Хищник

RuNyx (Ру Никс), 2020

В мрачном подполье преступного мира Тристан Кейн – настоящая белая ворона. Будучи единственным некровным членом высшего круга мафиозного клана Тенебры, он для всех остается загадкой: его навыки не имеют себе равных, нравственность вызывает сомнения, а мотивы никому не ведомы. Он смертельно опасен и прекрасно об этом знает. Как знает и Морана Виталио – исключительно одаренная дочь конкурирующего семейства. То, что Кейн вершит при помощи оружия, Морана осуществляет с помощью компьютера. Когда всплывает тайна двадцатилетней давности, Морана проникает в дом Кейна, намереваясь его убить, но не подозревает о связи, что сковала их вместе. Ненависть, страсть и прошлое неожиданным образом сталкиваются так, что летят искры. Но в их мире назревает нечто скверное, нечто более значительное. И, несмотря на взаимную неприязнь, только им под силу это побороть.

Глава 5

Ожидание

Данте Марони: Давай встретимся сегодня в «Цианиде». В восемь вечера. Буду ждать в VIP-зале.

«Цианид» оказался самым популярным ночным клубом в городе. А еще, к удивлению Мораны, принадлежал Клану.

Она никогда не была в ночном клубе.

Однако помнила, как впервые увидела один из них по телевизору, когда ей было двенадцать лет. Гипнотический свет, извивающиеся тела, громкая музыка — и все это на фоне парного танца двух главных героев, которые строили друг другу глазки через весь зал клуба, а потом пустились в грязные танцы среди тел, стоя так близко, что Моране хотелось стукнуть их головами, чтобы они наконец поцеловались. Это был очень познавательный опыт, который, как она знала, был для нее не предназначен.

Морана еще в детстве усвоила, что не стоит желать того, чего она не может иметь. В то время она боялась отца, его врагов, самой себя. Ужасно боялась всего, чего непременно стала бы желать, если бы вышла из своего пузыря. Ночные клубы ее тоже пугали. А новости о девушках, которым подмешивали снотворное и наркотики в алкоголь, заставляли насторожиться еще больше.

С тех пор прошло больше десяти лет, и вот она стоит перед зеркалом туалетного столика. Она долго рассматривала свое отражение. Оставив окрашенные в каштановый цвет волосы волнами обрамлять лицо, Морана вставила контактные линзы.

У нее было красивое лицо. Не настолько, чтобы ему посвящали сонеты, но на него было приятно смотреть. Немного округлое со среднего размера губами, которые она накрасила темно-красной помадой, прямым, хотя и коротким носом, который она когда-то давно проколола, и ясными карими глазами с зелеными крапинками.

Ростом Морана была невысокой, с миниатюрной фигурой, но с заметной грудью и задницей и упрямой складкой на животе, от которой никак не удавалось избавиться. Разгладив подол изумрудно-зеленого платья, которое собиралось под грудью и ниспадало до колен, Морана склонила голову набок и задумалась, напоминала ли она свою мать. Не считая натурального цвета волос, она совсем не видела в себе черт отца.

Это платье Морана тоже никогда не надевала. Купила его себе в подарок на день рождения, даже не зная, когда наденет его и станет ли вообще это делать. Сегодняшний вечер показался ей идеальным поводом.

Мягкая ткань платья без бретелей облегала ее тело, безупречно подчеркивая грудь, а потом расходилась волнистой юбкой приглушенного зеленого цвета и с неровным подолом чуть выше колена. На спине был глубокий, но простой вырез, а ноги украшали черные туфли на толстом каблуке. Морана никогда так не одевалась. Но, с другой стороны, в клуб она тоже никогда не ходила.

Морана снова прочла сообщение в телефоне и проверила время.

«Цианид» — клуб Клана в городе ее отца. Ей было этого не понять.

Поговаривали, что когда-то давно ее люди и Клан, судя по всему, являлись союзниками. Но что-то изменилось, и разразилась вражда. И пускай теперь обе стороны испытывали взаимную ненависть, они по-прежнему вели дела на территории друг друга. По негласному соглашению бизнесу гарантировалась безопасность, однако малейший намек на враждебность положил бы конец всем договоренностям.

