Следуй за белым кроликом

Dorin Bateman, 2021

Элис живёт своей тихой размеренной жизнью, борясь с депрессией и тараканами в голове. Однажды вечером она решает выкинуть мусор и натыкается на убийцу с трупом. С того момента вечер становится всё интереснее и интереснее. Примечания автора: аллюзия на «Алису в стране чудес» вышла случайной, но я не могла не внедрить отсылочки и цитаты в свою работу, ведь они так замечательно вписываются в сюжет! Содержит нецензурную брань.

Часть 1

— Твою мать! — вздыхаю я и откладываю смартфон подальше.

Рука вновь тянется к нему, а я вновь печально вздыхаю. Это ж прям наркоманская тяга — проверить личку в каждой соцсети, хоть я и знаю, что ничего интересного меня не ждёт. Сообщение от босса «Ты там ещё не выздоровела?» ещё с утра висит непрочитанным. Попялиться в ТикТок, бездумно хихикая, в попытках поднять себе настроение или забыться нафиг в этих коротеньких роликах. Имитация счастливой жизни.

За окном красиво горят ночные огни Нью-Йорка, но этот вид уже давно никак не трогает меня. Докуриваю сигарету и тушу в переполненной пепельнице.

— Вставай, блять, и иди в магазин! — приказываю я себе, а тело устало молит о пощаде. — Знаю я тебя! Просидишь так до полуночи, а потом будет уже поздно. Захочется спать, срать, бла-бла-бла…

Почти неделю я не выходила из дома. Совсем. А смысл, если есть доставка еды, а работать можно на удалёнке, сказавшись больной? Не то чтобы я прям физически болела, но моё состояние уж точно нельзя назвать здоровым. В довесок почти все деньги на карте закончились. Я надеялась на зарплату, но сегодня сообщили, что поступит она лишь через неделю. Ёб. Вашу. Мать. Спасибо! Мне теперь не хватит даже на пиццу. Нужно вылезти из дома, купить нормальные продукты и приготовить нормальную еду. Имитация нормальности.

Напялив первую попавшуюся футболку, обессиленно усаживаю пятую точку на кровать и ногой открываю бельевой ящик. В темноте ничего не видно, и я на ощупь вытаскиваю что-то похожее на носки. Хочется плюхнуться в кровать, завернуться в плед и забыть обо всём на свете. Но я не даю этим мыслям соблазнить меня, и таки завершаю сложный ритуал одевания, хотя каждая частичка моего тела ноет и противится этому. Почти горжусь собой. Сила воли — рудимент, доставшийся мне от предков.

Захожу в ванную и впервые за сегодня умываюсь. Из зеркала на меня осуждающе пялится моё же отражение с глубокими тенями под глазами. Да-да, знаю, я отвратительна. Не нужно мне об этом напоминать.

Самое сложное — волосы. Они ебать какие длинные (ведь я не ходила к парикмахеру уже год) и ебать какие спутанные (ведь я не трогала их с последнего похода в душ). Ай, к чёрту! Зачёсываю верхний слой волос и закручиваю их в приличную дульку, скрывая под ней нифиговый такой колтун. Прям как я — с виду вроде бы норм, а внутри царит хаос.

Ну всё! Я готова. Возникает лёгкое желание сходить в туалет, но я решаю потерпеть до возвращения домой. Это всё организм — сопротивляется любым моим попыткам в нормальность. Сплошная подстава!

Пройдя в прихожую, смотрюсь в зеркало и замечаю торчащие из-под футболки соски. Глубоко вздыхаю. Надеваю толстовку, три года назад купленную на рок-фестивале, но соски всё так же виднеются сквозь кофту. Плевать! Никто не будет меня рассматривать, а если будут — их проблемы. Когда-то я была приличной девочкой: принимала душ каждый день, завивала волосы, гладила одежду, красиво одевалась… А теперь — бесполое существо в мешковатой одежде без смущения, совести и желания красоваться перед кем-либо. В последнее время стало как-то откровенно пофиг, кто что подумает. Таков уж Нью-Йорк — тут всем друг на друга насрать. С одной стороны, даже приятно ощущать себя настолько раскованной и свободной, но это пока единственный плюс моего расхлябанного душевного состояния. Я знаю, что это ненормально, и не горжусь этим.

