Действие еле-еле держится на двух письмах с двумя монологами
квипрокво, из которого ровным счётом ничего не происходит, на никчёмности, возведённой в герои, и, что ни фраза, тонет в побочном, отвлекающем материале.
Сам он вряд ли мог принимать участие, кроме участия чисто зрительского, в тех порой комичных, порой трагических, порой же отмеченных определённым лиризмом любовных
квипрокво, путаницах, недоразумениях, которые он столь увлечённо описывает.