Жизнь. Дневник воображения. Разорви свои цепи…

Saadet Rassel

Женщина. самое терпеливое творение Бога. Мы терпим. Мы создаем. Мы уничтожаем. Мы любим. Мы оставляем. Мы, жертвы мира. Мы, жертвы своих ошибок. В книге описана жизнь молодой девушки, которая поддалась своей наивности, оказалась в жизненной неопределенности. Найдет ли она путь к выходу, к своему счастью, сделает ли она правильный выбор?

© Saadet Rassel, 2017

ISBN 978-5-4485-0480-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

***

Bernska er bráðgeð

(исланд. Горяча юность)

Вечер шел к своему завершению, но эти гости, эта толпа привыкших к роскоши душ, не хотела никуда пока разъезжаться. Певцы и певицы, актеры и актрисы, знаменитые циркачи, модели, бизнесмены, врачи, все все были на этом званом вечере в честь открытия модного бутик-отеля.

Келлан был в центре внимания, девушки хотели с ним познакомиться, кто-то просто, а кто-то для чего-то. Действительно, молодой, успешный хирург, владелец частной клиники «Morrison clinic», высокий шатен с серо-голубыми глазами, телосложение атлетическое, мечта любой, прям принц. Ему было приятно общество всех этих девушек, они были красивы, ухожены, но фальшивы. Келлан не одобрял первого шага со стороны девушки, неважно для чего и с какой целью. По его мнению, это обязанность парней, леди стоит всего лишь дать понять, что она не против знакомств, с помощью глаз, взгляда. Да, да, именно глаза для молодого хирурга важнее всего в девушке. Заглянув один раз, можно утонуть навечно. Общаясь то с одной, то с другой, он заметил ее. Она стояла у огромного зеркала и молча наблюдала за всеми с очень загадочным взглядом. Она не была как все они, как эти цацки, она не старалась контролировать свою мимику, позу, ей было без разницы, она не хотела никому понравиться. Именно этим она зацепила Келлана. Он решил подойти и подошёл.

— Хороший вечер, не так ли? — сказал он.

— Если не обращать внимание на всех этих людей с «пустыми кошельками и естественными губами», то в общем неплохой. — ответила она.

— Я, кстати, Келлан, Келлан Моррисон, а ты, простите, вы?

— Мина, Мина Хабиб, рада знакомству!!!

— Я тоже рад!

— Извини, мне надо идти к своей маме, она вон там, у того столика.

— Хорошо, Мина, надеюсь ещё увидимся. Мина, улыбнувшись отошла. Подойдя к матери, она заметила на себе взгляд высокого молодого человека, у него были очень добрые глаза, прям щенячьи, волосы, цвета итальянский орех, были до плеч, глаза зеленые, спортивное тело трудно было не заметить. Она не стала пялиться на него, как в индийских фильмах по 5 минут, а просто отвела взгляд, нахмурив брови. Это был Джаред Польски, кузен Келлана, один из востребованных адвокатов города, они вместе росли с детства, были как родные братья, всегда помогали друг другу. Но если бы они знали, знали, что им жизнь уготовила. Можно сказать, что в этот вечер Келлан и Джаред влюбились с первого взгляда, их можно понять, ведь в Мине можно заметить с первого взгляда, что она росла в этом высшем обществе, но она шла не вместе с элитой, а рядом — одна. Это была девушка высокого роста, смесь Востока и Запада (возьмем взгляд Джованни Антонелли, фигуру Ханде Эрчель и загар Жизель Бюндхен), на самом деле, отец Мины — Селим Хабиб, был ливанцем, он погиб в автомобильной катастрофе, когда дочери было 15 лет. Мина свободно говорила на английском, арабском, итальянском и французском; безупречно владела искусством танца живота, было в ней то, что манило всех. Загадочный восточный шарм или глубокий взгляд полный нежности и доброты?!

— Мама…

— Вот ты где, я хочу тебя познакомить с господином Эйресом.

— Кто это?

— Он большой человек в индустрии моды, пригодится в будущем. Кстати, ты знаешь парня, который с тобой сейчас говорил?

— Келлана?

— Да. Он очень хороший хирург. Я хочу, чтоб ты у него обследовалась.

— Зачем? У меня ничего не болит. Я взрослая, мне 23, сама решу куда и к кому идти.

— У него золотые руки.

— Мама… я знаю к чему ты клонишь.

— Хорошо, хорошо, как знаешь.