Надо бы заодно и мусор выкинуть. Да-а-а, отличная идея! Собираю разбросанные по кровати обёртки от шоколадок и чипсов, валяющиеся на полу пустые контейнеры для еды и банки из-под энергетиков и пива. Получается здоровый такой мусорный пакет. Хватаю его и выхожу в тёмный коридор. Ходят легенды, что когда-то в этом доме царил идеальный порядок…

Лампочка в лифте подозрительно мигает. Смотрю на неё и представляю, как она гаснет, рвутся тросы, и я лечу в этой жуткой консервной банке вниз с десятого этажа. К сожалению, лифт не собирается никуда падать, и его двери с лязгом раздвигаются. Я уже собираюсь выйти, как натыкаюсь на человека.

— Ох, простите! — бормочу я и отступаю назад. — Это… не первый этаж?

Пытаюсь рассмотреть площадку за широкой спиной незнакомца, но ничего не вижу. Мужчина выше меня почти на голову и полностью скрыт в тени подъезда (если однажды домовладельцы вкрутят новые лампочки, то, богом клянусь, я продолжу свою психотерапию!), а бедром он прижимает к стене нечто похожее на свёрнутый ковёр.

— Это пятый, — отвечает мне хрипловатый мужской голос. — Хм… Вы езжайте, я тут с грузом.

— О’ке-е-ей, — усмехаюсь я и нажимаю кнопку закрытия двери.

Странный чувак. Лифт-то большой. Его груз вошёл бы сюда спокойно. Хотя… Может, он, как и я, не особо любит находиться в закрытом пространстве с посторонними людьми? А может, вида моего испугался? Хех, вполне возможно — я похожа на зомби-наркоманку. Ну и чёрт с ним. На всякий случай обнюхиваю себя и чувствую лишь приятный аромат дезодоранта, которым я пользовалась несколько дней назад. Тогда я собиралась на работу, но не смогла себя заставить и прикинулась больной. В общем, Рексона — мой новый герой!

Выйдя на улицу, я закрываю глаза и делаю глубокий вдох. Лёгкие наполняются прохладным ночным воздухом после дождя. Петрикор. Актинобактерии, присутствующие в почве, выделяют компонент под названием «геосмин», что в соединении с другими веществами и даёт этот прекрасный странный запах. Никогда не устану наслаждаться им — это одна из последних вещей, что во мне ещё вызывает положительные эмоции.

Забавно. Мой мозг помнит разные необычные термины, но может забыть что-то простейшее из обихода. Это называется «прескевю» — когда хорошо знакомое слово вертится на языке, но ты никак не можешь его вспомнить.

Народу на улице на удивительно мало, хотя нет и десяти часов. Выбросив мусор, я захожу в ближайший магазин и набираю нужные продукты. С грустью проверяю счёт в мобильном банке и откладываю часть товаров в сторону. Остаются две банки пива, банка энергетика, чипсы и пачка сигарет. Продавщица, смерив меня быстрым высокомерным взглядом, упаковывает весь этот набор начинающего алкоголика в бумажный пакет. Выхожу из магазина и разочарованно мотаю головой. Да уж, вот тебе и «нормальная еда».

Зайдя за угол, снова натыкаюсь на того мужчину из лифта, когда он тащит свой «багаж» в машину. Он не удерживает одну из сторон, ковёр шмякается на асфальт, чуть разворачивается, и оттуда выскальзывает человеческая рука. Мы с незнакомцем смотрим на эту безвольно свисающую руку, а потом — друг на друга.

— Красивый ковёр, — слышу свой равнодушный голос. — Восточный?

Мужчина вскидывает одну бровь и кивает, внимательно наблюдая за моей реакцией. Странно, конечно, что я не удивлена, но ведь удивительная ночь ещё только началась, и нет ничего удивительного в том, что я ещё не начала удивляться.

— Надо бы руки отрубить, чтобы тело не опознали по отпечаткам. И голову бы неплохо… Ну, того самого, — я делаю жест на шее, высовывая язык. — А то в последнее время криминалисты научились проводить экспертизу и по зубам.

— А ты откуда знаешь? — спрашивает он, прислонившись к машине. Его руки ныряют в карманы, и я гадаю, нож там или пистолет?

— Да вот… Фильмы, сериалы смотрю… — пренебрежительно отзываюсь я, и незнакомец скептически хмыкает.

