Меня с детства окружали и некрасовские «несжатые полосы», и пушкинские с солнцем морозы и
никитинский белый пар от реки и прочее, прочее, что вливалось в распахнутую душу потоком, закреплялось в ней на всю жизнь, формируя истинно русский характер – восторженный и грустный, вспыльчивый и раздумчивый…
Был случай, когда проверяющий от штаба полка застукал
никитинский взвод греющимся у костра и, как и полагается всякому проверяющему, учинил лейтенанту разнос.