Для историка-философа, защищающего классический принцип “делания” истории только героями, то есть лицами, одарёнными титаническими свойствами, это время, когда могучая воля царя, казалось, решительно двинула
косневший в невежестве народ на путь европейского просвещения, представляет великолепный аргумент в пользу его теории.
Так пробежали и мы две статьи рецензии, разделённые довольно долгими промежутками времени, и каждый раз со страхом в сердце: вот придётся объявить себя человеком,
косневшим дотоле в слепоте и невежестве!