Морану, мягко говоря, удивило, что ее туда пригласили. Отчасти она ожидала оказаться в очередном заброшенном здании среди стаи орлов, летающих над головой. Но, видимо, то место предназначалось для кровавых встреч. Наверное, это должно было принести ей облегчение.

И хотя маленькую девочку внутри нее переполняло приятное волнение, женщина, которой она стала, сохраняла настороженность. Это общественное место, и вряд ли кто-то попытается что-то предпринять, но все же этот клуб принадлежал им.

Отвернувшись от зеркала, Морана прихватила черный клатч, где лежала маленькая беретта и телефон, и, выйдя из комнаты, закрыла за собой дверь. Пока спускалась по лестнице, она почувствовала, как вспотели ладони от нахлынувшей тревоги. В ее крыле дома не было никого, кроме нескольких охранников, расставленных то тут, то там. Бесполезных охранников, при том как легко их обошли две ночи назад.

Тряхнув головой, пока не успела поддаться этим мыслям, Морана вышла из дома и направилась к машине, стоящей на подъездной дорожке перед лужайкой, что утопала в темноте. У нее зазвонил телефон.

Отец.

— Возьми охрану, — прозвучал его краткий, отрывистый приказ, едва она сняла трубку.

Морана напряглась, резко остановившись, и посмотрела в сторону другого крыла, в котором располагался его кабинет. Никаких «куда ты поехала», или «когда вернешься», или «будь осторожна».

— Нет, — ответила она тем же монотонным голосом, каким разговаривала с ним на протяжении многих лет, на корню пресекая боль.

Она закончила звонок, пока отец не успел сказать что-то еще, хотя он и так не стал бы этого делать, и бодрым шагом пошла к машине. Нет. Отец ничего не обсуждал и ни о чем не спорил. Он просто принимал решения. А значит, за ней будет хвост.

Сев за руль, Морана завела двигатель и выехала с подъездной аллеи. Ее любимая малышка мурлыкала под ее контролем, пока Морана вела машину через огромные ворота. Когда дом остался позади, она бросила взгляд в зеркало заднего вида. Как и подозревала, за ней выехал черный маслкар.

По венам понеслось нечто сродни раздражению. Она на протяжении многих лет отказывалась от защиты и ускользала от охранников. Уже стала в этом экспертом, и все равно отец не прекращал попытки установить за ней наблюдение.

Ловко перестраиваясь в потоке машин, Морана вдавила педаль газа в пол и всем телом прочувствовала скорость, пока проносилась мимо другого транспорта. Кругом сигналили мотоциклы и автомобили, прохладный воздух кондиционера спасал кожу от испарины, даже когда адреналин хлынул в кровь. Она знала, что люди отца попытаются ее нагнать, но им это не удастся, потому что поймать Морану Виталио, когда она этого не хотела, было под силу очень и очень немногим.

А еще именно по этой причине она ненавидела Тристана Кейна.

Потому что ему всегда удавалось поставить ее в невыгодное положение, в котором ей вовсе не хотелось оказываться; загонять ее в ситуации, которые лишь подчеркивали, какой властью он обладал и над своим, и над ее телом, тогда как она пыталась завоевать эту власть.

Морана стиснула зубы, когда ее мысли невольно унеслись к Тристану Кейну. Снова.

Она выбросила события двухдневной давности из головы и поклялась больше никогда о них не думать. Потому что та размазня, что стояла посреди комнаты с его кровью на руке, та безвольная груда конечностей, неспособная даже сделать вдох от замешательства, — это вовсе не она. Морана Виталио не ведет себя как жалкая девчонка, которой сделали одолжение. Морана Виталио не показывает свои слабости никому, кроме себя самой. Морана Виталио не подставляет свое самое уязвимое место тому, кто целился прямо в него.

Она выросла среди акул и научилась не проливать собственную кровь.