***

После этого вечера прошло 4 месяца. И не было и дня, чтоб Келлан не думал о Мине. Вспоминая о ней, он сам по себе улыбался, её не было рядом, но он терялся, становился неуклюжим, как-будто он безумно влюблённый прыщавый подросток. Каждый раз, при одной мысли о ней, его тело нагревалось, аж до температуры горения бумаги, он расстегивал пуговицу рубашки, самую верхнюю, таким образом он остывал. Для него это было приятно. Со стороны может показаться глупо и смешно, взрослый мужчина, а потеет как слон при мысли о девушке, но, но с каждым такое случается, все мы оказываемся в таком положении, когда вспоминаем того самого или ту самую.

Другое дело Джаред, он не проявлял никаких симптомов влюбленности, он был спокоен, но все выдавал его взгляд. Спустя месяц после той вечеринки, юридическая фирма отца Джареда, Луки, заключила контракт с модельным агентством матери Мины, Сары. Теперь сотрудники фирмы «Polski Law» занимались всеми юридическими вопросами агентства «SM agency». Джаред часто сталкивался с Миной, но она не обращала того внимания, которого он желал, на переговорах он не мог отвести взгляд, но ему приходилось, когда его отец замечал и давал ему «пинок в ногу», чтоб тот угомонился. При рукопожатии, Джаред мог и забыть, что пора у бы уже отпустить руку девушки. Все-таки отец заподозрил что-то.

— Миссис Флинн, Мина просила передать, что пойдет в клинику доктора Моррисона — сказала секретарша Сары.

— Мина? Моррисон? Да? Серьёзно?

— Да, мэм.

Сара улыбнулась, она уже в ту секунду начала строить планы в голове, представила свою дочь и Келлана вместе, входя в свой кабинет.

***

— Доктор…

— Да, Джесси, входи.

— Сегодня поступил запрос по почте, от некой мисс Мины Хабиб.

— Что? («Это она» — подумал он) Да, да я приму ее в любое время.

— Но, доктор… у нас запись только на….май.

— Джесси.

— Как скажете, она написала, что через 2 дня хотела бы посетить клинику.

— Значит, через 2 дня.

Джесси развернулась и в спешке покинула кабинет. Это высокая, молодая девушка, в очках, порой неуклюжая, но очень ответственная и пунктуальная. У Джесси был секрет, о нем она никому не рассказывала. Она была влюблена в своего босса, с тех самых пор как он основал клинику.

В это знаменательное утро, Келлан проснулся без помощи будильника, он не мог уснуть всю ночь. Представлял как всё будет проходить. Но никогда не стоит заранее строить иллюзий, они всё равно превратятся в коричневое месиво с мерзким запахом.

В его спальне были большие панорамные окна, белые занавески, вообще он очень любил белый цвет, всегда светло и свежо. Солнечные лучи падали прямо в лицо, он очнулся с улыбкой на лице. В тренажерный зал решил не идти сегодня. После душа, он пошел на кухню, приготовил свой любимый завтрак, кофе с молоком и сэндвич с авокадо и яйцом, направился на террасу и принялся завтракать. Ему было хорошо, он ощущал легкий весенний ветерок на теле, Келлан всегда ходил дома без рубашки, футболки, одни шорты или спортивные брюки.

В 13:00 она должна прийти, а он еще стоял в пробке. В конце концов он доехал до клиники. Быстрыми шагами направился в кабинет, когда он переодевался, то внезапно зашла Джесси, она окаменела, увидев его тело, доктор обернулся:

— Ох, Джесси, это ты.

— Эмммм, я… просто.

— Ты… просто…. — продолжал Келлан, не торопясь еще надевать форму.

— Хотела сказать, что мисс Хабиб ждет Вас.

— ЧТО? Черт, я чувствовал, что что-то пойдет не так.

— Что делать, мистер Моррисон?

— Зови.

Келлан, быстро уселся за свой стол, сделал вид, что изучает анализы пациентов, на самом деле он просто смотрел на одно слово в документе.

— Добрый день, мистер Моррисон — стояла у двери Мина.

— Эмм, проходите, день добрый. Я вас узнал. («Она прекрасна, о Боже, какие волосы, какая улыбка» — думал он).

— Знаете, меня беспокоит мой позвоночник, последний месяц он очень сильно ноет, мама посоветовала прийти к вам.

Келлан не слушал ее, он смотрел и думал — «В ней есть всё: невинность, доброта, вежливость. Редкость в наши дни. О Боже, я же прослушал ее.»