Мне как бы надо пройти дальше, чтобы вернуться домой, но этот чувак всю дорогу загораживает со своим дурацким трупом. Я переминаюсь с ноги на ногу и поджимаю губы в ожидании, когда он свалит. Обдумав что-то, мужчина смотрит по сторонам и заговорщицки обращается ко мне:

— Слушай, помоги мне затащить этот ковёр в багажник. Услуга за услугу.

Настал мой черед скептически хмыкать. С другой стороны, терять-то мне особо нечего. Почему бы и не помочь любезному законопослушному гражданину?

Уверенно шагаю к нему и ставлю свой пакет на крышу машины. Надеюсь, не упадёт.

— Ты — за ноги, я — за руки, — велит он, засучивая рукава. На его запястье мелькает татуировка белого кролика в костюме, сжимающего ножницы. Мило.

— Нифига! — возмущаюсь я. — Ноги тяжелее.

«И грязнее», — добавляю мысленно.

— У женщин — да, но у мужчин центр тяжести выше… Ладно, хрен с тобой.

Он берётся за нижний край, и мы вместе пыхтя запихиваем двухсотфунтовый «ковёр» в багажник. Я облегчённо вытираю пот со лба и смотрю, как незнакомец запирает багажник.

— Премного благодарен! — улыбается он мне и отряхивает свою куртку от едва заметной пыли.

— Ну-у-у, я тогда пошла, — слова мои звучат скорее вопросительно, чем утвердительно. С этими убийцами лучше не шутить лишний раз. Вдруг ещё погонится за мной, а бег — явно не мой конёк.

Не успевает он ответить, как из-за угла показываются три здоровых мужика. Их лица вытягиваются, и один из них тычет в него пальцем.

— Коулман?! — глаза здоровяка расширяются, и я словно в слоумо наблюдаю за тем, как он вытаскивает из-за пазухи пистолет.

Мой новый незнакомый оказывается проворнее, и в спящей тишине раздаются оглушительные выстрелы. Сцепив зубы, я падаю на асфальт и прячусь за машину. Не так я ожидала встретить свой конец. Чёрт! Я ведь не почистила историю браузера!

Через несколько мгновений звуки борьбы и выстрелов затихают. Слышатся шаги. Чёрные кожаные аирмаксы, спортивные брюки и распахнутая куртка. Предо мной стоит мой запыхавшийся незнакомец. Убрав пистолет в наплечную кобуру, он тянет меня за руку и помогает подняться на ноги. Он что, полицейский? Или киллер?!

— Придётся тебе поехать со мной. Скоро тут будут копы.

Хм. Значит, второе. «Это просто сон, всё нереально», — проносится в голове.

Молча сажусь на переднее сидение и, когда машина трогается, оглядываюсь на троих мужиков, что валяются на земле. Один из них зажимает рану в животе, а двое других вообще не подают признаков жизни.

— Твою мать! Я забыла свой пакет! — кричу я, и до меня доносится глухой стук, с которым мои покупки грустно падают на асфальт. Я зажмуриваюсь, стискивая кулаки. — Это ж были последние деньги!

— Ничего, купим в другом магазине, — по-хозяйски говорит он, выруливая на автостраду.

В машине повисает неловкое молчание, в котором я пытаюсь осознать, что, чёрт возьми, только что произошло. Почему-то начинаю дико смеяться. Мой новый незнакомый хмурится и время от времени таращится на меня, а я всё никак не могу остановиться.

— Тебе что, пуля мозг задела? — интересуется он, и я пожимаю плечами.

— Это всё ме-е-ега стра-а-анно! — отвечаю я, поворачиваясь к нему лицом. — Ты вообще кто такой?

— Это ты кто такая? — на его лице отражается недоумение. — Что ты делала в том переулке? Следила за мной?

— Чего-о-о? — тяну я, не в силах скрыть нервную улыбку. — Я там живу, вообще-то. Пошла выкинуть мусор, купить еды, а тут ты стоишь. С ебучим трупом.

— Да не заливай ты! Нормальные люди не реагируют так на убийц с трупами…

— А как, по-твоему, надо реагировать? — перебиваю я его, взмахнув руками. Это просто немыслимо! Сам убил человека и обвиняет меня в ненормальности!

–…и в твоём пакете была не еда, а бухло — я в него заглянул.

— У меня просто сложный период в жизни!

Скрестив на груди руки, я отворачиваюсь к окну, и мы некоторое время едем в тишине.

