Обугленная планета

CamelliaG

Эта история о поисках дома, о значимости счастья в наших жизнях и о том как же всё быстротечно. Я призываю Вас иметь смелость искать своё место и быть готовым его потерять, ведь в мире столько всего, а человек всего один, маленький и многогранный. Будет ли для Вас сегодня домом то, что было им вчера?

* * *

— Дядя Гудбран рассказывал мне о планете не больше нашей, а жителей на ней было десять! Представить сложно: целых десять человек! — Юнона срывала плоды с дерева и складывала в большую сумку на поясе.

— Да неужели десять?! — удивился Уильям. — Дядька Гудбран, наверное, обсчитался!

— Уильям, такого быть не может! Дядя в уме даже умножает, а сколько в его голове держится! Что ни спроси, он всё знает! Точно тебе говорю, десять!

Летисия внимательно слушала детей, наблюдала за этим слаженным механизмом: Юнона сидит на ветке и набирает в сумку плоды, потом подаёт её Уильяму, тот высыпает их в корзину и закидывает сумку обратно на ветку, и так по кругу.

— А ты готова уместить здесь целых десять человек? — Лицо Летисии расплылось в улыбке, она подняла бровь и положила одну ладонь на бедро.

— Конечно, деревьев у нас много, чтобы всех осчастливить, а новые дома мы все вместе построим за неделю.

— На планету можно заселить очень много людей, Юнона. Главное, чтобы тебе самой на своей планете не было тесно.

Девочка подняла глаза на крону дерева, очень внимательно всматриваясь: «Как же мне может стать тесно? Для всех найдётся место и для меня, конечно, тоже». Она опустила сумку вниз и слезла с дерева.

— Это всё! Можно заканчивать!

Уильям и его мама подхватили корзинки и понесли их в город, попрощавшись с Юноной.

Девочка посмотрела на солнце: «Скоро будет вихрь бабочек». Она спрыгнула с дерева, и ноги сами понеслись, будто заколдованные, заскользили по траве, перепрыгивали через цветы, всё сами, без доли сомнения. Сквозь деревья мелькнуло что-то белое. На такой скорости можно было и не заметить, хорошо, что она всегда подмечает что-то новое! Юнона затаила дыхание, сбавляя скорость, и прошла ближе. Мальчик… Это был мальчик в белой-белой рубашке. Он пытался палкой сбить один из плодов и даже не услышал шаги за собственным пыхтением.

— Мальчик!

Он насторожился, округлил зелёные глаза и поджал губы, оборачивался медленно, с виноватым выражением лица.

— Держи, мальчик!

Перед его лицом была рука, протягивающая плод.

— Я не мальчик, я Ветер, — он взял плод и оглядел его со всех сторон. — Спасибо, девочка.

— Я не девочка, я Юнона. Надо же, какое у тебя имя! Ты новый житель?

Как она обрадовалась. Он ещё не ответил, а у Юноны крошечными иглами ёжиков закололо на сердце. Какая же, выходит, её планета большая, раз на ней может быть целых семь жителей, даже сложно представить!

— Не знаю, наверное, нет.

— Значит, у тебя уже есть где-то дом?

— У меня везде дом, где захочу. Пока свой-свой я не нашёл.

Первая фраза у него вышла гордо, а вот вторая с грустью и осталась привкусом земли и холодной воды на языке. Тут же Юнона схватила его за руку, даже немного встряхнув, и понеслась ближе к воде. С Ветра чуть не спадала обувь, он запинался и неуклюже поскальзывался.

— Смотри! Смотри же!

Ветер поднял глаза на небо, последовав примеру Юноны. Над их головами поднялась и полетела стая бабочек, заполнив собой солнце. Сквозь их витражные крылья пробивался свет и окрашивал землю калейдоскопом красок. Юнона огляделась и побежала по траве, ручью, пританцовывая и пытаясь схватить каждый цвет.

«До чего глупая девочка, странная девочка», — думал Ветер, проводя ногами по своим старым следам, иногда поглядывая в радостные розовые глаза Юноны.

— Как тебе, Ветер? Завораживает? Дух захватывает?

— Захватывает… — вообще-то ему хотелось поделиться, что это похоже на северное сияние и окна в церквях, и ещё на гирлянды, но, вероятно, что это такое, она не знает, — очень красиво.

Конец ознакомительного фрагмента.