Следующая станция «Сокольники»

L. Sundri, 2021

Однажды в столичной подземке. Поездка в метро вечером воскресенья: рутинное путешествие общественным транспортом или романтическое знакомство или обман или что-то еще. Кольцо или радиальная? Ты пассажир, тебе и решать…

«Осторожно, двери закрываются, следующая станция «Сокольники». Уважаемые пассажиры, при выходе из поезда не забывайте свои вещи». Двери дернулись, но перед тем как сомкнулись, в вагон влетела мужская фигура. Переведя дух, парень метнулся назад — вперёд, мест свободных полно, садись, куда хочешь, воскресенье, половина десятого, вечер. Но захотелось рядом с ней, с той, что сидела по центру, прикрыв глаза. Немаркий пуховик, вязанная шапочка в тон, черные джинсы, черные «мартенсы». Дать полиции ориентировку на такую, вовек не найдут. Из ушей в карман тянулись белые проводки наушников.

Он плюхнулся рядом и нарочито повернулся к ней всем телом. Она не отреагировала. Может, принципиально, а может, действительно не заметила — из наушников доносилась музыка.

Он протянул руку и помахал перед ее лицом. Реакции не последовало. Тогда он осторожно выдернул один наушник из ее уха и вставил в своё. Depeche Mode пел про то, что всё, что ты когда-либо хотел, в чем нуждался — здесь, в твоих руках. Она очнулась и, опешив, не успела даже возмутиться, как он вскочил перед ней на ноги и запел, подпевая Дейву Гэхану, оставшемуся в другом наушнике в ее ухе.

Она прыснула. Этот чудик энергично размахивал руками, многозначительно двигал бровями, как в немом кино и под конец громогласно, перекрывая грохот в поезде, призвал ее с чудовищным акцентом насладиться тишиной: «Энджой зе сайленс!». Немногочисленные пассажиры остались индифферентны, только несколько покосились — ещё один городской сумасшедший в метро. Она вытащила из кармана пуховика айфон нажала «стоп» и уставилась на него вопрошающе.

— Не возражаете, если присяду? — он кивнул на сиденье, с которого встал меньше минуты назад.

— Если скажу «нельзя», не сядете?

Он ждал ответа.

— Это общественное место, садитесь, где хотите, — она поймала болтающийся наушник и вставила в ухо.

Он сел, эффектно закинул ногу за ногу, под задернувшейся штаниной джинсов показался ярко-желтый носок в красный горячий чилийский перчик, на одном из которых красовалась дыра.

— Ой… — парень сконфуженно одернул штанину. — Ну да ладно, продолжаем разговор! Так значит, вы едете домой от бабушки! — он заглянул в шоппер, стоящий на полу между ее ногами. В сумке виделась горка контейнеров с едой.

— С чего это?

— Попал? Попал! Потому что вы не похожи на бабушку, которая везёт внучке обедов на неделю.

— Может, любимому человеку везу?

— Нет у вас никакого молодого человека.

— Хамите?

— Упаси боже! Просто константирую…

— Констатирую…

— И это тоже! Если бы я был на вашем месте и с молодым человеком, нашел бы чем заняться в такое время.

— Ну так заведите своего.

— Засчитано, — он покачал головой, как качает искушенный знаток элитных вин, пригубив какое-нибудь «шато» бородатого года.

Образовалась пауза. Поезд проехал «Сокольники» и приближался к «Красносельской». Она полезла в телефон, как бы давая понять, что игра закончена с равным счетом, никаких пенальти.

— А знаете, Вы мне сразу приглянусь! — зашел он с другого фланга. — Глаза у вас…

— Красивые? — с ноткой раздражения поинтересовалась она.

Он отрицательно покачал головой:

— Бровей мало. Сейчас это редкость.

— Спорный комплимент!

— Я вообще парадоксальный малый! — загадочно улыбнулся он и по театральному заиграл бровями. Она впервые повнимательнее присмотрелась к нему. Лицо его было ничем не примечательно: без четко очерченных скул или волевого подбородка — просто круглое, с немного курносым носом, глубоко посаженными рыжими глазами. Разве что у подбородка виднелся едва заметный шрам. Коротко стриженный, одетый в полупальто, которое ему было тесновато. Грубоватые руки, а под ногтями грязь.

Конец ознакомительного фрагмента.