Будущее, где нас нет

Tom Paine (2024)

Никита — молодой, но уже перспективный ученый в частной московской медицинской лаборатории, у него есть любимая работа, девушка и друзья. Даже в такой бочке меда должна присутствовать ложка дёгтя, и это его начальник, который вынуждает работать на износ. В один из таких дней Никита теряет сознание и оказывается в Москве будущего. Спустя пятьдесят лет, Москва изменила свой внешний вид, как и весь мир — она умирает. Оказавшись в новом для себя мире, Никита понимает, что мир нужно спасти, и с каждой минутой, проведенной в новом мире, он все более отчетливо понимает, что нужно сделать. Но мелькающие мысли в голове «получится ли сделать то, что нужно?», «получится ли спасти мир?» и «выживет ли он вообще?» не дают ему покоя ни на секунду.

Глава 6

Открыв глаза, Никита вновь увидел белый потолок больничной палаты. В мгновение пронеслась мысль:

— День сурка! Меня вернуло в начало…

Однако, опустив глаза, он тут же увидел те самые кровати с людьми и приборами. В этот раз он не заметил на себе никаких катетеров, однако заметил и почувствовал, что лежит на оранжевой липкой жидкости.

Услышав шум, он резко повернул голову налево и в первую секунду был удивлен и обрадован, увидев стоящего в метре человека, визуально он был ростом, как у Никиты, в его новом теле с белокурыми коротко стриженными волосами, одетый в белый медицинских халат, но мгновением позже он увидел, как этот человек спокойно взял одной рукой стойку, которую Никита не мог всем своим телом поднять и катить, в этот момент ужас вновь наполнил его голову.

Человек, стоявший рядом, резко повернул голову, посмотрев на Никиту с широкой улыбкой. Увидев лицо человека, новая волна страха захлестнула его. Лицо человека было практически такое же, как и у него самого, такое же, как и у большинства «образцов», находившихся здесь. В страхе Никита начал сучить руками и ногами, пытаясь выбраться с кровати и отойти подальше от человека.

— Вы проснулись! Вы, кажется, хотите что-то мне сказать, раз так открываете рот и жестикулируете руками! Кажется, я знаю в чем дело! — с натянутой улыбкой сказал человек, затем сделал несколько шагов и резким движением руки схватил Никиту за плечо.

Никита ощутил, словно его схватил не человек, а прищемила дверь вагона метро, не давая ему выбраться из захвата человека. Человек с улыбкой отодвинул свой халат, за которым были скрыты белые штаны и белая футболка, и притянул руку к поясу, взяв небольшой металлический по виду баллончик серебряного цвета, который висел на его поясе, как и еще десяток других.

— Откройте рот! — вновь с широко натянутой улыбкой сказал человек.

Никита отворачивал голову и не хотел следовать указанию человека, похожего на него.

В мгновение человек в халате перехватил рукой Никиту за челюсть и, разжав ее силой, открыл рот Никите и, поднеся баллончик, сделал несколько впрысков.

Никита думал, что вновь потеряет сознание, как и при первой встрече с этим человеком. Однако, спустя несколько секунд, Никита ощутил облегчение в горле. Пронаблюдав за Никитой еще минуту, человек его отпустил и, улыбнувшись, сказал:

— Должно было уже исправить ситуацию. Попробуйте что-нибудь сказать.

— Козел ты! — неожиданно выпалил Никита, после чего удивленно посмотрел на человека в халате, явно не ожидав услышать свой голос.

— Ну вот, другое дело. А теперь расскажите, что здесь произошло? — вновь спросил человек в халате.

— Кто ты такой? Что это за место? Какой сейчас год? Что это за люди здесь лежат? В общем, что здесь происходит, мать его! — нервно сказал Никита, срываясь на крик.

— Вам пока лучше не кричать, если не хотите вновь потерять голос. Отвечая на ваш первый вопрос, я Федор — модель сто семнадцать, — ответил человек в халате, положа свою руку на грудь.

— Сто семнадцать? Ты тоже, как и я, «объект»? Хотя погоди! — возмущенно и внимательно посмотрев на Федора, сказал Никита, — я прошел все палаты, здесь таких номеров нет!

— Все верно! — вновь широко и натянуто улыбнулся Федор, затем продолжил, — я не, как вы выразились, «образец», я — высокотехнологичный андроид модели сто семнадцать. Был создан для того, чтобы следить за содержанием отдела испытания, где мы сейчас и находимся.

— Ты типа медсестра тут? — с осторожностью спросил Никита.

