Сердце волка

Proks

Белая волчица прячет от всего живого внутри своего сердца, могущественный камень всесилия Facultatem. Ведьмы, жившие на земле, пытаются найти способ открыть врата из тёмного царства.Фантастические существа: Май, Теп и Эола, спрятанные внутри горы, живут в райском месте и не подозревают, что надвигается страшная битва за свет.Богиня «Правосудия» спускается в людской мир для баланса и равновесия.Многие герои останутся в вашем сердце и, возможно, захватят вашу душу своей историей.

Фрагмент 1

Бывает, кажется, а потом ты просыпаешься и понимаешь, как напрасно прошло время под названием «кажется». И бывает, не кажется, и тогда ты точно понимаешь, для чего потратились эти бесценные минуты жизни.

Философия в стихах и в строках

В одной деревне родилась совсем не обычная девушка. И с виду она была, как все, так же веселилась и резвилась, как другие ребята. Но была у неё одна отметина на руке, что вводило в смуту всех селян. Уговаривали мать отдать дитя по-хорошему.

Женщины ходили ночью возле дома в ожидании удачного момента, чтобы выкрасть ребёнка, но мама девочки не смыкала глаз ни на секунду.

В племени шептались и показывали пальцем на мать-одиночку. Изольда была стойкой и выносливой женщиной. Она вырастила девочку без какой-либо помощи.

— Изольда, отдай девочку по-хорошему. Не видишь, она — дитя дьявола? — кричала соседка Ирма, сидевшая рядом с торговцами рыбой, тремя братьями: Тихомиром, Ратибором и Гостомыслом.

Она разносила слухи про маленькую Вилору, пугала народ голодом и надвигающейся бурей холодных дней.

— Ирма, успокойся ты уже, наконец. И не говори глупости на невинного дитя, которое ничего плохого тебе не сделало и никому в округе.

Разозлилась Изольда и хлопнула дверью в свой дом, в котором ждала её маленькая доченька. Но язвительная старуха не могла успокоиться и продолжала кричать под окном:

— Тихомир, нужно забрать у ней ребёнка. Ты понимаешь, сколько зла может принести это человекоподобное?!

— Ирма, с чего ты так невзлюбила этого ребёнка? Изольда права, эта малышка никому ничего не делает. Ну и что, что она родилась с отметиной на коже? У каждого второго есть какие-либо родинки и пятна различных цветов и размеров, и это что, получается, все эти люди тоже должны погибнуть?

— Эх ты, трус. Ты просто трусливый и жалкий человек.

— Ну, знаешь, Ирма. Тебе лучше сейчас уйти, пока не договорилась, — сказал, поднявшись над старухой, Тихомир.

Братья стали его сдерживать. Гостомысл прокричал:

— Пошла вон, старуха глупая!

Ратибор:

— Гостомысл, не нужно к женщине быть таким грубым. Я вас попрошу покинуть наше общество на своей метле как можно быстрей.

И трое братьев засмеялись. Метлой он назвал трость, с которой ходила Ирма.

— Смейтесь, смейтесь. Выродки господни, скоро вы все будете молить меня сохранить вам жизнь, — пробубнила про себя Ирма и отправилась на центральный двор продолжать разносить слухи.

Гостомысл постучал в дверь к Изольде.

— Здравствуй ещё раз, Изольда. Прими от меня и братьев три окуня и одного судака — свежайшие, с утра пойманные. Мы приносим извинения за это всё.

— Да вы тут причём? Это же не вы целыми днями желаете смерти моему ребёнку.

— Ты права, мы не желаем. Но мы допустили нелепое хамство и не остановили этот дурной разговор.

Изольда посмотрела ему в глаза и засмущалась.

— Прими, пожалуйста. Нам будет очень приятно.

— Ну, хорошо.

И она взяла плетёную корзину с рыбой.

— Большое вам спасибо. Настоящие мужчины, оказывается, живут у нас в деревне.

И Изольда с милой улыбкой закрыла дверь.

Деревня та находилась рядом с тайгой, и частыми гостями в ней были дикие животные. Они воровали кур и свиней, даже могли кинуться на человека. Люди имели ружья, носили с собой луки и стрелы, а женщины ходили с собаками огромного размера. Так они защищались от места, где рядом всегда бродили хищники, жаждущие кровавой охоты.

Ведьмы также были в их деревне. Они прятались за тенью благородных и правильных женщин. Всегда всё про всех знали и распускали слухи про Вилору. Так ненавидели божье дитя, и это было неспроста.

Проходил год за годом, девочка повзрослела и стала проситься у матери чаще быть среди других детей.

