Мы будем жить

Crazyoptimistka, 2020

Я отчаянно цепляюсь за эту жизнь. С самого ее начала. Но судьба-злодейка постоянно преподносит мне сюрпризы. Сначала нас бросила мать, а затем наступил конец света…стоп…звучит слишком убого. Пожалуй, начну с самого начала. Меня зовут Рэйн Вайлетт и я со своим братом выжила после того, как на Земле воцарился Ад. И каждый раз, когда мы находим лучик света в этой непроглядной тьме, нас ожидает очередная западня. Но даже несмотря на то, что мы потеряли все самое дорогое для нас, не теряем веру в то, что мы будем жить… по крайней мере, я на это очень надеюсь… Содержит нецензурную брань.

Глава 1

Воздух был раскаленным и сухим, казалось, что пот если выделялся, то испарялся прямо из пор. Если необдуманно решишься сделать глубокий вдох, то рискнешь потерять сознание. И это лишь в марте месяце! Раньше я любила лето, но природа сошла с ума. Сбылись мечты фантастов и любителей постапокалипсиса, человечество своими же руками уничтожило мир, считая, что делает все во благо.

Как же я любила нежиться на солнце, бегать под весенним дождем и кататься на коньках в центральном парке. Ощущать, как снежинки тают на ладонях или как теплые волны моря омывают ступни ног. Но всего этого больше не существовало. И от нахлынувших воспоминаний появились не прошеные слезы. Больше ничего не осталось: ни садов, ни полей, ни рек с озерами. Моря испарились, птицы не летали в небе, а животные не бродили по земле. Мы постепенно забывали, как выглядит зеленая трава, как пахнет цветок и какое на вкус яблоко. Да что там говорить, для того, чтобы увидеть солнце и остатки голубого неба, приходилось рисковать жизнью и подниматься на поверхность.

Правду говорили, что человека погубит его же жадность. Технологии развивались бешеными темпами и люди не задумывались на тем, какие от их действий могут быть последствия. А когда они поняли, что остаются еще и безнаказанными, то масштабы разрушений превратились из глобальных в катастрофические. Представьте себе, что тысяча заводов ежедневно и одновременно делают огромное количество выбросов вредных примесей в атмосферу. Так вот, к огромному сожалению, озоновые дыры перестали быть аномалией. Нас успокаивали, говорили, что все под контролем, что не стоит бояться. Выпускали специальные солнцезащитные крема и светоотражающие панели и пленки для квартир и домов. И люди верили, что это помогает, они лихорадочно втирали в себя вонючую смесь и продолжали жить, ходить на вечеринки и печь индейку на праздник. А потоки радиации все увеличивались и опускались невидимыми волнами на Землю. И вот когда болезни все чаще перетекали в летальный исход, а мутация при рождении ребенка набирала обороты, люди вроде как очнулись и восстали против правительства. Но при правильном руководителе, который знает, за какие нити стоит дергать, бунтующие всего за один день превратились в покорное стадо овец, блеющих о мире и надежде и смиренно следующее за своим вожаком, волком в овечьей шкуре. Им обещали, что все страдания скоро завершатся, что над городами будут раскинуты защитные поля, что стоит бороться за будущее общими усилиями. И они верили. А для того, чтобы они не сомневались в правильности своего решения, в оборот был пущены особые лекарства. По сути, обычный наркотик, вызывающий сильнейшие галлюцинации и помогающий видеть мир совершенно в другом ракурсе и свете. Проблемы отступали, смерть близких людей не казалась большой утратой, и все вокруг наполнялось такими красками, о которых все забыли. Красками, которыми мир уже не мог играть.

Но были и те, кто трезво оценивал ситуацию и пытался донести до остальных, что мир уже не будет прежним. Что обычные люди будут обмануты, а элита не пострадает. Но такие высказывания считались «неприемлемыми» для общества. И за инакомыслие наказывали, судили и могли убить. Люди стали скрываться и вести подпольную борьбу. Кто же мог подумать, что эта борьба перерастет в жизнь под землей в прямом смысле этого слова? Мой отец был как раз из таких людей. Обычный инженер, который днем покорно работал на заводе, а по ночам рыл под нашим домом туннели. Тогда все только начиналось, и дыр в небе не было, когда папа заговорил с нами о том, что нас ждет.

— Не мели ерунды, Кристоф, — мама не рассчитала силы и с грохотом поставила дымящееся блюдо на стол. — Ты снова перечитал своих книжек. Где ты видишь признаки конца света? Яблоня во дворе цветет, наш пес Чарли снова укусил почтальона, дети ездили с дедушкой на рыбалку. Ну?

— Что?

— Ты прекрасно понимаешь, о чем я спрашиваю у тебя.

— Кристалл, ты слишком поверхностно относишься к этой проблеме.

— У нас нет проблем, — отозвалась жена, — мы только выплатили ипотеку за дом, дети хорошо учатся и лично я, хочу верить в то, то они вырастут, женятся и подарят нам внуков. И никак не хочу думать о том, что заводы взорвутся, а мы превратимся в зомби.

— Я не об этом тебе говорил.

— Да какая разница, это или не это, суть в том, что ты свихнулся на этой идее о конце света. Так нельзя, надо верить в хорошее будущее, понимаешь? — Она отвлеклась. — Дети мойте руки и бегом за стол!

— Но мы не можем закрыть глаза на то, что происходит. — Отец сел на свое место за столом.

— Милый, а что происходит? Летающие тарелки не приземляются, животные пока не разговаривают. Просто мир движется вперед и это нормально, что технологии так быстро развиваются. Кристоф, прошу тебя, угомонись. Мне ведь на следующей неделе ехать на конференцию и теперь я боюсь оставлять детей с тобой. Хватило прошлого раза, когда ты запугал Кори своими рассказами и у него появились кошмары. Пообещай мне, что ты прекратишь выдумывать то, чего не существует.

— Хорошо, — неохотно отозвался муж, но под пристальным взглядом жены поднял обе руки, — я сдаюсь. Я обещаю.

Как вы уже поняли, мой отец соврал. Так как мама была достаточно известным фармацевтом, ей часто приходилось отлучаться из дома. В этот раз ее вызвали на неделю в другой город. Я помню, как она обнимала нас с братом и как давала отцу указания. Помню, во что она была одета и как от ее волос пахло медовым шампунем. Помню, потому что это был последний раз, когда мы ее видели. Через неделю она не вернулась, а через месяц пришло скудное письмо, в котором она писала о том, что ей предложили работу в федерации и что пока она остается там. Простые слова, но где-то между строк проскальзывало, что она фактически прощается с нами. Однажды я видела ее на одном из плакатов, которыми были увешаны все стены района. Красивая, словно кукла, она улыбалась с куска бумаги и обещала вернуть прежнюю жизнь с пригоршней таблеток на ладони. Вроде бы она оставалась той же, но остекленевший взгляд и неестественно беспечное выражение лица выдавали очевидный факт. Теперь, она одна из них.

Горечь от обиды неприятной змеей окутала сердце и с каждым вздохом, сжимало его все сильней. Непонимание, отчаяние и страх образовали гремучую смесь в детской и неокрепшей душонке. Отцу я не говорила об этом, да и зачем, он ведь итак все знал. Казалось, что уход матери стал решающим ударом для него. Из некогда доброго и веселого мужчины, он превратился в тень. Он замкнулся в себе еще больше, а его помешательство лишь набирало обороты. Отец больше не гулял с нами в парке, не читал сказки на ночь и не готовил обеды. Он жил с нами в доме, но совершенно забыл о нашем существовании. Весь груз ответственности за восьмилетнего брата лег на мои плечи. А мне было всего десять лет. Что может сделать маленькая девочка? Что было в моих силах? Но я старалась, как могла: научилась готовить скромные блюда, поддерживала порядок в доме, покупала продукты и пыталась заменить мать для нас с братом. Я сознательно приняла то, что у меня не будет детства, но не хотела, чтобы оно отсутствовало у Кори.

Дни проходили и сливались в недели, недели перетекали в месяца, месяца становились годами. Жизнь стала напоминать одну сплошную и заезженную пластинку. Как правило, отец отправлялся на работу около шести утра. И хотя я прекрасно знала, что он не притронется к пище, все равно вставала раньше и готовила ему тосты с кофе. Чуть позже, за завтраком, я ставила перед тарелкой с остывшими гренками фото родителей с их свадьбы. Глупая, но традиция и в такие моменты, казалось, что они с нами рядом и мы все еще одна большая и дружная семья. Школа, поездка в магазин, проверка домашнего задания Кори и одинокий вечер перед книгой. Иногда бывали моменты, когда завидовала своим одноклассницам. У них было все, чего мы не имели. Семьи, друзья, прогулки и посиделки перед костром, дни рождения в большом кругу. Как бы я хотела, чтобы у меня появилась подружка, хотя бы одна единственная.

Но нас сторонились и обходили стороной, нас обсуждали и смеялись в спину, называли «дикарями», «детьми безумного отшельника». Чистые и опрятные, но вызывающие неприятные эмоции в обществе. Тогда я усвоила первый рок жизни: мы с братом можем довериться лишь друг другу.

