Никто, кроме неё

Lyana Seamens, 2018

Эдвард Кинберг – последний мужчина, в которого хотела бы влюбиться Элен Роуз. Ведь именно он стал причиной позора её семьи. Но когда говорят чувства, разум молчит. Но что будет, когда Элен узнает, что стала объектом пари самого соблазнительного мужчины, которого она встречала?

Дверь таверны распахнулась, и оттуда вывалились двое посетителей. Молодые люди поддерживали друг друга, поскольку явно выпили лишку.

— Кто бы мог подумать, знатный дворянин, покоритель женских сердец, богатый наследник, а напился как сапожник! — смеясь, выговаривал один из них другому.

— Друг мой! Вино — единственное, что меня развлекает в последнее время. Делами поместья управляет старший брат, в азартных играх мне не везёт, а женщины надоели, так что остаётся только выпивка.

— Хо-хо! Посмотрите на этого красавца! Ему женщины надоели! Я, конечно, свидетель того, как быстро пополняется твоя коллекция кружевных и шёлковых платочков и не только платочков! — поднял палец весёлый блондин. — Но утверждать, что ты можешь уложить в постель любую женщину — это верх самонадеянности. Слушай, и зачем ты отпустил извозчика? Теперь нам придётся добираться пешими.

Второй мужчина остановился и, высвободившись из рук друга, ткнул в него пальцем.

— Барон Пиквел! Вы смеете сомневаться в моих способностях завоевать любую женщину, какую пожелаю? И после этого вы называетесь моим другом?

Крейк Пиквел поглядел пьяными глазами на графа Эдварда Кинберга. Красивый, статный брюнет, с чуть великоватым носом, который, по мнению знакомых женщин только придавал ему изюминку, сейчас — с взъерошенными волосами, и застёгнутом кое-как сюртуке — выглядел весьма помятым.

— Эдвард, в твоём нынешнем состоянии ты способен соблазнить разве что подушку…

Внезапно послышалось лошадиное ржание и цокот копыт.

— Эй, господа! Осторожнее! Вас чуть не затоптали наши кони! — послышался окрик кучера, что с великим трудом осадил лошадей, чтобы они не наскочили на двух подвыпивших друзей.

— Это ты куда лезешь, чёрт? — взбеленился барон Пиквел. — Глаз нету?!

— Так ведь дорога, господа! — оправдывался кучер.

Из окошка кареты выглянула женщина в плотной вуали.

— Что там, Оскар? — спросила она мелодичным голосом.

— Простите, госпожа, пьяные на дороге.

Барон Пиквел на секунду замер, а потом склонился с изяществом, на которое только был способен в его состоянии.

— Леди, — проговорил он заплетающимся языком, — приносим свои глубочайшие извинения.

Во время всей недолгой сцены граф Кинберг всматривался в лицо дамы, но серая вуаль не позволяла разглядеть её черты.

— Дамочка, я вас не узнаю. Сняли бы вуаль, что ли? — Эдвард прекрасно владел этикетом и никто бы не смог обвинить его в неучтивости, но вино, выпитое им в немалых количествах, туманил мозг и заставлял наплевать на приличия.

— Мы с вами не знакомы и ваши манеры не оставляют этому шанса. Примите добрый совет: будьте осторожны, в вашем состоянии ходить по улицам небезопасно, столько разбойников развелось… Поехали, Оскар!

— Разбойники? Да мы с графом Кинбергом любого заставим бежать прочь без оглядки, придерживая собственные портки! — лепетал Пиквел вслед удаляющейся карете.

— Кто это? — спросил Эдвард.

— Это? — поглядел барон мутнеющим взором на пробегающую мимо собачушку. — Дворняжка, насколько я могу определить.

— О, ты совсем пьян, мой друг. Я спрашиваю, что за дамочка была в карете?

— Ах так это! А ты ещё не знаешь? Она недавно в городе и никому неизвестно, кто она такая. Её не видели без вуали, и никто ничего о ней не знает. Ик… Прошу прощения, — прикрыл рукой рот Пиквел. — Кстати, барон Николс побился об заклад, что разгадает тайну незнакомки в вуали.

— О! Интересная мысль! Помниться, не далее десяти минут назад ты, Крейк, сомневался в моих способностях по завоеванию любой женщины, какой пожелаю? Готов ли ты, — улыбнулся улыбкой искусителя Эдвард, — заключить со мной пари, что не пройдёт и двух месяцев, как ваша таинственная незнакомка окажется в моей постели?

— Э-э, нет, дорогой Эдвард, этот орешек тебе не по зубам. Дама избегает малознакомых людей и не заводит ни с кем знакомств.

— Тем интереснее будет «охота», — самонадеянно улыбнулся красавец. — Давно я не испытывал любовного азарта. Итак, пари? — протянул он руку Пиквелу.

— Ааа, чёрт бы тебя побрал, Кинберг! Пари! Хотя я всей душой желаю тебе победы, поскольку если крепость падёт, я буду вторым на очереди, — довольно рассмеялся Крейк.

***

— Мисс Роуз! Можно?

— Да, Оливье! Входи!

Старый слуга осторожно открыл дверь и вошёл в комнату. Элен Роуз сидела за столом у окна и проверяла какие-то счета.

— Мисс Роуз, опять вы считаете.

Элен подняла печальные глаза на слугу.

— Ох Оливье, у меня уже голова раскалывается в попытке найти на чем бы ещё сократить расходы.

— Я уже предлагал, вы можете не платить мне жалование. Семьи кроме вас у меня нет, кормлюсь я здесь, а больше в моём возрасте ничего не надо.

— Нет-нет, Оливье, я никогда на это не пойду, — Элен встала, подошла к старому слуге и взяла его руки в свои ладони. — Ты всегда был верен нашей семье и воспитывал меня с детства, неужели я могу экономить на тебе?

— Мисс… — начал было снова слуга, но девушка его прервала.

— Прошу, Оливье, я больше не хочу слышать от тебя таких слов. К тому же, то, что я плачу тебе не решит наших проблем. Съём этого дома отнимает у нас слишком много денег.

— Так давайте вернёмся в поместье!

— Нет, — решительно сказала Элен. — Я не отступлю. Я должна найти этого подлеца Кинберга и заставить жениться на моей кузине!

— Дорогая моя мисс Роуз, вы не обязаны делать это. То, что вы задумали — трудная задача, простите, но если граф Кинберг бросил вашу кузину мисс Уитон, я не думаю, что вы сможете убедить его вернуться.

— Время покажет, Оливье, но я не уеду, даже не попытавшись с ним поговорить.

— Ох-хох, мисс Роуз, сделанное против воли никому ещё не приносило счастья.

— Кинберг должен ответить за свои поступки, Оливье. Я понимаю, тебе здесь трудно, если хочешь — возвращайся в поместье, но, откровенно говоря, мне будет тяжело без тебя.

— Ну что вы, мисс Роуз, даже речи быть не может, чтобы я оставил вас одну. Кэти не в счёт, простите, но у этой девушки ещё ветер в голове гуляет.

Элен рассмеялась.

— Ну не будь так строг к бедной девочке. Она неплохо справляется со своими обязанностями, этого вполне достаточно.

— Вы слишком добры, мисс Роуз.

— Ах, оставь, пустяки. Я вижу, ты принёс мне почту? Есть что-то интересное?

— Письмо от Рэдзелов.

Элен взяла протянутое слугой письмо, вскрыла его и пробежалась по листку глазами.

— Меня приглашают на званый ужин.

— Соседям не терпится узнать, кто такая мисс Анески, которой вы называетесь.

— Я думаю, они бы быстро потеряли ко мне интерес, узнай, что я из не очень богатой провинциальной семьи.

— Мисс, ваш отец известный и уважаемый в наших краях человек.

— Да, Оливье, к сожалению, хорошая репутация — это то немногое, что осталось у нашей семьи, после того, как умерла мама, но отец начал налегать на вино и я боюсь даже думать о том, что увижу, когда вернусь из города в поместье. Папа остался совсем без присмотра.

— С ним ваша кузина.

— У Маргарет голова сейчас занята совсем другим. Скоро живот уже нельзя будет спрятать и среди соседей поползут слухи. Это такой удар для нашей семьи! Господи, я, во что бы то ни стало, должна, должна отыскать Кинберга и заставить его жениться! Жаль, что я не знаю, как он выглядит, всё, что я смогла вытянуть из рыдающей Маргарет, когда она вернулась из города, это то, что он необыкновенный красавец. Ох, до чего ж она наивна, повестись на внешнюю привлекательность! А я тоже хороша, могла же приехать в город, как только узнала из писем кузины, что за ней ухаживает какой-то мужчина. Я бы уберегла её от глупостей.

— Но вы не могли поехать, только вы сдерживаете хозяина в его пагубном влечении.

— Но то, что произошло с Маргарет страшнее. У бедняжки никого нет, чтобы вступиться за её честь. Никого, кроме меня. И я сделаю всё возможное, чтобы Кинберг исправил то, что наделал!

Старый слуга покачал головой, но возражать не стал.

— Всё, хватит причитаний, — сама для себя решила Элен, — Оливье, вели Кэти приготовить мне подходящее платье, я приму приглашение Рэдзелов и постараюсь разузнать что-нибудь о том, где сейчас находится Кинберг.

***

В доме Рэдзелов царило оживление. И хозяева, и гости были в предвкушении. Загадочная дама в вуали, наконец, выходит в свет. Конечно, специально об этом никто не объявлял, но Одри Рэдзел, хозяйка дома, шепнула об этом подруге миссис Анжуа, та — мисс Дюрсель, ну и так далее. Не прошло и пятнадцати минут, а все собравшиеся на званый ужин были уже в курсе, что незнакомка в вуали приняла приглашение.

— Интересно, кто она? — спрашивала Шарлотта Анжуа.

