Storona

Illia Bolokhov, 2021

Львов и Донецк. Десятые года. Две семьи оказываются по разные стороны политических, экономических и военных процессов на территории Украины. Независимо от занятой стороны, судьбы героев переплетаются. Постсоветская рефлексия, Революция Достоинства, Крым, Русская весна, Война на Донбассе – так или иначе, эти события затронут всех. Конфликт культур. Конфликт философий. Конфликт идеологий. Конфликт традиций. Конфликт классов. Конфликт семей. Конфликт любви – запретной и разрешенной. Конфликт людей – чужих и своих. Всё это в стихотворном романе STORONA.

От автора

Предисловие

Этот текст — попытка найти ответ, а не точное изображение исторических событий. Совпадения с реальностью имеют случайный, утрированный и недосказанный характер.

Від автора

Передмова

Цей текст — спроба знайти відповідь, а не точне зображення історичних подій. Збіги з реальністю мають випадковий, перебільшений та недомовлений характер.

Посвящается

Соболевой Ольге Владимировне

Присвячується

Соболєвой Ользі Володимирівні

«И как оказалось, всё было не зря…»

Антон А.

1. Наивность/Наївність

Нещадно

крутится

планета,

Не зная наших

дел

людских.

Она

лишь чувствует,

что дети

Давно,

не чтут

себя самих.

И Солнце светит,

не внимая,

Что где-то там,

на той Земле.

Друг друга

люди убивают

И наяву,

и даже

в сне.

Наука движется быстрее.

Да вроде как

идет

прогресс.

Но войны

с каждым

днем

страшнее.

Зачем несем

свой жуткий крест?

1

Свершает глобус обороты.

Вот

на отдельной части,

там

Проходит жизнь,

идут заботы,

Что ва́жны очень,

ва́жны нам.

Кусок планеты —

Украина

И заготовила

судьба

Челоубийственную мину,

Ведь скоро

явится война.

2

Во славном городе

во Львове

Средь узких улиц

и дорог.

Дух,

историческая воля

Точили

украинский слог.

Столицу западной краины

В тринадц(а)том веке,

Даниил

Галицкий князь,

создал красиво,

И не жалел,

ни дней

ни сил.

Водоворот

событий бурных

Веками

город окружал.

Поляк

пускал

свои

здесь

струны,

Еврей и немец

брали

бал.

Кому-то Львів^[1],

кому-то Lemberg^[2],

Кому-то просто

«старый Lwów^[3]».

На Европейский

брошен

берег

Средь разных вер,

средь разных слов.

Оплот большого

украинства,

Он вызывает

давний

спор.

То ли австрийские

бесчинства,

То ли народа

путь-задор,

Явили

центр

незалежних^[4]

С идеей —

государством быть,

Пустив

в столетия надежды,

Країну рідну^[5]

распустить.

И ЗУ(э)Н(э)Р^[6],

и клич Бандеры

Вшивались

нитью в полотно

Большой и действенной

идеи,

Ей сбыться

было суждено.

И вот

на новой

Украине,

Ушедшей из

СССР,

Свободной

или же

руине,

Идут дела

средь прочих

дел.

3

Родился здесь,

в дождь-непогоду

Євген Біленко^[7],

младший сын,

В семье

отличных педагогов

В семье

изысканных картин.

Отец — писатель,

Мать —

вся

в школе

Историй клич

преподает.

Прадед — в УПА^[8],

бежал за море

Там в Аргентине

и умрет.

А вот по папеньке,

дедуля

Чиновник важный

городской.

Давно сидит

на златом стуле,

Хотя и скоро

на покой.

А женщин

в этом

роде дружном,

Ждет всё ж

тяжелая судьба.

Одна —

покинутая мужем,

Вела

семейные дела.

Вторая —

Мать

Отца

Євгена.

Супруг её

всегда гулял,

Но много денег

все имели

И час

радеющий настал.

Родился внук,

сынок

красивый

Второй

по счету молодец.

И рос

в семье своей

счастливо

Здоровый,

крепенький юнец.

Отца

он видел

очень редко,

Зато

есть

старший брат Тарас.

Бабули

внуков слишком едко

Оберегали

каждый

час.

Да мать,

бывало

поучала,

Дед на работе,

весь

засел,

А парни

спортом

занимались

Борьба дзюдо —

для них

удел.

4

О как чудна

и как прекрасна

В своих сплетеньях

жизнь,

да вся

Порой —

загадочно-опасна,

Порой —

приветливо-скучна.

Порой

под надобным

масштабом

Способна

очень

удивить.

Ведь в каждом доме,

в каждом взгляде

Своя есть

собственная

нить.

То нить судьбы

и жизни чуждой

Той,

о которой

знать не нам.

Она везде:

она снаружи,

Она

подвластна

всем местам.

Бушует

время

без

запинки

Везде,

всегда

и в каждый миг.

В любом коттедже

и глубинке

В любой

из самых разных книг.

И нить

миры связует

наши

Средь сотен — тысяч

дней

путей,

В которых мы

усердно пашем

По жизни всей,

по жизни всей.

А вот из запада

проходит

Та мира нить,

и на восток

К другой судьбе

она восходит.

В края Донбасса,

в новый слог.

5

Кипит работа

металлургов,

Рабочий клич

судьбу кует.

Взошли

шахтерские заслуги

На край донбасский,

что цветет.

Здесь небоскребы,

стадионы

Сжигают

светом

ярким

глаз.

И розы

красным миллионом

Раскрыли душу

напоказ.

Ух,

мегаполисом растущим

Контрастный

выдался Донецк.

Здесь

за томящей светом

гущей

Есть

ветхих домиков

венец.

Край

всех

народов

нараспашку

Находит

место для веков

Из русской

свадебной рубашки

Из украинских

нежных слов.

Когда-то

степью был

далекой.

Стоял

лишь Бахмут

от

татар.

Потом Америкой,

по Блоку,

Джон Хьюз

открытый край

создал.

Ведь много

разного свершалось…

Донецко-Криворожский флаг

Российским сердцем

здесь

пылал

весь,

Но в украинский

впал

овраг.

Ну что ж,

в цветущем месте этом

Восходит

новый человек.

В семье

промышленных заветов

Родился сын,

в столь разный век.

6

Холодной ночью,

в воскресенье

Явился

первенец

в наш мир —

Иван Слободин;

в то мгновенье

У всей семьи

огромный пир.

Ребенок жданный

и желанный

Отец — шахтер,

Цирюльник — мать,

О нем мечтали

так отрадно,

Давно

хотели

свету дать.

Детей побольше,

сколько можно,

Не выходило

все

у них.

Ну вот родился —

будет сложно,

Но радость

гложет

этот миг.

И два прадеда

воевали

Один — танкист,

другой — моряк.

Советской армии

медали

Светили их

нагрудный стяг.

Погибли оба

в сорок пятом,

Своих

оставив

дома жен.

И только резким,

грубым взглядом

Остались в фото

тех времен.

Одна

бабуля

завуч в школе,

Другая,

папа чей танкист,

Давно слегла,

хранится в поле.

Судьбы,

контрастный в жизни,

лист.

Но Ваня рос,

и увлеченно

Отец и мать,

сил

не храня,

Растили мальчика

с пеленок,

Чтоб счастье

мира

озарял

И увлекали

его

разным,

И в школе

он

имел успех.

Ребенком

был своеобразным

То тихий он,

то громче всех.

Искусство нравилось,

да только

Его прельщал

спортивный дух.

Не сосчитать

часов же

сколько

Борьбе дзюдо

отдал

наш друг.

7

Идут

безжалостные

годы,

Кишит земля

людским огнем.

Все

изменяется погода,

Погода наша

за окном.

И за окном

взрастают судьбы.

По всей планете

наугад,

И бремя

разное

при людях

Ценой

своей

бьёт

невпопад.

Во Львове

радость

и блаженство.

В Донецке горький

трудный быт.

При всем

при этом

совершенство

В противоборствах

двух кипит.

Ведь там,

за счастию-улыбкой,

Свои

проблемы

каждый день.

А за

отчаянием зыбким

Есть проблеск

радостных

дилемм.

8

Андрій Ігнатович Біленко^[9]

Отец семейства

весь в делах.

Писатель.

Постоянно

в сделках

С изданьем книжек,

вот

в руках

Творенье мучит

изнывая.

Эх,

как тяжел

тот

страстный труд,

Казалось бы,

пиши, как знаешь.

Но может быть,

и не поймут,

Того,

что выразить хотелось.

Того,

что каждый

божий день

В душе твоей

ножом скрипело

И било так,

как бьет

мигрень.

Того, что ты

носил годами,

Что так лелеял

сердца храм

Отдать желаешь

это пламя,

Чтоб не сгорел

от него сам.

Но вонь толпы

все ж неизбежна,

То гений ты,

то графоман,

В итоге

пишешь

лишь с надеждой,

Утешить

разума

свой

стан.

9

Сначала молод

был романтик,

Деньжата папы

трескал

в раз.

Сам

как

блестящий

яркий

бантик

Карябал

жизни

свой рассказ.

Но вот

влюбился,

как бывает

У сотен тысяч

тех

других.

И пыл

младой

всё ж

утихает,

Проходит

без

— заботный

миг.

Отец

работой обнадежил.

Кем может

стать любой

другой?

Конечно менеджер!

Из кожи

Не лез

Андрій

в работе той.

Но тут взошел

талантом парень.

О буднях стал

писать

так

он,

Что

вот

издался.

Из компаний

Отца ушел

и впал

как в сон.

Награды разные.

Европа.

Книг

тиражи

растут

стеной,

Ведь он

любил же

с детства, чтобы

Его

все слушали

в запой.

10

Растет семья

он не

в заботах,

Жена

как сущий командир.

А он,

то здесь,

то в той Европе

И пишет не

жалея сил.

Детей он любит,

не считая

Их чудом

чудным

из чудес.

Пусть рядом

носятся,

он в дали

Направит взор

свой

до небес.

11

Марія Павлівна Біленко^[10]

Росла в семействе

без отца.

Но мать

во всех

была

оттенках,

Да не жалела

ей словца.

И бодрость

дарит,

когда

надо,

Умеет вовремя молчать.

Любовь

исходит

каждым

взглядом

И дарит

это

только мать.

Ну а когда

Марія

тоже

Взросла

как матерь

сыновей.

Вся превратилась

в их же

кожу

Семье

отдалась вся

скорей.

Да принимает

жизнь спокойно,

И что там муж:

в работе сплошь.

Ей только сыночки

невольно

Волненьем бросят

сердце в дрожь.

Судьба Марії

в трех

моментах

Взошла печатью,

по сей день.

Рассказы матери

в куплетах

Историй вечных

— детства сень

Что пробудило

вкус к науке

Познать былые

времена.

Она

срезала в книгах сутки

Она —

истории верна.

Печать вторая —

взгляд Андрія.

Тот взгляд

пылающей души.

По вечерам

цветы носил ей,

Карябал жалкие стишки.

Но как прекрасна

страсть младая,

Хоть срок её —

три года лишь,

А после

верными

друзьями

Они

в супружестве

сошлись.

Печатью третей,

сильной

самой

Два сына

в жизненной судьбе

На сердце

радостною

раной

Явились матери,

как в сне.

12

Ігнат Васильович Біленко^[11]

Євгена дед,

чиновник сам.

Пробил

по жизни

много

стенок,

Прибрав

кирпичики

к рукам.

В семье обычной

рос

ребенок

В года тяжелые

войны,

Идею нации

с пеленок

От старших брал

себе в займы.

Он вырос

ярым

украинцем,

На «перестроечной» канве,

Создал

«спільноту самостійців^[12]»,

Власть,

собирая

всё к себе.

Распад союза —

праздник сущий

Для ловких рук

и зорких глаз.

И вот Ігнат

Біленко

в гуще

Дела идут

и Бог

воздаст.

13

А что же там?

Что на востоке?

За терриконами таясь,

Всё та же жизнь

кипит жестоко,

Всегда по-новому

стелясь.

Там как

в других

местах

Планеты

Народа движутся глаза,

Меняя взгляды

и заветы,

Под звуком времени

ползя.

Ведь жизнь одна

и все мы дети

Разбитой да́лече

звезды.

Мы рождены

под Солнца

светом

И от него

мы ищем

мзды.

Какой Донецк?

Обычный город

Таит в себе

несчетных троп,

Путей,

дрог,

ступеней ворох

И все

обходят

знаки «Стоп».

14

Василий Павлович Слободин —

Отец Ивана,

по судьбе

В печали плавал,

в грустных водах

И в счастье плавал,

на волне.

Рожден в селе,

а сам

донецкий.

При маме рос,

но без отца

По воспитанью —

молодецкий

Мать

муштровала

без конца.

Он так любил

и безотказно

Все для нее,

все исполнял:

Учился в школе распрекрасно,

Был образцом,

на высший балл.

Всегда

всё выполнить

готов он,

А зависть плыла

на селе.

Любой

свершал

Поступок,

чтобы

Мамуле сладиться

вдвойне.

Он рос послушный

и прилежный,

Не хулиган,

не лжива масть.

И в институт

давал надежду

На дело горное

попасть.

Но мать,

Оксана,

заболела.

Бывает в жизни

всё не так.

И вот

настало

время дела,

Диагноз страшен —

это рак…

И силы

маму

покидают

За сына боль,

одна

в душе.

А планы тают,

планы тают…

Что делать дальше,

вот уже

В глазах мальчишки

нет

и света

И нету

без

— мятежных вод.

Уплыло детство,

юность —

где ты?

Наверно

в шахте,

у ворот.

А мимоходом —

Перестройки

Последний год,

уже братки —

Бандитской фауны

прослойки,

Под Цоя

грабят —

всё в портки.

Страна трещит

и наиздохе.

Осталось мало

прошлых

благ,

Но есть надежда

вырвать крохи

И обойти

проблем

овраг.

Ну вот,

Василий

в жуткой боли,

И в сердце

злость,

как блеклый вой.

Он стал

шахтером

поневоле.

Он опускается

в забой.

Простившись с детством

очень рано,

Нырнул

Слободин

в гущу масс

К тем взрослым

жизненным

капканам,

Что ловят всех,

что ловят нас.

И пыль

угля

не отмывалась,

Таилась,

где-то на душе

Лицо

сжимали

злость и жалость,

При виде матери,

в огне.

Шахтерский бунт,

страна распалась.

Шабашишь в день

и в ночь шабашь.

И соц. защита потерялась,

Теперь гарант —

лишь взятки блажь.

Он в жизни делал

все для мамы,

Бескомпромиссно

обещал

Её спасти,

от рака

раны,

Что посылает

боли шквал.

Он опускался глубже,

в землю,

Где веет

угольная тьма.

И в обещание

все верил,

И верил,

что

спасенье

там.

Осталось

только дотянуться —

Случится чудо,

среди

бед,

Но час,

разрушил

этот

путь весь,

Настал же час,

и мамы

нет…

Стеклянный взгляд

окутал парня

И смысла

в жизни

не найти.

Теперь вокруг

все как

в тумане,

Коль мамы

нет

и нет

пути.

Два года армии

и дембель.

Обратно

в глубь земных пород.

Повесить нечего на тремпель…

Всё —

сон,

просып —

самоотвод.

Сломался Вася

в этой буре,

Не знал,

как нужно

дальше жить.

Он продолжал

работать всуе,

И с этим, начал

страшно пить.

И после смены,

утром рано,

Напившись,

следуя

домой,

Василий падает

внезапно —

Сломил

всё тело

алкоголь.

Казалось,

брошен жизнью

парень,

Но тянет

вдруг

его

со дна

Светлана —

девушка из стали,

Ему

намечена

жена.

15

Росла

в семье интеллигента —

Глеб Родионович Белов,

Приёмный па,

мать — Виолетта

Растили дочь

без лишних слов.

Белов —

деканом в институте,

Где технари

растут из рук,

Жена его

и с ним

в науке,

Трудится в счастье

наш супруг.

И дочь мечтают

в это

русло,

В науку,

физику

пустить,

На тропах топтаных

уж пусто,

Не хочет Света,

так же

жить.

Она

поэзии натура,

Ей добрый миг

держать в словах

Она добра,

она с фактурой,

Она желает

жить в стихах.

Тем утром,

рано

на рассвете,

Из дачи

к музе

своей

шла,

Но тут

судьба

сыграла

метко,

Она

Василия

нашла.

И помощь пьяни

восвояси

Светлана

душенькой

дала,

И смысл

снова

в жизни Васи,

Раскрылись

новые

дела.

Он бросил пить

и весь

с надеждой,

Хотел на «Горный»

поступить,

Подруга

рядом,

эта нежность

Сильней заставит

литься,

жить.

Но тут

родители Светланы,

Не понимают

дочь

и — в сплин, —

Не хочет в физику

и рано

Ей жить с мужчиной,

да с таким.

Назло

Белов

сломил

их счастье,

Не хочет

падчерку

пустить.

Он сделал все,

чтоб чуждый Вася

Не смог

на «Горный»

поступить.

Теперь Слободин,

вновь у шахты,

Светлана

в гордости,

жена,

Забыв

родительские вахты

Ушла

в цирюльники она.

Да пусть

стремления не сбылись

Пришлось

так рано

повзрослеть,

Но

перекроет

эти пыли

Ребенком

счастье

завладеть

16

Года летят,

года проходят

И терпит так же

нас

земля.

Горит огонь,

горят заводы

Горит работа

как всегда.

А люди мчатся,

людям надо

Придумать

смыл

для всего.

Инстинктов стимулы,

отрадой

Ведут всех нас

так далеко.

А почва терпит,

под ногами.

Что

только

делаем

с ней

мы:

И называем

именами,

Дары берем,

но не взаймы.

Мы делим мир,

мы делим семьи

Мы сами

создали Богов.

Мы сами

выдумали бремя

Из страшных дел,

из страшных слов.

Мы,

колесо крутя

сансары,

Где каждый миг,

где каждый вздох,

Переплелись

в сплошном угаре,

Среди кровавости

дорог.

И год

за годом

мы воюем,

Берем,

бывает

перерыв

На пару лет,

декад

и всую

Мы

мчимся снова,

как в обрыв.

И в этом

самом перерыве

И есть

та жизнь,

и есть

тот мир

Где семьи

наши

молодые

Живут сполна,

как хватит сил.