Но она ненавидела его за то, что он пролил свою. За то, что застал ее врасплох. За то, что совершил нечто, чего она никак от него не ожидала. За то, что заставил ее вести себя не как Морана Виталио, а как кто-то другой. И ей было невыносимо признавать, что облегчение, какое она ожидала почувствовать от выставленного ей же условия, было уничтожено каплями крови, и она не знала почему. Она даже не хотела в этом разбираться. Этот эпизод своей жизни она бы с радостью оставила в прошлом.

Повернув налево в сторону клуба, Морана покачала головой и прогнала все мысли прочь, чтобы сосредоточиться на предстоящей встрече и насладиться первым походом в клуб, насколько это было возможно. Она совсем не хотела напиваться или устраивать грязные танцы с первым встречным придурком. Нет, она просто хотела ощутить, как эти огни скользят по коже, как музыка пульсирует в горле, а запахи окутывают ее тело.

Проехав несколько километров по пустой дороге, Морана увидела высокую серую складскую постройку, устремившуюся ввысь. На крыше здания сияла огромная вывеска светло-голубого цвета, подсказывая, что Морана оказалась в нужном месте. Припарковав машину на свободном участке, как раз когда к ней подошел парковщик, Морана вышла из салона и отказалась от его услуг, но кивнула в знак благодарности. От прохладного ветра по голой спине побежали мурашки, и она поспешила внутрь. Приглушенный шум становился все громче с каждым ее шагом на пути к железной двери.

Мускулистый вышибала, почти втрое крупнее ее, оглядел Морану с ног до головы, схватившись за дверную ручку. Правую сторону его лица покрывал шрам, наполовину скрытый темными очками. Она никогда не понимала, зачем люди носили солнцезащитные очки ночью.

— Вход только по приглашениям, — произнес он грубым голосом, не сдвинувшись ни на сантиметр.

Морана вскинула брови.

— Морана Виталио. Гостья Данте Марони.

Мрачное лицо мужчины осталось бесстрастным, но он открыл дверь и позволил ей войти, и внезапный шум тут же коснулся ее ушей. Сделав глубокий вдох, Морана вошла в клуб и заметила, как за ней закрылась дверь. Маленькая настороженная часть разума напомнила ей, что она являлась дочерью врага, которая пришла в клуб Клана в одиночку и без охраны, отчего ее сердце забилось чаще, а по спине пробежала волна страха. Прогнав ее, Морана остановилась у входа и оглядела все пространство клуба.

Интерьер был выполнен в желтом и светло-голубом цветах с голубыми огнями, которые тускнели и загорались под тяжелые ритмы музыки, ревущей из кабинки диджея слева от Мораны. Все складское пространство переоборудовали под танцпол. Справа тянулся бар, где бармены обслуживали большую толпу. Вышибалы, неприметно расставленные по углам, следили за трущимися друг о друга телами.

Наблюдая за толпой, Морана вовсе не чувствовала, будто оделась слишком открыто. Она не сомневалась, что ткани ее платья хватило бы, чтобы прикрыть по меньшей мере пятерых здешних женщин.

Морана в недоумении вскинула брови, хотя губы расплылись в улыбке от неподдельной радости, драгоценной, пускай и мимолетной, радости, которую она испытала оттого, что оказалась далеко от своего дома и от собственной жизни. Она вдохнула смешавшиеся запахи одеколона, духов, пота и алкоголя. Склонила голову набок, когда музыка ударила по барабанным перепонкам, и заметила, как непроизвольно отбивает ритм каблуком.

Все это было в новинку.

Подняв взгляд, Морана увидела Данте Марони, который шел в ее сторону. Его повседневная черная рубашка и штаны так и кричали «купаюсь в деньгах». Крупное тело мужчины двигалось с изяществом, а на губах застыла вежливая улыбка, хотя темные глаза смотрели оценивающе. Морана огляделась вокруг, желая удостовериться, что он пришел один, как она и просила. Один. Но она все равно не расслабилась, несмотря на располагающую улыбку на его красивом лице.