— Не знаю, но говорят, страшна, как ночной кошмар, поэтому и не снимает вуали, — отвечала ей Рене Дюрсель.

— Что вы говорите, — захихикала третья подружка Эми Рен.

— Дамы, ну откуда такая информация, — подключился к разговору муж Шарлотты, полковник Анжуа, — если вы сами утверждаете, что она не снимает вуали.

— Интуиция, мой дорогой, женская интуиция, — отвечала ему супруга.

Подобные разговоры велись во всей гостиной, ещё больше разжигая любопытство присутствующих дам и интерес их мужчин.

Когда часы пробили четверть девятого, слуга громко объявил о прибытии мисс Анески и все взгляд тут же обратились на дверь, куда входила незнакомка в серой вуали.

Пока хозяйка дома приветствовала новоприбывшую гостью, остальные успели обсудить её с ног до головы.

— Вы посмотрите платье на ней. Я даже не помню, в каком сезоне оно было в моде, — шепнула миссис Джей.

— Ой, моя милая, я отдала похожее своей гувернантке, — ответила её кузина мисс Луиза Марли.

— Потому что сама в него уже не влезаешь? — вдруг громко спросила рядом стоящая миссис Бланш и рассмеялась.

Мисс Марли недовольно посмотрела на пожилую графиню, но ничего не ответила. Во-первых, возраст и положение не те, чтобы иметь право спорить с такой влиятельной особой; а во-вторых, та за словом в карман не полезет, так высмеет, что потом всё светское общество будет хихикать над мисс Марли по углам. Старая карга, каковой считали миссис Бланш большинство присутствующих, это знала, поэтому беззастенчиво подкалывала каждого, кто окажется в поле её пристального внимания.

Тем временем, хозяйка дома, оставила мисс Анески и ушла на кухню распорядиться насчёт закусок, а к даме в вуали уже потянулись гости. Каждый хотел переброситься с ней хотя бы парой фраз, чтобы обсудить их потом в тесном кружке. Однако, поводов для сплетен, к огромному огорчению дам, не было. Вежливые слова приветствия и ничего не значащие фразы о хорошем самочувствии и прекрасной погоде совсем не давали разгуляться фантазии и едким женским языкам.

Но как только к даме в вуали направилась миссис Бланш, гости расступились, никто не хотел попасть на острый язычок графини, однако уши навострили: все в высшем обществе знали, что старушка не любит молоденьких девушек. Графиня важно подплыла к незнакомке и с нескрываемым скепсисом осмотрела её.

— Леди выбирает лошадь? — вдруг спросила её девушка.

— Милочка, если вы сравниваете себя с лошадью, то я не буду возражать, в конце концов, вам лучше знать, какое лицо скрывается под этой вуалью.

В стороне захихикала миссис Анжуа, но гостья даже не повернула к ней головы.

— Уверяю вас, что оно, по крайней мере, значительно моложе вашего.

— Молодость — единственный недостаток, который со временем проходит, — усмехнулась миссис Бланш.

— Я тоже ценю остроумие Твена, но мне больше по душе Оскар Уальд: чтобы вернуть молодость, стоит только повторить все ее безумства.

В зале стояла такая тишина, что было слышно, как шуршат юбками служанки, молчаливо поднося гостям напитки и легкие закуски. Те брали бокалы с подносов, но забывали пить, изо всех сил прислушиваясь к пикетированию двух дам.

— Ну про безумства нынешних девиц я наслышана. Во времена моей молодости, мужчины добивались благосклонности дам, сейчас же наоборот. Я надеюсь, вы носите вуаль не от того, чтобы скрыть стыд на вашем лице?

— Я прошу леди не забываться, — тон мисс Анески стал на несколько градусов холоднее. — Я не уважаю людей только за их почтенный возраст, мы все однажды придем к нему, но уважаю за ум и достойное поведение.

— Снова Оскар Уальд? — усмехнулась миссис Бланш.

— Нет, на этот раз я.

— Что ж, вы по крайне мере не глупы, — после небольшой паузы ответила графиня. — С вами забавно дискутировать. Давайте продолжим нашу увлекательную беседу в эту пятницу у меня дома. Приглашаю вас на чай.

Кто-то из дам тихонько ахнул. Добиться приглашения миссис Бланш было чрезвычайной редкостью. Завоевать благосклонность любимой тетушки самого желанного жениха в городе мечтали все незамужние девушки и их родители.

— Прошу меня простить, но я редко принимаю приглашения.

— Очень жаль, — уже отворачиваясь, произнесла графиня. — Мне хотелось бы представить вас своему племяннику лорду Кинбергу.

Мисс Анески на мгновение застыла, а потом поспешно произнесла.

— Впрочем, я недавно в городе и не против завести знакомства.

Графиня довольно улыбнулась.

— Замечательно, чай в моём доме подают в пять.

С этими словами миссис Бланш направилась к появившейся с кухни хозяйке дома, чтобы выразить ей своё недовольство вчерашним сыром, которое подавали в качестве закусок к выдохшемуся шампанскому. Старая графиня была крайне привередлива.

Элен, видя с каким любопытством смотрят на неё собравшиеся в доме Рэдзелов гости, в очередной раз порадовалась, что её эмоции на лице скрывает вуаль, уж слишком неожиданным стало известие пожилой миссис о родстве с человеком, которого она искала. Конечно, упустить шанс, наконец, познакомиться с ним она не могла. Элен незаметно сжала кулак — «Получилось!» Дальше оставаться в доме Рэдзелов не имело смысла, но уйти вот так внезапно было бы неприличным, поэтому Роуз пришлось задержаться. Спросив разрешения у хозяина дома, она пошла в семейную библиотеку, отчасти от того, чтобы скрыться от любопытных глаз, и отчасти оттого, что действительно испытывала большой интерес к книгам. Оставшись в одиночестве, девушка, наконец, смогла расслабиться. Побродив вдоль книжных шкафов, она заметила, как много стояло на полках любовных романов, и усмехнулась. Похоже, Одри Рэдзел и её дочери имеют слабость к подобной беллетристике. Сама Элен таких книг не читала в отличие от её кузены Маргарет, которая просто обожала истории о большой и пламенной любви, и вот, как результат — вспыхнувшие чувства к бесчестному мужчине и беременность вне брака. Девушка вздохнула, о чём бы она ни думала, её мысли упрямо возвращались к той миссии, ради которой она приехала в чужой и такой большой город. До встречи с Кинбергом в доме его тётушки оставалось три дня. Как раз время для раздумий о том, что сказать ему. Надо только постараться остаться с ним наедине. Элен надеялась, что граф не законченный подлец и когда узнает, что Маргарет ждёт от него ребенка, сделает то, что обязан сделать каждый джентльмен в такой ситуации — жениться.

Девушка захлопнула книгу, которую безотчетно листала последние несколько минут, и посмотрела на каминные часы. Положенные для приличия полчаса прошли, можно покинуть дом Рэдзелов. Найдя в общем зале хозяев вечера, Элен поблагодарила их за гостеприимство и, сославшись, на неотложные дела, попрощалась.

Выйдя за ворота дома, девушка на минуту пожалела, что отказалась от извозчика. На личного кучера у Элен не было денег, и она иногда пользовалась услугами Оскара, которого ей посоветовала Маргарет, прожившая в городе довольно много времени. Но дом, который арендовала Роуз, был поблизости от Рэдзелов, поэтому беспокоить извозчика она не стала. Однако сейчас мысль о правильности этого решения промелькнула в её голове. На город опустились сумерки, и улицы уже не казались такими безопасными, как солнечным днём. Сняв вуаль для лучшего обзора и поборов секундную неуверенность, Элен решительно двинулась по дороге в сторону своего дома. Но едва она успела пройти шагов пятьдесят, как из-за угла сапожной мастерской появились две человеческие фигуры. Девушка постаралась не выдать своего испуга, надеясь, что мужчины пройдут мимо, но те даже и не подумали скрывать своих намерений. Развязанной походкой приблизившись к Элен, они остановились прямо на дороге, преградив девушке путь.

— Леди куда-то спешит? — хриплым голосом спросил один из них.

— Может, стоит проводить? А то на улицах так опасно, — сказал его друг и оба весело загоготали.

Элен заставила себя остаться на месте, а не броситься наутек, даже шагу назад не сделала.

— Да, я спешу к мужу. Он у меня очень беспокойный, если я через пару минут не окажусь дома, он сам пойдет мне на встречу, — громче, чем требовалось, ответила Элен, сосредоточась на том, чтобы голос не дрожал.

Увы, слова девушки должного впечатления на двух головорезов не произвели. Они медленно двинулись к жертве, сокращая и без того небольшое расстояние и Роуз всё же пришлось отступить.

— Мужу не следовало отпускать одну такую хорошенькую жёнушку.

— Ага, — поддакнул второй, — сам виноват.

Элен сделала ещё пару шагов назад, незаметно сжав в кулак подол платья, приготовилась бежать, но уперлась во что-то спиной. Отпрянув, она обернулась и увидела ещё одного мужлана, который стоял и довольно ухмылялся.

— Кажется, мы не нравимся благородной миссис, и она решила дать дёру? — мужики снова загоготали и начали сужать кольцо.

— Оставьте меня! — в отчаянии выпалила Элен. — Мой муж вот-вот придёт и убегать придётся уже вам, если он не переломает вам ноги!

— Ой-ой-ой, напугала! Фич, тебе страшно? — легонько толкнул один другого.

— Весь дрожу от страха! — захохотал тот.

— Ну, где твой муженёк, красавица? Что-то я его не вижу…

— Тогда я настоятельно рекомендую тебе обратиться к окулисту, — раздался вдруг чей-то голос сбоку.

