Мы были детьми – и не в силу пустой сентиментальности трогает меня этот
загляд в прошлое, а только в силу раздумий о нём, о его судьбе, о том, что ему было предначертано из долины чистоты подняться до высот пустынных и страшных.
А толковать совсем не просто, потому что оттуда, из 1555-го в наш 1999-й
загляд был туманный, витиеватый, изложен так, что смысл понять невозможно.