Четвёртое крыло для бабочки

Рин Эшоу (2023)

Майя работает во флористической мастерской и мечтает о приключениях. Но совсем не радуется, когда они неожиданно появляются в её жизни: ведь теперь приходится скрываться от группы людей, ненавидящих всё живое и называющих себя «кордтеррами», — «Сердцем земли», — учиться пользоваться непрошенным даром, из-за которого исчезла способность понимать человеческие языки, и ждать пробуждения Матери-Природы. На пути Майю поджидают новые и старые друзья, опасные враги, бесконечная череда неприятностей и поиск не только загадочной Матери, но и самой себя.

Глава 5. Бабочка надежды и её полторы пары крыльев

Майя тяжело сглотнула, инстинктивно прижимая к себе Пёсика. От охотника это не укрылось. Казалось, — секунда! — и он разом убьёт их обоих. Забудет про долг Матери, про обещание своре, про всё, что запланировал. Но прошла та самая секунда, и мужчина лишь поджал губы, а затем расслабил сжатую в кулак руку.

— Пёсик, выйди, — приказал он чересчур мягким голосом. Таким, от которого кожа покрывается мурашками. Пёсик испытал это на себе.

Виновато глянув на девушку, он вывернулся из объятий, спрыгнул с кровати и, поджав хвост, засеменил к двери. Безустанно оглядываясь, Пёсик несколько раз порывался остановиться, но охотник прищурился, и псу не оставалось ничего, кроме как покинуть помещение. Майя осталась с кордтерром один на один.

Она на секунду закрыла глаза, собираясь с духом. Мимолётный страх, тисками сжимающий горло, внезапно отступил, а на его место пришли решимость и злость. Всполохи воспоминаний замелькали перед глазами, словно сцены из немого кино.

Ещё до январского события Майя боялась всего: опоздать на работу, или потерять ключи, или снова жить с родителями, или остаться в старости без единой живой души рядом… И сейчас, сидя перед действительно опасным человеком, способным не только испортить жизнь, но и в целом отнять её, Майя осознала, что устала бояться. Как не старайся убежать от страха — он обязательно нагонит. Ты только выбьешься из сил, и всё равно, в конце концов, сдашься.

Но сейчас Майя, сколько бы не сомневалась и не отрицала, всё-таки не так беспомощна, как раньше, — хотя бы из-за игл, которые можно вызвать при необходимости.

И эта необходимость возникла. Не для безопасности, но предупреждения.

Охотник тоже это понял.

— Спокойно! — Он отпрянул и примирительно поднял руки. — У меня с намёками не особо ладится, но твой вполне ясный. Спрячь иголки, ёжик, и мы всё обсудим.

— Запомни этот момент. — Губы свело судорогой. Майя изобразила подобие холодной улыбки и, слыша, как сильно стучит сердце, втянула иглы. — Либо мы говорим откровенно, и ты рассказываешь, что знаешь о кордтеррах, либо я встаю и ухожу. И, поверь, — ни ты, ни Рик, ни Вожак, — никто не сможет остановить. Захотите попробовать — убедитесь, что иглы безопасны только для меня.

Майя и сама не поняла, откуда взяла столько сил для речи, но интуитивно почувствовала, что на охотника угроза подействовала.

Окинув девушку задумчивым взглядом, кордтерр вздохнул и достал пачку сигарет.

— Я попросила бы не курить здесь. Помещение и так маленькое, к тому же, окно не открывается на проветривание.

Охотник недовольно поморщился, но, покрутив пачку в руках, убрал обратно в карман. Встав со стула, он замер на секунду и, взъерошив волосы, кивнул:

— Пойдём.

— Куда?

— Наверх. Больше нет смысла тебя здесь держать. И правда: захочешь сбежать — и из подвала сбежишь.

Майя медленно встала с кровати, недоверчиво поглядывая в сторону двери:

— Я больше не буду заперта?

— Не будешь. — Мужчина двинулся в сторону выхода из подвала и, уже поднявшись на несколько ступеней, обернулся. — Эти иглы — презент Матери?

— Да, — чуть замешкавшись, ответила Майя, и проследовала за охотником. Про Хозяина леса она решила не упоминать. Вряд ли призрачный ёж будет благодарен за откровенности с кордтеррами.

Они поднялись в кухню, а из неё, пройдя по узкому тёмному коридору, попали в большую комнату. Разглядывая помещение и стараясь максимально точно запомнить местонахождение дверей и окон — так, на всякий случай, — Майя еле сдержалась от завистливого вздоха: именно такая гостиная когда-то появлялась в её мечтах.