Элен посмотрела туда и увидела фигуру высокого мужчины. Она быстро сообразила, что незнакомец пришёл ей на помощь. Сердце радостно застучало.

— Я же говорила, что он придёт! Вам лучше оставить нас.

— Послушайте, что говорит моя жена, я не обладаю терпением и не люблю слов, предпочитая действие.

Теперь уже головорезы переключили своё внимание на незваного прохожего.

— И что ты собираешься делать? — спросил самый нахальный из них. — Нас трое, а ты один.

— Мне как раз хватит, — усмехнулся храбрец и подошёл ближе.

Он протянул руку к Элен.

— Дорогая, иди ко мне.

Почему-то доверяя незнакомцу, девушка быстрым шагом подошла к нему, и он встал так, чтобы она оказалась за его спиной. Слегка повернув к ней голову, мужчина шепнул:

— Бегите!

— Я вас не брошу, — категорично шепнула в ответ Элен.

Настоять на своём приказе незнакомец не успел, отвлекшись на головорезов, которые перешли в наступление.

За те несколько секунд, которые прошли до того, как один из нападавших ударил, Роуз успела покрыться мурашками. Ноги дрожали, а губы пересохли. Только сейчас она поняла, насколько напугана. Несмотря на то, что теперь у неё появился защитник, девушка осознавала, что опасность ещё не миновала. Трое против одного, даже такого смелого и сильного, каким казался незнакомец — это слишком много. Впрочем, она сдаваться так просто тоже не станет!

Не успела Элен ахнуть, как один из нападавших попытался ударить её защитника, но тот ловко ушёл от удара и тут же пнул второго врага. Затем схватил первого и толкнул его на третьего дружка… Всё происходило так быстро, что девушка в первые мгновения растерялась. Она никогда ещё не видела настоящих драк, если не считать кулачных поединков, которые устраивали в поместье для развлечения, и то, её покойная матушка считала, что невинным девушкам не пристало присутствовать на таких «изуверствах», как она выражалась, и чаще всего Элен отсылали в свою комнату. Но в последние годы, когда Роуз практически взвалила на свои плечи заботу о поместье и об отце, её и без того не мягкий характер ещё больше закалился, поэтому глядя, как незнакомец дерется один с тремя подонками, она мысленно запретила себе паниковать. К ней вернулась ясность мышления и решительность в действиях. Подобрав с земли булыжник, она приготовилась отбиваться. К счастью, её защитник был весьма силен и ловок, поэтому бандиты до неё не добрались. Тем не менее, Элен жаждала помочь незнакомцу, так яростно бившемуся за неё. Улучшив момент, она бросила булыжник, метясь в одного из нападавших, который уже занёс кулак для удара, но камень пролетел мимо цели, сильно задев плечо её защитника.

— Ой, — закусила губу девушка.

Мужчина быстро взглянул на неё и прорычал от боли и злости:

— Не надо, я сам.

Схватка вышла короткой. Один из противников уже покинул место драки, позорно бросив своих подельников. Другой — без сознания лежал на земле. Оставшись один на один со смельчаком, зачинщик драки испытывал судьбу недолго. После того, как незнакомец выбил у него из рук нож, тот растерял весь свой боевой пыл.

— Проваливай, — тяжело дыша, предложил ему защитник девушки и тот не заставил себя упрашивать. — А дружка своего не заберешь? — крикнул он вслед прихрамывающему поддонку, но тот лишь опасливо обернулся и прибавил ходу.

Мужчина подошёл к лежащему человеку и приложил пальцы к артерии на шее.

— Живой… к сожалению.

Элен испугалась:

— Не говорите так! Слава Богу, что живой!

— Разве он не заслуживает смерти, несмотря на то, что хотел вас обидеть?

— Никто не заслуживает смерти, — ответила девушка.

— Вы добры…

— А вы отважны. У каждого свои достоинства, — улыбнулась Элен.

Мужчина улыбнулся в ответ и подошёл к ней. Теперь она могла рассмотреть его более внимательно. То, что незнакомец высок и хорошо сложен, она заметила ещё во время драки, а вот теперь ей представилась возможность рассмотреть его лицо. И тут она не могла не отметить, что мужчина очень хорош собой, даже чуть крупноватый нос его совсем не портил, наоборот, делал лицо ещё более запоминающимся.

— Уверяю вас, леди, отвага — не единственное моё достоинство.

Элен показалось, что незнакомец ей подмигнул, но, возможно, она просто обманулась в сумерках.

— Не сомневаюсь. Благодарю вас. Ваша помощь неоценима для меня.

— Пустяки. Позвольте я вас провожу.

— И ещё раз благодарю, но в этом нет необходимости. Я живу совсем близко, — Элен показала на дом на краю улицы.

— Ну что ж, как вам будет угодно. Тогда позвольте откланяться, жутко опаздываю на званый ужин.

— Уверена, что вас простят, когда узнают о вашем благородном поступке.

— Ох нет-нет, — рассмеялся мужчина, — в глазах юных леди я и так неотразим и рассказать о драке во спасение прекрасной незнакомки — значит довести их до любовного экстаза.

Элен улыбнулась и опустила глаза, чтобы их блеском не выдать мысль о том, что она прекрасно понимает, почему девушки так неравнодушны к этому красавцу.

— Как хотите, — вымолвила она. — Но я могу вас чем-то отблагодарить?

Незнакомец улыбнулся и ответил:

— Я приберегу своё желание на будущее.

Затем отвесил легкий поклон:

— Хорошего вечера, мисс, — сказал мужчина и заспешил к дому Рэдзелов.

Несколько минут Элен простояла, глядя вслед благородному незнакомцу, вся во власти ауры того очарования, что он оставил после себя.

Стряхнув оцепенение, Роуз подошла к лежащему разбойнику, мучительно размышляя как поступить, оставлять беспомощного посреди улицы было не в характере Элен. По счастью, сомневаться долго не пришлось, едва увидев, что мужчина очнулся и зашевелился, она, не мешкая, поспешила уйти, кто знает, что предпримет негодяй, когда окончательно придёт в себя.

На пороге дома её встретил верный Оливье.

— Мисс Роуз! Слава Богу! Я уже места себе не находил. Вам всё же нужно было взять Оскара.

— Всё в порядке, Оливье. Я сама не заметила как дошла.

О том, что по дороге с ней чуть не случилось несчастье, она решила не говорить. Оливье растил её с самого детства, и она знала, что он любит её как собственную дочь, а она относилась к нему почти как ко второму отцу. Незачем волновать старика.

Элен прошла в кабинет, за ней семенил ее слуга.

— Мисс Роуз, как прошёл ужин? Вы выяснили, что хотели?

— Да, Оливье. Мне повезло. Среди гостей была пожилая миссис, оказавшейся тётей человека, которого мы ищем. И, — Элен победоносно улыбнулась слуге, — я приглашена к ней на ужин, где меня представят этому мерзавцу.

— Ох, мисс Роуз, умоляю вас, не затевайте с ним ссоры.

— Нет, Оливье, ты же знаешь, у меня к нему серьезный разговор. Но хватит об этом. Пожалуйста, попроси Кэти приготовить что-нибудь съестное. Я жутко проголодалась. Эти званые ужины одно название.

— Конечно, мисс Роуз.

Едва слуга ушёл, как Элен вернулась мыслями к происшествию на улице. Только сейчас она сообразила, что не узнала имени её спасителя. Но ничего страшного, решила она про себя, он благороден, спешил на ужин к Рэдзелам, а значит, он из высшего общества и рано или поздно их дороги пересекутся. Её никак не оставляло ощущение, что она уже где-то видела этого красавца, причем не так давно, но не могла вспомнить, где именно. В конце концов, решила, что возможно он пришёл из её снов и успокоилась. Оставшийся вечер девушка провела с загадочной улыбкой на губах, а старый Оливье гадал, в чём же её причина.

***

Знакомства с Кинбергом Элен ждала с нетерпением и волнением. За несколько прошедших дней она множество раз прокручивала в голове разговор с возлюбленным Маргарет, пытаясь предусмотреть все его возможные реакции на её слова. Накануне назначенного дня девушка хотела написать письмо домой и поведать о своих планах, но потом решила всё же обождать. По сути, рассказывать пока было не о чем. Другое дело, когда беседа с Кинбергом состоится, и она сможет известить кузину о радостной новости, что ребенок её родится в законном браке и у него, как и положено, будет отец. О том, что Эдвард Кинберг может просто не согласиться жениться на девушке, носящей под сердцем его сына или дочь, Элен даже не думала, в её голове не укладывалось, что такое возможно.

По просьбе мисс Роуз Кэти разузнала у слуг Рэдзелов, где живет пожилая графиня. Оставались мелочи — привести себя в порядок и одеться так, чтобы выглядеть достойно в глазах миссис Бланш.

Элен критично оглядела себя в зеркале. Темно-русые, слегка волнистые волосы достались ей от папы, а вот зеленые глаза, колдовские, как говорил отец, — от мамы. Тонкий нос, пухлые губы и четко очерченный овал лица, может, были не так хороши, как кукольные черты её кузины Маргарет, но в них чувствовалось благородная кровь и хорошее происхождение. Нежное фиалковое платье и небольшой гребень в прическу — и к её наряду не смогла бы придраться даже самая строгая зазноба, которой и является миссис Бланш. А понравиться ей надо, как-никак будущая родственница. Элен вздохнула. Остается надеяться, что тетушка Кинберга не часто будет наведываться в их поместье.

В дверь постучали, и с разрешения хозяйки в комнату вошел Оливье.

— Мисс Роуз, Оскар уже вас ждёт.

— Хорошо. Что скажешь? — повертелась она перед слугой.

— Вы как всегда выглядите замечательно! — искренне ответил тот.

Элен взяла Оливье за руки.

— Ну тогда пожелай мне удачи.

