И обходя моря и земли. Часть 2

Cергей Фильчаков, 2021

«И обходя моря и земли» – произведение, написанное в лучших традициях русских былин и сказаний. Герои произведения – те же богатыри, для которых на первом месте всегда сила Руси, её мощь, величие и независимость. Где-то силой, где-то хитростью и смекалкой они защищают Русь-матушку с её бескрайними полями, раздольными степями и каждым своим словом, делом и помыслом признаются ей в вечной любви и верности. В формате a4-pdf сохранен издательский макет книги.

Глава 2

Яровую посадили.

Отцвели уже сады.

На деревьях и кустах

Завязалися плоды.

Зелень! Сочная трава,

И подросшие листочки

Заиграли на ветру,

Как в деревне детвора.

Саня, сидя у плетня,

Резал дудки с камыша,

На забаву малышам.

С интересом наблюдали,

Всем хотелось поиграть.

По деревне свист носился,

То тут, то там он возникал.

Сосед грозил всё хворостиной,

Выпороть их обещал.

А детворе той хоть бы что!

Смехом детским заливались

И дудели всё равно!

Отец вышел за ограду:

— И нашёл же ты забаву!

Смотри! Деревня соберётся,

Отбивать тебя придётся.

— Да пусть играют, что уж там!

Слышишь, как жалейка плачет,

Талант проснулся, не иначе,

В селе будет музыкант!

— Ты с ивы ему брёлку сделай,

Как раз будет в аккурат!

Дед подержал в руках свистульку,

Дунул, да пошло не так:

— Не моя забава эта,

Детки, покажите как?

А этим только дай команду,

Задудели все подряд!

И давай смеяться сами,

Такой подняли шум и гвалт!

Дед тогда им подсказал:

— К Ивану под забор бегите,

Там ему и посвистите,

Он вам будет очень рад!

А если станет вдруг ругаться,

Велел, скажите, дед Панкрат.

Всей гурьбой и побежали,

Только пыль столбом подняли.

— Подрастает детвора,

Обучать давно пора…-

Дед на сына посмотрел, —

— Наши оральщики мужи,

Может, ты возьмёшься ли?

Мастер из тебя отменный,

Есть в народе положение,

И ребятишек уважение.

— Что ты! Отец, Господь с тобой!

Грамотей я никакой.

— Однако… Мужики в деревне сами

На тебя равняться стали.

А ребятня?

Как стая сорочат,

В рот тебе только глядят!

Завтра же откроем школу,

Чего тянуть-то уж, поди?

— Ой отец, даже не знаю,

Смогу ли я? А стоит ли?

Сначала вон, со стариками,

Лучше всё да обсуди.

— Да решено уже же, ладно!

Твоё решение лишь надо!

— Ай, Панкрат, хитрец же ты!

Обошёл меня таки.

— А с тобой больше никак!

А детишкам будешь рад.

И пошёл он по деревне,

Плечи гордо распрямя,

Важно здоровался со всеми,

Весть благую разнося.

Время шло,

И скоро осень.

Покрылась желтизной трава,

И стало уж прохладно ночью,

Однако же приятно очень

От разведённого костра

Принять немножечко тепла,

Над пламенем держа ладони,

Чтоб было горячо слегка.

— Скажи, Иван, не думал ты,

Зачем мы были рождены?

— Ну, саня, задал ты вопрос,

Родился я, ну рос и рос.

Отец порол меня слегка,

Малым ещё я был пока.

Вот вырос,

Сам уж стал отцом,

С тобой сижу я.

— А потом?

— Да что ты хочешь от меня?!

Аж разболелась голова.

— Вот! Голова!

Зачем дана?

— Дышу я ей! Смотреть — глаза,

Чтоб никуда мне не залезть.

— Твоей, похоже, только есть…

А думать головой ты не пытался?

— Да нет ещё!

Момент не представлялся.

И что тебе всё надо?

Пойду, посты проверю лучше,

Уснут ещё ребята.

— Да тихо подойди,

Пусть учатся не спать.

Узнаем заодно, кому

Покой в деревне доверять.

— Утро скоро,

Начнёт уже светать.

И в это время,

Конечно же, сморились.

— С тобой, Ваня, пойду,

Чтоб, не дай Бог, с испугу

Тебя случаем не подбили.

— Я что хочу сказать,

Ты, саня, молодец.

И в грамоте силён,

И в драке удалец.

Мальцов как обучил,

Ты посмотри!

Не каждому и дьяку-то с руки.

— Да меньше надо, Ванечка, трепаться,

А делом, что умеешь, заниматься.

— Сань, а для чего мы встали у дороги?

— Ну как же?

За путником следить,

И для него же

Учиться незаметным быть.

— Да много ль в ночь сейчас пойдёт…

— Дорога эта

С Москвы на Новгород ведёт,

За редкостью пустой бывает,

Кто-нибудь да и пройдёт.