Гостиная же, скорее, была совмещена с кабинетом. В конце комнаты располагался камин с уютно потрескивающими поленьями. Вдоль стен выстроились тёмно-коричневые, с замысловатыми узорами, шкафы, целиком забитые всевозможными книгами. Майя даже не попыталась разобрать названия — способность к пониманию человеческого языка иссякла сама по себе, или же её каким-то образом забрал охотник. Но несколько особенно толстых книг показались ей чересчур необычными, и девушка остановилась возле шкафа.

— Что это? — Она указала на иссиня-чёрную обложку и склонила голову набок. — Эти знаки… мне знакомы. Но прочитать их не могу.

— Потому что не владеешь письменностью амуша. Впрочем, ей никто не владеет. Для этого надо быть действительно «ребёнком природы», её истинным творением. А таких больше нет. Может, никогда и не было. Нашёл в одном… месте. Решил сохранить на память. — Охотник подошёл к окну и, взяв со столика хрустальный графин, налил в стакан тёмную жидкость. — Будешь?

Майя поморщилась, отходя от шкафа:

— Запах как у сгнившего дерева.

— Вкус тоже, — охотник хмыкнул и, тяжело опустившись в старое продавленное кресло напротив камина, отпил. — Не знал бы, что это виски, решил — труху от пня в блендере перемололи.

Майя прошла в центр, не переставая разглядывать убранство комнаты. А оно ей нравилось всё больше и больше.

Громоздкий письменный стол с облупившимся лаком, заваленный бумагами, картами и рисунками; старинный глобус с выпуклыми точками по всей поверхности; полки, на которых разместились разнообразные деревянные фигурки.

Подойдя к одной из полок, Майя аккуратно взяла фигурку, изображающую толстого кота, и удивлённо вздёрнула брови: кот оказался вырезан столь искусно, что можно было разглядеть когти. Майя перевернула фигурку, любуясь деталями. На внешней стороне подставки, у задних лап кота, она заметила выцарапанный символ, похожий на бабочку без левого нижнего крыла — вместо него располагалась ровная линия. Чтобы проверить догадку, Майя осмотрела следующую поделку — пикирующего орла, — и снова увидела бабочку. И у тревожно поднявшегося на задние лапы зайца, — слегка небрежного, с растрескавшимся туловищем, — имелась подобная отметка. Видимо, таким образом мастер подписывал свои творения. И Майя не сомневалась, что охотник и есть тот самый мастер.

Сев в соседнее кресло, она посмотрела на кордтерра, что-то пристально изучающего через стекло стакана. При мягком свете пламени лицо мужчины не выглядело таким жутким, каким Майя привыкла его представлять. Скорее можно было назвать усталым и печальным.

Чёрные насупленные брови с пролегающей между ними небольшой морщинкой — свидетельством вечного недовольства; глаза — не красные, как ранее казалось из-за лопнувших сосудов, а вполне себе обычные — светло-карие с небольшим вкраплением зелёного, приближённые к оттенку молодого орешника; отросшая тёмная щетина… Майя впервые так близко видела охотника, не считая их первой встречи в мастерской, и, к своему неудовольствию отметила, что он оказался симпатичным, несмотря на нити, скрепляющие веки. Даже вопреки им.

Заметив взгляд, охотник прищурился:

— Раздражает кетгут?

— Что?

Мужчина ухватился за кончик нити и потянул. Майя содрогнулась.

— Кетгут. Нить. Надеть очки?

— Н-нет, не стоит. Это твоё дело, ты не обязан прятать…

— Ой, да ладно, — охотник оборвал её на полуслове. — Оставь толерантность интернету. Я знаю, насколько мерзко это выглядит. Поэтому повторяю вопрос: мне надеть очки?

— Нет.

— Как хочешь. — Он пожал плечами и, допив напиток, встал с кресла. — Советую всё-таки выпить. Разговор не из коротких, да и не самый лёгкий.

Чуть поколебавшись, Майя согласилась. Вряд ли алкоголь отравлен, раз уж его пьёт охотник.

«С другой стороны, а если грань стакана обмазана каким-нибудь ядом? — Майя сжала стакан так сильно, что заболели пальцы. — Так, паранойя, уймись хоть на минуту!»