Слуга сжал нежные пальчики девушки и поддержал её, как умел.

— Мисс Роуз, Бог на вашей стороне. Главное, не забывайте, кто вы и не склоняйте ни перед кем головы.

***

Едва в доме миссис Бланш часы пробили пять, как у ворот остановилась карета.

— Вы чуть не опоздали, милочка! — произнесла старая графиня, когда Элен в сопровождении лакея появилась в дверях обеденного зала.

Роуз не очень понравился тон и обращение к ней пожилой леди.

— Ничего страшного, я уверена, что вы ещё не всё съели, — ответила девушка и тут же поняла, что в этот раз переборщила.

— Вы дерзки, — холодным тоном заметила миссис Бланш.

— Да, шутка вышла неудачной, — повинилась Элен. — Надеюсь, вы меня простите.

— Поглядим, — «не растаяла» графиня и обратилась к слуге: — Артур, вели подавать чай.

Тот с поклоном вышел

— Я думала, что за чаем будет и ваш племянник, — осторожно заметила Элен.

Миссис Бланш секунду помолчала, но затем всё же ответила:

— Он всегда опаздывает.

Элен прикусила под вуалью губу, чтобы опять не сболтнуть лишнего, но графиня и сама поняла, как выглядят её слова, поэтому продолжила.

— Но так как Эдвард мой самый любимый племянник, я ему это прощаю.

— Разумеется, — Элен постаралась, чтобы её голос звучал как можно нейтральнее.

— Мисс Анески, я не знаю вашего имени.

— Элен, — не стала скрывать девушка. — Меня зовут Элен.

Пока слуги сервировали стол к чаю, графиня крепко «взяла в оборот» свою гостью.

— Я никогда не слышала о вашей фамилии, похоже, ваша семья не из этого города.

— Вы правы, леди Бланш, я из небольшого городка N.

Графиня не стала скрывать своего презрительного отношения.

— Из провинции, значит.

— У нас там большой дом и красивый сад, я уверена, вам бы там понравилось.

— Сильно сомневаюсь, я абсолютно городской житель, а от запаха большинства цветов у меня мигрень.

Элен поджала губы. Главное, чтобы мигрени не было у её племянника, а отсутствие его тетушки в своём доме они как-нибудь переживут.

Заметив, что стол готов к чаю, миссис Бланш предложила садиться. Видя, что гостья не снимает вуали, с усмешкой заметила.

— Мисс Анески, вы будете поедать еду глазами?

Элен заколебалась, но решившись, потянулась к вуали. Однако снять её не успела. Графиня вдруг заулыбалась и радостно воскликнула:

— Эдвард!

Старая женщина совершенно преобразилась. Она встала изо стола и протянула руки навстречу вошедшему мужчине.

— Дорогой мой племянник, наконец-то! Я уже начала опасаться, что ты не придёшь.

— Как я могу отказаться от приглашения моей любимой тетушки, — отвечал гость.

Пока родственники обменивались любезностями, Элен старалась успокоить бешено стучащее сердце. То ради чего она приехала в город совсем близко. Теперь всё зависит только от неё.

— Мисс Анески, представляю вам своего племянника графа Эдварда Кинберга, — вдруг услышала девушка и повернулась навстречу гостю.

Перед ней стоял мужчина, недавно спасший её честь.

***

Элен ехала в карете домой, но мыслями была ещё в гостях у миссис Бланш. Когда она увидела графа Кинберга, она поверить не могла, что мерзавец, который обманул Маргарет и мужчина, который спас её — это один и тот же человек. Она так опешила, что несколько минут не могла вымолвить ни слова.

— Оо, мой дорогой племянник, похоже, ты покорил ещё одно девичье сердце, — смеялась графиня, пока Элен пыталась собраться с мыслями.

— Прошу вас тетя не смущать мисс Анески, — улыбался граф, изысканно целуя руку девушки. — Простите мою дорогую тётушку, она души во мне не чает, поэтому склонна преувеличивать мою неотразимость.

— Вовсе нет, Эдди, у меня наметанный глаз и острый ум. Этого вполне достаточно для того, чтобы видеть, как вьются вокруг тебя женщины. Взять хотя бы мисс Марли, она чуть из своего платья не выпрыгнула, когда увидела тебя в доме Рэдзелов.

Граф рассмеялся, бросив взгляд на Элен, он прекрасно знал, как его смех действует на юных леди.

— Тетя, ну что вы говорите?! Вы заставляете меня краснеть.

Слушая краем уха болтовню Кинберга и его родственницы, Элен радовалась, что вуаль скрывает ту гамму чувств, что наверняка отразились у неё на лице. Девушка видела, что, несмотря на слова, смущение графа притворно. Его притягивающая улыбка, пристальный взгляд — Элен не сомневалась, Эдвард знал всё о том, как соблазнить женщину. Не только миссис Бланш обладала наметанным глазом и острым умом. Девушке стало противно. Из-за вуали Кинберг не мог хорошо разглядеть черты её лица, он не видел привлекательна она или нет, но уже расставлял свои сети. Похоже, граф — обычный бабник, не пропускающий ни одной юбки. Бедная Маргарет! Ну и муженек ей достанется!

— Мисс Анески, ну что же вы молчите, — решила её растормошить миссис Бланш. — Скажите что-нибудь.

— Простите, да. Я очень рада знакомству, граф, — сказала Элен чуть осипшим голосом.

— Я бы больше этому поверил, если бы увидел улыбку на вашем лице, но, увы, его скрывает вуаль, — намекнул Эдвард.

— Эдди, не будь таким настойчивым, — пожурила племянника графиня и добавила, — лучше присоединяйся к нам, боюсь, что чай вот-вот остынет.

Элен заметила, как тётушка подмигнула Кинбергу и тут же поняла, что не хочет участвовать в их играх.

— Простите, я, пожалуй, пойду, — сказала девушка.

— Что такое? — удивилась миссис Бланш. — Вы же только пришли!

— Прошу прощения, но у меня разболелась голова, я неважно себя чувствую.

— Боже! Может позвать вам доктора?

— Нет, не стоит, — отказалась Элен, — это обычная мигрень. Жаль, что мне не удастся составить вам компанию. Но если я не прилягу, то голова разболится ещё больше.

— Так давайте я вас провожу в одну из спален. Я уверен, что тетя не будет возражать, — предложил Эдвард.

— Нет, — твёрдо сказала Элен, — я привыкла спать в своей постели.

Она понадеялась, что этому охотнику за женской лаской стал понятен двойной смысл её фразы. И судя по тому, как он застыл, не сводя с неё глаз, её слова попали в точку.

Неизвестно почувствовала ли пожилая графиня напряжение, вдруг повисшее в воздухе, но произнесла:

— Ну что же, не смеем настаивать, — и велела слуге, — Артур, проводи нашу гостью до её кареты.

— Благодарю, леди Бланш.

И прежде, чем она успела уйти, Эдвард вновь на прощание поцеловал её руку и, задержав ладонь чуть дольше, чем требовалось, сказал:

— Надеюсь, наша следующая встреча будет не такой короткой.

Сидя в карете, Элен раз за разом прокручивала в голове эту сцену, но так и не смогла вспомнить, что она ответила, уж слишком торопилась покинуть общество мужчины так взволновавшего её.

***

Дома Элен ходила из угла в угол кабинета, то подходила к столу и садилась с намерением написать письмо Маргарет, то отложив бумагу, снова вставала и продолжала мерить шагами пол. Приехав в город, Элен была настроена решительно поговорить с мужчиной, обманувшим её кузину и не уезжать до тех пор, пока не добьется его клятвы жениться на Маргарет. Но сейчас в душу девушки закрались сомнения. Станет ли Эдвард хорошим мужем? С одной стороны, Кинберг — партия, о которой они могли только мечтать: граф, не только молод и хорош собой, но и богат, а это для семьи Роуз шанс забыть о своём бедственном положении. С другой — Эдвард Кинберг известный ловелас, который даже не старается скрыть свой неуемный интерес к женщинам. Но было кое-что и третье. Элен не желала об этом думать, но мысли сами упорно лезли в голову. Эдвард, не тот самонадеянный красавец, с которым она познакомилась в доме миссис Бланш, а тот благородный мужчина, который сражался за неё один против троих — приходил к ней во снах уже не одну ночь. И если Кинберг такой любитель женщин, как она думала, почему же он не попытался её очаровать, когда она была без вуали. Неужели она ничуточки ему не понравилась? До этого момента Элен не приходилось сомневаться в своёй женской привлекательности. Знакомые мужчины частенько наносили визиты в поместье и не только для того, чтобы выпить с её отцом бокал вина. Она чувствовала их интерес к себе, но ещё ни один из ухажеров не взбудоражил её чувства так, как Эдвард. Почему же он остался с ней лишь любезен, не более? Что за секрет кроется в графе? И какой он, Эдвард Кинберг, настоящий?

Элен не знала ответа на эту головоломку и, в конце концов, решила пока ничего не писать Маргарет. Ей нужно узнать о Кинберге больше.

***

Прошло несколько дней, но Элен никак не удавалось выяснить что-либо о графе. Слухи, что до неё доходили, не рассказывали ничего нового. Однажды, в местной газете она прочла объявление о помолвке графа Эдвада Кинберга и некой баронессе Джоан Лесси, впрочем, на следующее утро в печати вышло опровержение с личными извинениями редактора.

Элен с облегчением закрыла страницу газеты.

— Оливье, не было писем из дома?

— Нет, мисс Роуз. Наверное, у них нет никаких новостей.

— Я просила Маргарет писать мне как можно чаще, даже если у них ничего не происходит. Её письма не дают мне чувствовать себя потерянной, — со вздохом сказала Элен. — К тому же нам нужны деньги. Те, что она выслала в прошлом месяце почти закончились, хотя мы экономим, как только возможно.