— Если хотите, можете так меня называть. Однако, я хочу заметить, что в отделе испытаний я выполняю задания по поддержанию в оптимальных условиях образцы, расположенные, в том числе и на втором уровне, где мы сейчас находимся. Меняю колбы с питательной жидкостью, также контролирую параметры образцов и уничтожаю при необходимости.

— Это ты про ту огромную печь в конце темного коридора? — с опаской спросил Никита.

— Именно. Поставка новых ламп задерживается, нужно будет написать об этом в очередном отчете.

— Ты еще и отчеты пишешь? И кому же, если не секрет?

— Конечно, ежедневно отправляю отчеты. А отправляю я их руководителю проекта Павлову.

Услышав знакомую фамилию, Никиту аж всего передернуло.

— Интересно, это совпадение или это какой-то родственник Андрея, — размышляя, тихо сказал Никита.

— Андрей Владимирович Павлов вы что-то знаете про него? — с интересом спросил Федор, даже стянув со своего лица неправдоподобную улыбку.

— Конечно! Мы с ним когда-то работали! Наверное, — ответил Никита, взглянув на свое тело.

— Это очень интересно. Простите за мое любопытство, просто я давно не встречал живых людей, с которыми можно поговорить.

— О чем это ты? Тут вон сотни людей!

— Возвращаясь к вашим вопросам после моего оскорбления, я хочу вам сказать, что все эти люди — это клоны, как, собственно, и вы. Однако, чьи именно и для чего вы здесь, я вам не смогу сказать. Этой информации мне не вложили, у меня весьма узкий спектр полномочий и знаний. Но могу сказать, что вы первый, кто пришел в сознание и можете говорить, да и вообще функционировать.

— А что не так было с теми, что ты сжигал в печи?

— Неудачные эксперименты. Кто-то из них выходил из состояния искусственного сна и сразу умирал, кто-то умирал медленно путем отмирания мозга. Было несколько случаев, когда приходили в сознание и начинали бегать как сумасшедшие, разбивая голову об стены, и даже я им никак не мог помочь, они просто стремились убить себя всеми способами, печальное зрелище.

— Ты можешь испытывать печаль? — с интересом спросил Никита.

— Я, конечно, высокотехнологичный андроид, но я не могу чувствовать ни печали, ни радости, но моя программа довольно совершенна, и я могу изображать печаль, когда это уместно.

— Ну я почему-то так и думал. Так, вернемся к Павлову. Что это за проект, как можно с ним увидеться?

— Я боюсь, что вас ждет разочарование. Я с ним уже очень давно не виделся, с момента своего создания. Кроме того, что это лаборатория Павлова, я вам ничего не смогу сказать. Я просто ассистент и передаю ту информацию, которую мне предписано передавать, обслуживаю, как вы выразились, «образцы». Единственного, кого я вижу, это своего коллегу Федора модели сто восемнадцать.

— Это еще кто такой? Еще один андроид?

— Именно, он привозит сверху питательную жидкость, детали и приборы при необходимости, а также проводит мою диагностику и ремонт, если нужно.

— Вот он же явно общается с людьми, верно? — с надеждой спросил Никита.

— Не могу подтвердить вашу версию. Мы с ним не общаемся на сторонние темы. Исключительно по работе. У меня есть мнение, что он вообще не любит говорить.

— А ты, я смотрю, разговорчивее.

— Имеется такая функция, — ответил Федор, натянуто улыбнувшись.

— Так, ладно, я проснулся, какие твои действия дальше? Ты же, вероятно, как-то должен связаться с исследовательской группой. И, кстати, какой сейчас год? Я все верно понял, что сейчас две тысячи семьдесят четвертый год?

— Все верно, сейчас две тысячи семьдесят четвертый год.

— Черт возьми, я проспал пятьдесят лет! Ты, вероятно, про суть эксперимента ничего не скажешь, верно? И про то, что я нахожусь не в своем теле тоже?

— Боюсь, я не совсем понимаю, о чем вы говорите. Но, возвращаясь к моим действиям, я должен вам сказать, что я должен написать об этом в отчете и отправить академику Павлову, как я вам уже говорил. Вероятно, вас должен будет забрать Федор модели сто восемнадцать. Он единственный, кто появляется из внешнего мира.

— Ну отлично! Давай вызывай своего брата Федора старшего! — Воодушевленно сказал Никита, поднявшись с кровати, с трудом отлипнув от простыни, залитой оранжевой жидкостью.

Конец ознакомительного фрагмента.