17

В большой квартире,

двухэтажной,

Євген

взрастает на руках

Тараса,

брата,

что отважно

Отцовский долг

несет

на страх.

Пока

Андрій,

глава семейства

Европу

прозой

бьет своей,

Бывает часто

на разъездах,

Оставив

жінку^[13] и детей.

Марія, как

любой

учитель,

Работа

только

в пыл и пот.

Детей чужих

муштрует лихо,

Все время

школе

отдаёт.

Свои же дети,

те,

что в доме

Себе

представлены

одни.

И вот

Тарас

Євгена

ломит

Своей опекой

в эти

дни.

Брат

рядом

с братом

и навеки

Весь мир

у этих

младых ног.

«Я завжди поряд,

в нас

безпека^[14]» —

Гласит Тарас

Євгену слог.

И в той беседке,

что у дома

Ребята вместе,

каждый раз

Играют резво,

гласом грома

Ведь тренировки

только час

Их отправляет

в путь

до зала.

И вот

два брата

в кимоно,

Дзюдо

еще

сильней связало

Их души,

судьбы

в полотно.

Не всё

красиво —

распрекрасно

Бывает час,

бывает день,

Когда

Євгена

злость напрасно

Корежит

душу

набекрень.

Он видит мощь

и пыл

Тараса

Его опеку,

властный взгляд

И это будит

в нем отказы

От старших,

братских,

нужных

благ.

Євген,

как младший брат,

так крайне

Тарасу

в зависти покрыт.

Ведь тот мощней,

сильней

и знаньем

Побольше

в жизни

будет сыт.

Ах,

эти детские

обиды

Всплывут,

бывает,

в зрелый год

И оставляют

своим

видом

Шрам на судьбе,

бросая в пот.

А жизнь Євгена

не лишь

братом

В младые

годы

заперта,

Да пусть они

всё так же рядом,

Но есть других

людей рука.

Вот дед Ігнат

даёт ученье,

Склоняя внука

изучать

Сосюры

страстные

творенья,

В патриотическую стать.

Историй сказ

и тех

героев,

Что были

рядом

в прошлый миг,

О украинской

силе,

воле

О той любви

читает стих.

Євген проникся

духом деда

И вот

двухцветный

яркий

флаг,

Не просто ткань —

висит под небом,

А гордый

и

глубокий стяг.

И этот гимн,

что так печален,

Уже и бьет

другим ключом.

Когда дедуля

рассказал им —

Юнцам,

о битве

с грозным злом.

Євген внимал же

воспитанье,

Рос в обстановке,

что даёт

Патриотическое званье —

Любви

и гнева,

как налет.

И в очень

редкие моменты,

Когда один,

бывал один…

Юнец искал

духовной ренты

Среди

изысканных

картин.

Он изучал

свой дом

прекрасный,

Где много книг,

где роскошь есть

Где так светло

и безопасно,

Где —

почитать,

подумать

сесть.

Он

окунался

в мир историй

На украинском языке.

И перед ним

взбрели просторы

Отпетых жизней,

вдалеке.

А за пределом

дома —

город,

Что манит

пышной красотой,

В Святого Юра

на соборе

Его бабуля,

со свечой.

Ведь есть традиции,

порядки,

Но для Євгена

церкви лишь,

То

место

где

хотел бы в прятки

Играть

и бегать,

словно мышь.

И часто он

входил в смущенье,

Что есть какой-то

грозный Бог,

Его

не видно.

Где он,

где он?

Но говорят

что есть.

Подвох?

Да

в этом возрасте

мальчишка

Серьезно

думать

о богах

Не хочет сам,

и в том-то фишка

Что

сотни их

в своих

мирах.

Читал Євген

о Зевсе,

Торе,

О Перуне,

о боге Ра

Из книг

лежащих

тихо в доме

И так не понял —

кто ж был прав.

Но будни детства

мчатся быстро

И это детство

не одно,

И у иных

иные смыслы

Иное

жизни полотно.

Из града Львова

длится дальше

К другим

кишащим городам.

Вот-вот оно,

в Донецке нашем

Идет

к Слободиным рукам.

18

Наш Ваня рос

в семье,

где бремя

Вопроса денег

бьёт в печаль,

Хоть

и не бедствовал,

проблемы

С валютой были,

но не в край.

Отец

работает

на шахте,

Домой приходит

весь бес сил.

В глазах

его

осколки страха

Обломки чувств,

но он так мил

С родным ребенком

любопытным,

На все вопросы —

«почему?»

Он отвечает,

прям с избытком,

Он любит

в этом

быть плену.

А мать —

Светлана

греет душу,

Когда

за этим

всем следит,

За сыном

свойским,

свойским

мужем,

За их общением

навзрыд.

Ведь Вася

с Ваней

славно рады

Делиться всем

и обо всём,

И смех в квартире

бьется градом,

И оживает

снова дом.

Да пусть

горят

все эти деньги —

Все мыслит

вдумчивая мать,

Ведь не в бумаге,

не в монетах?

Секреты счастья

нужно брать.

Ведь счастье —

это

в общем чувстве,

Что при любых

проблемах

здесь,

Наперекор

всему,

всем буйствам,

Ты рад тому,

что просто есть.

И Ваня рос

при этом счастье,

Хоть бабы нет

и деда нет,

Он о былом

не знал ненастье,

Любви родителей,

тех

лет…

Он занимался

спортом

в радость,

В надежде на

большой успех.

Ему дзюдо

всегда казалось

Ступенькой выхода

наверх.

Читал он книги

из советских

Прошедших,

незабытых

лет,

Себя

Корчагиным же

с детства

Считал

и грел

свой красный свет…

19

Но жизнь

не вгонишь

в чьи-то рамки,

Всё

происходит и везде,

Хоть изверни

ты

наизнанку —

Утонишь

в этой глубине.

Минуты,

дни,

секунды,

даты

Всегда

события

идут

И не когда

не знаешь

платы

За то,

что там,

за то,

что тут.

Что

движет

жизнью

человека?

Есть обстановка,

но она

Окутав

личный мир,

как сетка

Из сотен нитей,

сплетена.

И вот

в таких

тугих

сплетеньях

Идет

наш

повседневный час.

Во Львов

заносятся

мгновенья

В обычный день

уходит сказ.

20

Средина осени

прекрасной,

Чарует видом

золотым.

Весь

окунулся

город

в краски,

Он стал

загадочным

таким.

Его дома —

веков строенья

Из

Европейской

красоты,

Теперь

окутаны сплетеньем

Различных ка́белей

в кресты.

Идут

по городу

трамваи,

Они

поболе

ста

лет

здесь.

Кафе щедры,

щедры Вай-фаем.

И в желтых

листьях

город весь.

Брусчатка —

даты

древней «здобич^[15]»:

Пятнадц(а)тый век

ей приписал,

В семнадцатом веке

Зиморович —

Львовян

бурго́мистр-вассал.

И терпят

старые дороги

Колеса

новых евро-фур,

Преобразился

сильно

город,

Поникнув

в будущего

гул.

Эпохи льются —

сочетанье

И принимает

соки

Львов.

А в то же время,

в своей

спальне,

Євгена сон

уйти готов.

Раскрылось утро

солнцем дивным.

Мамуля смотрит,

как же спит

Её —

покой,

чарует,

сына,

Лица младого,

нежный вид.

Тарас,

хоть не

намного старше,

Но спит

как буйный,

дикий зверь,

А вот Євген,

ребенок младший

Так нежно спит,

хоть и не верь.

Его

открылись плавно

очи:

«Мамуню,

котрий зараз час^[16]?»

«Та вже пора,

вставай, синочку,

Сніданок вже

чекає нас^[17]».

Юнец из комнаты

выходит,

Момент

— умылся,

он уже

Стоит

на кухонном

пороге,

Где брат Тарас:

«Це ти?

Невже!

Втомився

я тебе

чекати,

Ти в нас,

без матінки,

ніяк

В підйом

не можеш,

ніжний брате,

Хоч

засипаєш сам,

вже рад!^[18]»

Ну а Євген,

привыкший

к шуткам,

На брата

он

не держит зла,

Хотя порой

обида жутко

Одолевает

все ж

юнца.

Да,

это

вещи бытовые…

Тарасу

вон

уже пора

В ту альма

матер,

время стынет —

Последний курс

и всё

— пока.

Счастливой

юности

заботы

Неукротимый

младый

пыл

В огонь

осознанной работы

Он превратится

с нужных сил.

Тарас доел,

пора,

уходит:

«На вечір

зустріч,

не хворій^[19]» —

Братишке бросит

на подходе

К дверям,

а мать:

«Малеча, стій!^[20]»

Ответил резко,

но с любовью:

«Малеча

в кухні.

Я — Тарас.

Я не дитина!^[21]»

«Заспокойся!

Ти щось забув,

так кожен раз!^[22]» —

И мать дает

на руки книгу:

«Ти вчора

ввечері

просив…

«За стародавніх

часів

Риму^[23]» —

Названья

выдавлен

курсив.

Євген доел,

ему бы в школу,

Но за смартфоном

он сидит

С друзьями

чаты

по приколу

Из разговоров

смех да стыд.

Вот

обсуждают

оговорки

Премьер-министра,

мову ту^[24]

Не может

выучить

и только

Смешит юнца

он поутру.

Так повелось —

век

интернета —

Дай повод —

станешь сам

как шут

Со всех

политиков

конкретно

Всегда

отчаянно

поржут.

Но завершился

час веселый.

Не терпит

время —

всем пора.

Уже Євген

уходит в школу,

В отличном здравии

с утра.

Вот

только

смотрит мать

из окон,

Как сын бежит

к трамваю

в путь.

И в отражении

нечетком

Марія видит

жизни суть —

Своё лицо,

свой взгляд

далекий

И нет

пейзажей

городских.

Есть только пластик,

сбоку стёк(о)л —

Зеркальный взгляд

и чистый миг.

Она

так рада,

что все дети

Её,

уже,

вот

«на ногах».

Еще чуть-чуть

и всё,

заверьте

Они уйдут

и радость,

страх —

Два чувства

сильных

вперемешку.

Детей

не хочет

отпускать,

Но рада очень,

рада тем,

что

Они взросли

в такую стать.

Лишь

не

хватает

только мужа,

Но у него

работа есть.

В Европу ездить

срочно

нужно,

Терпеть — ее,

выходит, честь.

21

А наш Євген

уже

за партой.

Урок истории

и вот

Стоит учитель

тонкий

знатно,

И мысль его

нещадно жжет.

Он протеже

Марії,

в школе

Второй историк,

молодой

С наукой

связанной

судьбою,

Он каждый день

идет на бой.

«Та ось кажу

я вам —

Бандера,

Як Володимир,

як Богдан

Хмельницький,

він

продовжив тему

Того хресту,

що Богом дан —

Це,

тобто рух

за Україну,

За незалежність

— боротьбу,

Яка триває

ще понині,

З якою я

в житті

теж йду^[25]» —

Секунда паузы

и мигом

Євген учителю

вопрос

На встречу

движет

слово тихо,

Но четко,

не бубня

под нос:

«Дмитро Сергійович,

будь ласка,

У мене є

питання,

я…

Все ж

зрозуміти

дуже важко

Сьогодні що

за боротьба?

Країна

наша

незалежна

У нас

немає

ворогів^[26]».

«З цієй

репризой

обережно!^[27]» —

Учитель

громко

надавил:

«Ця боротьба,

триває досі!

Вона була

і буде ще.

В колишніх

літах, в цьому

році.

Та ворогів

багато є.

Я пам’ятаю

рік четвертий,

Я пам’ятаю

листопад,

Коли

у Києві

нарешті

Ми вийшли

всі

як на парад.

Із помаранчевим

єднанням

Проти

бандитів,

москалів

Ми

показалися

здоланням,

Ми

у Європу

йшли в надрив.

Чому в надрив?

Є перепони…

Тому що є

минулість та —

Радянські

Сталінські

ікони,

Схід України,

як мета

Бути

з Росією

в обіймах,

Що катувала

гидко нас

Голодомором

так надійно,

Щоб все зламати,

кожен раз

Росія

буде

нас давити,

Тому

повинні

берегти

Цю незалежність —

наші квіти

І у Європу

далі йти!^[28]»

22

Євген пришел

домой

из школы

На кухне

маму

он застал.

Она

сидела

с телефоном,

А он

унесся

быстро в зал.

«Ти почекай,

синочку

швидкий,

У мене батько

на зв’язку!^[29]» —

Марія

радужной улыбкой

Кричит

поспешному юнцу.

«Ти з ним

по «нету»

розмовляєш^[30]?» —

Спросил

так

нехотя Євген,

Как будто

в сумрачной

печали,

Он находился

среди стен.

«Що-що

ти кажеш,

я не чую,

Давай сюди,

немає сил

Та обмаль часу^[31]»

— нежной бурей

Марія

к сыну

шлет посыл

Ведь видит

женщина,

не хочет

Её малец,

с отцом побыть,

Обиду держит

и нарочно

Не станет

дальше говорить.

И он не стал,

а просто вышел,

Что же поделаешь

в тот час,

Когда отец

юнцу не слышен,

А только жив

о нем рассказ?

Євген,

все ж любит

папу сильно,

Но хочет,

чтоб

он рядом был,

А так болтать,

через

мобильный

В нем нет

желания

и сил.

Он собирает

свою

форму —

В рюкзак

кладет

то кимоно,

Ему

которое

так в пору,

Он тренировки

ждет давно.

23

Теперь Євген

заходит в додзё^[32]

Среди народа

брат Тарас,

А сердце

в радости

всё бьётся

И слышен

тренера указ:

«В наступний рік

нас всіх

чекає

Державний кубок

із дзюдо.

Я хочу,

щоби

в цьому залі

Мокріло

ваше

кімоно^[33]»

Надел Євген

своё дзюдоги^[34].

Татами

выразил поклон

Теперь

работа на пороге

И от падений

сладок звон.

Дзигоро Кано,

муж создатель

Борьбы

прекраснейшей дзюдо,

Как постоянный созерцатель

В портрете

лик

висит его.

24

А что такое спорт,

как дело?

Зачем он нужен

нам

сейчас?

Практичность

прошлых

лет

истлела

Из

состязаний

на показ.

Ведь раньше

были

актуальны:

Стрельба из лука,

бег,

борьба.

Они

показывали

славно,

Какой

в бою

взойдет страна.

Ведь спорт

служил

проверкой точной

Необходимых

людям дел.

Играть в войну,

но мирно,

вот что

Соревнований

культ

хотел.

Во всех

ведь этих

видах

спорта

Кроились

нужные черты,

Их развивали,

а сегодня

Спорт —

часть

одной

большой игры.

И пусть борьба,

стрельба из лука

Как раньше —

в жизни не нужны,

Они не только,

лишь от скуки

Нас

защищают

в эти дни.

Они

и новые

иконы,

Чья актуальность,

на показ —

Как

киберспорт

и гонки дронов

Рекламой

служат

государств.

Футбол,

хоккей

и даже регби

В них есть

командные черты,

В них есть

модель

войны потребной

В них есть

реклама для страны.

Но всё равно

огонь спортивный

Искусства,

мысли

на руках

У всех людей

в цепи

единый

Он общий всем,

кто с ним

в делах.

О сколько мыслей

дивных,

разных

К Євгену

в голову

идут,

О смысле спорта

он

не сразу

Так думал

резко,

там и тут.

Бывало

после изнурений,

Всё выше

— сказанное

шло

В уме его,

в огнях

мгновений,

Но

не мешало

ничего.

Бывало,

спорт

он ненавидел

За эти муки

и вражду.

Но труд

свой

ленью

не обидел

Стремился

дальше

к рубежу.

И вот сейчас,

на тренировке,

Он пуст

от лишних

тяжких дум,

Броски

оттачивает

ловко,

Под общий звук

— падений шум.

Тарас

повыше

весом вышел,

Но любит

с братом

постоять,

Хоть

его

мучает

отдышка

Не часто

может

ему

дать

Тренироваться,

время жизни.

Дзюдо

не первая строка,

Искать работу

нужно быстро,

Добить учёбу,

а пока

Он по инерции

приходит,

Чтоб брата

чем-то

поддержать,

Пока Євгена

спорт

заводит

Пока

желает

побеждать.

25

Домой идут

борцы

ребята,

Подходит

сложный день

к концу.

«А ось,

скажи мені,

мій брате,

Ти знав

про Сце́волу^[35]?» —

юнцу

Внимает наш

Тарас

так важно.

Из книги,

что

придала мать

Он прочитал,

о том

отважном

Поступке римском.

Стал слагать:

«Мені в ранкову,

мать,

годину

Цікаву

книжечку

дала —

«За

стародавніх

часів

Риму» —

Легенди,

міфи

та діла.

Так ось

був

Сцевола

важливий,

Щоб довести

держави вплив,

Він на війні,

заради Риму

В полоні

руку

всю спалив.

Ти, брат, подумай

в наш час

люди

Знайдуться ті,

що зможуть так,

За Україну

свої

руки

Спалити,

як протесту

знак.

Сьогодні

зрадників багато —

Учора

прихвостні Совку —

Сьогодні

вкраїнці,

знай брате

Ти руку

дай

мені свою.

Ось дід казав,

що наша доля —

За Батьківщину

бути всім

Ми збережем

свої

долоні,

Щоб їх

спалив

Вітчизни

грім!^[36]»

«Мене

це, брате,

не хвилює,

Тобто

хвилює,

та не так^[37]» —

Ответ

Євгена

мягкой пулей

Смутил

Тараса кое-как.

«Я люблю

нашу Україну,

Бажаю

кращого

я їй,

Та й що робити,

ось дитині?

Цей шлях

в політиці

не мій.

Я буду в спорті

прославляти

Її знамена.

О це так,

Тебе

підтримувати

брате,

Патріотичний

наш казак^[38]»

«Я

тебе,

хлопче,

розумію^[39]» —

Ответил

дружески

Тарас:

«Але

якщо

бажаєш

миру —

До війн

готуйся

кожен час^[40]»

И вот

всерьез

слова ребята

Не знают

дальше

как принять.

Они молчат,

идут к закату

Их дома ждет,

наверно, мать.

Они

по-разному

мир чуют,

Но это

не

мешает им

Вариться

в той

единой

буре,

В которой все

мы состоим.

В большом

масштабе

мы подобны

Друг

другу,

все есть

как один,

Но вот

в деталях —

разнородны.

И что важней

из величин?