Некоторое время они молчали, занятые своими мыслями. Виски оказался не так плох, как его запах, и Майя сделала внушительный глоток. Горло обожгло, а затем горячий ком покатился по пищеводу в пустой желудок.

— Я постараюсь восполнить твои пробелы в знаниях о Матери, кордтеррах и прочем. Думаю, что это облегчит задачу для сотрудничества. Договорились?

— Договорились, — с готовностью кивнула девушка. Мыслей и вопросов было слишком много, и ей никак не удавалось определить первый, самый важный. И потому Майя бесцельно скользнула взглядом по деревянным фигуркам. — Это твои работы?

— Большинство — да.

— Так не любишь окружающий мир, что получаешь удовольствие от истязания деревьев? — пошутила она.

Охотник наигранно огорчился:

— А я думал, что у меня неплохо получается.

— Получается и правда очень красиво. Просто не ожидала, что…

— Что кордтерр может заниматься резьбой по дереву? Во-первых, я ещё не кордтерр, — вздохнул мужчина. — Во-вторых, я не ненавижу природу и Матерь. Но приходится делать вид. Пойти к кордтеррам меня вынудила… необходимость. — Охотник, покрутив стакан в руке, поставил его на подлокотник и достал сигареты. — Можно?

Майя не удержалась:

— Ого! Это что, вежливость?

— Именно.

Мужчина встал, отошёл к окну, приоткрыл форточку и, прислонившись плечом к стене, закурил.

— Так какая же необходимость могла заставить человека отправиться к… — Майя передёрнулась от омерзения, — …этим нелюдям. Что они вообще такое? За что борятся? Как собираются уничтожить Матерь? Зачем им я? Ведь ты понимаешь амуш, и мог бы помочь им и без моего дара…

— Стоп! — Охотник замахал руками, разгоняя дым. — Не так быстро. Что ж, отвечаю на твой первый вопрос. Я знаю точно, что мой брат находится у кордтерров.

— Брат? — Майя подскочила, расплёскивая виски, но даже не обратила на это внимания. — Но он ведь пропал…

— Пропал — не значит погиб, — отрезал охотник. — В действительности родители отдали его кордтеррам.

— Но почему?

Мужчина щелчком пальцев выкинул сигарету в форточку и сел обратно в кресло. Было заметно, что ему трудно даются воспоминания о «самом счастливом дне» жизни. Который, что бы охотник не утверждал, был поистине ужасным.

— Мы с Владом погодки. Он старший и, естественно, во всём хотел быть первым. Первым начал читать, первым пошёл на рыбалку, первым подстрелил зайца. Первым же занялся резьбой. Эти работы, — охотник кивком головы указал на полки, — его увлечение. Я был лишь подмастерьем. Идея пришла брату в голову после первого убитого зайца. Влад совершенно не хотел становиться охотником. Ему было жалко зверей. Даже более того — он их любил. И потому решил увековечить застреленных им существ в дереве. Заяц, которого ты брала в руки, отличается от остальных, верно? Не такой правдоподобный и аккуратный. Это была пробная работа брата.

Майя осмотрела полки более внимательно и похолодела: среди множества животных и птиц покоились и модельки людей.

Охотник проследил за её взглядом.

— Ты всё правильно поняла.

— Символ, который вырезан у фигурок внизу… — Майя постаралась скрыть дрожь в голосе, маскируя её за покашливанием. — Что он обозначает?

— Это же очевидно, — мужчина вздёрнул брови. — Наши с братом имена.

— Но я не знаю, как вас зовут. Точнее, теперь ясно, что есть Влад, а вот ты…

Охотник замер, а после громко рассмеялся. И в комнате словно потеплело на несколько градусов.

— Верно. Что ж, Майя… Надеюсь, не спросишь откуда мне известно твоё имя?

— У меня восприимчивость к человеческому языку исчезла, а не логика, — фыркнула девушка, делая очередной глоток. — Твой бородатый друг лечил меня… Ну, или делал вид, что лечит, не знаю.

— В точку. Прости, было просто интересно… Что ж, моё имя — Ярослав. Если хочешь, зови Яром. А символ — две совмещённые буквы: «Я» и «В». Будто бабочка без одного крыла, но с ножкой. Такой бабочкой мы с братом себя и ощущали всё время, когда отец нас учил… выживать. В теории могли улететь или убежать, но без крыла и с одной ногой подобное было бы чертовски сложно осуществить.

Конец ознакомительного фрагмента.