Данте указал на зал за баром, где, как предположила Морана, была VIP-зона, и жестом велел ей следовать за ним. Она неспешно пошла, заметив, что он выставил руку у нее за спиной, чтобы оградить от танцующей толпы. Морана оценила жест, пускай ей совсем этого не хотелось, в особенности когда толпа прижалась к ней и несколько рук попыталось ее облапать, отчего у нее возник рвотный позыв.

Когда они добрались до бара, ее сердце стучало, обгоняя ритм музыки, а в крови подскочил адреналин. Сглотнув, Морана пошла за Данте в уединенную зону, отгороженную от зала баром, в которой музыка почему-то звучала не так громко. Она увидела плюшевые диваны бордового цвета, вытянувшиеся вдоль стен; приглушенный свет создавал интимное пространство для отдыха.

Морана прошла к указанному Данте месту, оглядываясь вокруг, и внезапно замерла, напрягшись всем телом.

На одном из диванов справа от нее сидел Тристан Кейн в пиджаке без галстука и белой рубашке с расстегнутым воротом, отливавшей голубым в свете ламп. Он совсем не походил на того человека, которым был два дня назад. Взгляд Мораны устремился к белой повязке на его ладони, мельком напомнившей о том, что он все еще тот самый человек. То же первобытное существо, погруженное в цивилизованный мир.

Рядом с ним сидела женщина — высокая ослепительная красавица с волосами цвета воронова крыла, облаченная в платье, которое так и окутывало ее фигуру. Открытый язык тела женщины говорил о ее дружеских отношениях с сидящим рядом мужчиной.

Морана отвернулась, не желая слишком долго их рассматривать.

Данте повел ее влево, в противоположную сторону, где было относительно пусто, и жестом пригласил ее сесть. Она намеренно расположилась лицом к стене и спиной к Тристану Кейну, а Данте сел напротив.

Морана ждала, когда начнет покалывать затылок от взгляда Тристана Кейна, когда мурашки побегут по коже, но этого не случилось. Он не прожигал взглядом дыру в ее спине. Хорошо.

— Он оказался здесь случайно, — начал Данте. — Знаю, ты просила, чтобы он не присутствовал, поэтому я не стал сообщать ему о месте нашей встречи. Он пришел несколько минут назад вместе с Амарой. — Его голос звучал слегка виновато, но карие глаза смотрели Моране за спину, а по лицу пробежала тень, пока он наблюдал за происходящим в мрачном молчании.

Эта тень промелькнула из-за его брата по крови или из-за женщины?

Морана прокашлялась, снова привлекая внимание его темных глаз. Тень рассеялась, когда он закрыл глаза и придал лицу выражение вежливой заинтересованности, к которому, Морана была уверена, он прибегал довольно часто.

— Мы можем сосредоточиться на кодах?

— Разумеется, — он кивнул и откинулся на подушки, как раз когда официант принес аперитив. — Хочешь что-нибудь выпить?

Морана покачала головой, скрестила ноги в лодыжках и сложила руки на коленях, чувствуя себя немного неловко из-за всей этой ситуации. По спине пробежал нервный трепет.

Его взгляд был прикован к ней.

Сделав глубокий вдох, Морана замерла, чтобы скрыть реакцию.

— Позволь мне быть честным с тобой, Морана, — сказал Данте, положив руку на спинку дивана, отчего рубашка натянулась на крепкой груди. — Я ничего не имею против тебя лично, поэтому мы можем прекрасно работать вместе, если ты не станешь угрожать или причинять вред мне или моим людям.

Морана прищурилась и кивнула.

— Взаимно.

— Хорошо, — он кивнул, и в его темных волосах заиграл отблеск голубых огней, а глаза снова на миг глянули Моране за спину и вновь посмотрели на нее.

И по этому мимолетному взгляду Морана поняла, что дело было в женщине: именно Амара завладела его вниманием. У Мораны возникло чувство, что за его вниманием к привлекательной женщине в красивом платье крылось нечто большее. Не обращая внимания на болезненный укол сострадания, она прикусила губу.