И ты начинаешь выстраивать невидимую стену вокруг себя, надеясь, что тебе не сделают больно. Но не забывайте о том, что мы все-таки были детьми, которые в глубине души наивно верили, что мир не так уж плох и что люди могут быть добрее. Я помню, что мне нравился мальчик в средней школе. У него были пшеничного цвета волосы и ярко-голубые глаза. А еще у него появлялись две милые ямочки на щеках, когда он улыбался. Помню, что тайно влюбилась в него, когда он помог мне собрать вывалившиеся учебники из портфеля. Помню, как удивилась, когда он предложил провести домой, хотя внутри еле слышный голосок предупреждал, что не стоит доверять чужому человеку. И помню, как больно били камни по лицу и телу, когда он завел меня в тупик, где поджидали одноклассники. Они смеялись и бросали все, что попадалось им под руку, а он смеялся вместе с ними. И тогда я освоила второе правило в своей жизни: любовь приносит боль.

В тот вечер я долго не могла уснуть, все проигрывала ситуацию в голове, вспоминала злые лица и плакала. А еще злилась, но не на них, а на саму себя. Внизу раздались шаги, скорее всего, это отец вышел из своей «шахты» за провиантом. Мы с Кори старались обходить подвал стороной и никогда не видели, что отец там делает. Лишь на выходных мы становились свидетелями того, как к дому подъезжают машины с бетоном, каркасами и проводами. Соседи дружно крутили пальцами у висков и удалялись восвояси. Мы тоже не спрашивали, да и отец не сильно горел желанием нам что-либо рассказывать. Но именно в тот вечер я почувствовала острую необходимость в родительской поддержке. Я тогда впервые увидела, какой титанический труд был вложен в это место. Под неприметным половичком была обычная деревянная панель, которая открывала вход в подвальное помещение. Оказавшись в полутемном месте, потребовалось немного времени, чтобы глаза привыкли к плохому освещению. Но здесь ничего не было. Абсолютно обычный подвал с полками для банок и с кучей хлама в картонных коробках. И лишь в самом дальнем углу мелькал слабый свет где, оказывается, был еще один люк. Не знаю, на сколько метров уходила лестница вниз, но спуск показался мне бесконечным. Благо все вокруг было покрыто деревом, так что земля не сыпалась мне в глаза, а слабый свет проведенных лампочек хоть как-то отгонял тьму. И лишь когда я оказалась внизу перед дверью, я поняла, как трусятся руки и как сбилось дыхание. Я много раз представляла себе, что может скрываться под землей. Мой мозг предательски рисовал жуткие картины по поводу этого бункера. Но открыв дверь, поняла, что сильно ошибалась. Здесь была точная копия нашего дома: похожая мебель стояла на своем месте, картины и фотоколлажи развешены в том же порядке, что и наверху. Полки, книги, диски и игрушки были расставлены в точности до миллиметра. Единственное, что возвращало в реальность так это отсутствие окон и солнечного света льющегося оттуда. Не веря своим глазам и с замиранием сердца, сделала шаг и негромко вскрикнула от неожиданности, когда захлопнулась дверь за спиной. На встречу вышел отец и с удивлением застыл на своем месте. Мы несколько минут стояли на месте и смотрели друг на друга, не проронив ни слова. Казалось, что нас разделяли не пару метров бетона, а огромный океан из недосказанностей, непонимания и обид. И лишь спустя некоторое время, удобно устроившись на диване, мы впервые пробовали поговорить наедине. Какое жуткое ощущение, когда между словами и ответами возникает минутное молчание, а ты не знаешь чем его заполнить.

— Здесь…очень странно, — тихо произнесла я и пристально посмотрела на отца. Как он сильно постарел за это время. Седина фактически полностью покрыла его волосы, морщины глубокими бороздами испещрили лицо. Постоянная работа, недосып и труд в этом месте сделали свое дело, и цвет лица с синяками под глазами оставляли желать лучшего.

— Это ощущение пройдет, вот увидишь, это место станет для вас домом, — горячо запротестовал он в ответ, — поверь, у многих и такого не будет.

— Ты в это действительно веришь? — задала я вопрос и сразу поняла, что поступила глупо, ведь он воссоздал дом под землей, разве ответ не очевиден?

Отец тяжело вздохнул и, качнув головой, посмотрел куда-то вдаль.

— Ты еще очень мала, чтобы понять всю картину предстоящих разрушений. Но знай, ты должна будешь быть готовой к тому, что придется выживать в диких условиях.

–Пап, прекрати.

— Нет, ты должна выслушать меня. И это не бред сумасшедшего, как вы все считаете. Рэйн, весь мир изменится, не исключаю и того, что от мутации люди превратятся в монстров. Но не они будут нести ключевую опасность, а природа, которая восстанет против нас. Здесь вы будете в безопасности, я фактически закончил строительство и скопил неплохой запас продуктов. Я знаю, пока ты еще не готова принять всю информацию и это нормально. Вы должны держаться вместе и двигаться вперед. Рэйн, ты даже не представляешь, какое давление на вас будут оказывать. Вас будут проверять на прочность и появится множество проблем.

— Куда уж больше, отец, нас итак обходят стороной, словно мы прокаженные.

— И правильно! Пусть обходят! Ведь это залог того, что вас не тронут…

— Не тронут? — сорвалась я на крик, — это ты называешь «не тронут»? Посмотри на эти ссадины, посмотри на мое лицо с синяками от камней, которыми они закидывали меня сегодня. И это больно! Мне всего семнадцать лет и я хочу элементарных вещей: дружбы, радости. Я не хочу быть сильной и постоянно думать за тебя, за себя и за Кори. Я устала от презрения в свою сторону…

Все то, что я хотела ему сказать, утонуло в рыданиях. Всё, барьеры были пройдены. Я упивалась своими слезами и несбывшимися мечтами. Я горевала над тем, что у нас нет той жизни, которую показывали по телевизору. И поначалу винила в этом отца, но только его объятия сомкнулись вокруг меня, я забыла обо всем.

— Тихо, тихо, моя девочка, — успокаивал он меня, — я знаю, что тебе пришлось нелегко. И я горжусь тем, как ты приняла всю ответственность на себя. Я видел все твои старания и заботу. И я благодарен тебе за все. Сожалею, что у нас все так сложилось. Поверь, я тоже хотел для нас другой жизни, но все вышло абсолютно иначе. Прошу тебя, успокойся и не отчаивайся, у тебя все получится.

— Ты так уверен в этом, но почему? Почему ты думаешь, что я не уйду точно так же, как это сделала мама?

Я знаю, что этим вопросом лишний раз вскрыла пленку на кровоточащей ране. Боль мимолетной стрелой пронеслась в его глазах, но отец быстро взял себя в руки и твердо ответил:

— Ты не она. И точка. Я знаю, что рано или поздно ты примешь мою сторону.

Глава 2

Не думайте, что после этого разговора мы на следующий же день стали лучшими друзьями и начали обниматься при встрече или смотреть вместе программы за ужином. Нет, все осталось на своих местах и мы снова перестали замечать друг друга. Но отчего-то я больше не злилась на него, но и не поддерживала. А мир вокруг потихоньку стал меняться.

На улице становилось жарко да так, что в помещении было невозможно находиться. С каждой неделей в наших классах появлялось все больше кондиционеров, а занавески сменялись на более плотные жалюзи. Но даже это не спасало от удушающей жары. Монотонный голос директора, который раздавался из динамиков в вестибюле и обещающий радужное будущее для всех выпускников начинал раздражать. Они твердили, что для каждого из нас готово место в престижном университете и на хорошо оплачиваемой работе. Обещали, что ничто не помешает зажить нам счастливо. И это стадо овец верило всему, что они преподносили и не возражало, ведь почти все были под воздействием чудесных таблеток, даже первоклассники. Казалось, что они добавлялись и в воду, и в еду, и в сладости. Оставалось только распылять вещество по воздуху, но это было лишь вопросом времени. Правительство добилось своей цели и люди превратились в наркоманов, желающих получить свою дозу радости. Мы же со своими обедами из дома и отказом от таблеток поставили жирную окончательную точку между нами и обществом. Но на тот момент нам уже было абсолютно все равно. Я не только не претендовала на место королевы выпускного бала, но и не собиралась там появляться. А Кори, как бы я и не старалась, безбожно прогуливал школу. В отличии от меня, он постепенно стал на сторону отца и тянулся к нему, словно цветок к солнцу. И это было понятно, хотя и немного обидно. Я ведь столько вложила сил, чтобы брат не чувствовал себя обделенным и ущемленным чем-то, а в ответ он взбунтовался. И на каждую мою просьбу у него находилось тысячу предлогов, чтобы не помогать мне. Вместо этого, он все чаще находился под землей и проникался отцовской идеей о конце света. На этой почве мы стали конфликтовать и вскоре совсем перестали общаться. Как-то странно вышло, что в одном доме жила семья, в которой люди стали чужими друг для друга.

— Кори, ты мне нужен сегодня, — обратилась за завтраком я к брату.

— Ага.

— Не «ага», а хорошо.

— Может мне тебе еще и честь отдать? — Взгляд серых глаз стал дерзким.

— Не борзей…

— Иначе что? — Он вновь пытался затеять ссору.

— Слушай, я прекрасно понимаю, что ты сейчас делаешь. И сразу говорю, что я не куплюсь на это. Можешь хоть головой об стену биться, но спорить со мной не смей.

— Конечно, мамочка, все как всегда.

— Что ты имеешь в виду на этот раз?

— Ты мне надоела со своими вечными приказами. Кори то, Кори се… Ты хоть представляешь, как мне тяжело?

