Пастух, клеймящий рога. Ироническое фэнтези

NikBir

Ироническое фэнтези, основанное на нереальных событиях, произошедших в 2019 году на Земле в городе Москве и на планете Си́ббат, расположенной у Неподвижной Звезды. Книга содержит нецензурную брань.

12. Варите борщ, мама!

Андрей сидел на диване и рассматривая свои босые, испачканные песком ноги, пытался понять, что это за хрень такая с ним приключилась?

Снова пошёл в ванну, помыл ноги, потом веником смёл песок, ссыпал в пакет. Больше для того, чтоб размяться, вынес мусор.

Перед крыльцом, на лавочке, сидел слегка опухший Лев Егорыч. Увидев Андрея, он, сверкая золотым зубом, весело затараторил:

— Андрюха! Привет! Как состояние нестояния? А я проснулся, смотрю — я дома, в спальне, возле кровати лежу! Один! Кроссовки и кепку я у тебя забыл. Вон — глянь, до сих пор в твоих тапочках! Не поеду сегодня никуда! И завтра не поеду — отдохну! — Лев Егорыч ударил ладонью по коленке и пропел. — Эх, судьба моя, таксиста, тяжела и неказиста! Пивка не осталось?

Андрей вспомнил что к шести должна приехать тёща. Официальная тема визита — сварить борща, на самом же деле, проконтролировать поведение зятя.

— Осталось, Лёва! И коньяка осталось! И шпроты на закусь есть! Ты, заходи, забери, я сегодня на кофе с чаем, к шести тёща будет! Хорошо, что Люся предупредила!

— Соседи уже настучали? Развода требовать приедет? Ты не соглашайся, знаешь, после развода у тебя появится не только бывшая жена с ребёнком, но и бывшая тёща с внучкой! И, неизвестно, что страшней! Терпи, друг! Слушай, я Аньку, соседку нашу, вчера видел, только не помню, где… Она, что, тоже с нами бухала? Девка-то красотка! Вот бы с ней, в тихом месте, стриптиз станцевать!

— Лёва!

— Знаю, знаю! Если у тебя главное не мозг, а половая функция, то жди не прибыли, а разврата! Ну, шучу я, шучу! Сам женат!

— Ты её в окно с подругами видел. — Усмехнулся Андрей. — К нам звал! Слава Богу, что девчонки не зашли, а то сейчас бы весь дом от слухов гудел! Представляешь, в доме сто квартир и все гудят!

Лев Егорыч усмехнулся, поднял бровь:

— У русского слова «гудеть» есть более интересный смысл! А вообще, женщины любопытные существа, нет ни одной, которая была бы на сто процентов довольна своей фигурой, а ещё, они никогда не знают, чего хотят! Вот мужики — другое дело! Разбуди меня ночью, спроси, чего хочешь? Я отвечу: пива и секса! И последовательность тут не важна!

Андрей рассмеялся:

— Пива дам!

Они пошли к Андрею, сели на кухне.

Андрей, едва присев, вскочил, поставил на плиту чайник, включил телевизор, достал из холодильника две оставшихся банки пива, коньяк, заткнутый скрученной бумажкой, (настоящая пробка так и не нашлась), тарелку со вчерашним салатом, вскрыл ещё одну банку шпрот, поставил на стол. Вздохнув (опять посуду мыть!) добавил к натюрморту вилки, рюмку, стакан и чайную чашку.

В телевизоре забубнил ведущий, Льву Егоровичу везло на политические обсуждения:

— А, знаешь, Андрюха, я ведь тоже хотел уехать! А потом понял — не наше там всё! У меня же родственники в Израиле и в Австрии. В Израиле денег маловато, жить тяжеловато! А в Европе, скажу, как на духу! Сытая тюрьма! Слова лишнего не скажи! На дискотеке секс в туалете или минет на танцполе в порядке вещей! А про политику заикнись — тут же в участке окажешься! Вроде зарабатывают прилично, а денег вечно ни у кого нет. Пятёрки до получки не займёшь! На улице частушки не споёшь! Банка пива знаешь сколько стоит? А отопление? А чайник вскипятить? Взвоешь! Вот так, брат! Цена, она, знаешь, как человек — вырастет не обрежешь! Вообще, люди с такой же страстью любят деньги, с какой не любят работать!

Лев Егорыч перекрестился, налил себе полрюмки, выпил, крякнул, подцепил вилкой шпротину, пожевал, проглотил и, указывая вилкой на телевизор, продолжил:

— А я знаю, почему все крупные западные политики и чиновники всякие конфликты поддерживают и, типа, против коррупции и терроризма борются, они, таким образом, тырят бабки, которые им на эти дела из налогов выделяют.