Пусть незаметно наблюдают,

А потом дадут отчёт.

Меж кустов к дороге шли.

Тихо ветки раздвигали,

Чтоб листочки не шуршали,

Ища ногою место пусто,

Чтоб не слышно было хруста.

Иван вторым шёл, позади.

Вдруг от сани знак — «замри»!

Так же саня показал —

«Мужчина взрослый впереди».

— Видишь, вон, сидит лихой,

Наверняка, он не один,

Обоз, похоже, стерегут.

Значит, точно будет бой.

— Спасать надо сорочат,

Не готовы ещё к битве,

Перебьют их в аккурат.

— Пред обозом я шумну,

Охрану их предупрежу.

И с обозниками буду

Бить, кто чинит здесь разбой.

А ты во время заварушки

Уведёшь их за собой.

Этого сейчас сниму.

Да подчищу тут, вокруг…

Чтоб случайно мне топор,

Не воткнули в спину вдруг…

Мёртвой хваткой сжавши рот,

Так, чтоб и вздохнуть не смог,

Чувствуя под телом дрожь,

Обливая кровью руку,

Вытащил из раны нож.

«Минус один. А сколько их,

Сразу-то и не поймёшь».

И тут раздался шум телеги:

Стук копыт и скрип колёс.

«Значит, где-то уже рядом

Приближается обоз».

От Москвы на Новгород,

По дремучим по лесам

И нетронутым лугам,

Меж озёр, в обход болот,

И по малым деревням,

Купцы проторили дорогу.

Пользовались ей понемногу,

Мыт рекой чтоб не платить,

Товару, больше сохранить.

Но по земле опасен путь.

Грабят малые обозы,

Беспризорный, тёмный люд.

И купцы, об этом зная,

Караваны собирают.

Охрану Князеву наймут,

Всё равно дешевле станет,

Чем рекою оберут.

Да и дорога побыстрей,

И идти большой гурьбою,

Всё-таки же веселей!

— Берёзы, ели, надоели!

Девятый день в дороге мы.

И купцы осточертели,

Туда-сюда им надо бы!

И отъехать не успели,

А уже бы отдохнуть!

То покушать не успели,

То подпругу подтянуть.

По реке не захотели,

Там ведь надо мыт платить!

А мы что им?

Ну в самом деле!

Должны их, что ли, сторожить?!

— Да слышал, Дмитрий сговорился,

Грамоту везут они.

А нас наверняка отправил,

До места точно б донесли.

Разбойников-то на дороге

Развелось, не продохнуть!

От Новгорода до Москови

Знают, здесь — короткий путь.

Хоть торговых тут немножко,

Но пограбить тоже можно.

А нам с тобой, как ни крути,

Службу ратную нести.

Бодара в Псков вон отправляет,

Видно, что-то затевает.

— Да. Князь измены не простит,

Притихли все.

Москву спалили.

Только сейчас смогли понять,

Коль встретили б

Татар всем миром,

Ярмо Орды смогли бы снять!

И дани можно не платить,

А так — народ опять душить…

Так, по дороге, при обозе,

В телегах ехали купцы.

Ну, а Князевы стрельцы,

Андрей да друг его, Григорий,

Тихо разговор вели.

Вдруг Андрей стегнул коня:

— Гриня!

Пока с тобой болтали,

А на нас, кажись, напали!

Слышишь, шум там, впереди,

А мы тут стережём хвосты!

— От спокойствия такого,

И расслабились немного!

Вдоль обоза и промчались,

Добрались до головы.

Первые в обозе встали.

Что-то было впереди…

— Да нет, с обозом тишина.

А дальше вот, похоже, драка,

Помощь, может, там нужна?

Стрельцы

Друг с другом согласились

И коней в галоп пустили,

С ножен вынули мечи.

— Вот они! Охотнички!

— Ну держись, разбойнички!

Да куда ж ты, дуралей,

Прёшь с рогатиной своей! —

Мужику кричал Андрей.

И мечом ему, плашмя,

С оттяжкой врезал вдоль хребта.

Гриня крикнул из толпы:

— Андрейка, ну-ка подсоби,

Они здесь, словно муравьи,

Бегают туды-сюды!

Вон мужик, похоже, свой,

Бьётся с целою толпой!

Многим уже навалял

И по виду — не устал!

Стрельцы ближе подобрались,

В драку новую ввязались.

Вдруг услышали команду,

Голос, вроде не чужой:

— Гришка, спину мне прикрой!

— Меня знает… Тесен мир!

Андрейка! Это ж Радомир!!!

Стременем коней поддали,

Где мечом, а где кнутом,

Так толпу и разогнали.

Трусоват разбойный люд:

Только силушку почуют,

Всё бросают и бегут.

Им бы так

В обоз ворваться,

Поживиться и убраться.

Что схватил — то унести,

Да не прибили б по пути.

Парень в землю меч воткнул:

— Вот теперь передохну,

Что-то с ними замотался…

— Радомир! Откуда взялся?! —

К парню кинулись стрельцы,

Обнимали и трясли!