— Ох, прости, я и забыла. Это ведь ты взял на себя все обязательства после ухода матери. И это ты беспокоился, чтобы мы не умерли от голода…

— Ой, все, начинается заезженная пластинка. Как будто ты мир спасла и теперь все обязаны тебе в ноги кланяться. Корону поправь, Рэйн, мир вокруг тебя не вертится. Мне не нужна твоя помощь и твоя опека. В конце концов, мы не сироты, если ты забыла, то у нас отец жив.

— Нашел с кого брать пример, — фыркнула я в ответ. — Многое он тебе дал? Кроме своих бредовых идей?

— Вот, — Кори с размаху опустил ладонь на столешницу, — ты свихнулась. Ты такая же, как и мать. Я помню, как она насмехалась над ним и ты делаешь тоже самое. Ты забываешь свое же главное правило о том, что семья должна поддерживать друг друга. Но ты не поддерживаешь, ты навязываешь себя и свою помощь, а затем бьешь себя в грудь и попрекаешь всех.

— Не правда, я не такая.

— Конечно, все мы не такие. — Кори схватил пакет сока и вышел из кухни.

Слезы душили и росло ощущение того, будто бы меня ударили в живот и выбили весь воздух. Я задыхалась от обиды, от того, что близкий человек растоптал меня и плюнул в душу. Я ожидала этого от кого угодно, но не от родного брата, не от своей крови. А мне всего-то нужна была его помощь в приготовлении ужина на мое восемнадцатилетние.

Я так мечтала о дожде, о настоящем ливне, который был бы под стать моему хмурому настроению. Но на небе не было ни намека даже на облачко, а земля все так же напоминала почти выжженную пустыню. Ни свечей, ни торта, ни друзей, которые бы скандировали песенку про день рождение. Ничего. И внутри такая пустота будто бы вселенная дала мне пощечину. Я сидела на кухне и гипнотизировала взглядом духовой шкаф, когда в дверь постучали. На пороге стоял курьер в ослепительно белом комбинезоне.

— Вы Рэйн Вайлетт?

— Да, чем могу помочь?

— Вам посылка, распишитесь, пожалуйста.

— А кто отправил?

— В сопроводительном письме все указано. Всего доброго.

Он быстро сел в автомобиль и удалился, а я поспешила закрыть дверь, чтобы жар с улицы не проникал в дом. Легкий прямоугольный сверток в дорогой бумаге с ярко — алым бантом вызывал недоумение. Сначала я подумала, что это Кори решил оригинально меня поздравить. Но рука зависла над бантом, когда в голове пронеслась еще одна мысль. А что если это кто-то со школы решил жестоко подшутить? А вдруг там краска или еще что-то мерзкое? Внутри бушевали противоречивые чувства. Нет, не стоит открывать, но… черт…неизвестность так убивала. Аккуратно касаясь шелковой ленты, я потянула за один конец и, затаив дыхание, стянула обертку. Поверх бежевого футляра лежал небольшой конверт с письмом. Уж лучше бы я не открывала этот странный подарок, но шаг был сделан.

«Дорогая Рэйн Вайлетт, с восемнадцатилетием Вас. Вы вступаете во взрослую жизнь, поэтому перед вами открывается несколько путей. Первый — оставаться в сером мире и жить неблагополучной жизнью, которая не приносит радости. Второй путь — это вступить в нашу команду и увидеть мир другими глазами, получить привилегии. Надеемся, что вы примите правильное решение. С уважением, Кристалл Вайлетт, главный фармацевт федерации».

Так сухо и официально. И так неприятно. Лучше бы она забыла обо мне, было бы не так больно. Я даже совсем не удивилась, когда обнаружила те пресловутые таблетки в подарочной упаковке. Лекарства для особых клиентов, действующие в ускоренном режиме. Да, поистине родительская забота. Коробка отлетела в сторону, а у меня возникло дикое желание завопить. На глаза попалась старая фотография, где мать держала меня на руках и улыбалась. Мы обе выглядели такими счастливыми. Где же теперь это счастье? И если раньше в глубине души теплился слабый огонек любви к той, что меня родила. То теперь меня словно окатили холодной водой. Нас ничего не связывает, я для нее такая же овца из общего стада.

Предательство матери, отчужденность отца и безразличие брата слились в ядерную смесь, которая разъедала мою душу изнутри. Никому не нужная, никому не интересная, сломанная.… Где стоит отцовское спиртное я отлично помнила. Никаких прощальных записок, никакого сожаления. Только я, джин и эти треклятые таблетки. Хуже ведь уже не будет, верно?

Закрыв глаза, поднесла ладонь с пилюлями и уже была готова проглотить все это, как ощутила резкий удар по щеке. Передо мной оказалось гневное лицо Кори. Еще чуть-чуть и он превратится в разъяренного демона.

— Ты что делаешь?! — Заорал он.

— Избавляю тебя от своей надоедливой опеки, отца от обузы, а мир… мир даже не заметит моего отсутствия.

— Дура! Идиотка!

— Не ори на меня, — огрызнулась я и икнула.

— Да ты пьяна, — Кори опустился передо мной на колени. — Рэйн, ты хоть представляешь, что ты чуть не натворила?

Не зная, что ответить и как ему все объяснить, я разрыдалась.

— Глупая сестричка, — он прижал меня к себе, — прости, что заставил тебя считать себя ненужной. Просто ты так вошла в роль матери, что перестала думать о себе. Так нельзя, тебе ведь всего восемнадцать лет, ослабь хватку. Я уже достаточно взрослый и могу разделить хлопоты и переживания вместе с тобой. Пожалуйста, не плачь, ведь сегодня такой праздник.

— Что еще за праздник?

— Ну, здрасьте, — Кори присвистнул, — день, когда моя сестра стала официально старой — это праздничный день.

— Не такая я уж и древняя, — я не смогла не улыбнуться на его шутку. Брату всегда удавалось поднять мне настроение. — Я скучала по твоим подколкам.

— Я знаю. Я вел себя как идиот. Мир? — Он протянул мизинец, как часто делал это в детстве.

Наверно, именно этот день стал для меня своеобразной точкой невозврата. Я, как и мир сделала шаг вперед и больше не оглядывалась назад, оставив все мечты и надежды в прошлом.

Глава 3

Меня разбудил дикий топот, раздававшийся из гостиной. Часы на стене показывали половину четвертого утра, но сквозь плотно закрытые жалюзи проникал яркий солнечный свет. Необдуманно потянулась к окну, чтобы открыть его и посмотреть, что там творится. Но в комнату ворвался отец с криком:

— Не смей!

— А что происходит?

— Началось то, о чем я вас предупреждал. Все озоновые дыры объединились в одну, небо осталось без защиты. У тебя есть пара минут на сборы, жду тебя в подвале.

— Пап, может все обойдется? — с надеждой спросила я. Но отец лишь отрицательно покачал головой в ответ.

— Ты видела время?

— Раннее утро, а что?

— А тебе не душно?

Лишь после его вопроса я обратила внимание на то, что в комнате действительно жарко.

— Ты отключил кондиционеры?

— Нет, они оплавились. — Он открыл бутылку с водой и плеснул на стену. Я почувствовала мурашки по телу, когда увидела, как эта вода легким облачком испаряется прямо у меня на глазах. — По моим подсчетам через пару часов, все начнет гореть. Мы должны успеть спуститься до того, как радиация с жаром уничтожать здесь все к чертям. Собирайся!

Мой ступор длился около пяти минут, а затем я стала метаться по комнате. Это необычайно тяжело не упустить ни одной детали и все самое ценное взять с собой. Одежда, записные книжки, айпод, фен, плюшевый мишка, косметика. По лестнице я буквально скатилась с двумя сумками и рюкзаком за плечами. Кори так же был наготове, поверх дорожных сумок аккуратно лежала гитара.

— Что? — Он понял мой немой вопрос. — Такого уже ни у кого не будет.

— Дети, нужна ваша помощь, — послышался голос отца из кухни. Он стоял перед дверью и вбивал в нее гвозди. — Берите молотки и доски, нужно заколотить окна и входные двери.

— Зачем?

— Я позже все объясню, а теперь живо за дело, времени мало.

Наши действия напоминали мне какой-то плохой фильм ужасов, мы бегали от окна к окну и заколачивали проемы, а затем к ним перетаскивали мебель. Отец говорил, что это маленькая, но все же дополнительная защита. Мозг не соображал, он просто выполнял команды. В доме становилось неимоверно душно, мокрая от пота футболка прилипла к телу, инструменты выпадали из потных рук. Я как раз наклонилась за молотком, когда поняла, что он утопает в линолеуме. В прямом смысле этого слова. Я потянула его за деревянную рукоятку и с ужасом увидела, как некогда твердое покрытие пола тянется вслед за ним, словно растопленный сыр. Снаружи послышался женский крик. Я посмотрела на Кори, тот с таким же недоумением смотрел на меня.

Через пару секунд на улице была целая какофония звуков, казалось, город сходит с ума.

— Бросьте все, бегом вниз, — командовал отец.

— Но там люди, им нужна помощь, — как-то вяло прозвучал мой голос.

— Мы не сможем им помочь, уже слишком поздно.

Быстрыми перебежками, мы оказались у спуска в подвал. Пока отец забивал деревянную дверь, мы с Кори скидывали сумки вниз. Первой спускалась я, за мной Кори, а потом уже и отец. С каждым шагом вниз чувствовалась разница в температуре. Приятная прохлада окутывала тело и заставляла нас двигаться живее. И лишь оказавшись перед дверью в наш бункер, я поняла, что ощущения были такими, будто бы я опустилась на дно колодца.