26

В своей же

тихой

комнатушке

Євген

читает

перед сном,

Лежит

с планшетом,

на подушке

С Сосюрой он

давно знаком.

Из интернета

его

книги

Бесплатно,

как

«пират» качал,

Законы авторские

лихо

Он с каждым

кликом нарушал.

Да пусть же,

сам

не бедный парень

И может ведь

продукт купить.

Но он

качает,

шля

всех

в баню,

За крик души

нельзя платить.

Его отец

Андрій

всё учит,

Что деньги ну́жны

и творцам,

Но ведь Сосюра

не получит,

Прибыток весь,

давно он там…

Сегодня всё

гребет издатель,

Хотя опять,

как посмотреть?

Ведь он

раскручивает знатно,

Ведь он —

печать и правок плеть.

Любое дело,

что правдиво

Уходит в бизнес,

на поток.

Рискует быть

не справедливым

Для многих

это

как порок.

Но сам Євген,

всё понимая,

Читает ночи

напролет

И книги

все равно

качает,

И в баню,

дальше,

всех там

шлет.

Сейчас же

думает

парнишка

О том,

что видел

этим днем.

Урок истории

и книжка

Тараса, что

зажгла огнем.

Отец —

его

командировки

Печальный мамин

томный взгляд,

И злость

кипит

еще в ребенке,

Но не понятно

— что да как?

Євген согласен

с тем, что учат

Про Украину

долг учтет,

Но все ж

его

другое мучит

Соревнований

дух зовет.

Весною

будет

выступленье,

А тут уже

пришел мандраж,

Євген

прищурит же

волненье:

Нагрузка,

труд —

и вот кураж.

Со сладкой мыслью

о победах,

Что ждут его

там

впереди,

Он засыпает

в теплом пледе.

Стремясь

ко млечному

пути.

27

И звезды

холодом

полощут,

Их свет

— далекая волна,

Что освещает

наши рощи —

Цивилизаций

пелена.

Огни

небесные

предвзято

На люд

не выродят

смотреть,

Им все равно

на медь и злато,

На наши судьбы

— жизней сеть.

Ведь каждый миг

одной

планеты

Вмещает много

разных

дел:

Вот он уснул,

а кто-то где-то

На поезд

важный

не успел,

А кто-то в это же

мгновенье

Сгорает

в пламени войны.

Но не нужны

звезде томленья

Все звезды

так же

холодны.

Вот

освещают там

Євгена,

Но в то же время

и они

Лучом бросаются

мгновенно

На мир других,

другие дни.

И звезды видят

Львов прекрасный,

И видеть могут,

и Донецк,

Вот в этом

городе контрастном

Плетет история

венец.

28

А осень

разная

бывает,

Что говорить

о ней

тогда,

Когда воспета

целой стаей

Поэтов,

в разные века.

И в каждом

городе

картиной

Она

восходит

на показ.

Да вот красой

своей былинной,

Печалью

кутает Донбасс.

О, сколько разных

дел свершалось

В донецком крае

занятом,

Где вольной степью

жизнь качалась,

Упав

в промышленный излом.

Здесь

триста лет назад

Капустин,

Угля зачатки

откопал,

А позже

Хьюз —

проныра грузный

Металлургии

строил вал.

В двадцатом веке,

здесь впервые

На рельсы

выставлен трамвай

И вот

вновь

листья золотые

Дороги кроют

в самый край.

Советских лет

жилья постройки

Рекламой

новой обросли

И даже новые

высотки

Здесь есть

как бизнеса

ростки.

Вай-фай,

кафе

и мониторы

Средь банков

офисов из призм.

Фастфуд,

граффити

на заборах.

Донецка

мета

— модернизм.

И в этом

новом

измеренье

Взрастают

юные огни.

Они есть свет

или

сожженье?

Лишь время скажет,

кто они.

Да вот искрою

жизнь мелькает —

Обычный день,

обычный миг

Таится здесь

в донецком

крае —

Эпохой века —

где

наш

крик.

29

Под небом

синим и безмолвным,

Где утро бьет

своим лучом.

Иван встает

еще до школы

Зарядку делает,

вон дом —

Его стоит

многоэтажный,

Там есть квартира

высоко.

Иван на улице

отважно

Движеньем рубит

как в кино.

Он рано встал

и на пробежку

Рванул на путь

спортивных трасс.

Его

родители конечно

Уже работают

как раз.

В квартиру ринулся,

на место.

Поел,

«Вконтакте» написал,

Своей подруге,

чтобы вместе

Пошли они

в свой

школьный зал.

Вот

окончательно собрался,

Наполнил книжками

портфель,

Где «Мартин Иден»

оказался

Иван ушел,

захлопнув дверь.

Прошел

он пару

переулков,

А в мыслях, книги

той герой,

Что сам себе

ковал натуру —

Всё ради женщины

одной.

Но Ваня наш,

финал не знает,

Не дочитал

он книгу ту,

В дали томится

дорогая,

Что ждет

его же

на углу.

Её глаза

огнем сверкают

И солнце аурой

блестит,

И листьев

огненные

стаи

В ногах её —

вот это вид.

Иван уже

вот-вот

подходит,

А сердца стук

бьет заодно,

Лишь за спиною

гул завода,

Как саундтрек

в большом кино.

«Привет,

Ванюша,

ты прям ровно

Пришел сейчас,

как обещал» —

Она сказала,

а он

словно

Язык свой съел

как быть

не знал.

Секунды

нервного молчанья,

Решил наш Ваня

не глупить:

«Да

я привык

жить пунктуально,

С порядком мне

удобней жить»

«Ты что-то вновь

уже читаешь?

Островского

осилил ты?

Ведь мне рассказывал,

что чаешь

Советских лет

одни труды?»

Он ей ответил

без сомнений,

Ведь книги есть

его конек.

И как рукой

сняло волненье,

Пошел его

рассказ в далек.

Иван сказал,

что восхитила

Судьба Корчагина,

что он

Хотел иметь

такую силу,

Которой

Павка одарен.

Найти в себе

стремленье рьяно

Жить

при любых

невзгодах драм

Где покажись

что вариантов,

Уже вот нет,

конец,

всё в хлам.

Любить свою

страну

всем телом,

И в этой облачной

любви

Найти себя

и жизни

дело,

В любых

условиях

идти.

Вот это

красное стремление,

Советской мысли

высота —

В нем вызывают

восхищенье

И гордость, что

была страна.

Теперь

он к Лондону

склонился,

Читает книгу

о любви.

И вот Иван

остановился

Рассказ вести,

но не брести.

«Любовь» — ведь слово

не простое,

В нем смыслов

сразу не считать

И иногда

влюбленным стоит,

Не говорить,

а помолчать.

Иван бредет,

а рядом Аня,

Лишь город

утренний гудит.

А солнце светит,

невзирая

На то,

что

пламень

жжет в груди.

Вот парень смотрит

краем глаза

На ноги девушки

тайком,

А та всё видит,

но ни разу

Его

не упрекает

в том.

Она —

Григорьевна Шталова —

Донецкой крови

огонёк.

И волос русый,

взгляд здоровый,

Глаз карих

яркий уголёк.

Она нежна,

она прекрасна,

Из трудовой

она семьи.

Она умна,

и мыслит ясно,

И жизнь кипит

в её любви.

Ивана знает

с ранней школы,

Он ей понравился

за то,

Что мыслью блещет,

и здоровый,

И делом взрослым

жить готов.

Они

из общей параллели,

А школа знает

вся давно,

Что Ваня с Аней возлетели

В любви

друг к другу,

как в кино.

Вот Анна

очень

любит книги

О той

особенно войне

С нацистским

страшным,

жутким игом,

О жертвах,

подвигах,

вине…

О той вине

невозвращенья,

Когда есть долг

и есть семья,

О драматических томленьях,

О смелых,

гордых

матерях.

И разделяет

увлеченье

Такими темами

Иван.

Они вдвоем,

в своих волненьях,

В легендах прошлых,

славных стран.

А юность

силою

склоняет

Их младый дух

на катаклизм,

Что правит разумом

рождая

Известный всем

максимализм.

30

Вот школы час

настал суровый.

Собрали вместе

здесь детей.

«Ученье — свет!» —

уже не новость

Ученье

даже

здесь, не цель.

Во многих школах

многих странах —

Ученье просто

инструмент

Для власти

нужных идеалов,

У пропаганды

здесь

патент.

Но могут быть

одни идеи

Полезней даже

и добрей…

Но в этой

жуткой эпопее

Не разобраться,

а детей

Все учат так же

как учили,

Но есть отличия

всегда,

Урок истории

учтиво

Идет сейчас

как на ура.

Историк смотрит

добродушно

В ряды своих

учеников,

Среди которых,

Ваня

уши

Так навострил,

он весь готов.

«Донбасс —

отдельная

страница

На счет него

есть много слов,

Вот

по программе украинской

Он ближе

к краю казаков.

Он дом

поэтов Украины,

Он край,

входивший в УНР^[41].

Нас заставляют

быть единой

Национальностью «бандер».

«Бандеры —

это, те нацисты?» —

Спросил

с волнением Иван.

Сложил ответ

историк быстро:

«Даю

вам

в будущее

план.

Когда

экзамены сдаете

Пишите,

что

Степан герой,

Но сами

помните,

что он-то

Шел на Союз,

на наш с войной.

Он в сорок первом

очень видно

Нацистов этих

поддержал,

Акт

Незалежной

Украины

В последнем пункте

показал,

Что будут

националисты

С Адольфом Гитлером

дружить

И им не важно,

кто нацисты

Им важно

с властью рядом быть.

Да,

он сидел

в нацистских

тюрьмах,

Но Степу

выпустили в раз

Спустя три года,

чтобы пули

Людей его

убили нас.

Была

у них

агитка «Орлик»,

Спецом,

для нас,

взять обмануть,

Они «левели»,

чтобы кортик

Нам в спины

всечь,

усилив жуть.

Они хотели

Украины,

Не той,

что есть

УССР,

Но у других

они спросили,

Народ большой

того хотел?

Семь миллионов

украинцев,

В войне

стояли за Союз,

У них

спросили самостійці

Хотят они

нацистский груз?

И вот

в две тысячи четвертом

У нас не спрашивали:

«Эй,

Хотите вы

переворота,

От нас,

бандеровских детей?» —

Запоминайте

мои

своды

У государства

правда есть,

И правда

так же

у народа,

А где там истина,

не счесть».

31

Уже Иван

идет из школы,

А рядом Аня

— все молчат.

Лишь легкий ветер

дует в пору

На лица юные

ребят.

Он рассказал

ей об уроке.

Она согласна

с ним

во всём.

Они впитали

мыслей строки

И молча топают

вдвоём.

Вот то

неловкое

мгновенье,

Когда не знаешь,

что сказать,

Лишь ветра

сладостное пенье.

Лишь золотая

листьев гладь.

Иван прижался

своим

взглядом

К лицу

возлюбленной, и вот

Её целует,

и торнадо

Нещадно грудь

младую бьет.

Застыла пара

задыхаясь,

Вокруг шумит

Донецк тоской.

Машины,

лавочки,

гитары

Из камня

Ленин

молодой…

Семь облаков

— большое небо

Одной

история

любви.

Момент на площади

как небыль —

Табу́ла

Раса…

Дождь, реви!

32

Иван вернулся

окрыленный;

Пуста квартира,

только он,

Учебой

сильно утомленный,

Лег почитать,

а там и сон.

И «Мартин Иден»

«недобитый»,

На полке рядышком

лежит,

Страницы крайние

открыты.

Иван так сладко

мирно спит.

Ему во сне

явилась Аня,

Он видит свадьбу,

сам — жених.

И небо чистое,

лишь стая

Красивых птиц

летит

навздых.

Но сон ушел,

настал

час

сбора.

Иван

по-быстрому поел

И вот уже

шагает бодро —

На тренировке

много дел.

Заходит он

счастливый в додзе

А там

товарищи-друзья.

Их лица

радости эмодзи.

Они —

огромная семья.

Надел на тело

он дзюдоги

И вот уже

стоит в строю.

Татами гладят,

босы ноги,

А за окном

ветра поют.

«У нас весной

грядут свершенья,

На Кубок едем,

знайте там

За «тройку»

будут поощренья,

Так что

работаем

все

«в хлам»» —

Поведал тренер

подчиненным,

Окинув взглядом

всех и вся,

Окинув взглядом

очень томным,

Прошедшим

длинные лета.

Процесс нелегкой подготовки:

«Физуха»,

«связки»

из бросков,

До самой «смерти»

тренировки —

Удел спортсмена

он таков.

Но спорт не только

грубость силы,

Науки нужен

эмпиризм.

В дзюдо приемы

тем красивы,

Что в них

есть формул

лаконизм.

Здесь рычаги

залог победы,

Законы

Ньютона

всегда

Дают

пронзительно ответы —

Ты лишь бы понял

и тогда

Красоты линий,

уникальность

Тебе раскроет

этот спорт,

Где есть

во всем

изыск,

детальность

Дзюдо

искусством возрастет.

Иван

стремится

со всей

силы

Пойти

в большие игроки

И в олимпийские

турниры

Всем показать

свои броски.

Конец тяжелой

тренировки,

А там домой,

а там уж ждут…

Звенит во всю

микроволновка,

Иван у дома

тут как тут.

33

Ох, ужин!

Дома,

все на месте.

Светлана смотрит:

«Кушай сын».

И не косясь

на жизни

жесть всю,

Её окутал

счастья дым.

Её сынок

подрос прилично,

Уже нашел

свою любовь,

Спортсмен

и в школе

на отлично.

Вот

счастье

«в глаз,

никак не в бровь».

И поняла

в момент

прекрасный,

Что лучший стих

её

вот, здесь —

Он говорит

с папулей страстно,

При этом

быстро-быстро

ест.

«Скажу своё

словцо

прекрасно,

Прости меня

за мой

софизм.

С твоим историком

согласен,

А вот

про

национализм» —

Отец отбросил

все приборы

Прищурил левый

важно глаз.

Светлана в зале

гладит шторы

И Ваня слушает

рассказ:

«Вся суть

бандеровской заразы —

В один

вмещается вопрос:

«Какой ты нации,

проказник?

Чьей крови будешь?

Где ты рос?»

Ведь им не важно,

что умеешь,

Каков по жизни

будешь ты,

Какие цели

выбить смеешь?

Для них

лишь нации

черты

Имеют,

прям

первостепенный,

Главнейший

в жизни постулат.

Им важны

племени идеи —

Всё для своих

хохлов-ребят.

Вот

при Союзе

нам внимали,

Народы все

должны дружить

И пусть в то время

много врали,

Но дружба наций

— правды нить.

Любой,

что есть,

национальный

Жестокий

тот радикализм,

Всегда

оправдан

благом стайным

За благо это

губят жизнь.

Не веришь мне

— поверь Толстому,

Ведь он давно

еще писал —

Желанье блага

для народа —

Причина войн

для многих стран.

Не веришь мне

— поверь Эйнштейну

Он кори

детской

катаклизм

Вменял всем данным

проявленьям,

Что звутся

национализм».

«Я понял,

папа,

вот спасибо» —

Сказал,

прослушав всё

Иван:

«Но что-то нужно

делать мигом,

Как дальше жить,

средь этих ран?»

«Об этом ты

не думай много» —

Юнцу ответил

в раз

отец:

«Учеба,

спорт

— свою дорогу

Иди ищи,

будь в счастье спец.

Тут бесполезно

лезть с запретом.

Тех пропаганд

больших проблем.

И лишь в одном

видны ответы

В предлогах

лучших

мыслей всем.

Но никому

пока не надо,

По крайней мере

— здесь, сейчас

Тупым и вялым,

хилым взглядом

Россия смотрит

на всех

нас.

А ведь могла

Москва прищучить

Бандер,

воздвигнув

свой ответ

Помочь тем русским,

что под тучи

Попали

ущемленных лет.

Но все стоит,

стоит на месте

Мы не нужны

и мы одни.

Так что держи

свой путь в отвесе

От этой грязи,

в эти дни.

Ты должен будешь

навостриться

Со знаньем скорбным

просто жить.

Понять,

что сквозь

твои глазницы

То видишь,

что не изменить.

Не жди

обицянои^[42] воли —

Она туман,

живи собой.

Нам не взломать

судьбы пароли,

Но счастье

где-то

под рукой…»

Да вот Иван

хотел поспорить,

Уж в нем

силен

юнца огонь,

Но время

этого не стоит,

Ему пора

идти на сон.

Желает он

спокойной ночи,

Уткнувшись

в спальне

в монитор,

Своей возлюбленной,

пророча

Ей сладкий сон

любовных гор.

Они

друг друга

знают дважды,

Ведь жизнь в сети

— другая новь.

Здесь по-другому

любят, даже,

Хоть и одна

всего

любовь.

Но день прошел,

огни ночные

Стесняют юные

глаза.

Наш Ваня

ждет

судьбы крутые

И повороты,

и слова.

Да скоро

будет

час веселый,

Соревнований

час зовет.

Вот Ваня спит,

душой здоровой

Здесь лишь ночной

огонь

поет.

34

Проходит осень

— время года,

За ней

зима

вовсю идет.

На человечество

природа

Влияет

самый

целый

год.

И все

мы

связанны

сегодня

С землей

и климатом своим.

И жизнь —

то рай,

то преисподня(я),

Но мы

живем

и что-то чтим.

Еще Боден,

французский умник

Свою теорию

припас,

Что географии

причуды

На жизнь культур

влияют в раз.

И вот

уже

под белым

снегом,

В часы торжес́тв

сияет Львов

И где бы наш

Євгеша

не был

О нем

рассказ

уже готов.

35

А новый год

давно подходит

Мороз,

и снег,

и благодать,

И атмосферой

счастье бродит.

Пора любить

и отдыхать.

Євген

с Тарасом

вместе держат

Свой путь

к Собору Юра,

там

Бабуля ждет

их

«Обережно

Ти зі словами,

ти ж не хам^[43]?» —

Тарас внимает

к брату строго:

«Я знаю те,

що не зовсім

Ти поважаєш

віру в Бога,

Але з бабусей

будь терпим^[44].» —

Тарас

еще

промолвил быстро,

Но сам Євген,

одним кивком,

С ним согласился,

чтобы мысли

Плохие

не

пришли

к ним в дом.

Зачем смущать

родных идеей,

Которая

им так

чужда.