— Мисс Роуз, я к вам как раз за этим, — колеблясь, сказал Оливье. — На кухне совсем не осталось продуктов, а мне не с чем послать Кэти на рынок.

— Оливье, конечно, что же ты молчал? Мы не будем голодать, я обещаю.

Элен прошла в спальню, где в комоде лежала шкатулка с деньгами. Открыв её, девушка печально вздохнула. Отсчитав купюры, она поняла, что если Маргарет не пришлёт из поместья денег в самое ближайшее время, то им придётся очень туго. «Главное, прокормить Оливье и Кэти, а я могу есть на светских раутах», — решила про себя Элен.

Она вернулась к слуге.

— Вот возьми, передай Кэти, пусть купит только самое необходимое.

— Конечно, мисс Роуз.

***

У Кэти было замечательное настроение, её послали за покупками, а значит, у неё была возможность погулять. Она любила бродить по торговому кварталу и рынку. Да, пусть жалование у неё совсем небольшое и она мало что может себе на него позволить, но за то, чтобы поглазеть — денег, слава Богу, не берут. Вот Кэти по дороге на рынок и смотрела по сторонам на витрины с туфельками, шляпами, шарфами.

— Ах, вот если бы мне такую шляпку с розовым бантом, в поместье девки умерли бы от зависти, — мечтала девушка, представляя как на празднике по случаю сбора урожая, все местные парни будут увиваться только вокруг неё.

Грёзы девушки неожиданно прервал какой-то оборванный мальчишка, внезапно врезавшись в неё. Пока Кэти причитала, обещая надрать уши сорванцу, того и след простыл. Придя в себя от неожиданности, Кэти поправила платье и, рассерженная столь грубым прерыванием её сладких видений, зашагала на рынок. Решив начать с выбора самых дорогих продуктов, чтобы потом на мелочь купить всё остальное, она направилась к мясной лавке. Набрав почти полную корзину окорока, колбас и ощипанных тушек куриц (Кэти это особенно нравилось, потому что в поместье ей приходилось дергать перья и потрошить птиц самой), она потянулась к складкам юбки, где у неё был спрятан кошель с хозяйскими деньгами. Но его там не оказалось. Кэти, сначала с недоумением, а потом с растерянностью обшарила всю юбку, затем и лиф, но кошеля с деньгами не было. Девушка не могла забыть их дома, она ясно помнила, что взяла купюры из рук Оливье и сразу пошла на рынок. Но тогда где кошель? Неужели потеряла? Уже чувствуя неотвратимую беду, Кэти подняла глаза, полные слёз, на мясника. Но, судя по настороженному лицу здоровенного мужчины, женский плач его нисколько не трогал.

— Платить будешь или полицию позвать? — угрожающе спросил мясник.

Губы девушки задрожали.

— Не надо полицию, я деньги потеряла. Достанется мне от хозяйки!

— А не заплатишь — ещё и от меня получишь!

Кэти в страхе попятилась от прилавка.

— Держи воровку! — закричал мясник и выбежал из лавки с явным намерением проучить девушку.

Служанка в замешательстве бросилась было наутёк, роняя из корзины курицу, но успев пробежать лишь несколько шагов, остановилась, едва не врезавшись в стоящего у неё на пути мужчину. Тот поймал её за руку, и Кэти в отчаянии поняла, что ей не уйти. К незнакомцу и его жертве подскочил раскрасневшейся от злости мясник.

— Попалась! Удрать вздумала, шельма! — прорычал он Кэти в лицо, а затем, глядя на мужчину, державшую её, добавил, — Спасибо, что задержали воровку, лорд Кинберг.

— Девушка совершила необдуманный поступок, но называть её тем словом, что ты произнес, я считаю оскорблением, — ответил мужчина и выпустил локоть Кэти.

— Но она пыталась сбежать с товаром, не заплатив за него! — возразил мясник. — Все видели, — развел он руками, ища поддержки у собравшихся зевак.

— Я не хотела, — всхлипнула Кэти. — Я потеряла кошелек, а он пообещал побить меня, если не заплачу и я испугалась! Пожалуйста, не надо меня наказывать, — уже вовсю рыдала девушка, — заберите, я всё верну! — стала она вытаскивать из корзины продукты трясущимися руками, роняя и подбирая с земли то колбасу, то сало.

— Нет, и что ты решила, что я кому-то стану продавать мясо, испачканное в пыли? — не переставал негодовать лавочник. — Мне придётся его выкинуть, ты представляешь, какие это убытки для меня?

Кэти стояла с корзиной в одной руке и куриной тушкой в другой и рыдала, опустив голову.

— У меня нет ни одной монеты.

— И что? — упёр руки в бока мясник. — Кто возместит мне мои убытки?

— Я, — вдруг ответил Кинберг. — Я заплачу за бедняжку. Она явно не мошенница и не воровка. Скорее всего, она действительно потеряла деньги или их у неё украли. Сколько она тебе должна? — спросил граф у мясника.

Мужчина называл сумму и господин, не мешкая, отдал деньги. Едва купюры под настороженным взором не верящей в происходящее Кэти, перешли из рук графа в широкие ладони мясника, как девушка бросилась благодарить спасителя.

— Господин, спасибо за ваше великодушие к бедной несчастной девушке. Господь воздаст вам за вашу доброту!

— Спасибо, но у меня, по счастью, уже всё есть, — улыбнулся граф.

— Это потому что вы такой благородный!

— Не думаю, что в этом дело, но, в любом случае, надеюсь, что я не совершил ошибки и у тебя, действительно, не было намерения украсть еду.

— Нет, что вы! — испугалась девушка, что ей не поверят. — Я работаю в доме мисс Роуз и она послала меня за продуктами. Этой семье служат только честные люди, они других не держали бы. Клянусь, что в своей жизни я не взяла ни гроша чужого!

Граф рассмеялся той страстности, с которой девушка пыталась доказать свою честность.

— Хорошо, хорошо, я верю тебе. А теперь иди домой и постарайся не растерять продукты.

Кэти вновь бросилась его благодарить, но он остановил её жестом руки и ушёл, растворившись в толпе рыночных покупателей.

***

Когда Кэти вернулась домой, она надеялась, что ей удастся скрыть произошедшее от Оливье, ведь чутьё у него такое, что любую оплошность слуг он чувствует как собака-ищейка. Об этом все в поместье знали, поэтому что-то утаить было от него практически невозможно. Однако как не старалась Кэти ускользнуть от внимания старшего слуги, ей это не удалось. Оливье зашёл на кухню как раз в тот момент, когда она спешно выкладывала из корзины мясо.

— Что это? — удивленно взял он испачканную тушку курицы пальцами. — Кэти, почему продукты грязные? И колбаса… и сало… — перечислял он, глядя на изгвазданные провианты.

— Я уронила корзину, я сейчас всё оботру, — поспешно сказала девушка.

— А где сыр? И хлеб и молоко?

Кэти потупила взор.

— Денег не хватило.

Но Оливье покачал головой:

— Кэти, не ври мне, пожалуйста. Если ты их потратила на что-то другое…

— Нет! Что ты! — испугалась девушка. — Я никогда не трачу хозяйские деньги на собственные нужды. Ты можешь проверить, у меня нет других покупок.

— Ничего я проверять не стану, а вот к хозяйке мы сейчас пойдем. Сама будешь отчет держать, как тебе удалось потратить все деньги, купив лишь одну, да и то неполную корзину продуктов.

Девушка понуро поплелась за Оливье.

Мисс Роуз была в кабинете и разрешила им войти сразу. Кэти, которая надеялась, что хозяйка занята и ей будет не до них, потеряла последнюю надежду выкрутиться.

— Мисс Роуз, простите, что беспокою, но Кэти только что вернулась с рынка и хочет вам кое-что рассказать.

Элен отложила счета, которые проверяла в поисках того, на чём бы ещё сэкономить.

— Да, Кэти, я тебя слушаю.

Девушка опустила голову, не решаясь рассказать правду.

— Кэти, не молчи, — подтолкнул её Оливье.

— Что случилось? — встревожилась Элен. — Милая, не бойся, если произошло что-то плохое, расскажи, мы не дадим тебя в обиду.

Кэти закрыла лицо руками и заплакала. Мисс Роуз и Оливье переглянулись.

— Простите меня, хозяйка, я потеряла деньги, — услышали они сквозь рыдания девушки.

Оливье ахнул.

— Как потеряла? Все?

Кэти закивала, не отнимая рук от лица.

Элен расстроено опустила плечи.

— А откуда же ты взяла мясо? — продолжал допытываться Оливье. — Кэти, неужто ты их…

Девушка испугалась невысказанному обвинению.

— Я ничего не брала, клянусь! Это добрый господин за меня заплатил!

— Какой господин? — не поняла Элен.

— Я не знаю. Я никогда его раньше не видела. Красивый такой, черноволосый, одет богато. Когда он увидел, как ругается мясник, он пожалел меня и заплатил за покупки, — выпалила служанка на одном дыхании.

— Кэти, ты говоришь правду? — спросил Оливье.

— Чистую, чистую правду! — горячо заверила его и хозяйку Кэти.

— Если это так, то нужно вернуть ему деньги, — сказала Элен. — Ты узнала, как его зовут?

Девушка поникла.

— Нет, мисс Роуз.

— Кэти, ну что же ты… — покачала головой Элен.

Служанка молчала, опустив голову.

Мисс Роуз вздохнула:

— Ну что же, ничего не поделаешь. Иди на кухню, и… Кэти… пожалуйста, будь внимательнее. Дела в поместье идут неважно и деньги нам сейчас очень нужны.

Девушка закивала и, сделав книксен, быстро вышла из кабинета.

— Мисс Роуз, вы очень добры к Кэти, её следовало бы наказать за оплошность, — сказал Оливье, как только они остались одни.