С последнего моего визита здесь многое изменилось. На металлической двери оказались мощные замки с задвижками, а на стене висело оружие.

— Оно настоящее? — Подал голос Кори и присвистнул. — Когда ты успел?

— Если я скажу, что в городе я не один такой, кто сошел с ума?

— Есть и другие, кто строил такие бункера? — Я уселась прямо на полу и уперлась спиной об стену.

— Всего нас около двадцати — тридцати человек. Мы помогали друг другу, чем могли. Узнавали за материалы, делились знаниями. Я — хороший проектировщик, а кто-то был хорошо знаком с проводкой и системой электричества. Кто-то знал систему охлаждения, а кто-то занимался оружием. Видите, мелкими шагами и по крупицам, но мы все же добились своего.

Рассказ отца был прерван криками сверху, казалось, что над нами свирепствует толпа из тысячи человек.

Он подошел к стене и взял ружье, второе протянул Кори. Они без лишних слов повернулись к двери и замерли в ожидании. И хотя мы находились очень глубоко под землей, я все равно слышала эти вопли. Я мысленно представляла, что сейчас происходит в нашем доме. Как обезумевшие люди ломают мебель, переворачивают все вверх дном, пытаясь найти вход в убежище.

— Они же не доберутся до нас? — я поднялась на ноги. Но мне никто не ответил. — Они не доберутся?

— Не должны, — ответил отец, но напряженная поза его тела говорила о том, что он не совсем уверен в этом.

Казалось, что время остановилось. Казалось, что мы сходим с ума вместе с ними, я была готова сама завопить. Но удерживала себя, искусывая губу до крови. И когда я думала, что этот ад не прекратится, все внезапно стихло. Как будто по взмаху волшебной палочки нас окутала звенящая тишина.

— Ну, вот и все, можно перевести дух. — Отец отложил ружье и устало провел рукой по лицу.

— Что… что сейчас произошло? — хриплый голос вырвался из моего горла.

— Их не стало. Видимо, температура достигла своего максимума.

— Эти крики…казалось…

— Что они горят живьем, — закончил за меня Кори. Он был бледен и его руки заметно тряслись. Он обхватил голову и затряс ею, — неужели это все произошло на самом деле?

— Да, дети, — он подобрал сумки с пола, — это реальность. Стоит немного отдохнуть, распаковать вещи. Чуть позже я постараюсь вам ответить на все ваши вопросы.

Спорить с ним не хотелось, как и знать, что нас ждет впереди тоже. И если подъем и экстренные сборы происходили благодаря адреналину в крови, то по окончанию всех действий, внезапно навалилась такая дикая усталость. Хотя прошло…стоп, а сколько прошло времени? Маленький будильник на прикроватной тумбочке показывал всего восемь часов утра. Я рухнула на кровать, завернулась в покрывало, словно в кокон и зажмурилась крепко — крепко. И незаметно для себя провалилась в кошмарный сон. Мы вновь оказались у себя дома, все сидели за праздничным столом и ожидали чего-то. В гостиную вошла мама с огромным тортом в руках и сладко улыбнулась. Но ее улыбка была не человеческая. Рот разорвался от уха до уха, а язык то и дело по-змеиному высовывался наружу и облизывал губы. Я с ужасом отпрянула к стене и ощутила, как врезаюсь в кого-то. А если быть точнее, то в себя. Моя копия тоже улыбнулась, но это движение привело к тому, что кусок кожи отвалился с фарфорового лица. Отец и Кори поднялись со своих мест и протянули ко мне свои руки, с которых свисала обгоревшая плоть. Я бежала от них, от их крика. Но куда бы я ни поворачивала, я все равно оказывалась в гостиной. И они настигли меня… Пробуждение оказалось внезапным, запутавшись в покрывале, я скатилась с кровати и больно ударилась об пол. Еще не окончательно придя в себя, я сражалась в шерстяном плену с образами из своего сна. И когда мне показалось, что выхода нет, я закричала. Резкий искусственный свет ударил по глазам и на мгновение, я потерялась в пространстве. Стены, вокруг были сплошные стены… это не мой дом, я не знаю, где я нахожусь. Воздуха стало мало, я задыхалась. Казалось, что комната стала сужаться и крениться из стороны в сторону, а затем меня вырвало. А после этого, на мою голову обрушился каскад ледяной воды.

— Рэйн! — требовательно врывался в мой разум голос отца. — Посмотри на меня!

Потребовалось пару минут, чтобы я смогла сфокусироваться на его лице. Он испуганно смотрел на меня и, оказывается, крепко держал за руки. Дыхание постепенно приходило в норму, сердце перестало отбивать бешеный ритм.

— Что сейчас произошло? — слова неохотно сливались в предложения.

— У тебя был довольно серьезный приступ паники. — Он помог мне встать, аккуратно придерживая за талию.

— Ты напугала меня так, что мне сейчас охота огреть тебя этой кастрюлей, — Кори старался скрыть свой страх за напускным грозным тоном. — Больше так не делай.

— Я постараюсь, — слабая улыбка тронула мои губы.

— Думаю, нам всем не помешает выпить горячего чаю, — отец направился в сторону кухни. — Кори, помоги сестре.

— Со мной все в порядке, — отозвалась я, хотя немного врала.

— Было нормально, не выглядела бы как бледная поганка, — Кори успел отвернуться от брошенного кроссовка в его сторону. — Хотя реакция приходит в норму.

Через минут пятнадцать, когда я сменила мокрую одежду, мы собрались за столом с дымящимися чашками в руках.

— Что ж, пора обсудить кое-какие моменты. — Отец первым нарушил молчание между нами. — Как вы уже поняли, люди доигрались в богов и мира, которого мы знали больше нет.

— И что… что теперь там наверху? — прочистил горло Кори. — Город стерт с лица земли?

— К сожалению, я не ученый и с точностью до ста процентов не могу ответить на этот вопрос. Но как инженер, могу с уверенностью заверить, что все, что было изготовлено из дерева, а также с добавлением легкого по сплаву металла — все сгорело. Вы же видели, как все плавилось в доме?

Мы с братом кивнули, но перебивать отца не стали.

— Боюсь, что всех людей, кто остался без укрытия, постигла такая же участь. Температура на поверхности может достигать свыше ста градусов, а то и больше. Жизни наверху больше быть не может.

Он еще что-то говорил, го я уже не слушала. Внутри бушевал калейдоскоп чувств: беспомощность, злость, отчаянье и страх. Как будто кто-то невидимый для нас, выбил всю почву из-под ног. У меня была мечта: вырваться из этого города и увидеть мир. Но она разбилась и была погребена под землей, как и я. Щелчок. Вокруг меня образовался вакуум и я перестала слышать окружающие звуки. Медленное понимание всей ситуации заставляло биться сердце еще быстрее. Это не шутки и не игра, это не сон. Все действительно происходило по-настоящему. Здесь только я, Кори и отец. Возможно, что из тех, кого мы знали, никто не выжил.

— Как скоро мы сможем подняться наверх? — Подала я голос и тем самым прервала речь отца.

— Ну…

— Мы вообще сможем подняться туда?

— Теоретически можем, но нам придется переждать некоторое время.

— Сколько? — Твердость в моем голосе была лишь ширмой. Я не хотела показывать насколько мне страшно.

— Полгода, а может и год. Все будет зависеть от радиации и от того, как быстро она будет распространяться.

— Получается, что это убежище временное? — Кори резко остановился рядом со мной.

— К моему огромному сожалению, да. — Отец тяжело вздохнул. — Пекло мы переживем, но не радиацию. Увы, я ничего не смог придумать.

— И что дальше? — Я сжала руку Кори в поисках поддержки. — Выходит, что это лишь отсрочка от неизбежной смерти.

— Это не совсем так, — прозвучал ответ, — вы считаете, что в федерации сидели, сложа руки? Да они предвидели эту ситуацию еще за долго, как все человечество узнало об этом. И поверьте, времени и средств на подготовку у них было предостаточно. А чтобы люди не начали истерить, они ввели эти проклятые таблетки.

— К чему ты ведешь?

— Мы должны пробраться в здание федерации, в более мощное укрытие. Пока мы будем находиться здесь, у нас будет время на подготовку к вылазке.

— А ты точно знаешь, что это укрытие существует?

— Нет, но у меня…

— Погоди, что ты только что сказал? — Теперь и я поднялась на ноги. — Ты что издеваешься? Ты нас точно угробить хочешь?

— Рэйн, милая, успокойся. Я понимаю, что информации слишком много для сегодняшнего дня и все это кажется безумным. Но разве я ошибся по поводу предстоящей катастрофы? Так почему же ты считаешь, что я не прав в этом случае?

–Рэйн, он прав, — Кори поддержал отца.

— Вот только не надо сразу становиться на его сторону, — я в отчаянии ударила кулаком по столу, — господи, Кори, одумайся. Пробраться на несуществующую базу… Вы серьезно?

— А ты подумай сама, если бы были известны координаты убежища, думаешь, туда никто бы не ринулся? Вспомни все фильмы о катастрофах и как люди осаждали ковчеги.

— Это всего лишь выдумки, фантазии режиссеров. — Упрямо сопротивлялась я брату.

— Как думаешь, кто пытался сегодня прорваться в наш дом? Это наши соседи, Рэйн, которые вспомнили о безумном инженере, возводящем укрытие под землей. И это реальность, Рэйн, тебе стоит принять ее побыстрее. Что дальше отец?