— Можешь доказать! — Улыбнулся Андрей.

— Ага! Докажи! Грохнут. Я так… Свои мысли… Чисто тебе, для ясности!

Лев Егорыч принял ещё полрюмки и снова закусил шпротой.

— От оружейников они тоже немыслимые бабки получают. Что у нас коррупция, там лоббирование. Вот работа!

— Ты бы занялся?

— Кто знает! Я, знаешь, умом всё понимаю, а совестью нет! Может и продался бы кому-то за хорошие бабки, если бы там, на западе, вырос. У каждой валюты свои патриоты!

Чайник засвистел. Андрей выключил плиту, бросил в чашку крупную щепоть листового чая, пару кусочков сахара, залил кипятком. По кухне поплыл благодатный аромат.

В телевизоре заговорили о проблемах идеологии.

— А что тут, сложного в идеологии? Сложно, это когда ничего не понимаешь, или не хочешь! — Лев Егорыч немного опьянел и идеи полились из него, как вода из-под крана. — Что такое идеология патриотизма? Хвали своих — ругай чужих! Доказывай, что всё лучшее — наше! Я вот дочке уже сейчас говорю, что она россиянка и живёт в самой сильной и богатой стране мира! Она и вырастет с этим убеждением! Патриотизм — это брат, любовь к жизни и, в первую очередь, к своей!

Андрей удивлённо посмотрел на Лёву. Он об этом не думал.

— Лёва, знаешь, как-то неудобно себя таким истовым патриотом выставлять!

— Что боишься оскорбить могут? Обматерить? Патриотизм — это не модно? Модно свою страну позорить? То есть модно позорить и унижать себя и свою семью? Я — никогда! Кто над такими, как я насмешки будет клеить — враг! Вот пусть они меня боятся!

— Ну, Лёва, тебя в президенты надо! А как гендерное неравенство? Сейчас это больной вопрос!

— А тут вообще всё ясно! — Лев Егорович набрал в грудь воздуха и с трудом выговорил: — Ядерный транс-сексуализм! Это оттуда ползёт! Это свобода любви! А любовь у них сейчас — это не сочувствие, не эмпатия, а секс со всем, во что можно член засунуть. Путают свободу с презервативом! А раз это так, то, значит, этого кто-то очень хочет! И намеренно пропаганду наводит! Потому что — это бабки всё! Ну, вот в семье, двое детей — мальчик и девочка, скажи, зачем переделывать девочку в мальчика, а мальчика в девочку, когда они уже от природы есть? Зачем уродов плодить? А потому что, бабки! Сколько операция стоит? Как две моих машины! Но и даже не это главное! Главное — тебе потом постоянно в платной больничке наблюдаться надо и таблеток кучу жрать, чтоб твой искусственно переделанный организм в куски не развалился! Представь себе — в мире сейчас чуть больше семи миллиардов народа и все у тебя наблюдаются и эти таблетки покупают! Да ты, за такие бабки, не то, что пропагандировать смену пола будешь, ты это всё божьей благодатью объявишь — ведь, вывод прост: раз это возможно сделать, то Господь это предусмотрел! Да и Бога тут не нужно упоминать! Наоборот, объявить его вредным, старым и ненужным, мешающим предаваться настоящим удовольствиям! Тут ты и чиновников купишь и закон издашь, об обязательной гомосексуализации населения и поголовной смене пола! Что «там» — Лев показал пальцем куда-то в окно. — И происходит!

Выговорившись, перекрестился, звякнув о рюмку коньячной бутылкой налил себе пару капель, выпил, крякнул и добавил:

— В президенты не хочу, у нас сейчас есть кому страну доверить, а патриотизм — это не тогда, когда родное болото хвалишь, а когда своим соотечественникам бескорыстно помогаешь! Некоторым нашим начальникам неплохо бы это выучить! Хотя, думаю, знают они всё, да не хотят! Невыгодно это начальству!

— Лёва! Ну, у тебя всё про бабки!

— Про них, родных! Про них, дорогой! Ну как жить без бабок? От холода и голода помрёшь! Деньги — это ключ, открывающий новые возможности! Эх! Хорошо зашло!

— Главное, чтоб плохо не вышло! — Усмехнулся Андрей.

— Да ладно тебе! Пойду я! Пойду! — Лев Егорыч поднялся, взял коньяк и пиво. — Спасибо тебе! Пойду с Богом!