— Мистер Марони, как я уже говорила мистеру Кейну, — процедила Морана, все еще чувствуя, что сидящий позади мужчина время от времени на нее поглядывал. — Я не знаю, что делать. Я написала коды, но Джексон украл их, прежде чем мне удалось установить защиту. Я даже не надеюсь их найти, не считая того, чтобы уничтожить без прямого доступа.

— Тристан рассказывал мне об этом, — ответил Данте, и внезапно его голос стал чрезвычайно серьезным. Исходящая от него аура ответственности была настолько сильной, что Морана сразу поняла: он старший сын Клана. — Несмотря на вражду между нашими семьями, факт остается фактом: код смертельно опасен для обеих сторон, и мы не можем позволить себе развязать войну друг с другом, при том что внешние силы ищут способ прорваться внутрь.

— Это мог сделать кто-то со стороны? — Морана озвучивала свои опасения и откинулась на подушки, чувствуя, как покалывает шею.

Данте покачал головой.

— Я так не думаю. О том, что ты делала, мог знать только тот, кто знаком с твоей семьей. — Он замолчал на мгновение. — Меня терзают сомнения, может, это даже один из наших подставил Тристана под удар.

— Зачем кому-то из ваших его подставлять? — с любопытством спросила она.

Сидящей перед ней мужчина пожал плечами, но выражение его лица оставалось серьезным.

— Причин может быть много. Зависть к его навыкам или симпатии моего отца. Черт, у него достаточно врагов внутри Клана, которые могут желать возмездия.

У Мораны все свело внутри, когда она вспомнила, как этот самый мужчина солгал своему брату по крови. Она не была уверена, что он не сфабриковал обвинения против самого себя.

— Мы отследили транзакции Джексона, — голос Данте ворвался в ее мысли, заставляя нахмуриться.

— Я уже говорила, что все они ведут к мистеру Кейну.

— Это так, но мы обнаружили отклонения, когда изучили их более тщательно, — сообщил он. — Сейчас мы проверяем их, но, поскольку это твой профиль, возможно, ты могла бы ускорить процесс?

Их сотрудничество казалось ей очень странным. Но Морана все равно кивнула и протянула руку, чтобы он положил флешку в ее ладонь.

— Здесь все, что нам пока удалось собрать, вся информация.

Она осторожно убрала флешку в сумочку, и они оба встали. А поскольку он все это время был настроен дружелюбно, Морана добавила:

— Я дам знать, если что-то выясню.

Данте Марони едва заметно кивнул, пристально глядя на нее.

— Я могу спросить, почему ты отказалась работать с Тристаном?

Морана вскинула бровь.

— А я могу спросить, что происходит между тобой и Амарой?

Дружелюбный мужчина внезапно напрягся, а на его лице промелькнул гнев, пока он не натянул вежливую маску. Данте поджал губы, и Морана в очередной раз поняла, что он был вовсе не тихоней. Он был кровью и плотью Ищейки Марони. Одарив ее сердитым взглядом, он глянул на женщину, о которой они говорили, а потом снова посмотрел на Морану с натянутой улыбкой.

— Смелость вмиг может обернуться глупостью, — тихо произнес он, настороженно глядя на нее. — Имей в виду.

Морана улыбнулась. Так, значит, ей удалось набраться смелости?

— Прислушайся к собственному совету, — ответила она таким же тоном, развернулась на каблуках и направилась к бару, глядя только вперед и даже не взглянув в сторону, хотя остро ощущала на себе взгляд Тристана Кейна. Горло сдавило, по груди стекла капля пота, все тело напряглось.

Во рту пересохло, и, добравшись до барной стойки, возле которой музыка звучала громче, Морана подалась вперед в попытке привлечь внимание барменов.

Мужчина, которому на вид было уже под сорок, посмотрел на нее и окинул с ног до головы холодным взглядом. Морана нахмурилась из-за его реакции, ничего не понимая.