— Во время работы над очередным проектом федерации у меня был доступ к архиву. Я успел сделать копии всех документов, которые помогли бы нам пробраться внутрь. Там есть фактически все чертежи коммуникаций, водоснабжения. Стоит их внимательно изучить и продумать все действия.

–Ну да, времени у нас теперь полно. — Фыркнула я в ответ.

— Тебе так кажется, — не остался в долгу отец, — нам предстоит проделать колоссальный труд. Начнем с завтрашнего дня.

Глава 4

Если постоянно говорить себе, что все хорошо, то оно так и будет.

Бред. Поверьте человеку, который живет под землей и каждый день ломает эту систему. А вместе с ней и себя. И начинается это с самого утра, когда открываешь глаза и видишь перед собой стену, а сама представляешь, что за ней настоящая природа, а не тонны земли. Когда уговариваешь сама себя, что вот-вот и почувствуешь свежий воздух, ощутишь на коже солнечное тепло. В такие моменты, кажется, что сходишь с ума. Ведь стоит проснуться окончательно, как пелена спадает с глаз и ты оказываешь один на один со своими разбитыми мечтами и страхами.

Шел пятый месяц нашей жизни под землей. Казалось бы, что немного времени прошло с того момента, как мы в последний раз были на поверхности. Но воспоминания из ярких картинок помимо воли стали превращаться в черно-белые негативы. Каждую свободную минутку, я закрывала глаза и представляла себе наши улицы, магазинчики. Пыталась воссоздать голоса тех немногих знакомых, которые у нас были. Но с каждым разом удавалось все сложнее и сложней. И все трудней становилось находиться в этом убежище, которое давило своими стенами. В такие минуты, я ценила то, что у меня есть свой угол, где я могу спрятаться от назойливого быта, от нравоучений отца, от рьяного желания Кори побыстрее вырваться на поверхность. Вырваться из лап этого каркаса, где ты не замечал, когда наступает утро, а когда ночь. Оказалось, что, будучи запертым в таком тесном пространстве, ты начинаешь видеть те вещи, которые тебя абсолютно не волновали в прошлом. И как начинает выводить из себя малейшая мелочь в действиях твоих родных.

На втором месяце такой жизни под землей, мы фактически каждый день ругались и однажды, даже сцепились с Кори из-за его пения по утрам. Я не разделяла его оптимизма, для меня мир погрузился во тьму. Для него же все было так, словно он оказался в одной из своих компьютерных игрушек. Он с блеском в глазах представлял, как мы окажемся на настоящей улице. Верил, что придется бороться с зомби. Меня же мутило от одной мысли, что придется брать в руки оружие. А еще я не верила в оживших мертвецов. Он же с остервенением разрабатывал с отцом план нашего похода к зданию федерации. Возможно, все происходящее заставило его повзрослеть за короткий промежуток времени, но иногда я не узнавала в этом человеке своего младшего брата.

— Я просмотрел чертежи и меня заинтересовал вот этот уровень их подземного паркинга. Присмотрись, вот здесь идет какое-то углубление в фундаменте. Может быть, это и есть вход в убежище?

— Больше смахивает на то, что они планировали сделать на этом месте бокс для ремонта машин. Видишь эту отметку? — Отец похлопал по его спине. — Сын, тебе пора немного отдохнуть. Ты слишком много времени проводишь за этими бумагами.

— И что ты предлагаешь мне сделать? Я перечитал все книги, а генератора хватает лишь на то, чтобы обеспечивать работу освещения и охлаждения, так что о телевизоре я забыл давным-давно. И чем прикажешь мне отвлечься?

— Ого, кажется у кого-то нервный срыв, — присвистнула я со своего места.

— Да пошла ты! — резкий ответ заставил меня в недоумении открыть рот.

— Кори… — осуждающе начал говорить отец, но брат перебил его. Взмахнув в мою сторону рукой, он яростью заговорил:

— Она не имеет права что-либо говорить мне. Я хотя бы стараюсь помочь нам, а она? Что она делает? Слоняется без дела, вечно ноет о том, как же стало паршиво жить. И знаешь что? Я сыт ею по горло! Она и сейчас является обузой, а представь, что будет в дороге?

— Кори Вайлетт, придержи свой язык! — Отец разозлился не на шутку. — Не смей отзываться так о своей сестре. Неужели ты так ничего и не понял? Думаешь, что такой непобедимый герой? А может быть, именно она прикроет твою спину?

— Она? Пап, не смеши меня.

Не знаю, как я не разревелась от этих слов, но взяв себя в руки и стараясь, чтобы голос не дрожал, произнесла:

— Ты ведь даже не представляешь, как это больно, слышать такие слова не от кого-то другого, а от родного человека. Я обуза? Что ж, Кори, забудь обо мне. Я больше не стану досаждать тебе и ты даже слова от меня не услышишь.

— Только не начинай драматизировать, — Кори едко усмехнулся. — Мы это уже проходили. Сейчас ты запрешься в своей комнате и снова начнешь ныть.

— Не начну. Я ухожу отсюда.

— Рэйн, угомонись, ты никуда отсюда не выйдешь. — Отец встал на моем пути. — Еще слишком рано.

— Да пусть валит куда хочет. Все равно приползет обратно. — Кори направился на выход из комнаты.

— Кори, твою мать, помолчи! Рэйн, там опасно, ты одна не выживешь. Да и я не отпущу тебя. Не слушай своего непутевого брата, это не его слова. В этом аду каждый сходит с ума по-своему. Но мы должны держаться вместе, понимаешь?

— Зачем? Теперь я не уверена, что Кори не всадит мне нож в спину лишь ради того, чтобы я не тянула вас на дно. Я просто избавлю вас от лишней головной боли. Ты подумай отец, может, ты зря меня отговариваешь.

— Больше никогда так не смей говорить. — И он вслед за Кори вышел из комнаты.

Душа разрывалась на две части: одна хотела сделать назло и все же уйти, чтобы они кусали локти. Но вторая половина говорила мне, что это не стоит делать. Я ведь действительно так мало знала о том, что могло ждать меня наверху. Мне предстояло многому научиться.

Если верить будильнику, то на дворе стояла поздняя ночь. Глаза жутко болели от напряженного изучения тонких листов чертежей. Но как бы я не пыталась, я не понимала их. Даже с пометками на полях, оставленными Кори и отцом, они выглядели странным шифром для меня. Прикрыв на секунду глаза, я мысленно представила, что я смогу сделать там наверху. Но ничего не приходило на ум. Видимо, я действительно была бесполезной. В дверь коротко постучали, а затем послышался тихий голос Кори:

— Рэйн, открой пожалуйста, я же вижу, что в комнате горит ночник и ты не спишь.

Но я не торопилась открывать и лишь осторожно подошла к двери. Так мы и стояли по разную сторону деревянной преграды, но никто не спешил промолвить и слова. Наконец, после затяжной паузы последовал долгий вздох брата и он нарушил тишину:

— Ладно, я все понял… Да, я очень обидел тебя и отец был прав, когда говорил, что это не мои слова. Точнее мои, но я не со зла. Сама понимаешь, как едут мозги в этом скворечнике. Я не считаю тебя обузой, прости, что так глубоко ранил. Спокойной ночи.

— Кори постой, — мой голос заставил его остановиться, — научи меня пользоваться оружием.

— Да, конечно, — он кивнул головой. — Означает ли это, что возможно у меня появился шанс реабилитироваться в твоих глазах?

— Возможно, но не факт. — Я больше ничего не сказала, просто закрыла за собой дверь.

На следующий день я проснулась раньше обычного, но на кухне была уже не первой.

— Доброе утро, — Кори кивнул и протянул мне чашку с дымящимся кофе.

— Угу, — угрюмо отозвалась я, но кофе приняла. — Где отец?

— Еще у себя, ему что-то нездоровится.

— Что-то серьезное?

— Простая простуда, я уже заварил лекарства и отнес ему. Думаю, к вечеру будет как новенький. Ты готова?

Он так быстро сменил тему, что я не сразу поняла о чем он спрашивает. И лишь вопросительно вскинула брови.

— Или ты передумала обучаться?

— Нет, конечно, нет, — я стремительно встала из-за стола. — С чего начнем?

Кори провел мне к стеллажу у главной двери, где хранилось оружие. Его было не много, но достаточно, чтобы три человека смогли постоять за себя. Там же было и несколько видов ножей.

— Откуда они взялись?

— Ну, надо же было хоть как-то скоротать время, — усмехнулся брат, — конечно же, это не профессиональные клинки, но я постарался сделать их максимально похожими на бойцовские. Пришлось попотеть, но я горжусь результатом. Видишь? Все это сделано из кухонных ножей. Где-то удлинил рукоять, где-то пришлось срезать сталь для более тонкой формы.

— Здорово, — я протянула руку и коснулась пальцами самого тонкого экземпляра. — Можно?

— Конечно. Вообще-то он твой. — Кори взволнованно потер шею. — Я подумал, что тебе понадобится что-то миниатюрное и изящное.

Что ж, клинок оказался легким и непривычно лежал в руке. Деревянная рукоятка приятно скользила по коже, а лезвие было тонким, словно лист бумаги.

— Сделай пару взмахов, — посоветовал он. И я последовала его словам, но движения получились нелепыми, будто бы я фехтовала, а не сражалась.