— Коньяк заткни! Вон бумажка скручена! Пробку вчера потеряли!

— Ага! Давай! С Богом!

Андрей проводил гостя до прихожей, закрыл за ним дверь.

— Тьфу, ты! Блин!

Под вешалкой остались кроссовки Льва Егорыча, на которых лежала его таксистская кепка. Опять Лёва ушёл в тапках Андрея.

Андрей схватил кроссовки, кепку, выскочил в коридор — Льва Егорыча в подъезде уже не было. Выскочил на улицу — на улице Льва тоже не было. Вернулся, позвонил в квартиру Льва — никто не открыл.

Андрей пожал плечами, вернулся домой, прошёл на кухню, там вытащил из морозилки два заснеженных жёлтых пакета.

На одном «Борщ» было написано синим фломастером, на другом красным.

Юморная Люся на пакете с красной надписью нарисовала перекрещивающиеся серп и молот, а чуть выше их добавила звёздочку, получилось, как на флаге СССР.

Андрей замешкался — Люся ничего зря не делает!

Если разным цветом написано — значит для разных задач приготовлено! Поколебавшись пару секунд, Андрей выбрал пакет с красной надписью и бросил его в раковину — размораживаться.

Похмелье практически прошло. Тошноты не было. Наоборот, он ощутил прилив сил, как будто сбросил с плеч мешок угля и решился на новый эксперимент. Взял шимо, двинул верх зелёную кнопочку и укололся. Комната погрузилась в сине-зелёный сумрак. Появились какие-то деревья, опутанные лианами. Почувствовав под собой что-то твёрдое и неровное, обнаружил, что сидит не на диване, а на замшелом, липком полуистлевшем бревне. По бревну ползала какая-то крупная красно-коричневая гадость — то ли ящерица, то ли насекомое. В мозгу пронеслось: «Блин! Опять штаны испачкал!». Впрочем, горевал он недолго. Из кустов, которые росли прямо перед ним, зубасто улыбаясь, вышла такая же гадость — только ростом почти с него самого. Противная, покрытая ядовитой слизью тварь, играя чёрным раздвоенным языком, и неприятно перебирая своими многочисленными мохнатыми лапками, поползла к Андрею. Он затрясся, перевалился через бревно и бросился было бежать от этой ожившей смеси насекомого и пресмыкающегося, но, сделав шаг, больно ударился о какое-то препятствие, напоминающее бетонную стену. Шимо выпало. Реальность вернулась, только в этот раз он оказался в ванной.

«Может это все галлюцинации?! Я все время находился здесь, в квартире, а все эти гудящие казаны с огоньками и насекомые, размером с динозавра, мне просто привиделись?! А может, это такое домашнее интерактивное кино? А может и наша жизнь — это интерактивное кино? Кончилось — покинь зал?!»

Бриджи оказались испачканы древесной смолой. Значит не галлюцинации? И не кино?

Любопытство разыгралось не на шутку! В этот раз он передвинул в случайную позицию белую кнопочку.

Дыхнуло ледяным ветром. Провалившись почти по грудь в сугроб, Андрей оказался на бескрайней снежной равнине, по которой бежали гибкие змейки позёмки. Холод был ужасный, заломило босые ноги, перехватило дыхание, заледенели щеки. Когда он сделал вдох, показалось, что замёрзла слюна во рту. Боковым зрением он увидел вдалеке слева от себя какую-то громадную массу, которая бесшумно поднялась из векового снежного пласта и, блестя темно-вишнёвыми глазками, похожими на капли раскалённой магмы, поднимая тучи снежной пыли, двинулась к нему. «Медведь? Дракон?» Время потекло, как в замедленной киносъёмке. Чудище неумолимо приближалось. Андрей успел рассмотреть длинные полупрозрачные когти на огромных мохнатых лапах, синие искры молний, вырывающиеся из пасти вместе с клубами пара, огромные, острые как бритвы ледяные зубы, и даже белый, шипастый язык. По замерзающему мозгу пронеслась мысль:

— «Почему у него язык белый?»

Мороз и ветер обжигали горло, но Андрей вспотел от страха. Нажал нижнюю кнопку, повернул — а она не выскочила! Пропотевшая майка примёрзла к телу образовав ледяную корку. Чудище, одним прыжком, преодолев оставшееся расстояние, протянуло к нему лапы — Андрей увернулся, дракон взревел и поднял лапу для удара — конец подумал Андрей! Со всей дури он стукнул шимо себе по лбу — чтоб выбить кнопку! Ему повезло — он опять оказался в своей квартире. Швырнув шимо на диван, роняя снег, посиневший от страха и холода, побежал в ванную. Там, не снимая заледеневшей одежды, трясясь от озноба, встал под горячий душ. Чуть отогревшись, сообразил, что истово крестится. Придя в себя, скинул в ванну мокрую одежду, вытерся, прошлёпал в комнату, одел свежие трусы, накинул домашний халат и прилёг на диван. Лоб саднил и болел.