— Меня зовут Маркус Коулман, можно просто Марк, — говорит он уже спокойно, не отводя взгляд от дороги. Правильно, мы же не хотим устроить аварию, а потом объяснять копам, почему у нас труп в багажнике. — Раз такое дело, думаю, мне стоит объяснить всю ситуацию. Мой друг должен был сегодня отдать одну очень дорогую вещицу одному очень важному человеку. Но вместо этого он куда-то свалил. Я пошёл к нему домой, наткнулся на того мужика, что валяется сейчас в багажнике, завязалась драка, и мне пришлось его убить. Теперь за мной, походу, охотятся опасные ребята, а мне нужно найти друга-долбоёба, чтоб хоть как-то вырулить эту ситуацию. Они, видать, думают, что мы с ним решили кинуть нашего босса…

— Что за история, Марк!* — хохочу я, закинув руки за голову.

Марк кидает на меня хмурый взгляд, и мне приходится заткнуться, чтобы он ещё и меня не пришил. Он что, на полном серьёзе?!

— Во дела! — присвистываю я и вдруг задумываюсь вслух. — А зачем ты всё это мне рассказал? Разве что убить меня собираешься?

Усмехнувшись, Марк мотает головой, и я слышу, как он бормочет: «Ну что за девчонка?!»

— Мне помощь твоя нужна. Если всё пройдёт гладко, я откину тебе один процент с выручки и отпущу с миром. А сам улечу в далёкие дали. Например, на чёртову Майорку.

— А где это?

— В душе не ебу…

— Пять, — внезапно говорю я и ловлю на себе озадаченный взгляд Марка. — Пять процентов, и я согласна.

— А ты своё не упустишь, да? — смеётся он. — Ладно, договорились.

Он протягивает мне руку, и я с опаской пожимаю её. Блять! Ну и на что я подписалась?! От очередной дозы адреналина, мочевой пузырь протестующе ноет.

— Меня зовут Элис, можно просто Элис, — говорю я, потряхивая его большую ладонь.

Марк широко улыбается и вновь отворачивается к дороге.

— Очень приятно, Элис. Ну, рассказывай, чем живёшь, с кем живёшь и в чём секрет твоего хладнокровия?

— Да-а-а, в принципе, ничего интересного, — отвечаю я. Даже как-то неловко говорить о своей скучной жизни бандюгану. — Живу одна, работаю корректором в интернет-издании и борюсь с сильным желанием сходить в туалет.

— Хм, — делает он неопределённый жест рукой. — Это какая-то метафора?

Вот теперь я удивлена. Отъявленный бандюган-убийца знает такие культурные слова?!

— Нет. Я реально хочу пи́сать!

— Прямо сейчас?

— Прямо сейчас.

— О господи Иисусе! — закатывает он глаза и сворачивает на обочину.

К сожалению, дорога с обеих сторон обнесена забором и скрыться абсолютно негде. Встаю за машиной между открытыми дверцами и кричу Марку:

— Ты не мог бы отвернуться? Пожалуйста!

Он нехотя выходит из машины и мотает головой, мол, «как же ты меня задолбала!» Тяжело вздохнув, присаживается на капот и закуривает сигарету. В свете автомобильных фар его светлые волосы отливают то красным, то жёлтым. Убедившись, что он не собирается за мной следить, я делаю свои дела, и из моей груди невольно вырывается стон облегчения. Теперь я по-настоящему счастливый человек! Правда, ненадолго.

— Нам в этом плане проще, — слышу я за спиной. — Открыл ширинку и ссы, где хочешь.

— И я искренне вам в этом завидую.

Натянув штаны, я подхожу к нему и сажусь рядом. Жестом прошу сигарету, и Марк оценивающе косится на мои руки.

— Зато нам, в отличие от вас, не нужно держать член в руках, чтобы попи́сать.

— Справедливо, — соглашается он и передаёт мне сигарету с зажигалкой.

Несколько минут мы просто молча курим и наслаждаемся далёкими огнями ночного Манхэттена по ту сторону Ист-Ривер.

Переехав в Нью-Йорк, я планировала снять квартиру в том районе, на худой конец — в Бруклине, но сбережений хватило только на трущобы Бронкса. Со временем я привыкла и перестала что-либо планировать. Нет, дело было вовсе не в неудачном районе. Что-то сломалось во мне. Я забыла, каково это — ощущать что-либо, кроме усталости и скуки. Все проблемы родом из детства, как любит говорить мой психотерапевт.

Конец ознакомительного фрагмента.