Євген же

верой не болеет,

В сомненьях

мечется всегда.

Да вот они

уже в соборе,

Стоит бабуля

со свечой,

Тарас подходит

к ней с любовью,

Євген стоит же

стороной.

Он восхищается

собором

Его

великой красотой,

Но почему-то

бестолковым

Ему

все ж видится

здесь

строй.

И он размыслил

о затратах.

Зачем же тратиться,

Бог нам

Всем

не простит

грехов бесплатно

Иль нужно

строить дивный храм?

Но вот прошли

раздумья эти,

Бабулю он

поцеловал,

Его обняли

руки ветхи,

Ну всё,

пора

им на

вокзал.

Здесь снег,

железная дорога,

Вокруг

немеряно людей,

Два внука с бабушкой,

у входа

Всё ждут

Андрія

у аллей.

А сбоку

от дверей открытых,

Взошла экзотикой,

в надрыв,

Из рельса пальма,

с колоритом.

«Чи знаєш, хто

її зробив?^[45]» —

Спросил,

на это древо

глядя,

Євген Тараса

и

ответ

Он получил

незаурядный —

Мерцалов автор,

в этот свет

Пустил

со Шкариным

творенье

В Париж

на конкурс,

взяв Гран-при,

Новороссийское

каленье

Сразило мир

и всё жури.

И вот теперь

на Украине,

Оно,

как символ

благ и сил

Во многих

го́родах

отныне,

Своей красой

лелеет мир.

«Ти прав, мій брат,

але

в Россії

Оригінал стоїть

тому,

Ми повернути

мусим її^[46]» —

Тарас ответил

своему

И тут

вдруг бабушка

рыдает,

Ведь впереди

Андрій идет,

А сыновья

уже встречают

Отца,

их дом

поющий ждет.

В квартире

праздников

мгновенья

Живут,

блестя

который день.

Вторая бабушка,

печенье

Готовит складно,

ей не лень.

По дому сильно

помогает

Боится быть,

видать, одной

И вот она

внучков встречает,

Под счастья,

радостного,

вой.

А в доме все

уже собрались:

Марія крутится

в делах,

Вон дед Ігнат,

с сынком братаясь,

Зовёт за стол,

вино в руках.

Ох, этих

праздников тревоги,

Проходят дни,

идут года,

Но помнят родичи дороги

К застолью впредь

и навсегда.

Расселось

дружное

семейство,

Андрій,

приехав

в Новый Год

К Марії тянется,

вот вместе

Бабуля

с внуками

и в ход

Пускает

старые рассказы —

Отец её

входил в УПА

Боролся

с вражеской заразой,

Но убежал,

давно,

тогда…

Ходили слухи —

в Аргентину

И ей вся жизнь —

отцовский срез.

А дальше

с маленькой Марией

Осталась,

резко муж исчез

Не первый раз

семья внимает.

Рассказы

жалоб

здесь не грех

Євген с Тарасом

обнимают

Бабулю крепко.

Дальше смех.

Все погрустили,

ну и хватит

Пора же дальше

счастьем жить

Андрій Марію,

то ухватит,

За ней

на кухню

побежит.

Она давно

от ласк

отвыкла,

Писатель муж —

разъездов гнет

И пламя

брачное утихло,

Но Маша

терпит

и живет.

Андрій немного,

часом,

злится,

За то,

что стала

холодна,

Его жена,

он сам же

свыкся

И в горечь —

только

иногда.

«Ну ти кажи

нам, що

Європа^[47]» —

Завёл свою

гармонь Ігнат:

«Коли свого

ми сунем лоба,

Щоб з ними

у союзі

грать?

Невже даремно

я

в радянські

Часи

рвав

клятий комунізм?

Я хочу

Європейські цяцьки:

Дороги,

гроші,

де мій приз?^[48]»

«І нам учителю

у школі

Казав, що ми

в Європу йдем^[49]» —

Євген притерся

к разговору.

«У нас тут стільки

ще проблем^[50]» —

Андрій спокойно

излагает:

«У нас Донбас,

у нас ще Крим,

Це все наш шлях

перешкоджає,

Їм треба йти

з країни всім.

Тому що там

близька Росія:

Культура,

мова

та журба

По тих часах,

минулість — сила

Для них,

а в нас

вона друга.

У нас

і мова,

і культура,

І склад життя,

історій стяг.

Нам треба

розійтись з минулим —

З Донбасом,

Кримом —

інший шлях^[51]»

«А я не згоден,

я не згоден^[52]» —

Кричит отцу

Євген в ответ,

Не соглашаться

взял он моду

Уже как много

этих лет.

Отца то нет,

то он не в доме —

Євген всё злится,

на виду,

И вот ему

другое в школе

Слагал учитель

про страну.

И дед Ігнат

здесь

не согласен

С Андрієм,

он,

как и Євген

За Украины

цельность страстно

Глаголет,

прям,

до самых пен.

А вот Тарас

изводит слово,

Про пальму ту,

что шла

из рельс —

В Донецке, есть

она

и в Львове,

Она

страны

ведь

символ здесь,

Она

ведь

символ Украины

Единой,

мощной

и большой,

Тарас

об этом

молвил сильно,

Но прекратился

спора вой.

Куранты бьют,

искрится радость

В бенгальских

праздничных огнях,

И в кислороде

даже сладость,

И счастье здесь,

оно в руках.

Оно проходит

шумом буйным

По всей стране,

в квартирах всех,

Где крики,

вздохи,

поцелуи,

Где час

и место

для потех.

Житомир,

Киев

и Чернигов,

Днепропетровск,

Одесса,

Львов.

Вся Украина

в зимних мигах

А в ней

Донбасс

гореть готов.

Тут тоже

праздник и заботы,

Тут тоже

жизнь

семейных уз.

Тут пред курантами

остроты

Судьбы иной,

стремится груз.

Здесь перед

праздничным свершеньем,

Семья Слободиных живет,

В своём одном,

простом мгновень(и)и

И у него

есть свой исход.

Вся наша жизнь

однообразна

И уникальна

в одночас,

А это страшно

и прекрасно,

И это будет

про всех

нас.

36

Бежит Иван,

бежит и дышит,

Лишь небо

темное над ним.

Декабрь,

утро,

город слышит

Кроссовок стук,

необратим

Наш парень,

что

стремится очень

Быть в спорте каждый

божий день.

И даже

в праздничные ночи,

И в выходные

бьет он лень.

Есть цель —

то кубок Украины,

Последний шанс,

так сам Иван

Себе решил,

решил от стыни,

И он готов

уйти ва-банк.

Готов

всё бросить,

не печалясь —

Любовь,

учеба

и родня

Но каждый раз,

к ним возвращаясь,

Он мыслить так

считает зря.

Туман из целей —

то стремленье —

В один момент,

сильней быть всех,

Но Ваня помнит

о забвень(и)и,

Что ждет любого,

среди тех,

Кто стал

великим чемпионом,

Но смысл быть им

без семьи?

И без любовных

сладких стонов?

Без счастья

от

своей родни?

А вот проходит

утро быстро.

Настал же день

и канитель —

Квартира

в праздничном

вся

сыске

И за окном

одна метель.

Здесь каждый занят

своим

делом.

Семья,

как точный механизм

Имеет функции,

разделы

И цель одну —

восславить жизнь.

Не так уж важно,

что за праздник,

Ведь главный тезис —

вместе быть.

Не в календарной

дате

счастье,

А в судьбах,

что

плетутся

в нить.

Иван с отцом

вздымают ёлку,

Светлана

в кухне

за плитой.

В делах домашних

много толку,

Когда всё в радость

и в час

свой.

Отец,

так ловко обращаясь

В вопросах быта,

в частный лад

Для Вани,

светло возвышаясь,

В нем вызывает

гордый взгляд.

Ведь сын так хочет

научиться

В хозяйстве дома

первым быть

И он отцом

своим гордится,

Уменья

хочет уж развить.

Вот в те минуты

дел различных

Идет

о всяком

диалог —

Идеи,

образы,

привычки,

Но Ваня свой

толкает слог:

«Скажи отец,

чего не вижу,

Я деда

с бабушкой

совсем?

Лишь иногда

о них

я слышу

У них что,

много так

проблем,

Что даже в праздник

не приходят,

И даже мы

к ним не идем?

Скажи отец,

в чем дело, чтобы

Я разобрался

этим днем».

И Света слышала,

что Ваня

Спросил у Васи,

в этот раз.

«Ты вырос,

с ростом будут раны» —

Начал Василий

свой рассказ.

И сыну он

сполна ответил,

О том,

что сам же пережил,

О том,

что отчим

с мамой Светы

Их брак

понять

не взяли сил.

Но дед и баба

любят внука,

Хоть не по нраву

им отец.

Подарки

знатные на руки,

Сквозь почту пустят

наконец.

Но Ваня злится

беспросветно,

При этом

гордость

все ж берет

За то,

что выстоял на свете

Семьи очаг —

огнем цветет.

Огнем

любви и пониманья,

Огнем

спокойствия души.

Вот Света смотрит,

там на Ваню,

Вся в мыслях,

думая молчит.

Он вырос так

и стал как папа,

Он хочет быть

как свой отец

И в этом счастье,

вся отрада

Для всех родителей

венец.

Светлана

чувствует

печали,

Что жизнь не той

пошла тропой,

Что мать её,

её не чает,

Что каждый день —

за деньги бой.

Но смотрит любо

на сынулю,

Лишь в нем

услада для души.

А за окном

бушует буря,

Уж вечер

снегом порошит.

В делах Василий,

сам же Ваню

Позвал к себе

на разговор:

«Ты знаешь сын,

судьба,

что с нами

Плетет клубок

наперекор.

Я вижу все

твои

стремленья —

Те книги,

девушки,

дзюдо

А сердце бьется

умиленьем

Меня послушай

ты

без слов.

Читал Островского

я тоже,

Как ты читал,

был молодой.

Ты хочешь Павкой

быть и гоже

Хотеть идти

сегодня в бой.

Ты так стараешься

быть лучшим:

Отличник сам,

везде,

во всем.

Но пусть твои

услышат уши,

Что не всегда

своё берем.

Я так хотел

спасти

жизнь мамы,

Своей мамули,

что больна

Была тогда

и сердца

раны

Я получил,

что есть

с полна.

Мы в силах

многое освоить,

Создать,

убить

и изменить,

Пока не знаем,

что нам кроит

Судьбы

таинственная нить.

Я верю сам

в твои стремленья,

Но знай,

не бойся

ты того,

Что может быть

не повеленью

Твоих желаний,

и всего».

И Ваня выслушал,

что папа

Ему сейчас

всё поучал,

Но сын

идеи

ест нахрапом

И рубит их

с млада плеча.

Он слишком молод

для смиренья

Перед

фатальностью

судьбы.

Он видит смысл

лишь в сражень(и)и

Весь мир

татами для борьбы.

Но вой суждения

прервали

Курантов бой

и радость глаз.

На русском

видеоканале.

Глава РФ

пустил

свой

глас.

Донбасс

особенный явленьем

Здесь люди все

открыты в том,

Что принимают

поздравленья

России

дружно за столом

И поздравленья

Украины,

Здесь принимают точно так.

И широта души

не стынет

В котле из наций

дружный такт.

Семья гуляет

потихоньку,

В квартирной

мирной тесноте.

Здесь за столом

стоит икорка

И ёлка

светится во тьме.

Все лампы выключены

в доме,

Лишь телевизор

и огни

Гирлянд,

светящихся истомой.

Семья сидит,

тут все свои.

«Когда-то были мы едины» —

Светлана

начала рассказ:

«Союз советский,

не «країна^[53]»

Заботой крыл

он всех-всех нас,

А мне тогда

ведь очень сильно

Противен был

советский строй,

За ложь,

цензуру,

за обрывы

Для тех,

кто к партии не свой.

Но вот прошли

года, декады

Свободу дали

нам

здесь

всем,

И поначалу

были рады,

Но стали жить

среди дилемм:

Цензуры нет,

она другая,

Но тех помоев,

что сейчас

По телевизору

сливают,

Как никогда,

на всех же нас.

Вранья еще

пристало больше,

Ведь куча разных

СМИ вокруг.

Тогда одно —

мы знали —

ложь там,

Сегодня много —

всяко врут.

Ведь не узнаешь

этой правды,

Везде

отборный сорт вранья,

Он разноцветный

многогранный,

Противней

грязного белья.

Пусть раньше

партия держала

Свои устои

для всего,

Ну а теперь

всем заправляют

Те ж коммунисты,

с тех годов.

Они

все предали идеи,

Проворовались,

как один.

И вышло

с этой эпопеи

Разруха,

бедность

среди

глин

Страны

великой,

уже

бывшей,

Но были вместе,

все семьёй

И это главное,

что ищет

На свете сапиенс

простой.

Мы жили дружно

и культура

Росла

подонкам вопреки

И не страшна

была цензура

И глупых дядек

башмаки.

Сейчас всё тоже —

только хуже

И денег нет,

единства нет,

Но хорошо

сидим,

здесь

дружно

И поздравлений

видим свет.

С Россией мы

и с Русью Белой

И Киев нам,

как дом родной

Давай,

чтоб на

планете целой

Любовь возвысилась звездой».

Иван внимательно

речь мамы

Внимал…

на папочку смотрел,

А тот,

глаза лишь щурил

странно

И улыбался,

весь горел.

Не первый раз

наш Ваня слышит

О красной были —

о стране.

В которых два

начала дышат,

Ведь с недовольством,

так же все

С любовью

горькой вспоминают,

Что был тогда

один союз,

А это

парня завлекает

Читать истории

из уст.

И пусть она

неоднозначна,

Вся ностальгия

о стране.

Любовь

бывает

непрозрачна

К родной

безликой

стороне.

Ну, коль любви

задели сети —

Проходит миг

и мальчуган

Собравшись,

вышел,

чтобы встретить

Шталову Анну,

где-то там.

Где снег,

где люди,

город милый.

Веселье,

радость,

синий свет.

В ночных огнях

эпоха стынет —

Эпоха мира,

мирных лет.

И сеть

всемирная полощет

Двоичным кодом,

кто куда

Шлет поздравленья

этой ночью

И пишет наш

Иван туда.

Он должен

встретиться с Анютой

У ёлки

в центре,

а пока

Все так же

тикают минуты

И ноги

рубят облака.

Иван стремится

пулей к цели.

Он рубит ночь

своим огнем,

Ведь там,

в дали

стоит у ели

Его любовь,

о ней

он днем

Всё думал-думал,

изнывая.

Он видеть взгляд

её готов

Всю жизнь,

в пролет

и всеми днями

И всеми мыслями

из слов,

Любовных

сладостных

признаний.

Вот-вот еще,

вот-вот,

чуть-чуть

И

его

Аня

пред глазами,

Окончен

из дому

тот путь.

Они вдвоём

гуляют ночью.

Он всласть

влюбленный омрачен,

Но Аня думает,

что очень

Непрост их путь

идти вдвоем.

Давно,

недавно?

Замечала,

Что Ваня ставит

выше всех

Свои

спортивные начала.

Он бросит всё

за свой успех.

Она ж читала

эти книги,

В которых

долг

семьи велик

Пред риском тяжким,

перед мигом

Войны,

что стелет материк.

И той

опешила любовью,

Что там была,

была тогда…

Она задумалась —

на сколько

Их чувства с Ваней

навсегда?

Ведь Аня знает,

что отвага

Любить кого-то,

значит жить

И создавать,

и жертвы надо

Семьи

во имя

сотворить.

И вот она

решила четко,

Что если

Ваня

на вопрос,

Её ответит

верно,

кротко,

Она

с ним

будет

уж всерьез.

Она не прочь

идти на жертвы.

Её стремленье

с парнем быть

Везде,

всегда,

в любом моменте,

Не укротить,

нельзя так жить.

Нельзя

терять

своё начало,

В своих любимых

и родных,

В себе раскрой

незримы дали

И не ищи

себя

в чужих.

И Аня знает,

что желанье

Ванюшу просто

подчинить

Не приведет

к существованью

В благую

радостную нить.

Она ведь,

с Ваней,

с самых первых

Моментов школьных,

школьных лет,

Когда-то был

он грязным,

нервным

Мальчишкой,

но

имел

тот свет

В глазах,

в глазах своих

бездонных

И этот свет

её сразил,

И Ваня рос,

менялся в школе,

Подругу нежно

полюбил.

Сначала

детские метанья.

Дразнилки,

игры,

дневники,

Анкеты,

первые признанья.

От поцелуев

дрожь руки…

И вот

он стал,

почти мужчиной,

Так пусть

ответит на вопрос

И если правильно,

то в мире

Мы будем вместе

на износ.

Забавно,

главные страницы

Всех наших лет

судьба скребет,

В моменты те,

когда не зрится

Их важный,

значимый исход.

Вот пара

в Новый Год

гуляет,

Казалось,

нужно

прям сейчас

Им делать то,

что выясняет

Их отношений

путь и сказ?

Ну, веселитесь

и гуляйте,

Нет,

нужен вам

вопрос один,

Что все решит,

что ж,

сами знайте

Давайте,

жгите

среди

спин

Прохожих

добрых

и веселых,

Судьба

им ваша

нипочем.

Собравшись силами,

Шталова

Ивану молвит,

под плечом:

«Скажи-ка,

Ваня

милый,

сможешь

Из-за меня

уйти с дзюдо?»

Слободин весь

покрылся дрожью,

А в голове,

лишь криком:

«Что?»

Нет,

Аня просто

проверяет,

Готов пожертвовать Иван

И если — да,

то ей не надо,

Чтоб кимоно

бросал в чулан.

Не надо ей,

чтобы из спорта

Иван

на веки уходил.

Узнать бы ей —

а он готов-то

На жертвы,

ради их

любви.

И пусть ответит,

что все бросит,

Из-за неё,

неё родной,

А после Аня,

вновь попросит,

Чтоб не бросал

он спорт,

путь

свой.

Ей надо знать

и знать отрадно,

Что он готов

на жертвы все,

И в тот момент,

когда не надо

Их воплощать

в своей судьбе.

Пусть хоть

всю жизнь

свою положит

Он ради спорта,

будет с ним

Она всегда,

всегда поможет,

Готов бы был

на жертвы нимб.

А снег идет,

все не стихая.

И в этой белой

яркой мгле,

Зрачки

снежинки

отражают.

Стоит Иван,

он весь в себе.

