Протрезвев, лекарь очень ловко зашил широкую рану от лезвия рогатины, но на следующий день ничего не помнил и последними словами ругал неумеху,
зашившего плечо вкривь и вкось, авторитетно заявляя, что таким лекарям надо руки обламывать, а ещё лучше душить их в колыбели, чтобы потом не возиться.