–
Лина, мне пора, – прощаюсь с подругой и тянусь к двери, но чья-то мужская рука меня опережает.
– А вы разве не знаете,
Лина? Три маленькие звёздочки – это старший лейтенант.
– Вот так вот,
Лина, не успела ты выйти замуж, как мужик от тебя уже сбежал! – сказала я своему отражению в зеркале и, поправив чёрный деловой костюм, отправилась на работу.
Лина – секретарь-референт газеты «Первопечатникъ».
–
Лина, где вы работаете?
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: опалубочный — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
–
Лина, мы с вами ещё увидимся?
Лина, поторопись! – крикнул тот фигуристой служанке, поедавшей взглядом только что прибывших мужчин.
– Ты там цела,
Лина? – села передо мной на корточки подруга. На её лице застыло выражение лёгкой озабоченности.
Лина, казалось, была погружена в своё собственное безмятежное царство, где никто не мог потревожить её маленькую радость.
– Спасибо,
Лина, – тепло провожал меня пекарь после того, как отругал дочь и забрал-таки свои дрожжи.
Правда,
Лина в них мало разбиралась, но ему хотелось сделать ей какой-нибудь ценный подарок.
Лина поняла, что не помнит, как баронесса отдавала кому-то её бумаги. Может быть, их отправили в школу как-то иначе?..
–
Лина, привет! Как поживаете, девочки? – приветствовала их мама.
–
Лина, миленькая, пожалуйста, не отдавай меня никому! – надрывный детский крик разнёсся эхом по большому дому, заставив сердце болезненно сжаться от отчаяния.
– Конечно, покажем,
Лина, – пообещал я. – Через недельку-другую устроим маленькие посиделки для близких друзей.
– Ты сейчас сказала то, что я предполагал, но не мог для себя внятно сформулировать, – кивнул я. – Спасибо,
Лина, ты очень помогла.
– Хватит подслушивать,
Лина! – рявкнула она. – У нас заканчиваются дрова, так что принеси-ка ещё.
– Так вот в чём дело,
Лина. Значит, ты тоже хочешь зарабатывать деньги?
– Моя жизнь в твоих руках,
Лина, – шепнула она мне. – Я полагаюсь на тебя как на саму себя.
– Ох, не говори,
Лина, сама постоянно этого боюсь. Вообще не понимаю, как у него всё это получается.
Лина работает в доме несколько лет, да и потом, она бы всё положила на место?
Лина говорила, что эту скатерть подарил один из путешественников, заезжавших в деревню, и стоит она ну очень дорого.
– И слушал, и смотрел. Значит, ты – любительница поэзии,
Лина?
– Скучная ты,
Лина! Расслабься, я даже поцелуев требовать не стану. Пойдём, домой провожу, а то вдруг опять неприятности на свою голову найдёшь.
– И ведь понимаешь,
Лина, я чулан-то этот на ночь запираю, а ключ только у меня.
Его девушка,
Лина, кажется, совершенный образчик светской девочки, я думаю, занимает его тем, что была и остаётся единственным любовным увлечением в жизни и, по его представлениям, ведёт себя как идеальная девочка.
– Ах вот оно что,
Лина, и вам тоже хочется зарабатывать деньги?
– О,
Лина, – сестра бросилась ко мне и заключила в объятия. – Что бы я без тебя делала?
– А что с тобой,
Лина? – поинтересовался он, пригладив седую бороду.
– Тёмных ночей,
лина, – поздоровался он и жестом отправил ко мне папку.
– Ладно,
Лина, я получил урок и по языку, и по этике с налётом политики, теперь твоя очередь.
– Я разочарован в тебе,
Лина, – жёстко, сквозь зубы произносит мой муж, застёгивая рубашку на широкой мускулистой груди и пряча родовой амулет.
Лина, послушай, я скажу тебе очень важную вещь, а ты пообещай мне отнестись к нашему разговору серьёзно и хранить его в тайне.
–
Лина, какими судьбами? – непостижимым образом друг умудрялся узнавать её в любом обличье, даже в темноте.
– Даже если бы хотел, то не смог бы,
Лина, – вздохнул король.
–
Лина, ты понимаешь, какая на тебе лежит ответственность? – строго спросил отец.
–
Лина любит гулять после обеда в гроте. Там темно даже днём.
–
Лина, уснула там, что ли?! – грубый окрик, от которого руки задрожали ещё больше.
Лина останется в беспамятстве ещё на сутки, а потом полностью придёт в себя.
– Не смущай меня,
Лина, – попросил я, – я и так смущён дальше некуда.
–
Лина, Лина, проснись уже, наконец, – ворвался в мой сон недовольный женский голос.
–
Лина, дочка, в наше время женщине сложно без супруга, – говорила она за несколько дней до своего путешествия.
–
Лина переживает за меня. Ваше решение, отец, затронуло всех ваших детей.
– Спи,
Лина. Надеюсь, что мы проснёмся, и всё это окажется просто дурным сном.
Лина, это одна из старших горничных, рассказывала, что случайно подслушала разговор нашего господина с его другом.
– Тебя кто-то травит,
Лина, и этот кто-то не остановится, пока не посадит тебя в тюрьму.
– Вот как! Ваше суждение обо мне,
Лина, идёт от сердца, а должно бы идти от головы.
– Не нужно мне угрожать,
лина, я не первый год работаю. Таких фраз слышал больше, чем священник клятв любви у алтаря.
–
Лина, милая, спасибо тебе большое, – облегчённо выдал булочник. – Пойдём, я тебя накормлю?
– Что ж,
Лина, вы уже преподали мне урок языка и морали, слегка коснувшись и политики.