— Ну как я её накажу? Бедняжка сама не своя, ты же видел, что она чувствует себя очень виноватой.

— Да, но вы могли бы вычесть эти деньги у неё из жалования.

Элен покачала головой.

— Оно у неё и так слишком маленькое. Ничего, я что-нибудь придумаю. Хорошо ещё, что ей помог этот благородный мужчина. Жаль, что мы не…

Не успела Элен договорить, как в кабинет снова вбежала возбужденная Кэти.

— Мисс Роуз, я вспомнила, вспомнила, как зовут того господина! Мясник назвал его графом Кинбергом!

— Кинбергом? — удивленно спросила Элен и переглянулась с Оливье.

— Но что граф делал на рынке?

— Этого я не знаю, — покачала головой девушка.

Элен отвернулась, чтобы скрыть своё замешательство. Снова Кинберг! Это какое-то наваждение! Он как будто бы преследует их семью. И снова благородный поступок! Как же это не вяжется с тем, что он сделал с Маргарет!

— Мисс? — услышала Элен оклик служанки.

— А? Что? — обернулась она к Кэти.

— Я могу идти?

— Да-да, конечно… Иди.

— Обед будет скоро готов. С вашего разрешения, — добавила девушка и вышла из кабинета.

— Что скажешь? — спросила она у Оливье.

Тот развёл руками.

— Что я могу сказать? Люди иногда совершают поступки, которых мы от них не ожидаем. Может быть, лорд Кинберг не так плох, как вы о нём думали и вам действительно удастся убедить его жениться на мисс Уитон?

Элен задумалась.

— Возможно, ты прав, Оливье, но сначала мне надо вернуть ему деньги. Только как узнать, где он живёт? Расспрашивать об этом Редзелов или миссис Бланш — это привлечь ненужное внимание.

— Мисс Роуз, я не хотел вам говорить, чтобы не расстраивать, но буквально вчера я от слуги из соседнего дома узнал, что каждый вторник лорд Кинберг наведывается в игральный дом, что находится в соседнем квартале.

— Боже мой, неужели он картёжник? — воскликнула Элен.

— Весьма вероятно.

На самом деле в карточных играх Роуз не видела ничего страшного, многие мужчины её круга коротали вечера с друзьями за партией покера. Но иногда карты превращались для игрока в манию. Именно так случилось с отцом Маргарет, который всегда был азартным человеком, но покер стал для него болезнью. Генри, родной брат матери Элен, проигрывал за карточным столом огромнейшие суммы до тех пор, пока кредиторы не отобрали заложенный им дом и они с Маргарет, переехали жить в поместье к Роуз. Однако почти полное разорение не остановило Генри Уитона и он продолжал играть, занимая в долг. А когда отец Элен, потеряв терпение, отказался платить за шурина, тот пустил себе пулю в висок. Это были ужасные времена. Элен вспоминала о них с содроганием. С одной стороны их семья избавилась от человека бесконечно проигрывающего деньги, с другой — он был всё же роднёй и, в общем-то, неплохим человеком, если не считать его губительной страсти. С того злополучного дня отец Элен чувствовал себя виноватым и стал ещё чаще прикладываться к бутылке. А дочери Роуз и Уитон, обе рано потерявшие матерей, сдружились, став друг другу совсем как родные сестры. И Элен, как старшая на два года, чувствовала себя ответственной за Маргарет.

В кабинете было тихо. Оливье давно уже ушёл, решив своим присутствием не беспокоить девушку. Он слишком долго прослужил у семьи Роуз, чтобы понимать, о чём думает сейчас Элен. Она была благодарна ему за тактичность и чуткость, которая позволяла слуге понимать настроение воспитанницы.

Элен вытерла слёзы и отогнала тяжелые воспоминания. Что же, если Кинберг заядлый картёжник она должна об этом узнать. А ещё вернуть ему деньги. Что будет потом, когда она останется совсем без средств, она решила пока не думать.

***

Сегодня, как и всегда, Эдварду в покер не везло. Они играли уже шестую партию, а хорошие карты в его руки не шли. Кинберг не был охоч до азартных игр, но посещение увеселительного заведения по вторникам стало традицией мужчин его круга. В игральном доме редко бывали женщины. Здесь их женихи, мужья, отцы и братья могли спокойно за бокалом коньяка и дорогими сигарами поговорить на сугубо мужские темы, не отвлекаясь на женские глупости.

— Ещё партию, господа? — спросил барон Николс.

— Нет, я на сегодня пас, — поднял руки Эдвард.

— Что такое, граф, вы потеряли веру в то, что однажды капризная Фортуна повернётся к вам лицом? — пыхча толстой сигарой спросил маркиз Сандерс.

— Он предпочитает, когда капризницы поворачиваются к нему задом, — загоготал барон Пиквел, собирая карты.

— Крейк, — укоризненно покачал головой Эдвард, — мне кажется вы выпили лишний бокал Rémy Martin

— Да, прошу прощения, господа, за свои вольности.

— Бросьте барон, женщин здесь нет, а нам стесняться нечего, — ответил Алан Николс. — Ну же граф, ещё партию, я уверен, что вам вот-вот повезёт.

Возразить Эдвард не успел. К нему наклонился подошедший лакей.

— Граф Кинберг, вас спрашивают.

— Меня? Кто?

— Не имею чести знать. Женщина.

Эдвард удивленно поднял бровь, но спрашивать больше ничего не стал. Вместо этого он объявил участникам игры, что покидает их интересную компанию.

— Вы надолго? — спросил барон Николс.

— Это как получится, — развел руками Эдвард.

— Если речь идёт о женщине, то сегодня графа можно уже не ждать, — со знанием дела произнес Крейк Пиквел.

— Барон, смотрите, как бы вас не обчистили до нитки. И не налегайте больше на коньяк, — сказал Кинберг на прощание.

— Обещаю.

Эдвард встал из-за стола и направился за слугой, который провел его по коридору в одну из комнат. Открыв перед графом дверь, он легким поклоном попрощался и ушёл. Эдвард войдя в комнату замер у порога. Перед ним в пол оборота стояла незнакомка, которую неделю назад он спас от уличных негодяев.

— Вы? — только и вымолвил Эдвард.

— Граф Кинберг, я полагаю? — спросила девушка.

— Можете не сомневаться. Вы искали меня?

Незнакомка замялась. За те несколько секунд, что она молчала, он успел окинуть девушку взглядом. Сейчас она ему нравилась даже больше, чем тогда, на темной улице. Точёная фигурка казалось такой хрупкой, что у графа вновь возникло желание защитить её. Проведя взглядом по изящной шейке, он спустился к линии декольте и задержался на нём. Небольшая юная грудь волнующе вздымалась над вырезом платья, и богатое воображение Эдварда уже дорисовывало детали. Возможно, у него на лице что-то отразилось, когда девушка его окликнула, он понял, что она заметила его пристальное внимание к её груди.

— На вашем лифе красивая брошь, — быстро нашёлся граф.

— Я не знала, что вас интересуют женские украшения, — холодно заметила девушка.

На этот раз смутился Эдвард.

— Так смею я узнать причину, по которой вы искали меня? — спросил он.

— Да, граф, — ответила незнакомка. — Так случилось, что я снова хочу благодарить вас.

Кинберг удивленно вскинул брови.

— Благодарить? За что на этот раз? Кажется, мы больше не встречались. Я бы непременно запомнил, — улыбнулся он той самой улыбкой, которая, как он знал, безотказно действовала на всех женщин.

Девушка опустила глаза, но продолжила.

— Вы помогли моей служанке.

Заметив непонимающий взгляд графа, она продолжила.

— На рынке, вы заплатили за неё.

Кинберг вспомнил, что на днях, действительно, вступился за какую-то служанку перед мясником, он уже успел забыть об этой мелочи, поскольку девушка ему не приглянулась.

— Ах, да. Так это была ваша служанка? Удивительное совпадение.

— Да, — коротко ответила девушка и полезла в ридикюль на своей руке.

Пока Эдвард гадал, что она там ищет, незнакомка достала несколько денежных купюр и протянула их графу.

— Что это? — не понял он.

— Деньги, — пожала плечами девушка, показывая очевидность факта.

— Я вижу, — тоном холоднее, чем он хотел, сказал Эдвард. — Зачем вы их мне предлагаете?

— Я возвращаю вам долг.

Кинберг нахмурился.

— Я никогда не беру денег у женщин.

— Но я просто возвращаю средства, что вы потратили, выручая мою служанку, — недоуменно сказала незнакомка.

— Я. Никогда. Не беру. Денег. У женщин, — жёстко повторил Эдвард. — И считаю предложение мне их — оскорблением.

Девушка на минуту растерялась, но потом собралась и с вызовом сказала.

— А я не люблю быть должна.

Строптивость этой хрупкой девушки так позабавила Эдварда, что он сразу «остыл».

— Вы не любите быть должной, я не беру денег. Что же нам с вами делать? — с задорной улыбкой спросил он.

— Может, вы измените своим принципам? — спросила незнакомка.

— Или вы своим?

— Нет, — гордо вскинула подбородок девушка.

Глядя на красиво очерченные скулы, чувственную линию рта Эдвард вдруг до покалывания в губах понял, как хочет поцеловать строптивицу.

— У меня есть предложение, — сказал он. — Я возьму с вас долг не деньгами.

Девушка «вспыхнула».

— Что…? Как вы…?

Эдвард успокаивающе поднял руки.

— Мисс, осторожнее, вы сейчас испепелите меня своим гневным взглядом или скажете то, о чём потом пожалеете. Поверьте, я не имел в виду ничего такого, о чём вы подумали. Честно говоря, я даже удивлён тому, что у такой невинной девушки как вы могут появиться непристойные мысли.