— Что я могу вам предложить? — спросил он, перекрикивая музыку.

Морана посмотрела в его глаза, увидела в них невозмутимость и почувствовала, как дрожь пробежала по спине. Да уж, она ни за что не возьмет алкоголь из его рук.

— Просто апельсинового сока.

Бармен отвернулся, и Морана нахмурилась, пытаясь вспомнить, встречала ли его раньше. Не встречала. Но, возможно, он узнал в ней дочь вражеской семьи.

Вздохнув, она взяла стакан сока, который он подтолкнул к ней, и повернулась лицом к танцполу. Потягивая охлаждающий напиток, постепенно утолявший ее жажду, Морана наблюдала за телами, двигающимися перед ней в такт музыке.

— Антон, один «Джек Дэниэлс» со льдом.

Слева от нее раздался голос виски и греха. Морана сглотнула, но не стала поворачиваться, не желая обращать на него внимание. Она стиснула зубы, сжала в руках сумочку и стакан с соком, неотрывно глядя на танцующих.

Он посмотрел на нее. Она чувствовала это, но не повернулась. Медленно допив сок, Морана встала, ощущая его присутствие за спиной, чувствуя, что он стоял всего в паре сантиметров от нее, весь сотканный из напряженных мышц и силы, но никак на нее не реагируя. Морану это полностью устраивало.

Ей стоило отойти. Поставить стакан на стойку и пойти к выходу, не сказав ни слова, не бросив взгляда, не сделав вообще ничего. Но по какой-то непостижимой причине в это мгновение происходящее стало губительным, подобно игре в гляделки, когда никто не хотел моргнуть первым. Все свелось к противостоянию силы воли, в котором любое движение или побег стало бы равносильно морганию, и будь она проклята, если сдастся первой.

Музыка обволакивала ее, словно заключая в пузырь, где не было ничего, кроме ее бешено колотящегося сердца и учащенного пульса. Морана стояла на месте, бездумно наблюдая за танцполом и всем телом ощущая его присутствие. Он просто находился рядом, и по какой-то причине этого было достаточно.

— Морана Виталио?

Момент был испорчен. Морана закрыла глаза, едва тяжесть спала, и повернулась в другую сторону на женский голос. Она увидела женщину, которая сидела сегодня рядом с Тристаном Кейном и теперь смотрела на нее самыми причудливыми зелеными глазами, какие ей только доводилось видеть. Их цвет напоминал полуночный лес, пышное тело великолепно смотрелось в облегающем коротком платье, а темные кудри небрежно спадали с плеч. Амара.

— Да, — осторожно ответила Морана, не понимая, почему эта женщина захотела с ней поговорить.

Амара посмотрела на нее, и ее зеленые глаза наполнились чем-то сродни жалости. Но прежде чем она успела произнести хоть слово, ее взгляд устремился туда, где, как было известно Моране, стоял Тристан Кейн, и, покачав головой, женщина унеслась прочь. Окончательно сбитая с толку странной внезапной встречей, Морана застыла на месте, глядя ей вслед. Что, черт возьми, это было?

Морана допила напиток, не поворачиваясь к Тристану Кейну.

И пошатнулась.

Что за чертовщина?

Она посмотрела в пустой стакан из-под апельсинового сока и нахмурилась, когда огни стали слегка расплываться перед глазами, а все вокруг закружилось.

Ей что-то подсыпали в напиток? Странный бармен?

Нет. Нет. Нет. Такое не могло с ней случиться. Не здесь, не сейчас.

Тряхнув головой, чтобы развеять туман и вернуть свое привычное состояние, Морана повернулась к выходу. И попыталась сделать шаг.

Она покачнулась и чуть не упала.

Сзади кто-то схватил ее за руки и помог устоять, прикасаясь грубыми ладонями к ее нежной коже.