Его

убила

Аня

словом,

Точней —

вопросом, наповал.

Он вспоминает

дни в столовой,

Ах,

третий класс,

её узнал.

Она присела

с ним за столик,

Спросила просто:

«Как дела?»

С вопроса

этого истоком,

Река любви

их потекла.

Они взрослели

быстро,

вместе

И никогда,

ведь, никогда

Она такой

не знала чести,

Чтоб

ультиматумом слова.

Для Вани спорт

мечтой мерещит,

Как

и любовь,

Как

и семья,

Но он

не ставит

эти вещи

В одних

и тех же

плоскостях.

А что ж ответить?

Объясненья?

Ведь думал парень,

что поймет

Его любовь,

его стремленья,

А тут

вот

новый поворот.

И чтоб сейчас,

в такое время…

Не может просто

это быть.

Но что ответить,

что за бремя!

И после —

как

по жизни плыть?

Судьба…

Судьба…

и Ваня вспомнил,

Что в этот день

ему отец

Рассказом

мысли

все заполнил,

Неужто, правда.

Всё.

Конец.

Не все желания,

стремленья

Наш Ваня

сможет повидать.

Но вот

пред выбором,

давленьем

Пора уже

себе сказать:

«Есть Олимпийские

надежды

И есть

любовь,

и есть семья,

Но ведь родители

не держат

От спорта

этого меня,

Они

не ставят мне вопросы

Таким ключом,

таким ребром,

Они

со мною все выносят,

А Аня

выслала облом.

Моя семья

не ультиматум

Мне ставит,

а всегда

со мной,

Но Аня — нет.

Ну, что ж,

не надо

Такой любви

мне роковой.

Не стану

те же

я ошибки,

Как Мартин Иден

повторять

Его обман,

его попытки

В любви

себя же

потерять.

И не смогла

понять Шталова —

Нельзя

со мной,

нельзя вот так.

Ну что ж

прощай,

тебе

шлю слово,

Я не хочу,

я не дурак…»

Закончив мыслить,

Ваня молвил

Так верно,

кротко

свой ответ

И побежал,

с одним

лишь

словом

И это слово,

слово — «нет».

Она стоит,

вот неудача,

А он бежит,

куда-то вдаль

И оба

тихо-тихо

плачут,

А в сердце злость,

а с ней печаль.

Домой бежит

Иван, потея

Квартира близко,

поворот,

Еще один

и вот аллея,

Вон там подъезд,

семья там ждет.

Осталось только,

лишь дорогу

Ему

всего

перебежать,

Он

по проезжей части

строго

На красный свет —

ему плевать.

Машина бампером

задела

Перевернулся

наш Иван,

Но быстро встал,

пока гудела,

Та иномарка

на повал.

И вроде целый,

вроде быстро

Все так же он

бежит домой,

Но кисть руки

его повисла,

Пронзила кости

травмы боль…

37

Две стороны

одной медали,

Что время есть?

Для нас — людей?

Ведь сами мы

его создали,

Что б жизнь учесть

в планете всей.

Кого убьет,

кого погубит

Секунды бес

— конечный бич.

Минуты тикают

простудой,

Что льет на лица

шрамов клич.

Часы и беды,

и триумфы

Пророчат

разную судьбу,

Где поливают

сутки

клумбы —

Там жизнь

людей

растет вовсю.

Вот дни,

недели

месяцами

Закрыли всех

нас

скорлупой.

И только спелыми

годами

Восходят жизни

на запой.

Кому

тягучее,

как тучи,

Кому

лишь пулею полет.

Кого-то

время

сильно мучит,

А кто-то

счастьем

в нем

живет.

И вот зима

исходит,

чахнет

Пробился

радостный

ручей

Весной,

что жизнью

новой пахнет,

Средь Львовских

узенький аллей.

38

Со стороны

всё так красиво,

Где жизнь спортсмена —

роль в кино.

Победы,

труд невыносимый,

Все так приятно,

всё легко.

На самом деле

напряженье

Всегда,

везде

оно с тобой.

И в это трудное мгновенье

Есть только ты

и бой

с собой.

Євген всегда

на тренировках

И тяжесть

самый

сильный груз.

Отец его

в командировках,

И сына бьет

за это грусть.

Проблемы

в школе,

не так

рьяно

Учебой парень

увлечён.

Он тренируется

изрядно,

Но школа давит

на плечо.

Бывают смутные

контрасты,

Когда уж ночь

раскрыла глаз.

Євгену

кажется напрасным

Все

что

он

делает сейчас.

Отца нет рядом,

школа эта…

На тренировках

тяжкий труд.

А смысл в чем?

В чем смысл дела?

Но ведь порывы

быть зовут.

И манит цель

пробиться в дамки,

Ведь с малых лет

Євген впитал

Из фильмов,

книг,

примеров ярких:

Быть лучше всех —

его накал.

Культуры бич

американской —

Мечта,

великая мечта

Быть выше всех

и строить сказку

Своей судьбы,

в своих глазах.

Євген стремится,

но бывает

Прогнется под

напором дел.

И тихо в комнате

рыдает,

Но в раз один,

Тарас узрел,

Как плачет

братец

его

младший,

Давно еще

он замечал,

Что на слезу

довольно падший

Євген,

но знал,

Тарас,

всё знал.

Он видел,

что всё ж

не хватает

Отца Євгену,

сам Тарас

Себя же

в детстве вспоминает,

Когда

с ним был

Андрій в тот час.

Когда

еще

он часто в доме

Не весь

присутствовал собой

Как будто

находился в коме —

Андрій

в себе

искал покой.

Тарас же

понял, что не надо

Искать

прельщенья от отца.

Внутри писателя

торнадо

Уж такова

судьба творца.

И только вера,

вера в Бога

Смогла Тарасу

дать ответ,

На то,

как дальше

жить так,

чтобы

Быть сильным

в счастье

много лет.

Смотря на слёзы

у Євгена

Тарас любя

стал излагать,

Пытаясь вырвать

всё ж из плена

Сомнений

брата,

все прогнать.

«Не треба плакати,

мій брате,

Не допоможе

це тобі.

Не допоможе

навіть тато

Зроби

ти долю

сам собі.

Не треба

сумнівів поганих

Вони

є тільки

слабина,

Ти можеш все

зробити вправно

В тобі

є сила,

глибина.

Є тільки Бог,

який над нами

Стоїть,

пускаючи

свій світ.

Робити вибір

наше право

Посеред

байдужих

орбіт

Ми долю

зможемо

здолати

Нам всі

стовпи

летять

з плеча

Цей вільний дух

наш

не загнати

За грати миру

прийняття.

В життєвій

миті

та у праці

Немає планки

понад

всім.

Зірки

схопили

наші пальці,

Ти подивись

як гарно їм.

Я пам’ятаю

час далекий,

Коли малий

мені ридав

Я пам’ятаю

цю безпеку

В будинку

цьому

серед справ.

Та брав

у руки

тебе вправно,

Коли батьки

у праці всі

Та знав,

що станеш

нездоланним

Казали очі

це твої.

Ось знову я

дивлюсь на тебе

Та бачу

погляд,

очі ці.

Мій брате,

плакати

не треба

Тримай же

зірки

у руці^[54]»

Да речь

Євгена

вдохновила,

Когда и грусть,

когда печаль.

Та речь

ему

вонзила силы,

Ведь слово —

допинг,

слово — сталь!

Но так бывает,

что за взлетом,

Когда огонь

в душе блестит.

Он всё сжигает

и не шлет нам

Уж дальше сил

тропу плести.

Євген

мгновенно

окрылился,

Как снова

в грусть

свою поник,

Но с делом жизни

примирился —

Есть только

он

и только миг.

Миг тренировки,

миг стремленья

Миг взгляда

в мыслей

своих

тень.

А там

уже не до волненья,

Оно в другой

ведь будет день.

И этот день настал

весенний

В Одессе кубок

по дзюдо

Он почва

радостных стремлений

Для духа

младости

борцов.

39

А есть

другие

судьбы,

взгляды.

Ведь в этот день

и в этот час

Иван приехал

за наградой

Бороться,

биться

на показ.

В ушах

еще

раскаты грома

Звенят

от поезда колес.

И боль

в руке от перелома,

Что в зиму

эту перенес.

Иван настроен

очень резко —

Четыре месяца борьбы:

Здоровье,

Аня,

школа,

тесты

Что скоро ждут,

в конце весны.

Он черпал силу,

силу духа

Из книжек,

что

читал тогда.

Как Павка

бился

с тем недугом,

Как Мартин Иден

прогадал,

Связав

свою

судьбу

не целью,

А с человеческой

душой

И вот

в итоге

в грубых цепях

Окончил жизни

путь

он свой.

Но сожаление

Ивана

Косило

яростным

бичом,

За то,

что он

расстался с Аней,

За то,

что так

помчался в дом

И не увидел

ту машину,

А дальше —

травма и врачи,

Но злость

животная

мужчину

В нем будет

сильно,

хоть кричи.

Злость на себя,

на свою

слабость:

«Из-за девчонки

так страдать,

Но с малых лет

нам было

в сладость

Друг с другом

быть,

любить,

гулять»

Ведь ожидал

он пониманья

И Аня

знала

парня боль —

Спорт —

это всё

сейчас

для Вани,

Любовь же

вышла

боком,

в ноль.

Иван ушел

из интернетов,

Оставив

только

фейк вк

По грубым

юности

заветам

Лишь анонимный

путь избрал.

Он тенью

был в огромной школе,

Не видя

сплетен и молвы,

Не замечал

свою Шталову

Он жег

последние

мосты.

40

Уйдя от прошлого,

мы быстро

Находим

будущего страсть,

Но только миг

один корыстен,

Что в настоящем

метит масть.

И вот оно

свершенье мига —

Весна,

Одесса

и дзюдо

Здесь все решится —

громко,

тихо?

На это просто

все равно.

Природа холст

рисует рьяно

И просыпаются

цветы,

И воздух

свежести

дурманит,

И Солнце

ласкою

манит.

Оттает всё,

оттают люди —

Прошла

холодная зима.

Гормоны счастья

всех разбудят

Для мира,

радости,

труда.

Вот чистый шум

деревьев младых,

Вот пенье без

— заботных

птиц

И в додзе

теплая прохлада,

Среди готовых,

потных лиц.

Борцы

в разминке

ждут начала,

Вон там Иван,

вон там Євген

Им суждено

сойтись в угаре

Спортивном этом,

среди стен.

Звук кимоно,

шуршанье зала

Мандраж,

съедаемый огнем

Разминки пота

и запала,

В нем польза есть

и есть облом.

Волненье может

съесть все цели,

А может сил

придать вполне,

Здесь все

зависит от умений

Самоконтроля

в глубине.

Ивана злит

свой страх спортивный.

Он

на татами,

как на бой.

И лишь

агрессией обильной

С самим

справляется собой.

И стиль борьбы —

характер жесткий

Лишь на один,

задел,

наскок —

Его коронку

вместе с злостью.

И вы(и)грать всех

в короткий срок.

Ведь он часами

падал в стазис,

В сети смотря

дзюдо

звезд тех:

Номура,

Кога,

Илиадис,

Чтоб свой

создать

в борьбе успех.

Он бредил их

приёмом

сильным,

Старался точно

повторить

Бросок красивый,

через спину

На тренировках

стал точить.

Кроил его

в своей отваге,

Он через спину

тот бросок,

Что по-японски —

сеойнаге

И вот настал

заветный срок.

Еще в борьбе

не-вадза,

лежа

Припас

он пару

болевых

И удержаний

неотложных,

Никак в борьбе

дзюдо без них.

«Кимура»

иль уде-грами —

Узлом на локоть

болевой,

Иван его

прекрасно знает,

Закончить

им он любит

бой.

Но схваток

час же

неизбежен,

Рефлексы,

пот,

настрой,

мандраж

Все собрались

здесь

под манежем

И путь свершений,

как багаж.

Перед

открытием

турнира —

Патриотический обряд —

Державний

Гімн

України^[55]

Звучит его

печальный лад.

Где спорт большой —

там флага знамя,

Ведь он уже

не просто так.

Где спорт большой —

там и реклама

Страны престиж —

товарный знак.

Иван же

музыку

не слышит,

Он держит лишь

в уме настрой,

Уже

он яростнее дышит,

Его сознанье

хочет в бой.

А там,

в строю,

в другой колонне

Стоит Євген —

ладонь к груди

И в мыслях

радостные

звоны.

Победы

сладость

впереди.

Євген

не злится,

не пылает,

Ведь для него

дзюдо —

игра

И он

с противником

играет,

И счастье бьёт

во все бока.

Вот не борясь

еще, на старте,

В нем после

долгих

стресса дней

Такое чувство,

будто стал он

Уже на свете

всех

сильней.

А стиль борьбы

Євгена это

Игра

техническая ног,

Без грубых

жесткости заветов,

Он

разноплановый игрок.

В не-ваза^[56],

любит

«треугольник» —

Санкаку-джиме,

душит им

Всех

беспристрастно и спокойно,

Но осторожно…

и не спим!

Ведь где

приёмы удушенья,

Там смерть

и отзыв

лет былых,

Ведь,

самураи,

в своё время,

Душили тех,

кто против них.

Но время точит

все искусства

И те,

что,

даже для убийств,

Перерождаются

из буйства

В игру людей,

для разных лиц.

Євген

играет,

он без злобы

Дзюдо наукой пропитал.

И в эту юность,

в эти годы

У спорта

он

фанатом стал.

Он изучал

в сети

обильно,

Кумиров-звёзд

своих дзюдо:

Дарсель Яндзи,

Ямас(и)ьта,

Риннер

И ткал

приемов полотно.

Євгена ноги

безотказны.

Подсечек

и зацепов

спец.

Что по-японски —

аши ваза,

Зовется

техники

венец.

41

Турнир открылся

наконец-то

И вот уже

пошла борьба.

Здесь

каждый бредит

этим с детства,

Здесь

только дело,

не слова.

Дзюдо —

с японского —

путь гибкий.

Но время

вводит корректив.

И победит

не только

прыткий.

Ведь каждый

может,

уловив

Своих достоинств

личных племя,

Стать

чемпионом-молодцом,

Внедрив

любые

схватки

схемы,

В контексте правил —

нужных слов.

Дзюдо,

признаться,

потеряло

Став

олимпийским атташе —

Задумку Кано

в том,

что слава

В любви

к сопернику

вообще.

Ведь только друг,

ведь только близкий

Тебе поможет

лучше стать

И лишь в борьбе

бескомпромиссной

Ты сможешь мир,

себя познать.

Соперник

все

твои ошибки

Покажет в деле,

раз на раз.

И ты ему

представишь шибко

В чем он

слабее

здесь,

сейчас.

В одной и той же

схватке пущей

Растут

противники,

вдвоём

Не стать

им друг

без друга

лучше.

Соперник —

друг,

мы с ним растём.

И только так,

превозмогая

Себя,

ты в помощи

другим

Познаешь мир

из разных краев,

Чтоб для

себя же

стать своим.

42

Идет борьба,

идут сраженья,

Открылся

жизненный запал.

Кому —

здесь

горечь пораженья,

Кому —

удача из похвал.

Трибуны,

люди,

звуки речи

Шумит

в единой

буре зал.

Уже пришел

столь поздний вечер.

Євген и Ваня

ждут финал.

В поту,

в крови,

во мрачной боли

Сидит Слободин

в кимоно.

Он пять боёв,

лишь силой воли

Смог

вы(и)грать

только за одно,

За свой финал,

за ту победу,

Которой жил

он время всё,

Которой яростно

так бредил

И в отчуждении

лицо.

За бурей мыслей,

злости рьяной

Он стал

спокойно

побеждать.

О всём забыл,

о жгучих ранах

Сквозь боль

свободу

смог принять.

И вот финал.

Иван

сойдется

С Євгеном,

что

сейчас сидит

Пьет

воду,

радостно смеётся.

Судьба

сведет их впереди.

Євген в поту,

уставший жестко,

Но духом он

веселый сам.

Пять

поединков

выбил броско

И оппонентов

вы(и)грал в хлам.

Гнет

изнуренности

обильной

В нем

будит

всё наоборот —

Чем больше стресс,

тем больше силы

Для мотивации

даёт.

Назло,

всем трудностям

смеется

Євген и ждет

финала час.

И куража

дух

не сорвется,

Лишь слышен

юный

сладкий

глас.

43

Сошлись в бою

одном

дзюдоки^[57]

Львов

и Донецк,

Євген — Иван.

И в конкуренции

жестокой

Они

реализуют

план.

Євген

движением играет

Подсечки,

разные рывки,

В надежде той,

что измотает

И победит

с одной руки.

Иван

всё метит

под коронку,

Он до финала

всех бросал,

Но боль в кисти

играет звонко,

А там,

за всем,

бушует зал.

Секунда схватки,

как минута,

Минута —

словно

целый час.

Борцы захваты

ловко крутят

Пока

пыл

вы(и)грать

не угас.

Но счет

ноль — ноль,

команда «ма́те»,

Что означает —

стоп борьбе.

Вот

GoldenScore

звенит раскатом —

Удача той

лишь стороне,

Тому борцу,

что сможет первым,

В час

дополнительных минут,

Броском

оценку

выбить верно.

Ребята вновь

друг друга

рвут.

Иван уже

одной рукою

Пытает

бросить

кое-как,

Победу

вырвать же

«спиною»,

Но он совсем

уже иссяк.

Євген

нещадно

поднимает

Свой темп

борьбы,

идет на Вы.

Там за татами

люди лают

И не спешат

судьи часы.

Борцы равны,

уже всем ясно,

Но вот

«безрукий»

наш Иван

Не может

выдержать

всей страсти,

Стоит

до самых

тяжких ран.

И пусть

той нет

Шталовой рядом,

Он помнит ночь

и Новый Год,

И будет биться

с тем зарядом,

С которым

в жизни он поёт,

С которым

жил еще Корчагин,

С которым

Ваня дальше быть

Стремится в жизни,

знает —

надо

Судьбу

свою

себе кроить.

И пусть отец

смиреньем

дышит,

Но не Иван,

он только в бой,

Он

перепрыгнет

все те

крыши,

Что будут ставиться

судьбой.

Но дух его

превыше тела,

Рука подбита —

вот провал

Ему не даст

закончить дело,

Не бросил,

но

и не упал.

Трибуны молкнут,

молкнут люди,

Исходит дрожью

тишь скамей.