Его слова достигли цели. Красавица зарделась как мак. И Эдвард понял, что в смущении она нравится ему ещё больше.

— Я не думала ни о чём, — запинаясь, произнесла девушка, теребя шнурок ридикюля.

— Совсем? — с улыбкой продолжал вгонять её «в краску» граф.

Правда, недолго. Незнакомка снова решительно взглянула на него:

— Так как вы хотите, чтобы я отдала вам долг?

«Ну уж нет, пташка, попав в мои силки тебе придётся петь по моим нотам», — подумал Эдвард, а вслух сказал.

— Я попрошу вас вернуть долг, когда придёт время.

— Что? — удивилась девушка.

Но граф больше не дал возможности его расспрашивать.

— Прошу прощения, но меня ждут господа для партии в покер. Я уверен, что теперь мне повезёт, — с лёгкой улыбкой отвесил поклон Кинберг и покинул комнату, оставив гостью в полном замешательстве.

***

Граф уже несколько минут, как покинул комнату, а Элен всё ещё не могла прийти в себя. Как так случилось, что с тех пор, как она познакомилась с Кинбергом все её планы летят к чёрту? Она всё ещё глупо стояла с купюрами в руках и не знала, что думать о поведении графа. Он не взял деньги (чему Элен, надо признаться, была рада, они были последними) и не стал требовать ничего неприличного в счёт уплаты долга. Последнее её смущало и немного… разочаровывало? Нет, не то, чтобы она согласилась на близость с Эдвардом… Боже!… Ей даже страшно подумать о том, чтобы оказаться с ним в одной постели… Но её женскому самолюбию было бы приятно захоти Кинберг её тела. Однако, он ясно дал понять, что в качестве плотской утехи она его не интересует, хотя Элен готова была поклясться, что его красноречивый взгляд на её грудь говорил об обратном. Она поспешно положила руку на вырез платья. Он был вполне умеренным, бывает декольте и глубже. Элен почувствовала, как румянец вновь заливает её щёки, едва она вспомнила многообещающую улыбку Эдварда. Что же он тогда потребует в качестве уплаты долга? Ну, по крайней мере, деньги остались при ней, теперь есть шанс дотянуть их до того дня, когда Маргарет пришлёт из поместья ещё.

Боже! Маргарет! Элен поймала себя на мысли, что в последние дни всё реже вспоминает о кузине. Ей стало стыдно. Вместо того чтобы исполнить то, зачем приехала, она думает об этом негодяе! Так дело не пойдет! В ближайшее время она решит, стоит ли призвать графа к ответу за свой обман и тем самым уготовить кузине жизнь с мужем, не пропускающим ни одной юбки, или уехать в поместье и обречь их семью на позор. Выбор сложный, почти невозможный. Но она справится, как справлялась всегда. Только вот её чувства… Ещё не понимая своих ощущений, она уже их боялась. «Всё это глупости!» — сердито подумала Элен, пообещав себе выкинуть из головы мысли о графе Кинберге. Мисс Роуз выдохнула, поправила причёску, пригладила подол платья рукой и решительно вышла из комнаты.

***

Эдвард вернулся в зал в отличном настроении. Довольная улыбка, с которой он сел за игральный стол, не укрылась от внимания приятелей.

— Граф, мы не ждали вас так быстро, — поприветствовал его барон Николс. — Но судя по вашему довольному лицу, вы всё успели.

— Господа, я решительно отметаю все ваши недостойные намеки и заверяю, что это был лишь невинный разговор.

— Невинный разговор с женщиной? Граф, не льстите себе, вы так не умеете, — загоготал Пиквел.

Эдвард пребывал в таком хорошем расположении духа, что был готов простить другу его скабрезности. Взяв сигару из шкатулки подошедшего лакея, Кинберг закурил и стал лениво наблюдать за игрой сквозь клубы голубоватого дыма. Витая мыслями далеко от этого места, Эдвард не сразу расслышал вопрос маркиза Сандерса.

— Граф, вы меня слушаете?

— Что? Прошу прощения, увлекся игрой.

— Я интересуюсь, что за дама жаждала разговора с вами?

–…невинного, — вставил Пиквел.

— Господа, я считал бы себя недостойным звания мужчины, если бы раскрывал личности женщин, просящих меня об аудиенции.

— Справедливо, — согласился Сандерс. — Но хотя бы скажите, эта была дама в вуали, на чью честь вы заключили пари с бароном Пиквелом?

Расслабленность и хорошее настроение вмиг слетели с Кинберга. Он с негодованием взглянул на Крейка, который судя по невозмутимому лицу, не видел ничего страшного в том, что рассказал о пари посторонним людям.

— Порой барон Пиквел говорит больше, чем нужно, — недовольно сказал Кинберг.

Крейк протестующе поднял руки. И Эдвард заметил, что барон основательно пьян.

— Граф, вы не говорили, что этот секрет только между нами. Я подумал, что ваша игра станет ещё интересней, если у неё будут свидетели.

— Мне достаточно было только одного.

В разговор вмешался барон Николс:

— Эдвард, значит, вы не будете отрицать, что заключили такое пари?

— Не буду, — после минутного молчания ответил Эдвард.

Несмотря на то, что ему была неприятна эта тема, он никогда не отказывался от собственных слов.

— И вы намерены довести дело до конца? — спросил маркиз Сандерс. — Намерены уложить даму в вуали, то есть мисс Анески, в свою постель до конца следующего месяца?

Эдвард обвел взглядом людей, сидящих за столом. Мужчины больше не притрагивались к картам, нетерпеливо ожидая ответа на вопрос. Кинберг понимал, что Сандерс и Николс — не последние люди, которые узнали о пари. Скоро с их подачи об этом не будет говорить разве только глухой или немой. Весь высший свет будет пристально наблюдать за отношениями графа с мисс Анески и перетирать их по углам, плодя слухи и ещё больший интерес.

Кинберг медленно затушил недокуренную сигару.

— Да, господа, мисс Анески скоро окажется в моих объятьях в одной лишь вуали.

***

Элен задумчиво грызла кончик пера. Вот уже битый час она вымучивала письмо кузине. Девушка всё ещё не решалась рассказать Маргарет про знакомство с Эдвардом, поэтому избегала этой темы в письме. Перед отъездом Элен так и не раскрыла кузине причину, по которой решила пожить в городе какое-то время, отговорившись несуществующими делами. Девушка представляла, что узнай Маргарет истинный мотив поездки, скорее всего наотрез бы отказалась от такой помощи. И все уговоры и убеждения подумать о чести семьи, собственном одиночестве и будущем ребенке, который останется без отца, были бы бесполезны. Маргарет порой бывала упряма и жутко наивна, предпочитая жить здесь и сейчас, не слишком задумываясь о грядущем. Иногда Элен завидовала беспечности кузины, та была похожа на ребенка, эмоционального и привязчивого. Зачастую Марго сначала делала, а потом задумывалась над последствиями своих спонтанных поступков. Также она чуть больше полугода назад уехала в город «развеяться», как она объяснила Элен. Её манили светские рауты, балы и званые вечера. Обольстительные кавалеры, модные новинки, которые доходили до поместья в лучшем случае через несколько месяцев и возможность почувствовать себя взрослой — вот те интересы, что двигали молодой женщиной.

Всё это Элен знала, но и подумать не могла, во что выльется самостоятельная жизнь Маргарет в городе. Кузину сопровождала их гувернантка Эльза, Элен доверяла пожилой женщине, которую знала с детства, как самой себе. Именно поэтому смирилась с желанием сестры пожить в городе. А когда с Маргарет случилось непоправимое, сердце старой Эльзы не выдержало. Она не смогла простить себе, что не уберегла «свою маленькую девочку», как она всегда называла любимицу… Несмотря на всю привязанность и любовь Роуз в глубине души сердилась на сестру за её ошибку, которую уже никак не исправить. А в последнее время недовольство всё чаще завладевало её мыслями ещё по одной причине, и девушка сама себе боялась признаться, что дело в красавце Эдварде, который достанется кузине. Элен было стыдно от таких мыслей, она гнала их прочь, стоило им появиться на границе сознания. Однако, она чувствовала, что они точат её твёрдую волю, как вода точит камень. Что же с ней будет, если Эдвард и Маргарет поженятся? Остается только надеяться, что граф заберет супругу к себе в город.

Легкий стук в дверь прервал размышления Элен.

— Войдите! — сказала девушка с облегчением, что у неё есть повод на несколько минут отложить письмо, в котором она не знала, что писать.

В кабинет вошёл Оливье. К удивлению Элен в руках он держал большую корзину, едва вмещавшую охапку пунцовых роз.

— Боже, что это? — воскликнула девушка.

— Только что принесли, мисс Роуз.

— Но от кого?

— Внутри есть карточка. И вот ещё… — Оливье поставил корзину на стол и протянул хозяйке небольшую коробку, обвязанную атласной лентой.

Не спеша развязывать подарок, Элен, пару раз уколовшись, отыскала в розах карточку из дорогой бумаги.

«Мисс Анески, с надеждой на новую встречу, я прошу принять сей скромный подарок в знак моей глубочайшей симпатии. Ваш Э.К.»