— Нет-нет, не делать такие большие выпады, это не меч и не сабля, так что вреда на таком большом расстоянии не нанесет. Тебе стоит двигаться быстро и резко. Но для этого придется либо подкрадываться с другой стороны или…

— Подпустить противника близко к себе. — Закончила я мысль вместо него.

— Верно. Грубо говоря, пусть этот клинок станет твоим маленьким секретом. Давай начнем с самого простого, — Кори забрал его из моих рук и вернул на место. — Помоги мне отодвинуть диван.

Общими усилиями мы расчистили центр комнаты от лишних предметов.

— Я конечно, не боец, но кое-что умею. Становись напротив меня, надеюсь, ты хоть иногда смотрела фильмы — боевики?

— Ты же знаешь, что я больше люблю фантастику.

— Но ведь там присутствуют сцены драк?

— Ага, с применением лазерного оружия и силы мысли. У нас будет что-то на подобии такого?

— Шутница, — Кори нахмурился, — нет. Придется тебе научиться действовать руками. Ударь меня.

— Прости, что? — От удивления я застыла на месте.

— Что слышала.

— А вдруг я тебя раню или сделаю больно?

— Я это переживу. Ну же, бей.

— Кори, я не совсем уверена, что это правильное решение…

— БЕЙ! — Заорал брат и бросился в мою сторону.

Не знаю, возможно, по инерции я просто зажмурилась и сжав кулак, сделала выпад ему на встречу. И, конечно же, промахнулась или же Кори успел вовремя увернуться.

— Еще! — Скомандовал он мне и я вновь постаралась его ударить. В этот раз вышло чуть лучше и я попала по его плечу, но руку тут же пронзила резкая боль.

— Знаешь, почему больно? Смотри, когда ты сжимаешь кулак, то нужно бить выступившими костяшками, а не пальцами. Понятно? Еще раз, только старайся двигаться быстрее.

После двухчасовой тренировки я сносно представляла себе, как именно стоит наносить удары и куда их стоило наносить. Пот градом стекал по моей спине, дыхание сбилось, а ноги дрожали. Зато Кори был как ни в чем не бывало.

— Теперь попробуем наоборот.

— Давай немного передохнем, хорошо? — Я согнулась пополам и пыталась восстановить дыхание.

— Поверь, там, — Кори указательным пальцем тыкнул в потолок, — не будут спрашивать и ждать пока ты будешь готова. Слушай меня внимательно, эй, Рэйн я к тебе обращаюсь. Блокировка удара — это основа обороны. Ты должна научиться разгадывать язык тела. Тем самым ты облегчишь для себя бой. Есть множество отвлекающих маневров и жестов.

Кори показывал движения и заставлял меня повторять их вслед за собой. Когда отец появился в комнате, то слегка опешил от увиденного, но потом лишь одобрительно кивнул и не стал нам мешать. Ближе к вечеру моя тренировка была закончена. Но чувствовала я себя так, словно по мне проехался грузовик вдоль и поперек. Не помню, как пообедала и как дошла до комнаты. Как только голова коснулась подушки, я моментально отключилась.

Глава 5

Теперь время летело с удвоенной скоростью. Не успевал прозвенеть будильник, как Кори уже ожидал меня в гостиной. Иногда мне казалось, что на теле не осталось живого месте, где бы ни красовался синяк. Меня то пинали, то подбрасывали и не давали времени на передышку. Потихоньку я стала ненавидеть своего брата.

— Погоди… погоди, — в этот раз стояла на четвереньках и задыхалась, так как явно не ожидала получить удар живот.

— Вставай тряпка, — Кори расхаживал вокруг меня.

— А можно…

— Нет, нельзя. — Отрезал он и потянул меня за шкирку. — Какая же ты слабая, Рэйн. Я мучаюсь с тобой несколько недель подряд, а прогресса нет. Может, тебе это не так уж и нужно?

— Кори, не дави на нее, она же девушка, а не терминатор, — отец посмотрел на нас поверх древней газеты, которую перечитывал уже сотый раз подряд.

— Все в порядке, пап, не волнуйся. — Я вытерла вспотевшие ладони об спортивные штаны и встала в стойку. — Начинай.

Брат сделал взмах рукой и я чудом увернулась от кулака, который чуть не впечатался в мою щеку. Затем сама попробовала нанести удар и слегка задела его предплечье. Пользуясь тем, что он замешкался, подсекла его и удовлетворенно захлопала в ладоши, когда Кори оказался на полу.

— Это тебе за тряпку, — гордо оповестила я павшего противника и хотела сделать шаг, как вдруг резкий рывок за волосы заставил меня вскрикнуть от боли. Не успев моргнуть глазом, я оказалась на полу рядом с братом.

— Не спеши радоваться раньше времени, — он приподнялся на одном локте надо мной. — С этим что-то надо делать.

— С волосами? А они чем тебе мешают?

— Лично мне ничем, но только что ты сама почувствовала, чем это может обернуться для тебя. Слишком длинная коса, Рэйн, следует ее состричь.

— Нет, — я резко встала на ноги, — не такая уж она и длинная. И я ее буду заплетать, так что мешать она не будет.

— Ты невыносима!

— Рэйн, возможно, Кори прав. Ты подумай об этом предложении, давить на тебя никто не станет, но поверь, тебе самой станет полегче с более короткой стрижкой. Думаю, на сегодня пора заканчивать с вашей тренировкой. Нам с твоим братом нужно еще поработать над бумагами и проверить оборудование.

— Сколько времени у нас еще осталось? — Я подошла вместе с ними к главной двери на которой был прикреплен датчик, измеряющий уровень радиации.

— Черт, стрелка сдвинулась, — охнула я.

— Не страшно, пока что все в допустимой норме. Но нам стоило бы немного ускорить темп.

Пока мужчины копошились в горе бумаг, мне пришлось взяться за приготовление ужина. Консервированный суп с фасолью, порция лапши и тушенка. Пока все разогревалось, я поймала себя на мысли, что безумно соскучилась по свежим овощам. Но приходилось довольствоваться тем, что было. К тому же и эти припасы постепенно заканчивались. И в скором времени, это могло стать дополнительной проблемой в нашем выживании. Наспех перекусив, каждый занялся своим делом. Отец прочищал оружие, Кори сверял датчики, а я… я же застыла перед зеркалом в своем комнате и рассматривала свое отражение в нем. Оказывается, что можно отвыкнуть от самой себя. Я научилась обходиться без зеркальных поверхностей, по инерции заплетала косу и фактически не смотрелась туда. О какой-либо косметике и речи не было, я забыла, что это такое.

И вот впервые за долгое время, я увидела перемены в своей внешности. В отличии от худощавого брата, я всегда была слега полной. Брату с внешность повезло больше: он был высоким, смуглым брюнетом. Мой же небольшой рост и лишний вес всегда были поводом для дополнительных насмешек в школе. Но, видимо, из-за постоянных тренировок и совершенного другого питания, этот вес ушел. Ушли и милые ямочки на щеках. Теперь на лице резче выделялись скулы, а глаза казались огромными и бездонными карими колодцами. Добавьте сюда неестественно бледный оттенок кожи и длинные темно-русые волосы. Вот я и стала похожей на одну из тех фарфоровых кукол, которых так боялась с детства. Но волосы, они ведь всегда были моей гордостью, моей красотой. Даже без должного ухода они выглядели великолепным и густым водопадом, который спадал до поясницы. Но чувство восторженности резко сменилось на нечто противоположное. Голос разума предостерегал о том, что в пути мы вряд ли встретим такую цивилизацию как здесь. И роскошные локоны без мытья головы вскоре превратятся в плохо пахнущую копну. Стоило действовать быстро, пока решительность окончательно меня не покинула. Рука замерла на уровне плеч и я даже немного зажмурилась, когда услышала рассекающий звук ножниц у своего уха. Когда дело было сделано и я стояла с неровным каре, первое чувство, которое возникло — это облегчение. Кто резко сокращал длину, тот поймет. На глазах навернулись слезы, вот еще одна вещь, которой мне пришлось лишиться. И хотелось бы быть уверенной, что эти жертвы не были напрасны.

В дверь нетерпеливо постучали и не дождавшись ответа, в комнату ворвался Кори.

— Рэйн, срочно в гостиную!

— Что? Что случилось? — я выскочила вслед за ним и хотела еще спросить, но отец приложил палец к своим губам, призывая замолкнуть.

Не понимая происходящего, я вопросительно смотрела то на Кори, то на отца, на их напряженные тела посреди комнаты. Но царапающие звуки по металлу вернули меня к реальности. Я с ужасом уставилась на дверь и застыла на месте. Кто-то был внизу, кто-то пытался понять, как сюда пробраться. Резкий удар и мы дрогнули вместе с дверью.

— Действуем по плану Б, — зашептал отец, — собирайтесь, я за вами.

Кори схватил меня за руку и потащил в дальнюю комнату, не давая сказать и слова. Я знала, что такое план Б, мы прорабатывали его на экстренный случай. Но никто не ожидал, что он настанет так скоро. Брат помог надеть защитный костюм и взгромоздил на плечи рюкзак с необходимыми вещами. Сам он быстро облачился в защиту и передавая оружие мне в руки уточнил:

— Помнишь, о чем мы договаривались? — Его голос слегка подрагивал.

— Не отставать, держаться вместе. В случае чего, следовать к главному корпусу федерации. — Я не могла сдержать слез. — Кори…

— Мы справимся, — отрезал он, но не факт, что так считал. — Отец, быстрее!