Конец борьбы,

решенье судей

Кто победил,

тому «хантей».

Никто

не бросил

за всё

время,

Но вел

активнее

Євген

Свою борьбу

Ивану в бремя.

Отдышка,

дрожь

и в горле крен.

Дают победу

Львову рьяно,

Да,

чемпион

теперь Євген,

А серебро

есть у Ивана

И шум людей

до самых вен.

44

Прошел же час

соревнований,

Пора

уже

идти домой.

Средь награждений,

новых званий

Євген

сливается с толпой.

Он

в эйфории

и с медалью

На пьедестале,

слушал гимн,

Смотря

в те будущие

дали

Где пот,

где труд —

всё впереди.

Но он

не мог

откинуть взгляда,

От паренька,

что серебро

Взял,

проиграв ему,

а рядом

Стоял и вел

себя бодро́.

Как будто

он не проигравший,

Как будто

выше и не в счет

Решенье судей

и не важно

Стоит

и верит

в свой исход.

Прошли минуты,

зал пустеет.

Вот на скамейке,

там в углу

Ивана мысль

отчетно реет:

«Как дальше быть

и почему?»

Он не простился

с духом рьяным.

Привык

по полкам

разбирать

Свои

всё плюсы

и изъяны,

Он будет

дальше

рвать,

метать.

Ведь помнит сам,

как Мартин Иден

Анализ

делал ремеслу —

Таблицы

разные для книги,

Чтоб рассчитать

свою звезду.

В любом

практичном

сложном деле

В борьбе,

в писательстве,

в кино

Расчет —

отмычка

для идеи,

Успеха

стеллит полотно.

Иван

всё знает,

не жалеет

Себя

и он

готов уже

Идти

к дальнейшей

своей

цели,

А вот Євген

на стороже.

Біленко

Ваней

восхитился,

Его борьбой,

его стезёй

Слух

в кулуарах

распустился,

О том,

что сбор

не за

горой,

И если сложатся

все тропы

Их повезут

двоих зимой

На кубок

по дзюдо

Европы,

Уж не смогли

решить какой,

Борец

единолично станет

Страну

на старте

представлять

И вот

решили

спорта

гла́вы

За сильный дух,

обоих взять.

Євген

подходит,

предлагая

Ивану

руку

вновь пожать,

Тот

улыбаясь

отвечает

И разговор

стал

сам

слагать:

«Ты молодец,

боролся классно,

Но я

уж был

с одной рукой

И знай,

что

в будущие

разы

Вести

я буду

лучше бой» —

Сказал Иван,

но без упрёка,

А говорил

с простым добром.

Біленко

понял

эти строки

И сам

ответил молодцом:

«Ти гарний хлопець

та не бійся,

В наступний час,

я теж піддам

З тобою на

Європу

візьмуть

Мене,

я зараз

чув це сам^[58]» —

Євген продолжил

размышленья

Ивану

все

он рассказал,

Что летом сборы,

в те мгновенья

Начался

дружбы

их запал.

Парней связало

спорта дело

И конкурентный

интерес.

Они

соперники —

горели

Друг друга

взять

наперевес,

Соревнованье

развивает

Растет уменье,

мастерство

И как всегда

теперь бывает

Вражда

становится

родством.

«А ты всегда

по-украински

С людьми

другими

говоришь?» —

Спросил Иван

без всякой мысли

И вот

Євген

ответил в тишь:

«Це

моя рідна

і співуча

Країни

лагідної той.

Якщо вона

для вас болюча^[59]

На русском

буду

я с тобой».

«Та розумію,

що ти кажеш!^[60]» —

Ответил

радостно Иван —

«В Донецке нам

общаться краше

По-русски и

привык я сам.

Но главна суть,

что понимаем

Друг друга мы

с тобой сейчас,

На остальное

не внимаю».

«З тобою

згоден

я

якраз^[61]» —

Євген смотрел

в глаза Ивану —

Там света,

радости ответ.

Они

уже

друзьями стали,

Средь поражений

и побед.

Но как

становятся

так близко

Друг к другу

люди

в нужный час,

Средь

сотен

чуждых

жизней-списков,

В которых всё

не на показ?

Свои

стремленья и проблемы

Свои

мечты,

свой интерес

И в эти

личностные схемы

Свет

не

— отложной

дружбы влез.

Давно

взорвалась

сингулярность,

Родив

Вселенных

полотно

И этот миг,

и эта данность

Цепочку судеб

завело.

Где звезды светят,

где планеты,

Где зародилась

жизней мреть,

Где

в пустоту

летят кометы

И все сплелось

в одну лишь сеть.

Да вот,

кишит

Земля движеньем.

Средь разных

факторов

вещей

Восходят

дружеским

сплетеньем

Иван с Євгеном,

средь людей.

45

Весна

проходит

незаметно,

А с ней

и школьная

пора

И в ЗНО^[62]

свои ответы

Младая

вносит

всё рука.

Рука Євгена

и Ивана,

То руки

тысяч

тех детей,

Что заполняют

неустанно

Листы

по Украине

всей.

Пора

экзаменов восходит.

Пора

куда-то поступать.

Но в раннем

возрасте

негодно

Всей жизни

путь

свой выбирать.

Что

в восемнадцать лет

он знает?

Наивный

абитуриент.

Ведь

впереди

такие дали

И не познать

свой путь

в момент,

Когда

еще

совсем ребенок.

Когда

ты только

вышел из

Крыла

родительских

пеленок

И выбирай

себе круиз —

Кем будешь дальше,

где учиться

Постойте,

дайте время

всем!

Но нет,

нельзя,

быстрей за птицей

Из новых

жизненных

проблем.

Євген своей

победной бурей,

Решил

со спортом

всё связать —

Во Львовский ВУЗ

по физкультуре

Собрался сразу

поступать.

Отца ни что

не беспокоит,

В разъездах он

и все равно

Ему на то,

что происходит,

Со всем

смирился

он

давно.

Євген желал

позлить решеньем,

Чтоб хоть

вниманье

обратил

Андрій

на данное

хотенье

И здесь

он сыну

«насолил».

Казалось,

как

в семье

культурной,

Где интеллекта

ценят труд.

Уходит сын

на физкультуру

Євген-то знал,

что не поймут.

Он ожидал

отцовской гари,

Но получилось,

как всегда.

Его никак

не поругали,

За то,

что выбрал

он тогда.

В тени

родительских

скитаний.

В тени

известности

творца.

Юнцу

положено

из

званий

Свои вобрать.

Зарей лица.

Марія

приняла решенье,

Хоть прорезает

в сердце клин.

Ведь спорт

опасное

влеченье,

Но что поделать —

выбрал сын.

Волненье

давит

цель другую,

То как

себя

Андрій ведет

Его

нет рядом

и в такую

Пору

ответственных забот.

И мысли

сумрачные бродят

Там

в отражении зеркал,

Себе

все шепчет

о разводе,

Держа в руке

вина

бокал.

Где мухи

мертвые

таятся,

Сомненьем

балуя

питьё.

Вопросов муть

и бледность

пальцев

Скребут

супругов

житиё.

Но их

отбрасывает

слогом —

Добытчик муж

деньгу несет,

Євгена выставим

на ноги,

А там

настанет поворот.

Тарас согласен

с брата

рвеньем,

Ведь

видит

в нем

свои мечты,

Ушили

которые

в забвенье,

Сгорели

прошлые мосты.

Быть может,

не было

таланта,

Чтоб

чемпионом

в спорте стать

Быть может,

взрослым

стал он рано,

Чтоб маме

дома

помогать.

Быть может,

брата не хватало

Но только

старшего,

что мог

Ему помочь

в своих началах

Судьбы иначе

выпал слог.

Он сам

Євгену

брат великий

Он был

и будет

как отец.

И пусть

хоть в этих

младых бликах

Мечты

пульсирует творец.

Тарас

в движеньи

патриотов,

Его

наставник

дед Ігнат,

Приходят

новые заботы,

А с ними

счастья

во сто крат.

Иван,

в своём

родном Донецке,

На физкультурный

поступил.

Он мыслил

трезво,

мыслил

резко,

Крепя

свой мысленный

настил.

Василий Павлович

охотно

Решенье сына

поддержал,

А мать

Светлана

вся

в заботах —

Её

гнетет

сынка накал.

Ведь он

травмирован

серьезно,

Какой там спорт,

чего же для?

Но не потерпит

Ваня слёзы

На сожаление

себя.

Отец все понял —

сыну надо,

А мать в

Цветаевой стихах

Покоя

сладкую отраду

Искала

смутно

впопыхах.

Одеть,

обуть,

лечить ребенка?

Как быть,

а денег тех —

впритык.

Но Ваня

вышел из пеленок

И к жизни

грубой

он привык.

Он,

как Євген,

в той сборной,

в штате

Национального

дзюдо.

Да, пусть

при маленькой зарплате,

Но всё ж приятно,

заодно.

Вот другу

львовскому

безлично

На деньги эти,

есть же всё,

А Ваня

чувствует отлично

Как нужды

веют

за окном.

Светлана видит,

что мальчишка

Приносит сумму

за свой

спорт,

Её

волненье

как привычка

Её

натуры

дивный сорт.

Такая жизнь,

такие вещи,

Как Фридрих Ницше

завещал —

Всё в повтореньи

своём

блещет,

Среди зеркал,

среди начал.

Иван,

Євген

и сотни юных

Людей со спортом,

на цепи,

Но эта цепь

стремленья будит,

То цепь

свободы и любви,

Которой связаны

все люди

В любом

из самых

разных дел.

Так было,

есть,

возможно —

будет,

Среди небесных

чуждых тел.

И две судьбы —

одна дорога.

Они

по-разному

идут,

Но жизнь

едина,

понемногу

Друг с другом

ближе —

там и тут.

В сети,

в просторах интернета

Они,

по статусу — друзья.

И в переписках,

и в ответах

Кроится

близости стезя.

Євген

подробно изучает

Ивана профиль —

фейк

как стиль

Где статус —

музыка играет.

Страница

словно

мост из миль

Меж настоящим

конкурентом,

Что бьется так,

как никогда,

При этом —

добрым

и ответным

На все

возможные слова.

И скрытным,

чистым анонимом

Корчагин —

темный аватар

Где нет

подписок,

нет и грима

Из групп,

репостов

милых пар.

В графе «друзья» —

Євген Біленко

И всё.

И нет там никого.

Страница эта —

словно

стенка

Для мира

сущего

всего.

Євген следит,

общаясь бурно.

Вот

друг,

он свой

и он

другой,

И размышляет

столь недурно,

И мыслит

свежей головой.

Другие взгляды,

мысли,

вкусы.

Во всём

он любит прагматизм

В сужденьях,

целях и

искусстве.

Он весь

боец

и

катаклизм.

Вот тут

исходит притяженье

Двух

разных

жизни полюсов.

Часы

запойного общенья

И сотни тысяч

светлых слов.

А сам Иван,

смотря страницу

Євгена

в этой же сети

Всё понял сразу,

тот как птица

Летит

легко

в своём пути.

В семье проблем

тех нет

с деньгами,

На фото видно,

видно в раз.

Подписки,

группы чертят сами

Портрет Євгена

на заказ.

Ячейки

разных патриотов,

Гербы

и

национализм

Бандеры

где одни заботы

Так ненавидеть

коммунизм.

Иван

всё это

презирает,

Но вот Євген

приятен сам

С ним

интересно

и он знает

Как добротой

разбить

всё

в хлам.

Євген

в общен(и)ьи

добродушен

К другим

идеям

он терпим.

Готов сказать,

готов и слушать

Приятно

даже

спорить с ним.

Вот так

два

разных

человека

Сошлись в борьбе,

сошлись в сети

И радость

их

всё

щурит веки

Той чистой

дружеской любви.

Еще Иван,

порой

бывает,

Заходит к Анне

в профиль сам.

Её же фото

сохраняет

И вспоминает

их роман.

Она

в луганский поступила

И там,

в Луганске

жизнь живет,

И аватар

улыбкой милой

Привет из прошлых

взглядов

шлет.

Иван часами

зависает —

Там

монитор,

в нем лик её,

Но он не пишет,

вспоминает,

В сомненьях

прошлое своё.

И разум

режут

сожаленья

Ошибка

или нет?

Как быть?

Те

новогодние волненья

Навек

пытался

он забыть.

Ведь в каждом

сапиенсе

взрослом

Противоречия

живут.

Два разных

мнения

о прошлом

Свершенья

будущего

вьют.

46

Но время

судит

наши грезы.

Ведь незаметно,

за окном

Пускает

лето

свои

слезы,

Звеняще-дышащем

дождем.

Вот Киев

город

древний,

славный

Под исторической

броздой,

Вобрал

полярные заправы —

Он в разных смыслах

город свой.

Он мать

для русских

градов.

Муза —

Для украинства

центр-свет.

Где Русь,

Империя,

Союзы.

Он многоликий

всем завет.

Краины

стольница

как триггер

В разнообразии идей,

Смешавших всё

в одну интригу,

В личинах

чьих-то эпопей.

Для украинцев

украинский,

Имперский

для

имперцев он.

И красным светом

бьет в те лица,

Что коммунизма

чтут канон.

Вот

на просторах

Конча-Заспы,

Хмельницкий

где

литовцев бил.

В юго

— восточной

этой части

Євген с Иваном,

что есть сил,

На олимпийской

базе,

рубят

В себе

усталость,

пустоту.

Лишь

тренировки

им рассудят,

Рассудят всё

и их

борьбу.

Европы

кубок

ждет зимою.

Ведь, каждый

хочет взять

свой приз

И в конкурентном

бурном

море,

Рождает сила

свою жизнь.

Друзья

друг друга

подгоняют

И тянут рост,

на перегон

Тогда,

когда

еще светает,

В мозгу уже

работы звон.

Євген

над техникой

кропает

Темнеет быстро

кимоно —

Сушить его

не успевает,

Но он

в процессе,

все равно.

Броски,

движенья

и просчеты,

В уме

картинный холст

борьбы

И строит сам,

своей работой,

Наперекор

всем

остальным —

Всем тем

сомненьям и невзгодам,

Что сеют зерна

в голове,

Он их

выкапывает,

чтобы

В поту

сжигать,

сжигать

в себе.

А вот Иван,

упор на силу,

На сборах

сделать

все ж

решил,

Он тренирует

кисти жилы,

В спортзале

мучает

настил.

И на татами

ходит редко,

Пока физуха,

пусть рука

Остынет от

захватов едких,

От кимоно

и от броска.

Иван готовит

мышцы к делу,

Уверен

как никто

другой,

А пораженье

подогрело

Идти желанье

дальше в бой.

И ничего

так

не скрепляет

Людей,

как труд

в работе той

Что ум

и тело

закаляет

Желанной

целью

и мечтой.

И в кратких

тихих

перерывах

Ребята

вместе говорят

О мире,

целях

и порывах,

О том,

какой

их ждет

расклад.

Да,

в этих самых

диалогах,

Они,

как будто,

ни о чем,

Но в тоже

время

и о многом,

Но в тоже

время —

обо всем.

И оба

парня

в раз

раскрыли,

Что на

«живую»

разговор

Насыщен

более

приливом

Тепла,

чем

в интернете

спор.

Да,

спор

в «живую»

даже лучше,

Хотя,

они,

как ни крути

Раскрыли

радость

во всей

гуще,

Чтоб помогать

к звезде

идти.

Вот так

людей

судьба связала

Соревнований

едкий дух,

Соцсети,

и

работа в зале —

Вот новый мир —

мир дружбы двух.

Совместный рост,

в совместном пыле

На сборах

выпал

чудный шанс —

Друг другу

стали

как родные

И начался

большой

броманс.

Единства

судно

вышло

с верфи

Взаимных дел,

взаимных душ.

Сплотились

лица

счастья

в селфи,

Печатью

юных

смелых

стуж.

47

Подходит лето

к завершенью

И сбор

закончился давно,

Друзья

разъехались,

но звенья

Их дружбы

крепки

все равно.

Євген,

за Ваней

наблюдая,

Всё удивлялся

каждый раз,

Как тот

себя

превозмогая

Точил

спортивный

свой

алмаз.

А Ваня

тоже

восхищался

Той

кропотливостью,

с какой

Євген

всегда

тренировался,

Он

конструировал

свой бой.

Но вот

пришла

пора

проститься,

Под шум

желтеющей листвы

И в интернете

снова слиться

Там

где

бинарные мосты.

Где смех

пронзается из мема —

Культурных знаний

Образец,

А термин

этот

нам поведал

Биолог —

Докинз,

молодец.

В сети

Иван

с Євгеном

дружно

Внимают

знаков полотно.

Есть мир внутри,

есть мир снаружи

Есть интернет —

где все в одном.

Метеорит,

что пал

в Челябинск,

Вот Гарлем Шейк

как фейерверк

Подеревянский —

чудный старец,

Вон Майли Сайрус,

её

тверк.

Смешалось всё

в одни потоки,

Но

в отражении

от рек,

Где числа,

видео

и строки

Свой мир

увидит

человек.

Вот казус

с нашим

президентом —

Яйцо

по сердцу,

дверь,

венок

И «порожняк»,

и «попередник»,

И по пенечкам

прыг

да скок.

Над президентом

потешаться

Гаразд

Євген

со всех

прям

сил,

Ну а Иван

не обижался

Он сам

смеяться

так любил.

Бывали,

правда,

даже споры

О той истории,

тех лет,

Но аргументы

все

за шторы

Сарказма

прятались

в ответ.

И все идет

жизнь

неустанно,

Вот новый год,

учебный

год

Пора

подумать

всем

исправно,

О том,

что дальше

всех

нас

ждет.

48

Все так же

крутится планета.

Все то же

Солнце день за днем.

Все та же

осень без приметы

Вскипает

золотом-огнем.

Активный шаг,

портфель,

убранство.

Идет Тарас

к дедуле,

в штаб.

И только небо

в постоянстве,

А человек,

то царь,

то раб.

Здесь стиль

классический

у зданий,

Да жизнь,

такая как всегда —

Все ищут хлеб

и ищут знаний.

Проходят

грузные года.

Приходят

новые названья,

Границы,

тень

пустых идей,

Ну а земля

все ждет свиданья

Со свежим

прахом

наших дней.

Идет Тарас,

блестит таблица

С названьем улицы

висит,

Где имя

буквами

кроится:

«Джохар Дудаев» —

нам гласит.

