Но его великодушный поступок не только не заставил дядю покраснеть, а, напротив, удвоил его ярость, обратив её с негра, измявшего розовый куст, на его защитника.
Лицо его было похоже на лицо статуи – не только странной бледностью и глубокими ровными морщинами, измявшими лоб и щёки, но и тем, что глаза на этом лице как бы и вовсе отсутствовали.