— Я задержу их, — отозвался тот из комнаты, — выбирайтесь.

— Что? Нет, мы без тебя никуда не пойдем, — я хваталась за плечо брата, как за соломинку.

— Кори, мы с тобой тысячу раз обсуждали эту ситуацию. — Кристоф переметнул взгляд на ходящую ходуном дверь, — она долго не выдержит. Уводи сестру, доберитесь до укрытия.

То, что потом происходило, превратилось в размытую картинку. Я лишь поняла, что Кори обнял отца и вытолкнул меня к запасному выходу. Мы оказались в таком же маленьком тоннеле с лестницей, ведущей наверх. Поспешно пробирались в кромешной темноте и с каждым шагом, я даже сквозь костюм чувствовала жар приближающейся поверхности. До люка оставались считанные шаги, а тело тряслось так, будто бы я лихорадила. Паника со страхом прекрасно выполняли свою задачу и я еле удерживала себя, чтобы не потерять контроль над собой.

Не думать, не вспоминать, просто выполнять указания брата. Такая мантра помогла сохранить относительное спокойствие, но лишь до того момента, как крышка люка была отброшена в сторону и мы оказались на улице. Никогда не думала, что сердце действительно может пропустить удар. Мы оказались у соседнего дома или точнее от того, что от него осталось. Нам повезло, что солнце уже зашло, но, даже не смотря на это, мы буквально купались в диком жаре, исходящем от липкой жижи, которая некогда была асфальтом.

— Осторожней, — Кори огляделся, — ступай точно по моим следам. Чтобы ты ни увидела, не останавливайся. Мы должны добраться до федерации до восхода солнца, иначе… Рэйн, ты слушаешь меня?

Но я не могла, ни слушать его, ни сделать шаг, а тем более оторвать взгляда от того, что когда-то было нашим городом. Представьте себе, что все, что вы знали и помнили, перестало существовать. Вы по инерции ищете китайский ресторанчик на углу дома, а вместо него обнаруживаете лишь несущую стену с нагаром, толщиной в три пальца. Вы хотите взглянуть на магазинчик, где продавались ваши любимые сладости, а его попросту нет. Как — будто и вовсе никогда его и не было. Но боль в груди становится невыносимой, когда ты видишь свой дом. Свой настоящий дом. И ты не соображаешь, что делаешь, как ноги сами начинают нести в ту сторону.

— Что ты делаешь, остановись! — Доносился голос Кори, но я вырвалась вперед и неслась со всех сил. Я почти достигла цели, как резкий толчок сбил меня ног. Что-то тяжелое навалилось на меня и двигаться стало труднее.

— Прекрати дергаться, иначе я тебе что-нибудь сломаю, чтобы ты больше не убегала. — Брат был зол. Очень зол.

— Пусти, пожалуйста, — взмолилась я, — Кори, я хочу увидеть его.

— Это больше не наш дом, там ничего нет.

— Ты же знаешь, то это неправда, зачем ты так?

— Затем, чтобы ты поняла, что чуть не совершила чудовищную ошибку. Мимолетная слабость духа чуть не стоила тебе жизни. Ты думаешь, что там безопасно? Оглянись Рэйн, это место для нас чужое и здесь на каждом шагу могут поджидать неприятности. Ты думала, что можешь вот так просто войти туда? Для чего? Просто разбередить душу и пустить слезу от того, что все"не так"? Ты ведь даже взять оттуда ничего не сможешь!

— Отпусти меня Кори, — шептала я, но уже не вырвалась, — я думала…я просто…

— Тшш, — брат сгреб меня в охапку и укачивал, словно маленького ребенка, — я знаю, Рэйн, я не такой бездушный, как ты думаешь. Я бы тоже не отказался вернуться в прошлое, но нам это не под силу.

— Но, там ведь отец.

— Ты взрослая девочка, — он помог подняться, — ты должна понимать, что в любом деле есть жертвы.

— Как ты можешь так говорить?

— Мне больно, так же как и тебе, а возможно и еще больше! Но я не могу сейчас сломаться и дать волю всем чувствам. Кто-то должен контролировать ситуацию. Иначе мы погибнем.

Он отряхнул костюм и поправил рюкзак, а затем развернулся в сторону центра города. Мне ничего не оставалось делать, как последовать за ним. Словно прощаясь, я безмолвно посмотрела на наш дом и развернулась прочь.

Глава 6

Фильмы, книги и игры отдыхали по сравнению с тем, что открывалось нам с каждым шагом по этой забытой земле. Отец был прав, то, что когда то было оживленным мегаполисом, превратилось в пустыню. О том, что такое деревья и зелень можно было смело забыть, нас окружала выжженная и покрытая трещинами поверхность. Дома были полуразрушены либо же от них остался лишь фундамент. Машины покореженной грудой металла валялись то тут, то там на обочинах дороги. Люди пытались бежать от кошмара, который обрушился на них так внезапно.

Кто-то въехал прямиком в бакалейную лавку, несколько машин столкнулись прямо посреди дороги. И если ад действительно мог существовать, то он наверняка застал всех тех, кто не успел укрыться. И что самое страшное, так это попытки выжить, которые прослеживались на этих улицах. Магазинчики и дома своими окнами без стекол пустыми глазницами смотрели на нас и пробирали исходящим от них холодом до самых костей. Граффити на каждом углу гласили, что выжившие есть, а некоторые из надписей были огромным списком тех, кого кто-то потерял и надеялся найти живым. И таких записей были тысячи. Но нашли ли они друг друга? Я настолько увлеклась своими мыслями, что не заметила, как Кори остановился и врезалась ему спину.

— Что такое?

— Мне показалось, что я увидел движение впереди.

— И? Может это хороший знак?

— Не уверен, — Кори снял винтовку с плеча. — Постарайся не шуметь и достань свой пистолет.

Мы продвигались маленькими шагами навстречу неизвестности, но как только оказались у бывшего торгового центра, я облегченно вздохнула. Кусок рекламного щита был наполовину оторван и при каждом дуновении горячего ветра создавал иллюзию того, что кто-то движется.

— Что ж, осторожность не помешает, — брат выдавил что-то похожее на улыбку. — Мы прошли половину пути, мы большие молодцы.

Но я не разделила его радости и лишь печально всматривалась вдаль. И хотя солнце зашло несколько часов назад, улица была окутана легкой полутьмой. Поэтому у нас не было надобности в фонариках и мы могли свободно рассмотреть каждый попадающийся нам предмет. Но, то, что я увидела, заставило нервно затеребить свой костюм.

— По-моему, у нас проблема. — И казала туда, куда я только что смотрела, — скажи мне, что это галлюцинации и башня администрации не лежит на главной магистрали.

Но его молчание лишь подтвердило мои опасения. Наш основной путь к спасению был под завалами.

— Как мы доберемся до здания федерации? Кори, — позвала я, — скоро рассвет. Даже если мы и решимся пересечь магистраль, мы не успеем. Эй, Земля вызывает Кори…

Но брат застыл на месте и никак не реагировал на мои слова, тогда я решительно взмахнула рукой перед его лицом. Лишь после этого, он заморгал глазами и перевел свое внимание на меня:

— Я слышу и ты права, нам следует потратить оставшееся время на поиски надежного укрытия. Пока будем пережидать день, обмозгуем, как следовать дальше.

Мы завертелись на месте, изучая улицу. Но где можно было спрятаться в этих разваленных бетонных джунглях?

–Стой, может там? — Я указала на торговый центр. Купол оплавился и обрушился вовнутрь, часть стены обвалилась. — Нулевой этаж ведь находится в переходе под землей.

— Этого будет недостаточно, — неуверенно ответил Кори.

— Но это единственный вариант, который у нас есть. Идем скорее, — я потянула его за руку и заставила шевелиться.

Мы пробирались через скопление продуктовых тележек, которые сплавились между собой и мусора, которым были некогда красивые стеллажи торгового зала. Кроме того, парковка не отличалась от других улиц и была сплошь покрыта гарью с элементами от бывших машин. Но как только мы переступили порог самого здания, вокруг нас стала сгущаться тьма. Выхватив фонарики и с оружием наготове, мы с Кори плечом к плечу пробирались туда, где должен был остаться эскалатор. Что сразу бросилось в глаза, так это то, что даже не смотря на смертельную опасность, мародеры успели разнести отделы в щепки еще до того, как за дело взялась природа.

— Неужели в этом аду кому-то пригодился телевизор или новая стиральная машина? — Недоумевала я, глядя на развороченный отдел техники.

— Люди сошли с ума, они не понимали, что их ожидает. Да и жадность сделала свое дело, — с этими словами, Кори помог мне перебраться через огромный завал. — Страшно представить, что здесь происходило, какое кровавое месиво было на этом месте.

— Ты думаешь, что все было настолько плохо?

— Думаю, да. Прибавь к общей истерии то, что таблетки закончили свое действие, а новых порций навряд ли можно было найти. Озарение обрушилось на них так быстро, что они моментально сходили с ума.

Его слова словно подвели черту, и дальнейший путь мы провели в молчании.