Да,

знала улица

и эта

Немало

разности имен —

И даже

русского поэта,

Ну а теперь

здесь новый кон.

Кому

террор

с сепаратизмом,

Кому борец,

свободу дал —

Джохар Дудаев

Львову

жизнью

Названьем

улицы

предстал.

Тарас пришел —

вот офис

деда

Здесь

с сине-желтым

на ровне

Флаг

красно-черный

веет цветом

О той

бандеровской поре.

И шик,

и блеск,

и аккуратность —

Ігнат не метится

скрывать

Своё богатство,

свою

знатность

И на Тараса

смотрит стать,

С каким-то,

что ли поученьем,

Стремясь,

сочувствие отдать.

Во взгляде

доброе

призренье

И превосходства

смутна гладь.

«О, мій дідусь,

кажи

коли ми

Почнемо діяти.

Коли?

Щоб пізно

не було

робити,

Щоб руки

сильними були.

Я знаю,

бачив підготовку.

Та ти ж

мене

сам відправляв

До таборів,

багато толку

Від тих військових

жорстких вправ.

Готов

чекати

скільки треба,

Але вогонь

мій

вже горить.

Країна чахне,

бачить небо,

Що наша

влада

тут творить.

Хоча не наша,

а Російська

Вона продасть

країну всю

За газ,

за я́рлики

ординські,

За те,

щоб бути

у строю.

Ти подивись,

що роблять

гади —

Корупція

та свавілля́

І хочуть

мову

знищува́ти

Прикрившись —

хартія добра.

А що на сході,

що там в Кри́му?

Ніби нема

країни жил —

Ні мови —

честі України —

Братва та флот

російських сил.

Я пам’ятаю

ветеранів,

Що тренували

нас тоді.

Вони

нам все

розповідали —

Кавказу

барви

та вогні.

Вони

в Чечні

фронти тримали,

Щоб на

Крим наш

не йшла Москва.

Та у літах

четвертих гнали

Тих,

кто

приїхав за хабар —

Цих супостатів

синьо-білих,

Що рабський нам

пригріли пар.

А зараз що?

Коли напливи?

Робити діло

вже пора.

Донбасу ми

чужі та страшні,

Їм Кремль там

промив мізки.

Алярм підняти

буде важко,

Вкраїнський пряник варт,

й різки.

Бідніють люди —

це навколо,

Спасибі Богу,

що не ми,

Але не може

бути довго

Цей без

— законня

фальші

мир^[63]» —

Тарас

на выдохе

остался,

И встал

дед

с кресла,

после — сел

И вот уже

ответ раздался,

Теперь Ігнат

слова пропел:

«О, мій онук,

не в поспіх діло.

Ми «банду геть»

закричимо,

Коли

збагатитися

сміло

Нам підвернеться

часу тло.

Патріотизм —

це гарна справа,

Я сам колись

був у вогні,

Але

якщо

без капіталу

Тоді

не треба

це мені.

І не дивись

ти так

на мене

Я

у ненависті

вже свій.

Дух

революції

поверне

Мені грошей,

тобі

світ мрій.

Не ображайся,

але з часом

Ти зрозумієш

всіх та все,

Так

в Україні

є проказа

Вона для мене

інша є.

Донецький клан

хоче

придбати

Усі потоки

лиш собі.

Ми кинем цих

чортів за грати

Їх

допоможуть

вороги.

І всі

ображені

Донбасом,

Точніше,

мафією

цей

Піду́ть за нас

та пі́дуть

разом

До революції

людей.

Ти зрозумій

без капіталу

Ні одна

із

святих

ідей

Не буде

бомбою

чи даром,

Не буде

жити

для людей.

Нехай

не згоден

ти зі мною,

Не згоден зараз,

буде ще.

Але

все ж

одній

стороною —

Ми

революцією

є.

І ще

нам треба

набирати

До свого

табору

людей.

Усіх,

хто не

здоволен владой

Хоч росіянин,

хоч єврей.

Ти ж знаєш

що у Придністров'ї

Бік обіч

воювали

ми

З кацапами,

проти Молдови

Для української

землі.

Братів в

політиці немає —

Є

особистий

інтерес.

І друг

нам ворогом буває

І ворог

другом буде десь.

Усі

хто будуть

за країну,

Для нас

складають ланцюги

Із капіталу

і людини,

А на вершині

будем ми.

Та підем — у

Європу, НАТО

Союзи

величезних справ.

Грошей та обрій

де багато

Для різних

смачних

бізнес-страв.

Усю історію

країна

Між них

розділена була:

Москви

брала

нас темна сила,

Європи

розкіш та діла.

Але тепер

ми вибір

статський

Свій

зробимо,

та назавжди

Він буде —

не Переяславський

Європи

він

ситі́

вогні^[64]»

«Напевно я

все зрозумію^[65]» —

Вспотел

измученно Тарас.

»Є

твої

наміри

і мрії

Мої

скликають разом

нас.

Але скажи

мені,

чому так,

Чому

під ко́гось

треба йти?

Під цю Європу,

скоро смута

Там буде

з Шпенглера

руки.

Під цю

ординськую Росію,

Що статус

нашої Русі

Собі же вкрала,

іга хвиля

Чекає розпад

їх усіх.

Я згоден,

треба вербувати

Персону кожну,

що встає

За Україну

постояти,

Щоб не було,

бо намір є

У росіян,

у белорусів,

Що нашу мову

вчать,

ллють жах

Проти

загарбницьких

улусів,

Таких нам треба

в спільний шлях.

Чому ж

від ядерної зброї,

За слово добре

здихались?

Обман — слабким,

а сильним — воля.

Де ж Балто

— Чорноморська вісь?

Я буду

разом із тобою,

Все розумію,

в нас мета,

Але я хочу

добру долю

Для України,

недарма^[66]»

Ігнат

примерив

разны роли,

Не стал

с Тарасом продолжать:

«Не жди

обицяної волі…^[67]» —

Ухмылкой

доброй

справил стать.

Конец

дискуссии

идейной,

Пора

работу

выполнять.

Тарас

в бумагах

и затеях

В сети

заветы выпускать.

Различных

планов

видов

схемы,

Патриотический

заказ.

Статьи

серьезные

и мемы —

Всё,

что цепляет

чуткий глаз.

Его проста

работа с дедом,

Ігнат к себе

внучка прибрал

Пусть занимается

тем делом,

Пока в душе

огонь,

накал.

Как образумится,

так станет

Внук

прагматичным,

деловым,

Чтоб деньги

падали

листами

С идей

— деревьев

молодых.

Настал же вечер

неохотно,

Когда работа

только всласть,

Проходит

время

беззаботно

В часах

счастливых

сильна власть.

И вот

уже

Тарас

наш

дома,

Здесь всё

семейство собралось.

Вот даже

папа на приеме

В той ссоре

с мамой,

не сдалось

Им в редкий

час,

когда

все вместе

Жить в мире,

раньше как,

в любви

Андрій

с Марієй

месят тесто

Из ссор,

претензий и тоски.

Тарас же

верит

в брака узы,

Пусть

есть

проблемы,

есть огрех.

Но ведь

пройдут

те все

обузы

И снова

будет

лишь

успех.

Тарас же помнит,

как когда-то,

Отец и мама

были в стать

Светлы,

и счастливы,

и брата

Решили

меньшого зачать.

Он помнит,

как Євген рождался,

Он помнит

радости портрет,

Ну а потом

в разъезд подался

Андрій,

в писательский завет.

А вот

и брат

сидит,

он только

К экрану

светлому ПК

Прилип,

когда же с тренировки

Пришел,

поел

и «всем пока».

Тарас же видит,

недоволен

Євген отцом,

«семейный лад» —

Для брата не

священно слово.

Всю жизнь

его

такой расклад.

Євген того

не видел счастья,

Не видел

радостной семьи,

С его рождением —

ненастье —

Андрій в разъездах

дорогих.

Но ведь он ездит,

деньги чтобы

В семью прислать,

всех прокормить,

Он пишет,

он

«творіння робить^[68]»,

Но что

тут можно

говорить.

Євген устал

от тренировки,

Он каждый день

даётся в пот

С донецким другом

ярко,

звонко

Он говорит,

точь-в-точь поёт.

И все в семье

про друга знают,

Лишь рады, что

нашел Євген

Того,

с кем можно

дружбы знамя

Поднять

для новых перемен.

«Ти знов, пахняр,

уткнув в комп'ютер^[69]» —

Тарас к Євгену

подошел,

Взглянул,

обнял

его уютно,

А тот ему

в ответ: «Той що?

Я все зробив,

потренувався.

Я свару

слухать не хочу,

Мені

батьківський крик

не здався

Сиджу в навушниках,

мовчу^[70]»

Тарас

отечески похлопал

Рукой

братишку по плечу.

Он

у

Євгена

видел злобу,

Что тушит

мирную свечу,

Огнем своим

максимализма

И не приятия семьи.

Тарас уверен —

в этой жизни

Перерастет

Євген грехи.

«Я бачу

злість

твою,

мій брате,

Але в житті

як не крути

Сім'ю

тобі

не обирати

Ти з тим що є

в любві

живи^[71]» —

Тарас ушел

поесть на кухню,

А в след Євген

ему смотрел.

А за окном чужие

тухнут

Огни

из окон

чуждых дел.

«Я так втомилася,

не можу

Не розумієш

той журби.

Я за розлучення

і схоже

За нього також

будеш ти^[72]» —

Финал

Марія

подтвердила

Из ссоры с мужем,

что никак

Не хочет

выделить

часть силы

Чтоб сохранить

несчастный брак.

Андрій смотрел,

смотрел пространно

Он вспоминал

былые дни.

Любовь в быту

чеканит раны.

Они —

потухшие огни.

Он был романтик

и работал

В конторе

папеньки-дельца.

Марієй грезил,

вышля ноты

Влюбленных фибр

молодца.

Но все прошло,

все изменилось.

Он стал писателем

тогда,

Лишь для того,

чтобы

укрыться

От всех

реалий

навсегда.

«Ти маєшь рацію,

кохана.

Минули

спільності шляхи.

Та до розлучення

ще рано.

Євген

хай виросте

трохи,

А потім все,

пробач,

я знаю…

Хоча,

чого

я б там не знав.

Я

тебе,

жінко,

поважаю,

Нажаль давно

все ж розкохав^[73]»

На тихой ноте

все иссякло.

Глаза супругов

разошлись.

И вечер

поздний

лица спрятал.

Огни

на улице

зажглись.

Семья сидит —

тарелки,

кружки,

Все молча

в трапезе

гудят,

Лишь телевизор

крутит уши

В нем про Европу

говорят,

Что власть

решила

Украины,

В ассоциацию

с ЕС

Зайти,

и споры

из причины

Ведут уже,

пошел процесс.

Так вся страна,

под свет экранов

Вечерним

часом

собралась.

Сеть СМИ

из денег

разных кланов

Наш ум

окутала,

нам всласть.

И миллионы

украинцев,

Свой лик,

направив

в мертвый свет,

Едят нули

и единицы,

Им Мониту

Бог

дал обет.

От Закарпатья

до Одессы

Из Крыма

прямо

в Киев град,

Из Сумм

в Донбасские

замесы —

Угля,

культур,

крутых ребят.

Везде горит,

горит он синий

Огонь

экранов

и ТиВи.

В любой стране,

вот в Украине

Он разжигает

наши дни.

И все

в то пламя

окунулись.

Вот дом

Слободиных

и здесь

Потоки цифр

в свет

раздулись,

Сидит Иван,

он в мыслях весь.

49

Учеба,

дом

и тренировки

Проходит день

один,

другой.

Но губят

разума

уловки

О том,

как жить

своей мечтой.

Быть может здесь

вот, в интерне,

Где смотрит профиль

Анны, вновь

Иван приблизится

в ответе —

Как быть собой

и взять любовь.

Он,

бесконечно возвращаясь,

К ночи,

когда

на Новый Год

Они

друг с другом

распрощались,

Пустив судьбы

отдельный ход.

К эффекту

бабочки —

закону,

Развесив вещи,

кимоно,

Иван прибрался

и, в смартфоне

Сидел,

мечтал

как быть могло.

А если б

с Аней он остался,

А там

семья,

работы клич.

Нет,

он

исхода

не боялся,

Он просто мыслил,

как достичь

Решенья

целей же

заветных

И цели быть

с любимой,

но

Он не нашел

сейчас ответа,

А за окном

давно темно.

Пришел отец,

пришел уставший

Жену

отчаянно обнял.

Что ж,

время ужинать

и даже

Поговорить,

как там дела?

Светлана

смотрит

со смиреньем

На эту жизнь,

на этот быт.

Она

хотела

больших рвений,

Но пыл младой

годами скрыт.

Она нашла

себя в спасеньи.

Спасеньи Васи —

парня, что

Лежал

в отравленном

смятеньи,

Но все уже

давно прошло.

Вот этот

парень

возмужавший —

Достойный муж

и он шахтер,

И он спускается

в ту шахту,

И взгляд его

нежно-матёр.

Вернулся поздно

муж с работы.

Вернулся

каменный отец.

Как будто мучит

его что-то,

Как будто с ним

побыл творец.

«Сегодня

форс

— мажор

случился» —

Василий начал

за столом

Светлана с Ваней

словно скрылись,

Таясь на против,

в тень,

вдвоем.

«Погиб шахтер,

погиб он страшно —

Максим Цюнык.

С ним не дружил,

Но знал его,

на этой шахте

Да он работал,

что есть сил.

Вот так

в аварии коварной

Он ранен был,

лежал,

кричал.

Мы не смогли

помочь командой,

Лишь слухом —

в крик,

из-за плеча».

«Кто виноват

в том, что случилось?» —

Спросил Иван отца,

в глаза.

Светлана

в страхе вся забылась,

Пустилась тихая слеза…

«Послушай сын,

искать виновных

Здесь бесполезно,

вот и всё.

И наказание

всех оных

Не устранит

причины,

что

Тут послужила

неполадкой

В технологической

стезе.

Точить ножи —

закон упадка

Месть

проиграет,

да везде.

Борьба с причиной —

вот что надо

Месть не вернет

кого здесь нет.

В предотвращении

отрада

И в технологиях

ответ.

Не нужно

тратить

свои

силы

На суд других,

на злости муть.

Лишь

для работы

вынуть вилы.

В научном

знании

наш путь.

Я буду

думать

над проблемой

Уже прикинул,

как решить

По безопасности

дилемму,

Пойду за стол,

проект чертить».

Отец ушел

и Ваня —

маме:

«А что ты думаешь?

Как жить

В такой стране?

Мы словно сами

Должны

одни

с невзгодой быть.

Зачем

такое государство,

Когда должны

платить за все?

За медицину,

безопасность,

За обучение

свое?

И вот отец

сейчас

в попытке

Хоть что-то

сделать

для людей.

Но я уверен,

лишь открытку

Получит он

за путь затей.

Начальство

это

не оценит,

Да вся у нас

такая власть.

Им лишь бы денег,

чьих-то денег

Быстрей,

сильней

и выше красть.

Как жить

в такой

стране убитой?

Как мы живём,

мамуля,

как?

И грусть

и злость

бьют

монолитом.

Кто честен тут —

тот есть дурак».

Светлана слушала

речь

сына.

Вот слез

наплыв

уже иссяк.

Ответ ее

туманный

хлынул,

А Ваня внемлил

кое-как.

«Любовь и грусть —

сильнее смерти —

Писала

женщина одна.

Так, что

сыночек,

мне поверьте

Мы будем

дальше

жить до дна».

50

А осень

ставит

троеточье…

Октябрь

снегом

одарил

Донецкий край,

металла рощу,

Как

в сорок

первом,

в злые дни.

И ветер

дует

переменой,

Но Скорпионы

не поют.

В умах

ноябрь

строит

стены,

А может даже

и редут.

В стране назрело

недовольство.

Оно везде,

оно всегда

Вот

отказалось

руководство

С Европой

поиметь

дела.

Тот договор

не подписали —

Ассоциацию

с ЕС,

Хотя

уже

всем

обещали,

Но вот проблем

в карман не лезь.

Премьер министр

видит дело —

Что нам

не выгодно идти

На всех

условиях

Брюсселя

Нам нужно

ждать

и говорить.

Народ

не принял

аргументов,

И подключились же

дельцы,

Что пожелали

алиментов

От власти

наглой,

в бой купцы!

Наш интернет —

вот наша площадь.

Здесь

правду-матку

на кресты

Пассионарии

положат

И кровь

омоет

ей цветы.

Призыв идти,

призыв с фейсбука:

Печенье,

кофе

и настрой.

Пусть

революция

все руки

Поднимет дружно

за мечтой.

Причины есть

и все

их знают:

Воры у власти,

беднота,

Проблем страны

не отбавляют

Нет

справедливости

всегда.

То кризис в целях,

кризис в цифрах.

Вопросов

старых

пересчет,

А что с Донбассом,

что же с Крымом,

А что

с зарплатами

народ!?

Верхи по-старому

не могут

Жить, а

низы —

уж не хотят.

Вот вам

и зрада

с перемогой^[74]

Евромайдан

хежтег

и ад.

Ад революции

иль может

Банальный

гос

— переворот,

Но Украина

снова

в вожжах

Бескомпромиссности

забот.

Причины есть,

но только повод

Даст

волю

петь

в бездонный тлен

И начался

реальных холод

От ветра

нужных

перемен.

Сначала

тихая

стихия —

Вот

хаотичный

вялый бунт.

Ассоциацию

просили,

Майдана

люди,

в первый пункт.

Но после,

лозунги сменились.

Уже

и банду,

банду геть^[75],

Уже ребята

ополчились

И все на всех —

насильем петь.

Страна

расколота

на мненья

Многообразья

их не счесть,

Но если

в общем,

то хотенья

Так

разделились

в смутну весть.

Тут центр

с западом —

в Европу,

Подальше

лишь бы

от «совка».

И с ними все

и с ними

что бы

В защиту

стать

от рук

кремля.

И тут

стоят же

белорусы.

Змагарский флаг —

стремленья пыл.

Они надеются

обрушить

Майдан на Минск

из разных вил.

Они

мечтают

очень

сладко

К Европе

обратиться

в раз,

И так желают

смерти

батьке,

Упав

в протеста

сеть —

экстаз.

