Шлеп-шлеп-шлеп и другие

Tatiana Babaeva

Альбина открыла глаза и, не поворачиваясь, огрела линейкой разбудившего. Тот ойкнул, и, тычки прекратились. К ней не спеша подошла Барбарисовна. Это их учительница литературы Глафира Борисовна.– Лимонова, снова отсутствуешь на уроке? Книги читать, конечно, надо, но не по ночам, как это делаешь ты.– Бар… Ой, простите, Глафира Борисовна, я…

© Tatiana Babaeva, 2021

ISBN 978-5-0053-6016-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Альбина проснулась от тычка в спину.

— Мальвина, очнись, просыпайся тебе говорю. Барбарисовна смотрит. Уже минуты две косится в твою сторону.

Альбина открыла глаза и, не поворачиваясь, огрела линейкой разбудившего. Тот ойкнул, и, тычки прекратились. К ней не спеша подошла Барбарисовна. Это их учительница литературы Глафира Борисовна.

— Лимонова, снова отсутствуешь на уроке? Книги читать, конечно, надо, но не по ночам, как это делаешь ты.

— Бар… Ой, простите, Глафира Борисовна, я сегодня не читала. У моей старшей сестры родился ребёнок и он всю ночь плакал. У нас никто в семье не выспался. Я больше не буду.

Глафира Борисовна понимающе кивнула головой и отпустила Альбину домой.

— Иди, Алечка, домой, отдохни.

Альбина собрала вещи в рюкзачок и, обернувшись, показала язык Федору, мальчишке, что разбудил ее. И вышла из класса.

Дорога домой проходила через сквер, в это время там еще никого не было. Это по вечерам здесь становилось многолюдно.

Погода на удивление была спокойной, даже ветерок не шелестел, только несколько ворон, что-то бурно обсуждая, громко каркали на дереве. Аля направилась в их сторону. Ни с того, ни с сего начал подниматься ветер. И чем ближе девочка приближалась к дереву с воронами, тем сильнее становился ветер. Аля остановилась-ветер стих, Аля медленно двинулась вперед. Ветерок постепенно увеличивался. Что это? С ней играют или же не хотят подпускать близко к дереву? Она присела на ближайшую скамейку и вынула булку из рюкзака. Стала крошить ее на дорожку. Воронье карканье постепенно стихло. Две вороны опустились на землю и стали поодаль. Аля докрошила булку, встала со скамейки и пересела на другую, продолжая наблюдать за птицами. Видя, что человек не причиняет им зла, вороны начали клевать хлеб, тут же слетели вниз и остававшиеся наверху пернатые. Когда же все было склевано, самая большая и важная ворона осмелилась подойти к девочке.

— Какие вы голодные, бедненькие, я сейчас. И Альбинка сбегала в булочную, что находилась рядом. Купив еще две булки хлеба, она покрошила их все. Радуясь, что у ворон сегодня праздник. Хлебный.

Альбина хоть и радовалась за ворон, кормя их, но и не забывала посматривать в сторону дерева, где собрались вороны и вели свой каркающий диалог. Что же их так взволновало и почему поднимался ветер, лишь она делала попытку подойти туда? Лина сделала еще одну попытку подойти к дереву. Медленно, стараясь не вспугнуть птиц, она приблизилась к вороньему дереву. Как ни странно, но ветра не было. Ничего необычного там не увидев, Аля раздвинула небольшие кусты черемухи и только там увидела, что так взволновало ворон. В кустах лежал вороненок, но вид у него был очень уж необычный. Малиново-голубой окрас перьев в сочетании с носом картошкой. Вы когда-нибудь видели ворона с таким окрасом перьев? Вот и Альбина, увидев, поначалу даже растерялась. Задвинула обратно кусты и снова отодвинула. Ничего не изменилось, значит, не показалось. Это как? Тут поднялся небольшой ветерок и, кто-то тихо спросил:

— Боишься? Не бойся, я не трону. Помоги мне, пожалуйста.

Аля не сразу определила откуда раздается голос, а поняв, решила, что у нее, видимо, после бессонной ночи галлюцинации. Разноцветный вороненок голосом человечьим разговаривает. По старинке проверила, как бабушка рассказывала, ущипнула себя. Ай, больно же. Явь.

— Держите меня семеро, это кто же тебя так испачкал? Какой паразит?

— Да никто меня не пачкал, это я, когда летать учился, немного траекторию полета потерял и, со всего маха влетел в окно парикмахерской, где красили волосы одной размалеванной девице, правда было непонятно, зачем все цвета радуги примерять на себя. Влетел аккурат в миску с розовой краской.

— А голубой-то почему?

— А, это? Я попытался взлететь и снова незадача-еще миска, но уже с голубым цветом. В общем, уделался я там по полной. Шухеру навел, — мечтательно вспоминал воронёнок.

— А с клювом-то что случилось?

— С клювом-то? Ничего, он всегда такой был, эту заразу ничем не исправишь.

— А вот не скажи. У меня сосед — Сафонкин — пластический хирург, так и не такие ужасы переделывал.

Этот незатейливый диалог продолжался минут пять. Хорошо, что в это время в сквере никого не было, а то бы разговором девочки с кустами могли бы заинтересоваться.

— Ладно. Хорош трещать, давай знакомиться. Шлеп-шлеп-шлеп, — гордо произнес вороненок.

— Альбина, — еле сдерживая приступ хохота, сказала девочка.

— Не вижу ничего смешного. Я, между прочим, профессор в области шлепков, шорохов и шума. И немножко, ученая степень, в области физики и магии. Не веришь? Вижу, не веришь. Вон как носиком повела. Вот какая сейчас погода?

— Хорошая.

— Правильно. А ветер есть? Правильно, нет. Я вот немножечко помудрю и ветер будет: Пусть хорошая погода превратится в непогоду! — и он, встав на цыпочки, вытянув вперед правое крыло, щелкнул три раза и вмиг небо заволокло тучами, поднялся ветер.

Конец ознакомительного фрагмента.