— Ох, а здесь мы когда-то покупали мороженное. Когда все было хорошо. Когда у нас была семья. — С тоской в голосе произнесла я и указала лучом фонарика на некогда яркий уголок с разбитой неоновой вывеской. Естественно, от прошлого кондитерского отдела не осталось и следа. Кто-то даже не постеснялся сорвать плитку со стен. Один из холодильников выглядел так, будто бы в него забросили взрывчатку и теперь он светил своими металлическими внутренностями наружу. Другой агрегат по всей видимости пытались утащить, но так и не достигли своей цели. Холодильник был оставлен посреди зала, что выглядело еще более зловеще.

— Смотри лучше под ноги, — заворчал Кори, — не хватало еще тебя вытягивать…

Так иногда случается, что люди говорят что-то под руку и оно происходит с тобой. Не успела я сделать и трех шагов, как зацепилась ногой за металлический прут и стала заваливаться на бок. Словно выброшенный с верхних этажей котенок, я беспомощно размахивала руками в надежде на то, что могу хоть за что-нибудь зацепиться. Но не успела. И Кори не успел подскочить ко мне на помощь. Падение произошло настолько быстро, что я не сразу поняла, что произошло. И лишь резкая боль в ноге и ребрах вернула меня к реальности.

— Рэйн!! — откуда-то сверху донесся перепуганный голос брата. — Рэйн!!

— Я здесь, — вяло отозвалась я.

— Ты в порядке?

— Ммм… мне кажется, что получила сильные ушибы.

— Осторожно прощупай себя, возможно, что это переломы. Только делай это аккуратно, прошу тебя.

— Легко сказать, здесь так темно, что я даже своего носа не вижу, не говоря о том, чтобы понять, где мои ноги. — Заворчала я, но указания выполнила и с облегчением вздохнула. Все обошлось без переломов. Осторожно подтянув к себе ноги, я попыталась приподняться на коленях и тут же закусила губу от боли. — Все в порядке, я цела. Мне повезло и я приземлилась на что-то мягкое.

И я действительно была этому рада, ведь последствия могли оказаться куда хуже. Но радость мгновенно улетучилась, когда исследуя территорию вокруг себя, мои руки стали погружаться в это мягкое покрытие, словно в болото.

— Странно.

–Что там такое?

— Я словно сижу в жиже.

— Может ты попала на склад? Ну, там овощи, консервы…

–Помолчи, иначе меня сейчас вырвет, — хорошо хоть маска с костюмом не пропускали запахов. Но мозг предательски рисовал мне жуткую картинку с тухлой тушенкой.

— Наконец — то нашел, — Кори бросил мне фонарик, который я уронила при падении, — оглянись по сторонам и поищи выступ, а я пока приготовлю веревку.

— Отличный план, — я подняла фонарик и не сразу поняла, что за слизь тянется за ним. — Фу, тут явно что-то пропало…

Мы были правы в двух вещах из трех: да, здесь был когда-то склад, до того как обвалившаяся плита уничтожила нижний этаж. И да, здесь была гниль. Но не консервы разлагались, а тела. Множество человеческих тел. Разобрать, кто и где был, было невозможно, они находились здесь слишком долго и успели превратиться в однородную массу. Лишь кое-где торчали руки с почти слезшей плотью. Луч фонаря скользил по периметру и дрогнул в моих руках, когда я осветила то место, где стояла. Мои ноги утопали в жиже из кишок, мозгов и прочих жидкостях. Мой костюм был покрыт чьими-то волосами и кусочками кожи. И тут мир вокруг стал крениться, воздух перестал поступать сквозь защитную маску. Еще чуть-чуть и я могу потерять сознание и свалиться с головой в это болото из тел.

— Кори!!! Вытащи меня отсюда!!!

— Секунду, я почти закрепил веревку.

— Вытащи меня отсюда немедленно!!!! — Заорала я не своим голосом.

Конец веревки тут же приземлился рядом со мной, но руки тряслись так, что я не могла схватиться за нее.

— Рэйн, там кто-то есть?

— Ннет, точнее да, но они все мертвы…

— Послушай меня Рэйн, тебе придется помочь мне. Веревка слишком тонкая и сильно трется об острые края этой ямы, поэтому вытащить я тебя не смогу.

— Что мне делать?

— Тебе нужно подтянуться ко мне, чтобы я смог схватить тебя.

— А фонарик? Я его не удержу…

— Выключи его и лезь наверх.

— Но, Кори, я не могу… мне так страшно.

— Я знаю милая, но тебе придется сделать так, как я тебе сказал. Выключай.

Не знаю, то ли свет так лег, то ли это я стала сходить с ума, но прежде чем крохотный луч погас, несколько рук изменило свое положение. Вспоминая все навыки из уроков физкультуры, я изо всех сил подталкивала свое тело наверх. Но это оказалось не так уж и просто. Боль в ноге и отяжелевший рюкзак за спиной неумолимо тянул меня вниз.

— Давай, еще чуть-чуть, — подбадривал меня Кори.

И я пыталась его не подвести. Но в тот момент, когда я этого не ожидала, что-то схватило меня за ногу.

— Ааа!! — заорала я, — Кори, помоги мне!

Он еле дотянулся до меня и стал тащить наверх, но что-то не пускало меня. Я дергалась, извивалась в руках брата и наконец-то выскользнула из этой дыры. Мы лежали на спинах и тяжело дышали, сердце буквально выпрыгивало из груди.

— Что… что это было? Что за чертовщина? Ты же сказала, что там никого не было.

Но я лишь пожала плечами и ничего не смогла ответить, ведь сама не понимала, что только что произошло. Кори принялся осматривать мой костюм и чем дольше он это делал, тем больше менялось его лицо.

— Сколько же их там было?

— Не знаю, очень много, даже невозможно определить. Видимо они прятались там, когда плита обвалилась. Как думаешь, здесь везде так?

— Я не знаю, но надеюсь, что нет. Давай найдем относительно безопасное место, где бы мы могли устроить привал.

Глава 7

В итоге мы выбрали самый дальний угол здания, куда по нашим подсчетам не смогло б добраться пекло. Устроившись за очередными обломками, которые я уже перестала отличать от всех остальных, мы некоторое время просто молчали.

— Голодная? — подал голос брат.

— Нет. — Даже если бы я и хотела есть, то смутно себе представляла, как это можно было сделать без разгерметизации костюма.

— И я что-то без аппетита, но хотя бы поспать мы должны. Ложись первой, а я покараулю.

И хотя я устала не физически, а морально, я не стала спорить с братом и просто выключила фонарик. Относительно удобно устроившись на рюкзаке, просто закрыла глаза. Легкая дрема накатила на меня словно мягкие волны моря, унося в свой дивный мир. Но картинка резко сменилась и я подорвалась на своем месте.

— Кошмары? — Тихо спросил Кори в темноте. Он оказался так близко, что смог коснуться моего плеча.

— Не могу избавиться от этих жутких воспоминаний. Мне кажется, что ощущения того, как мои руки утопают в чьих-то останках, будет преследовать меня постоянно.

— А у меня до сих пор стоит твой крик в ушах. Я думал, что потеряю тебя как и отца, — его голос дрогнул.

— Но мы ведь справились, верно? — спросила я, сжав его руку.

— Верно.

Не знаю, сколько бы еще проговорили, но вдалеке послышался гул. Мы с Кори вскочили на ноги и словно по команде выжидающе замерли. Такого напряжения еще никогда не испытывала, казалось, что все мышцы превратились в натянутые струны.

Через несколько минут по стенам запрыгали блики фонариков, а затем послышались голоса. Кто бы там ни был, они спорили и даже ругались.

— Я же говорил тебе, что следует переждать!

— Да какая разница, мы нашли то, что искали, — ответил грубый голос.

— Но мы потеряли троих из нашей группы, а Мик все еще без сознания!

— И что? На троих больше, на троих меньше.

— Как ты можешь так говорить? Тейт, они же с нами с самого начала, они одни из нас! — Женский голос на высоких нотах резанул воздух.

Этот Тейт был жестоким или же мы с братом слишком много времени провели под землей. Так что возможно, что поведение и приоритеты людей изменились. Но неужели настолько, что человеческая жизнь больше ничего не значила? Кори дернул меня за руку, заставляя передвинуться ближе к группе.

— Моя дорогая Мойра, конечно же, мне жаль. Но в убежище нас ждет около тысячи человек. Так что в сравнении с этим, я теряю не так уж и много с уходом троих бойцов.

— Подонок, — воскликнула женщина.

Послышался звук пощечины и вновь заговорил Тейт:

— Каждый раз, когда мы поднимаемся на поверхность — мы все рискуем. Я предупреждал об этом каждого, кто вступал в нашу гвардию. И нечего теперь ныть, ты знала о том, с кем спала и что может случиться.

— Это тебя не касается!

Я даже зажмурилась, представляя, как он снова ударит ее. Но вместо этого, я услышала его голос с хрипотцой и то, как он разделяет каждое слово, словно говорит с малолетним ребенком:

— Меня касается абсолютно все, что происходит в моем убежище. И если потребуется, я буду знать о том, как ты дышишь, что ешь, когда спишь и сколько раз ходишь в туалет. И это не обсуждается. Если тебя что-то не устраивает, прошу на выход, я никого не удерживаю силой.

Звенящая тишина тяжелым саваном опустилась на поверхность. Не хотела бы я оказаться на месте той женщины. Да и вообще показываться на глаза той группе. Даже не спрашивая, я знала, что Кори в таком же замешательстве. Мы неплохо справлялись сами, но что если они из того же убежища, куда мы направляемся? А что, если нет? Но все сомнения улетучились при звуке отводящегося курка позади наших спин.

Конец ознакомительного фрагмента.