А рядом

ходят

россияне

Из оппозиций —

право-root^[76]

Ведь в Украине

славно грянет —

То, что

они

в Росси ждут.

Хотят развитий,

изменений

Стать частью

Западных систем

Где

с постсоветских

поколений

Мир и

прогресс

взойдет над всем

А все

под музыку

лихую —

Играют «ляписы»

в убой.

Свободной гари

ветер дует

Здесь вольность стада

жаждет вой.

Но звуки нот

лишь

отраженье

Чего обязан

видеть

сам.

Кому —

насилие

с волненьем,

Кому —

труд

к чистым

небесам

Восток и Юг

страны

с Россией,

С многообразным

прошлым тем.

В единой

красный

с белым

силе

И против

Вашингтона

схем —

Переворотов —

подчинений

Неоколоний,

рабских лет,

Их враг

готовит без сомнений,

Чтоб избежать

РФ ракет.

Здесь

с пророссийскими

мечтами

Народы

разные

сошлись

И белорусы,

россияне

Стоят

за Русь

и гром навис,

Они ведь знают

злые планы

Цветных волнений —

новых мин

И против

бунта

выступают,

Который

создал

сам

Шарп Джин.

Пусть

руководство

Украины,

Что обещало

русский клич,

Все ж изменяло

своим

силам,

Но лучше так,

чем смуты бич.

Пусть лучше

будет

по закону.

Воры —

всегда,

воры везде,

Но революции

созвоны

Не удержат

страну в узде.

Любые

грозные

волненья

Несут бардак,

раскол

и кнут.

Зачем

такие

измененья,

Чтоб

еще

хуже

стало

тут?

Страна расколота

и ужас

В том,

что

не будут

говорить

О компромиссе,

грянет

стужа

Непониманья

мирно жить.

Ноябрь

ярость

разжигает.

Число

тридцатое

идет.

Майдан

немного

утихает,

И тут же

«Беркут»

площадь бьет.

Что это было?

Глупость чья-то?

Зачем

властям

идти

на бой,

Когда

затихли

те ребята,

Что на майдане

лили вой.

Иль это

жесткости

порывы?

Когда режим

сосущий кровь

Латает

репрессивно

дыры

Просчетов, что

не в глаз,

а в бровь.

Что это было?

Провокатор

Какой-то дал

приказы бить

Людей,

подручным

«беркутятам»,

Чтоб

радикалов

разозлить?

51

Да,

ярость

вышла

из

орбиты

И поздно

мучать

мыслей ров.

Вопрос:

«За що?

Вони же діти!^[77]»,

Сменился в крик:

«Бей мусоров!»

И міста

мер^[78]

словечком колким,

Лишь раз

— задорил

страстный люд.

Мол,

разгоняли

всех,

чтоб елку

На

площади

поставить

тут.

Пошла волна,

пошли захваты —

Дом Профсоюзов —

штаб борьбы

В Киевсовет

пришли

ребята,

Кто в балаклавах,

кто без них.

И вот

среди

детей майдана,

Что собрались

все за страну

Тарас Біленко

гордым станом

Здесь был

готов

идти на всю.

«Парад Позора»

для всех пленных,

Кто

революции

не друг.

Антимайдановцев

забвенных

Ведет Тарас,

не чая мук.

Нашивки,

знаки,

фетиш бури.

Рукав сияет

от

икон —

Вот коловраты,

крюки,

руны,

Трезубец —

древности поклон.

Тарас несет

все эти знаки,

Их свет

сметает

мыслей тьму.

Нет сожаленьям.

Да! Расплате.

Пришел сломать

страны тюрьму.

Семье

прощание

в отплату

Не смог

все ж дать,

его изъян.

Он лишь оставил

песню брату —

«Бувай Малий»

А. Мірзоян.^[79]

А дед Ігнат

им все

расскажет,

Ведь сам

причастен,

сам хотел.

Тараса

сердце

кроет сажей

От тех

несказанных

всем

дел.

И внезаконным

стал

солдатом,

За Украину

судных дней.

Покинул дом,

с листвой крылатой

От

безразличных

тополей.

И смотрит он

на баррикады —

Обман-помеха

или быль?

Мерцает древо

средь укладов —

Из рельсы

пальма

рубит

пыль.

Стоит

Мерцалова

творенье —

Точнее,

копия

одна.

И вспоминает

Тарас

время —

Вокзал,

собор,

отец,

зима.

Как

он

расспрашивал у брата,

За пальму, что

во Львове

есть,

Как проверял,

как жил

когда-то,

Как доносил

свою же честь.

И вот он

символ Украины —

Из рельсы

пальма,

где борьба,

Стоит

и гложет

наши чины,

Так будет

в каждых

городах.

Глаза

как

зеркала

младые,

Стоит юнец,

черпает взгляд,

В нем

флаги

желто-голубые,

В нем

красно-черный,

как наряд.

А время

мечется,

как стерва,

То очень быстро,

то

slow

— mo^[80].

Лицо Тараса

лепят

нервы

От гари,

схваток,

от всего.

Глаза

уходят

в помутненье —

Штурм

Банковой

и булава

В руках,

лишает

всех

сомнений

Мы войны света

и добра.

И были те,

что не хотели

Идти на бой,

плечом к плечу,

Их «мірний опір^[81]»

тут

не к делу,

Раз вышли,

так

идем на всю.

Вот

оппозиция горланит —

Дельцы

собрались

всех мастей.

Они

майдан

словами

славят.

Они

здесь,

как бы,

за людей.

И против власти,

против крови,

Хотят

прийти

на голый

трон.

И деньги

вкладывают

в волю.

Здесь

куш

большой

пророчит кон.

И видит в этих

старых лицах,

Тарас

дедули

хитрый лик.

Они хотят

обогатиться

И власть

прибрать

в заветный миг.

Но и

до них

дойдет

бульдозер,

«Булдожер српски^[82]»

октября,

Он здесь

на Банковой

разносит

Цветных

свершений

удела.

Пусть

оппозиция

сегодня,

За нас,

за гідність^[83],

за успех.

Потом

отправим

в преисподню(ю)

И этих, за

корысти

грех.

Тарас

все думает

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

1

С укр. Львов

2

С нем. Львов

3

С польск. Львов

4

С укр. независимых

5

С укр. страну родную

6

Западно-Украинская Народная Республика

7

С укр. Евгений Билэнко

8

Украинская повстанческая армия; согласно законам РФ, данная организация является экстремистской и запрещенной на территории РФ

9

С укр. Андрей Игнатович Билэнко

10

С укр. Мария Павловна Билэнко

11

С укр. Игнат Васильевич Билэнко

12

С укр. сообщество самостийцев (с укр. «самостійність» — самостоятельность, независимость)

13

С укр. жену

14

С укр. «Я всегда рядом, в нас безопасность»

15

С укр. добыча

16

С укр. «Мамочка, который сейчас час?»

17

С укр. «Да уже пора, вставай сыночек Завтрак уже ждет нас»

18

С укр. «Это ты? Неужели! Устал я тебя ждать, ты у нас, без матушки, никак в подъем не можешь, нежный брат. Хоть засыпаешь сам, уже рад!»

19

С укр. «На вечер встреча, не болей»

20

С укр. «Малышня, стой!»

21

С укр. «Малышня в кухне. Я — Тарас. Я не ребенок!»

22

С укр. «Успокойся! Ты что-то забыл, так каждый раз!»

23

С укр. «Ты вчера вечером просил… «В древние времена Рима»

24

С укр. язык тот

25

С укр. «Так вот говорю я вам — Бандера, как Владимир, как Богдан Хмельницкий, он продолжил тему того креста, что Богом дан — это, то есть движение за Украину, за независимость — борьбу, которая продолжается еще поныне, с которой я по жизни тоже иду»

26

С укр. «Дмитрий Сергеевич, пожалуйста, у меня есть вопрос, я… все же понять очень трудно. Сегодня что за борьба? Страна наша независимая У нас нет врагов»

27

С укр. «С этой репризой осторожно!»

28

С укр. «Эта борьба, продолжается до сих пор! Она была и будет еще. В бывших летах, в том году. И врагов много есть. Я помню год четвертый, я помню ноябрь, когда в Киеве наконец мы вышли все как на парад. С оранжевым единением против бандитов, москалей мы показались одоленье, мы в Европу шли в надрыв. Почему в надрыв? Есть преграды… Потому что есть прошлое это — Советские Сталинские иконы, восток Украины, цель быть с Россией в объятиях, что пытала гадко нас Голодомором так надежно, чтобы все сломать каждый раз, Россия будет нас давить, поэтому должны беречь эту независимость — наши цветы и в Европу дальше идти!

29

С укр. «Ты подожди, сыночек быстрый, у меня отец на связи!»

30

С укр. «Ты с ним по «нету» разговариваешь?»

31

С укр. «Что-что ты говоришь, я не слышу, давай сюда, нет сил и мало времени»

32

С япон. зал дзюдо, «место, где ищут путь»

33

С укр. «В следующем году нас всех ждет Государственный кубок дзюдо. Я хочу, чтобы в этом зале мокрело ваше кимоно»

34

С япон. кимоно — специальная одежда для борьбы дзюдо

35

С укр. «А вот, скажи мне, мой брат, ты знал о Сцеволе?»

36

С укр. «Мне в утренний, мать, час Интересную книжечку дала — «В древние времена Рима» — Легенды, мифы и дела. Так вот был Сцевола важный, Чтобы доказать влияние государства, Он на войне, ради Рима В плену руку всю сжег. Ты, брат, подумай в наше время люди Найдутся те, что смогут так, За Украину свои руки Сжечь, как протеста знак. Сегодня предателей много — Вчера прихвостни совка — Сегодня украинцы, знай брат Ты руку дай мне свою. Вот дед говорил, что наша судьба — За Родину быть всем Мы сохраним свои ладони, Чтобы их сжег Отечества гром!

37

С укр. «Меня это, брат, не волнует, То есть волнует, но не так»

38

С укр. «Я люблю нашу Украину, Желаю лучшего я ей, Да и что делать, вот ребенку? Этот путь в политике не мой. Я буду в спорте прославлять Ее знамена. О это да, тебя поддерживать брат, Патриотический наш казак»

39

С укр. «Я тебя, парень, понимаю»

40

С укр. «Только если желаешь мира — К войнам готовься всё время»

41

Украинская Народная Республика

42

С укр. обещанной

43

С укр. «Осторожно Ты со словами, ты же не хам»

44

С укр. «Я знаю то, что не совсем Ты уважаешь веру в Бога, Но с бабушкой будь терпим»

45

С укр. «Знаешь ли, кто её сделал?»

46

С укр. «Ты прав, мой брат, только в России Оригинал стоит поэтому, Мы вернуть должны её»

47

С укр. «Ну ты скажи нам, как Европа»

48

С укр. «Когда свой мы сунем лоб, Чтобы с ними в Союзе играть? Неужели зря я в советские Времена рвал проклятый коммунизм? Я хочу Европейские игрушки: Дороги, деньги, где мой приз?»

49

С укр. «И нам учитель в школе Говорил, что мы в Европу идём»

50

С укр. «У нас тут столько ещё проблем»

51

С укр. «У нас Донбасс, у нас еще Крым, Это всё наш путь преграждает, Им надо идти из страны всем. Потому что там близка Россия: Культура, язык и тоска По тем временам, прошлое — сила Для них, а у нас она другая. У нас и язык, и культура, И уклад жизни, историй стяг. Нам надо расстаться с прошлым — С Донбассом, Крымом — другой путь»

52

С укр. «А я не согласен, я не согласен»

53

С укр. «страна (Украина)»

54

С укр. «Не надо плакать, мой брат, Не поможет это тебе. Не поможет даже папа Сделай ты судьбу сам себе. Не надо сомнений плохих Они есть только слабина, Ты можешь всё сделать ловко В тебе есть сила, глубина. Есть только Бог, который над нами Стоит, пуская свой свет. Делать выбор наше право Среди равнодушных орбит Мы судьбу сможем одолеть Нам все столпы летят с плеча Этот свободный дух наш не загнать За решетку мира принятия. В жизненном мгновении и в труде Нет планки над всем. Звезды схватили наши пальцы, Ты посмотри как хорошо им. Я помню время далекое, Когда малый мне рыдал Я помню эту безопасность В доме этом среди дел. И брал в руки тебя ловко, Когда родители в труде все И знал, что станешь неодолимым Говорили глаза это твои. Вот опять я смотрю на тебя И вижу взгляд, глаза эти. Мой брат, плакать не надо Держи же звезды в руке»

55

С укр. Государственный Гимн Украины

56

Термин дзюдо — «борьба лежа»

57

С япон. дзюдоисты

58

С укр. «Ты хороший парень и не бойся, В следующий раз, я тоже поддам С тобой на Европу возьмут меня, я сейчас слышал это сам»

59

С укр. «Это мой родной и певучий Страны ласковой той. Если он для вас болезненный»

60

С укр. «Да понимаю, что ты говоришь!»

61

С укр. «С тобой согласен я как раз»

62

С укр. «зовнішнє незалежне тестування» — внешнее независимое тестирование

63

С укр. «О, мой дедушка, скажи когда мы Начнем действовать. Когда? Чтобы поздно не было делать, Чтобы руки сильными были. Я знаю, видел подготовку. Да ты же меня сам отправлял В лагеря, много толку От тех военных жестких упражнений. Готов ждать сколько надо, Но огонь мой уже горит. Страна чахнет, видит небо, Что наша власть здесь творит. Хотя не наша, а российская Она продаст всю страну За газ, за ярлыки ордынские, За то, чтобы быть в строю. Ты посмотри, что делают гады — Коррупция и произвол И хотят язык уничтожать Прикрывшись — хартия добра. А что на востоке, что там в Крыму? Будто нет страны жил — Ни языка — чести Украины — Братва и флот российских сил. Я помню ветеранов, Что тренировали нас тогда. Они нам все рассказывали — Кавказа краски и огни. Они в Чечне фронты держали, Чтобы на Крым наш не шла Москва. И в летах четвертых гнали Тех, кто приехал за взятку — Этих супостатов сине-белых, Что рабский нам пригрели пар. А сейчас что? Когда наплывы? Делать дело уже пора. Донбассу мы чужды и страшны, Им Кремль там промыл мозги. Алярм поднять будет трудно, Украинский пряник нужен, и розги. Беднеют люди — это вокруг, Спасибо Богу, что не мы, Но не может продолжаться долго Этот беззакония фальши мир»

64

С укр. «О, мой внук, не в спешке дело. Мы «банду вон» закричим, Когда обогатиться смело Нам подвернется времени фон. Патриотизм — это хорошее дело, Я сам когда-то был в огне, Но если без капитала Тогда не надо это мне. И не смотри ты так на меня Я в ненависти уже свой. Дух революции вернет Мне денег, тебе мир грез. Не обижайся, но со временем Ты поймешь всех и всё, Да в Украине есть проказа Она для меня другая есть. Донецкий клан хочет забрать Все потоки лишь себе. Мы бросим этих чертей за решетку Их помогут враги. И все обиженные Донбассом, Точнее, мафией этой Пойдут за нас да пойдут разом К революции людей. Ты пойми без капитала Ни одна из святых идей Не будет бомбой или даром, Не будет жить для людей. Пускай не согласен ты со мной, Не согласен сейчас, будет ещё. Только все же одной стороной — Мы революцией есть. И еще нам надо набирать К своему лагерю людей. Всех, кто не доволен властью Хоть русский, хоть еврей. Ты же знаешь что в Приднестровье Бок обок воевали мы С кацапами, против Молдовы Для украинской земли. Братьев в политике нет — Есть личный интерес. И друг нам врагом бывает И враг другом будет где-то. Все кто будут за страну, Для нас составляют цепочку Из капитала и человека, А на вершине будем мы. И пойдем — в Европу, НАТО Союзы огромных дел. Денег и горизонтов где много Для разных вкусных бизнес-блюд. Всю историю страна Между ними разделена была: Москвы брала нас темная сила, Европы роскошь и дела. Но теперь мы выбор статский Свой сделаем, и навсегда Он будет — не Переяславский Европы он сытые огни»

65

С укр. «Наверное я все понимаю»

66

С укр. «Есть твои намерения и мечты Мои созывают вместе нас. Но скажи мне, почему так, Почему под кого-то нужно идти? Под эту Европу, скоро смута Там будет с Шпенглера руки. Под эту ордынскую Россию, Которая статус нашей Руси Себе же украла, ига волна Ждет распад их всех. Я согласен, надо вербовать Персону каждую, которая встает За Украину постоять, Чтобы не было, ибо намерение есть У россиян, у белорусов, Что наш язык учат, льют ужас Против захватнических улусов, Таких нам надо на общем пути. Почему же от ядерного оружия, За слово доброе избавились? Обман — слабым, а сильным — воля. Где же Балто-Черноморская ось? Я буду вместе с тобой, Все понимаю, у нас цель, Но я хочу хорошую судьбу Для Украины, не зря»

67

С укр. «Не жди обещанной воли…»

68

С укр. «творение делает»

69

С укр. «Ты опять, нос, воткнулся в компьютер»

70

С укр. «Ну и что? Я всё сделал, потренировался. Я ссору слушать не хочу, Мне родительский крик не сдался Сижу в наушниках, молчу»

71

С укр. «Я вижу злость твою, мой брат, Но в жизни как не крути Семью тебе не выбирать Ты с тем что есть в любви живи»

72

С укр. «Я так устала, не могу Не понимаешь той печали. Я за развод и похоже За него также будешь ты»

73

С укр. «Ты права любимая. Прошли общности пути, Но до развода ещё рано. Евгений пусть вырастет немного, А потом всё, прости, Я знаю… Хотя чего я б там не знал. Я тебя, женщина, уважаю, К сожалению давно все же разлюбил»

74

С укр. предательство с победой

75

С укр. банду прочь

76

Root-права(от англ. «корень») — специальная учетная запись в системах современных телефонов, позволяющая выполнять абсолютно любые операции на устройстве.

77

С укр. «За что? Они же дети!»

78

С укр. Мэр города

79

С укр. «Пока, малой» А. Мирзоян

80

С англ. замедленная съемка

81

С укр. «мирное сопротивление»

82

С сербск. «сербский бульдозер» — «Бульдозерная революция» — сентябрь-октябрь 2000 года. Свержение президента Союзной Республики Югославии, в процессе которого использовался бульдозер для штурма центрального телецентра.

83

С укр. Честь, достоинство