Едва взгляд коснулся инициалов, выведенных каллиграфическим почерком, как в сердце кольнуло. Элен не пришлось даже мгновения гадать, от кого были эти роскошные цветы. Отложив карточку, девушка взяла протянутую слугой коробку. Развязав красивую ленту, она достала футляр, обтянутый черным бархатом. Всё больше недоумевая, Элен щёлкнула замочком, и её взору предстало великолепное ожерелье. Драгоценные камни в изысканном украшении как будто только и ждали, чтобы поймать на свои острые грани лучики света, заискрились, притягивая взгляд. Изумруды, которые так шли к её глазам… Неужели Эдвард разглядел их цвет через плотную вуаль? Или просто прислал украшение с одними из самых лучших камней, как будто просто хотел показать, что готов дорого платить за её благосклонность? Элен смотрела на ожерелье, не решаясь дотронуться до него. Даже в лучшие времена семьи Роуз, они не могли позволить себе такую роскошь. Элен, как и все женщины, любила украшения, но не испытывала перед ними того священного трепета, который овладевал многими девушками при виде драгоценностей. Но в любом случае, она не примет такого дорогого подарка, который преподносят только женам или любовницам. Иначе Кинберг решит, что преград для него больше нет, и он имеет право требовать от неё благодарностей за свою щедрость. Элен решительно захлопнула крышку футляра.

— Посыльный уже ушёл?

— Нет, мисс Роуз, я сказал ему подождать, вдруг вы захотите что-то передать отправителю.

— Оливье, ты как всегда предусмотрителен. Отдай ему коробку, пусть вернет её тому, кто её послал.

Элен положила футляр в коробку и передала в руки слуги.

— От вас что-нибудь передать?

Молодая женщина подумала мгновение и сказала несколько слов.

— Сию минуту, — улыбнулся Оливье и вышел из кабинета.

А Элен, сложа руки на груди, подошла к окну, в задумчивости глядя на улицу. Значит, вот так. Граф задумал обольстить её и решил начать с самого тривиального — просто купить дорогим украшением. Интересно, он со всеми женщинами так поступает или выделил её в особый статус? А может у него этих ожерелий с десяток футляров? И каждой новой фаворитке он дарит украшение — одной с изумрудами, другой с сапфирами, третей с топазами… каждой под её цвет глаз. А Маргарет он тоже одаривал драгоценностями? Элен снова почувствовала отвращение, как тогда в доме миссис Бланш, когда граф притворно краснел, бросая на неё манящие взгляды. Как? Как она к одному и тому же человеку может испытывать столь разные чувства: то презрение и отвращение, то симпатию и притяжение? Этот мужчина сводит её с ума!

Возвратился слуга.

— Мисс Роуз, я вернул посыльному подарок, как вы просили.

— Спасибо, Оливье.

Слуга немного помялся, но всё же решил спросить.

— Мисс Роуз, позвольте узнать, кто прислал вам такую дорогую вещь?

Элен вздохнула.

— Эдвард Кинберг, Оливье.

— Граф? — удивился слуга. — Но почему?

— Не знаю. Похоже он пытается установить со мной дружеские отношения.

— Простите, мисс Роуз, но друзьям такие подарки не дарят.

Элен улыбнулась, старый Оливье всё понимал.

— Поэтому я и вернула его.

— Вы всегда были благоразумны, — одобрил Оливье свою воспитанницу. — А что делать с цветами?

— Пусть Кэти поставит их в вазы. В этом доме не хватает немного красоты, как ты считаешь, Оливье? — улыбнулась Элен.

— Полностью с вами согласен, мисс Роуз.

***

Эдвард и Крейк наслаждались десертным вином, доставленным личным посыльным капитана корабля только что прибывшего из Франции. Друзья пили ароматный напиток и вели неспешные беседы, восседая в креслах гостиной дома графа.

— Знаешь, Крейк, я подумываю прикупить винодельный завод на юге Франции, — рассматривая жидкость в бокале на свет, поведал Кинберг.

— Неплохая идея, — одобрил Пиквел. — У тебя появится повод чаще бывать в Париже.

— Зачем мне Париж? — удивился Эдвард.

— Ну как же? Говорят французы знают толк в любви, вот и проверишь это на юных парижаночках, — подмигнул барон.

Граф задумался, крутя бокал в руке.

— Что такое, Эдвард? Я не вижу былого азарта в твоих глазах.

— Не знаю, Крейк, в последнее время для меня все женщины одинаковы. Как одна: жеманны, предсказуемы и очень скучны.

— О, это опасные разговоры, мой друг. Так, не ровен час ты надумаешь жениться, чтобы навсегда закрыть для себя эту тему.

— Жениться? На ком? Я не знаю ни одной женщины, с которой смог бы провести больше десяти минут вне спальни.

— Так вне спальни и не надо, — засмеялся барон.

Эдвард улыбнулся шутке друга одним уголком губ.

— Можешь считать меня безнадежным романтиком, но я мечтаю о семье, которая была у моей тети.

— У миссис Бланш? Да, они с графом прожили очень долго и, кажется, были счастливы, несмотря на то, что так и не обзавелись детьми.

— Дядя Фред тяжело переболел в детстве, и когда тетя выходила за него замуж, она знала, что никогда не сможет познать радость материнства. Тем не менее, любила его и была верна до самой его смерти. Для меня они всегда были образцом идеальной пары.

— И ты тоже мечтаешь встретить ту единственную, которая будет любить тебя несмотря на все твои прегрешения?

Эдвард возмущенно вскинул глаза на друга.

— Ну уж не такие большие у меня прегрешения!

— Ну да, — рассмеялся Крейк, — ты прям образец морали и нравственности.

Кинберг махнул рукой.

— Это всё в прошлом. Сейчас меня интересует лишь одна женщина. Я видел её всего два раза, но есть в ней что-то такое, что занимает мои мысли.

Пиквел оживился.

— Что ты говоришь? Эдвард, ты мне не рассказывал!

— Тебе опасно что-либо рассказывать. Зачем ты объявил о пари между нами?

— Опять ты про это… Я же уже извинился и не один раз. Ну был пьян, мало соображал… Обещаю, такого больше не повторится.

Кинберг скептически посмотрел на Крейка. Вообще-то кроме этого случая, ему не в чем обвинять Пиквела. Он был хорошим другом и верным соратником во всех их приключениях.

— Хорошо, — решился он. — Но если о нашем разговоре узнает хоть одна живая душа, я лично заточу тебя в монастырь.

— Если в женский, то я согласен хоть сейчас, — рассмеялся барон.

— Я серьёзно, — нахмурился Эдвард.

— Хорошо, хорошо. Всё, я готов разделить с тобой твою тайну.

Граф немного помолчал.

— Честно, я даже не знаю, что рассказать. Впервые я увидел её на улице в день званого ужина у Рэдзелов.

— А, это когда я уехал навестить матушку.

— Да, я тогда жутко опаздывал, поскольку не смог найти извозчика.

— Но у тебя же есть свой экипаж.

— Я шёл не из своего дома, — с намёком произнёс Кинберг, но уточнять подробности не стал. — Так вот, недалеко от Рэдзелов я увидел, как к какой-то девушке пристают три подонка.

— Благородный граф пришёл на помощь незнакомке, — догадался Пиквел.

Эдвард отмахнулся.

— Ничего особенного. Но тогда я увидел её впервые. А во второй раз совсем недавно. Та самая дама, которая просила разговора со мной в игральном доме, это была она.

— Но кто? Как её имя?

— Я не знаю… Представляешь, я так и не спросил ни кто она, ни откуда…

— Ничего не понимаю, — сказал Пиквел, — как она тебя нашла?

Эдвард вкратце рассказал, как покидая дом одной замужней прелестницы, ему пришлось уходить через черный вход, который вел на рыночную площадь. История с мясником позабавила барона, и он ещё раз пожурил друга, что тот не рассказал ему всё сразу.

— То, что ты не взял денег, это понятно, но что же ты тогда намерен затребовать в качестве возврата долга? — спросил Крейк, когда Эдвард закончил рассказ. — Не будешь же ты из-за такой мелочи просить красавицу подарить тебе свою честь?

— Нет, мой друг, я, конечно, был бы совсем не против её ласк… — при этой мысли губы Эдварда сами собой растянулись в улыбку. — Но насколько я успел понять, мои чары, которые так безошибочно действуют на женщин, на неё не производят никакого эффекта. Если честно, я растерян.

— И что же ты собираешься делать?

— Пока не знаю, но я обязательно подберу к её сердцу ключик.

— Так же, как и к сердцу дамы в вуали? Ты же ещё помнишь про пари?

— Благодаря тебе мне про него уже не забыть, — с осуждением сказал Эдвард. — Но с мисс Анески не будет никаких проблем, в этом я уверен. Всё как со всеми. Несколько комплиментов, пара дорогих подарков, прогулка при свете луны, случайные откровения ближайшего друга о том, как разрывается сердце графа от любви к ней…

— О, да! Свою роль я знаю «на зубок», — усмехнулся барон.

— После этого ещё ни одна дама не устояла перед моими ухаживаниями. С мисс Анески будет всё тоже самое. Предсказуемо и скучно…

Разговор друзей прервал деликатный кашель. На пороге входа в гостиную стоял лакей дома Кинберга.

— Да, Хьюго? Что ты хотел?

— Простите, граф, что беспокою. Вернулся Робби, посыльный, которого вы велели отправить в дом мисс Анески.

— И что? Она просила передать своё восхищение и глубокую признательность за мой подарок?

Слуга замялся, но в ответ на вопросительный взгляд хозяина всё же показал коробку, обвязанную лентой, и осторожно произнес:

— Нет, граф Кинберг, прошу прощения, но она приказала вернуть его вам с пожеланиями… «засунуть куда подальше».

***

В подступающих сумерках граф вышел из дома и торопливым шагом направился к одной из своих любовниц. Ещё несколько часов назад он к ней не собирался, но после дневного фиаско с подарком мисс Анески ему хотелось расслабиться, а если не прятать от себя истинную причину посещения миссис Анжуа, то точнее будет сказать — удостовериться, что его чары по-прежнему безотказно действуют на женщин. Эдвард опять прокрутил в голове сцену возврата его подарка. После того, как слуга передал слова мисс Анески, мужчины впали в ступор. Первым опомнился Пиквел, расхохотавшись.

Конец ознакомительного фрагмента.