— Мам, мне уже пятнадцать лет. Я не хочу прятаться больше за забором. Отпусти меня пройтись по нашей деревне самой.

— Вилора, я же тебе уже говорила, это опасно. Люди, желавшие тебе зла, не забыли про тебя. Они постоянно ворчат возле нашего дома. Эти старухи меня пугают.

Изольда обняла Вилору.

— А если с тобой что случится? Я не вынесу этого. Ты мне очень дорога.

— Мам, ну, что случится? День на дворе, кругом куча людей. Я быстро пробегусь и вернусь. Хорошо? Ну, пожалуйста, пожалуйста.

— Ладно, только ни к кому не подходи. Купи молока и хлеба, в магазине «Свежая лавка» у мистера Доброжира. Ты поняла?

— Да, да, я знаю, где это.

И девочка пулей выскочила в деревянную дверь с большой улыбкой на лице, она перепрыгнула порожек и выбежала за ворота. Остановилась и стала осматриваться. Кругом ходили люди с тележками, набитыми кормами, ходили с козами и с курами. Все куда-то спешили, и было так оживлённо и непривычно для Вилоры.

А ведь деревня их медленно погибала от разрушений, работы почти не было, и скот кормить было уже нечем. Люди ходили на охоту в надежде хоть как-то прокормиться. Ведьмы рады были мучениям людей и не торопили события, а лишь наблюдали и подливали масло в огонь. Они всё же боялись, что люди могут догадаться об их существовании рядом. Был у одной из ведьм сын, чуть старше Вилоры. Ему запрещалось с ней дружить, хотя они жили на одной улице и часто пересекались. Он не догадывался о том, что его мать и тётя имеют дело с колдовством.

— Привет.

Вилора напугалась и, посмотрев в сторону, увидела красивого высокого парня. Это был её сосед Аргус. Они иногда пересекались в детстве, но это было большой редкостью.

— Привет, — сказала смущённо Вилора.

— Давно тебя не видел. Как поживаешь?

— Всё хорошо. Живу…

Аргус улыбнулся и пригласил девушку прогуляться с ним к лошадям. У девушки заблестели глаза. И они направились в противоположную сторону от центрального двора. Солнце светило на волосы Вилоры, и она казалась феей, пришедшей на землю. Аргус не мог оторвать взгляда от неё.

— Почему ты так редко выходишь из дома? Чего твоя мать постоянно боится? Этого я не могу понять.

— Аргус. Мне это тоже непонятно, но я думаю, на то есть причины. И давай не будем об этом говорить.

— Ну, хорошо. Вот и пришли, смотри, вон стоит возле своей матери жеребёнок.

— Какой милый. А можно его потрогать?

Аргус взял за руку Вилору и повёл в сторону ворот для загона. Открыв забор, сказал:

— Тебе всё можно. Давай, иди, — улыбнулся парень.

— Нас не поругают?

— Нет, у меня всё под контролем. Ни о чём не переживай, Вилорочка.

Тут из конюшни вышел сторож, большой и усатый мужчина с трубкой во рту и дымом изо рта. Светозар — любитель табака с грозным взглядом и морщинистым лбом — подошёл к Аргусу из-за спины и заставил вздрогнуть от неожиданности.

— Аргус, что ты тут делаешь?

— Ой, Светозар. Я тут девушку привёл жеребца посмотреть, вон она стоит.

Показывает пальцем на Вилору, которая гладит молодого коня.

— Я понял. Ну, так спрашивать нужно. Ладно, чего ты, влюбился в дочь Изольды, что ль?

— Да нет. Просто по-дружески. Мне такие вообще не нравятся, слишком проста для меня, — оперился Аргус, пытаясь спрятать свои чувства.

— А, вон как. Ну, тогда понятно. Что же, давай, не упусти, раз так всё, — засмеялся Светозар, понявший всё по глазам, развернулся и отправился обратно в свою конюшню.

Закричал Аргус:

— Вилора, пойдём ещё где-нибудь погуляем?

— Я бы с удовольствием. Но, мне пора возвращаться. Мать, наверно, уже обыскалась.

— Тогда давай я тебя провожу.

— Я не против.

И они направились в сторону дома девушки. Счастливые и влюблённые. Кажется, в сердцах молодых поселилась песня, наполняющая светом их души. Ничего подобного парень никогда в своей жизни ещё не ощущал, чувство, будто вся Вселенная слышит их трепет друг к другу и отвечает взаимностью. Будто солнце светит ярче, а воздух чище, и жизнь плодотворней и интересней. Вилора прониклась этим моментом вместе с Аргусом, она интуитивно, как умеют только женщины, уловила искру глаз и дополнила её своей.