— Пардон, дорогая, я немного ушел в себя. Значит, что там у вас? Печень?

— Позвоночник, доктор.

— Ах, да точно.

— Мисс Хабиб, пожалуйста пройдите за ширму, я сейчас подойду и мы посмотрим, что у вас.

Девушка направилась в специально отведенный для осмотров угол кабинета. Кабинет был очень большим, он был разделен на несколько секций.

— Вы знаете, не надо за ширму. Я вас на рентген направлю.

— Вам виднее, доктор.

(Что ты делаешь идиот? Чтооо? Зачем? — противостоял себе Келлан мысленно).

— Вот весь перечень ваших действий, спустя 2 месяца, я вас жду у себя на заключительный приём.

— Я вас поняла, всего доброго. Хорошего дня.

— До свидания. Берегите себя.

Как только Мина вышла, то Келлан сразу швырнул папку с бумагами на пол. Всегда так, всё идёт не так как мы хотим или хотели. Поэтому, сделайте мне одолжение, никогда не планируйте свои действия, даже на ближайшие 2 минуты. Жизнь — это не госбюджет, что-то пойдет не так в любом случае. Господь любит прикалываться над нами.

— Ооо, мисс «голодный взгляд» — проговорил Джаред, шагая по коридору

— Ооо, мистер «могу позволить себе все» — смеясь, ответила Мина, выходя из лифта.

— Давай пообедаем?

— Погоди, а ты что тут гуляешь каждый день? Вроде, сегодня нет важных встреч.

— Твоя мама попросила зайти, не волнуйся, я уже ухожу.

— Нет, нет, обед в силе?

— В силе — улыбнувшись и с кошачьим взглядом ответил Джаред.

Они направились в кафе, неподалеку от офиса. Заведение было в стиле «Скандинавия», много света, преобладали серый, белый и черный цвета. Они уселись у огромного окна. Джаред решил не подавать виду, что он к ней что-то испытывает, для начала просто по-дружески все начать. Он был счастлив как ребёнок, ему достаточно, чтоб она была рядом.

***

Вечером Келлан пришёл домой, захлопнул дверь со всей мочи. Ужинать он не хотел, налил себе виски и уселся у окна — смотреть на ночной город. Он жил на 19 этаже, окна были в полный рост. В своё время, Келлан обустроил для себя небольшой уголок у окна в апартаментах. Пуф, мягкое кресло, лампа, книга и рамка с фотографией его родителей. Он скучал по ним, и каждый раз, когда его угнетала тоска, он садился в своём уголке и смотрел на ночное небо, он хотел поговорить с отцом, посоветоваться с мамой, но их не было. Он не сдерживал слез, да да, мужчины тоже плачут, они плачут по 3 причинам: родители, дети и любимая женщина. Вдруг он вспомнил о Мине, улыбнулся и положил фотографию обратно на стол.

«Она похожа на мексиканку, нет нет, на француженку, именно! У неё очень красивые глаза и улыбка, а это короткая стрижка, укладка как у женщин в Париже, жаль я сегодня облажался» — думал он.

Ведь, и вправду, он растерялся, и отогнал ее от себя. Всегда так, мы все своими руками портим, отдаём, отдаляем. Потом виним судьбу, или как говорят на Востоке «так суждено». Он улегся на мягком кресле, и уснул, так и не поужинав.

В этот вечер Мина была с мамой, они жили в большом доме, в стиле Rustic, после ужина она поднялась к себе, не хотела отвечать на вопросы матери. Она подошла к зеркалу и стала расчесывать волосы, думала о Джареде, но как бы она ни хотела, она видела в нем только друга, другое дело доктор Моррисон. С их первой встречи прошло немного времени, но была одна вещь, о которой она умалчивала. Да, он ей нравился, еще до того как он первый подошёл к ней на вечеринке. Как она хотела, чтобы на сегодняшнем приеме он осмотрел её, почувствовать прикосновение его руки. «Наверно, у него кто-то есть, я ему не нравлюсь, вот и отшил вежливо под предлогом рентгена!» — говорила он шепотом, рассматривая кончики волос.

Джаред. А Джаред в этот вечер был нам не свой, он был счастлив, он жил со своим отцом и бабушкой в огромном загородном доме. Родным, а особенно Келлану, он ничего не говорил, молчал о своих чувствах. Но по поведению человека, по выражению его лица можно понять все: счастлив — несчастлив, доволен-недоволен. Наше лицо — белый лист бумаги, на которой жизнь оставляет свои надписи.

***