Тяга к экспериментам на время пропала.

Минут через тридцать, вспомнив про тещу и борщ, Андрей собрал волю в кулак, встал, оделся, сходил в магазин, купил пару пакетов молока, пару пачек сметаны, буханку дорогого хлеба местной выпечки — он любил заправить густой, горячий борщ сметаной и есть его большой деревянной ложкой вприкуску с хлебом, запивая молоком. Дома положил хлеб в хлебницу, молоко и сметану в холодильник, скинул майку и бриджи, снова лёг на диван, накрылся пледом и задремал.

Разбудило Андрея какое-то негромкое ворчание. Открыв глаза, он увидел тёщу, в недоумении рассматривающую трусы и носки, висящие на люстре.

Клавдия Марковна пришла не в настроении.

С ней случилась неприятность.

Недавно она узнала, что есть экопункты по сбору пластиковых бутылок и алюминиевых банок. Кто-то ей сказал, что за каждую бутылку или банку дают по 10 рублей.

Предприимчивой Клавдии Марковне пустые банки и бутылки неделю носил весь дом — она сказала соседям, что хочет нарезать бутылки на ленты, из лент плести коврики и авоськи, а из пустых банок делать оригинальные вазочки и продавать это всё через Интернет «Буквально за копейки!»

Ну, как откажешь в помощи российской пенсионерке?

Первая попытка сдать бутылки оказалась неудачной, выяснилось, что бутылка должна быть с пробкой, с этикеткой, а «чистой» — это значит просто пустой, а не вымытой с порошком от остатков клея, который Клавдия Марковна соскребала в ванной с матом и в муках.

Одев плащ с глубоким капюшоном и отнеся ночью все отмытые бутылки на дальние помойки (чтоб соседи не засекли), Клавдия Марковна объявила новый сбор.

Во второй раз, набрав за неделю больше двухсот бутылок, Клавдия Марковна сложила в большие сумки штук сорок — пятьдесят, и напевая «Очистим Россию от мусора!» попёрла их в соседний район, к экопункту, подальше от своего дома, чтобы о её предприимчивости не узнали соседи.

Удивившись тому, что возле экопункта нет очереди, которая, по её мнению, должна была уходить за МКАД, она приступила к сдаче. Мысли о том, что за неделю можно получить две, три, а то и больше тысяч халявных рублей, грели душу. Но бутылки и банки не хотели лезть в автомат — автомат их выталкивал.

Наконец дело пошло — автомат проглотил бутылку и предложил Клавдии Марковне нажать на кнопку, чтоб получить чек. Это её несколько удивило — она думала, что из автомата сразу полезут деньги.

Нажав на кнопку и получив чек, она прочитала, что этот чек нужно зарегистрировать на каком-то сайте!

Проходящий мимо мужчина сказал: «Зря стараетесь! Я тоже так попался, во-первых, не каждую бутылку и банку принимают, запихивать затрахаешься, а во-вторых, там, на сайте, после регистрации, дают какие-то баллы, которые не пойми, где и как использовать. Мы с женой тоже пробовали, а теперь, как и раньше, всё бесплатно на помойку носим!»

Возмущенной Клавдии Марковне пришлось искать помойку, потому что она приметила полицейских, внимательно следивших за её действиями — видимо разочарованные предприниматели, не раз, и не два, бросали у экопункта пустую тару.

Вернувшись домой уставшей и без денег, на которые она так рассчитывала, Клавдия Марковна взвыла — на площадке, около дверей её квартиры, стояло с десяток бутылок и банок, заботливо оставленные соседями.

— Андрей! Трусы на люстре что делают? Мух гонял? Синяк на лбу кто повесил?

Андрей подскочил, рванул к люстре, сорвал носки и трусы, прошёл на кухню, бросил их в мусорное ведро. Вернулся в комнату, снова лёг на диван, накрылся пледом.

Глянул на тёщу и глухо произнёс:

— Варите борщ, мама!

Клавдия Марковна топнула ногой и, что-то ворча, про нелёгкую долю своей несчастной дочери, отправилась на кухню.