Пусть всё будет благополучно, и на
восьмидесятипятилетний юбилей я подарю ей статус прабабушки.
Восьмидесятипятилетний могикан, – к моему изумлению, он продрался через колючую проволоку и минные поля нашей охраны и приволок несколько папок со своими проектами.
Я его всегда считал огрызком октябрьской революции, а он, оказывается, был всего
восьмидесятипятилетний дед, инвалид.
В пустом доме, где обитал только
восьмидесятипятилетний вдовец, каждый из них сулил неприятности.