Она тяжело перешагнула порожек, с трудом протопала по просторному коридору (замёрзшие ноги не гнулись в задубевших сапожках), оставляя на полу грязные рифлёные отпечатки, среди рубцов застряли раздавленные ягоды рябины,
мазавшие кафель черно-красной мякотью, и запнулась о продырявленный пластиковый коврик у знакомых, чёрных, в белую крапинку дверей.