Морана хлопала глазами, язык опух, а рот будто набили ватой. Мир вокруг закружился еще сильнее, колени ослабли. Все ее тело сотрясло судорогой, а музыка болезненно отдавалась в голове. Веки потяжелели. Внутри зародился страх, ведь если она упадет в обморок в этом клубе, то будет мертва, как только кто-то найдет ее или когда отец обо всем узнает. Эта мысль слегка развеяла охватившую ее сонливость, и в этот миг державшие ее руки развернули Морану кругом.

Она взглянула в голубые глаза, которые всматривались в ее лицо. Руки держали грубо и крепко. Внезапно Тристан Кейн схватил Морану за подбородок и, прислонив ее к барной стойке, сосредоточенно посмотрел на нее в попытке завладеть вниманием хоть на краткий миг, пока она не сомкнула веки.

— Черт!

Его рык заставил Морану открыть глаза и снова взглянуть на него, но ее вновь ошеломила сила ненависти, которую она увидела в голубых глазах, обжигавших ее кожу. Она чувствовала, как он наблюдал за ней, но не имела понятия, каким именно был этот взгляд. Неужели все это время его глаза пылали такой ненавистью? Не потому ли она ощущала покалывание на коже?

У Мораны перехватило дыхание, едва ее настигло осознание, что еще никто и никогда не питал к ней такой сильной ненависти. Она пыталась открыть рот, спросить у него, за что он ее презирает, в чем причина, но губы никак не слушались.

Рука, сжимавшая ее подбородок, заставила Морану повернуть голову и вновь посмотреть в его пылающие глаза. Сердце забилось быстрее, а кожу обдало жаром от его прикосновения, пока она пыталась сосредоточиться, превозмогая сонливость.

— Я больше не стану тебя спасать, — процедил он сквозь зубы и достал телефон свободной рукой. При виде повязки на его ладони в том месте, где он порезал себя ее ножом, у Мораны свело живот.

— Данте, — произнес он напряженным, сдержанным тоном. — Ей что-то подмешали в напиток.

Наступила тишина, пока он слушал ответ Данте. А потом…

— Я не стану здесь торчать и изображать героя. Пусть Амара нянчится с ней, пока она приходит в себя.

Но прежде чем Морана успела проглотить комок в горле, вставший от ненависти, что разгорелась внутри (из-за того, что она оказалась в его власти и столкнулась с вопиющим пренебрежением, из-за ублюдка, который что-то подмешал в напиток, из-за самой ситуации), он грубо подтолкнул ее в сторону VIP-зоны, держа за руки. Она чувствовала его ярость, чувствовала, как сама дрожит от того, что практически соприкоснулась с этой яростью. Он еще никогда не был таким за все то непродолжительное время, что она была с ним знакома.

Что, черт подери, случилось? Что происходит? Ее разум затуманился, хотя Морана ощущала жар его тела, подталкивающего ее вперед.

Красивая женщина в серебристом платье вышла вперед, беспокойно нахмурив брови.

— Что случилось?

— Мне все равно, — послышался рядом резкий ответ. — Мне надо идти. — Он отпустил Морану так резко, будто она обожгла ему руки.

Едва он ослабил хватку, у нее подкосились колени, и Морана снова осела на мягкие подушки, сквозь дурман глядя на его удаляющуюся мускулистую спину. Ее наполнила неподдельная ярость такой силы, что по телу пробежала дрожь. По венам стремительно пронеслось желание ударить его по лицу, хотя она знала, что была не в состоянии пошевелить даже пальцем.

Амара села рядом и стала ласково гладить ее по спине, глубоко вздыхая и смотря на Морану нежным взглядом зеленых глаз.

— Ты уж прости его.

Морана сонно моргнула, громко сглотнула, чувствуя, как голова раскалывается от боли, а темнота начинает застилать все перед глазами. Мир замер, а ее дыхание замедлилось.

— Ты должна понять, почему он…

Морана хотела. По какой-то непонятной причине она хотела понять, почему он ненавидел ее, и ненавидел так рьяно. Но, как ни пыталась, голос Амары начал уноситься вдаль, веки Мораны потяжелели, а мышцы обмякли. Она осела на подушки и окончательно поддалась небытию, не зная, очнется ли снова.