— Други же мои родные!

Молодцы же удалые!

Вспомнил всё!

Ведь я вас знаю!

Вот же в жизни как бывает!

— Радомирушка! Живой!

Где ж тебя земля носила?!

Вот обрадуется Князь,

Как вернёмся мы домой!

— А Москву когда отбили,

Многих наших схоронили.

А тебя мы не нашли,

Шлем да латы под стеной

Вместо тела положили

С другами в одной могиле.

Откуда здесь-то взялся ты?

— Не знаю…

Вспомнил лишь мгновенье,

Как столкнули со стены.

— Вот так точно, чудеса!

Крылья, что ли, у тебя? —

Андрейка за спину глядел. —

— Может, я что проглядел?

Радомир смеялся тоже:

— В ангелы меня внесли!

На спине, на этом месте,

Горбу в пору вырасти!

— Где сейчас, друг, обитаешь?

— В селе, детишек обучаю.

А вы в Новгород идёте?

— Грамоту купцы везут,

Новгородцам отдадут.

А мы, по Князеву указу,

Их сопровождать должны.

— В Новгород я не пойду.

Разберусь в селе с делами,

А обратно вместе с вами,

Уж тогда и на Москву…

Вдруг кусты зашевелились,

Все за оружие схватились!

— Стойте! Саня! Я Иван!

Только что добрался к вам.

Разбойничков, что разогнали,

И мы по лесу погоняли,

Малость даже потрепали,

В придачу главаря их взяли!

Вон, ведут, смотри ж, притих!

Григорий аж разинул рот,

Рукавичкой потёр лоб:

— Дак, они ж ещё мальцы!

Радомир, твои птенцы?

Радомир, с улыбкой глядя:

— Ну а как же ещё, чьи?

— Сразу видно, мастер кто,

Ты их к Князю, если что, —

Андрейка палец вверх поднял, —

— Подрастут ещё два лета,

В пору будет нам замена!

Радомир к Ивану строже:

— Ваня, ты опять, похоже,

Мой не выполнил приказ,

Я какой давал наказ?

— Да попробуй уведи!

Они ж обоз в охрану взяли,

Татей по лесу гоняли

И пленили главаря.

Ну тут чуть-чуть помог и я.

Силён уж больно был, зверюга,

Мечом мальцов не подпускал,

А я его дубиной этой

Сзади-то и приласкал!

И Андрей тогда сказал:

— Шайку можно отпустить,

А главаря с собой возьмём.

Новгородцы очень любят

В Волхове их топить.

Да на том и порешили,

Расчистили обозу путь,

Шайку с Богом отпустили,

Коням дали отдохнуть.

Радомир обнял стрельцов,

Собрал вокруг своих птенцов,

Обозу помахали вслед.

И сказал своим мальцам:

— Ну что, журавушки, и нам,

Пора уже и по домам.

Потрудились мы на славу!

И отдохнуть можно по праву.

Вот мужами вы и стали,

Всё село гордится вами!

Через лес, знакомой тропкой,

Строго в ряд по одному,

Радомир уже не деток,

А мужей ведёт к селу.

Впереди Иван шагает,

С поднятой гордо головой,

Ведь сегодня, что случилось,

До зимы рассказов хватит,

Так он быстро всё слагает,

Приукрасит и прибавит,

Да пусть! Он всё ж таки герой!

Радомир чуть приотстал,

Взглядом то упрётся в землю,

То на небо поднимал.

Будто что-то обронил,

А наверху уже искал…

«Имя вот и у меня,

Радомиром зовусь я!»

И подкралась вдруг слеза,

Подкатился к горлу ком.

Бросил взгляд на небеса:

«Может, там, средь облаков,

Есть сейчас душа твоя.

Сверху смотришь на меня,

Самый верный друг — Серьга…»

Сердце колошматит грудь,

В горле ком, что не вздохнуть!

К небу голову поднял,

По лицу стекла слеза,

И что было сил кричал:

— Боже! Почему Серьга?!

За что его, а не меня?

Праведный его был путь,

Он бы горы смог свернуть!

Ужели в вотчине твоей,

Больше нет богатырей?!

Там зачем его душа?

На земле она нужна!

Выбор твой не разобрал,

Меня прости!

Сильных, смелых,

Чести верных

Забираешь у Руси!

Но Бог молчал…

А может, он и отвечал,

Порывом ветра, что по кронам,

Шурша листвою, пробежал…

«А может, то Серьга промчал?

Что он со мной,

И знать мне дал».

— Я здесь, рядом. Поспрошаю?

Когда с Богом говорят,

Я обычно не мешаю. —

Иван напомнил о себе:

— Хочу вопрос задать тебе.

Скажи, а разве так бывает,

Живот на плаху положить,

Чтоб за тебя другой смог жить?

— Бывает…

Ты ж не выполнил наказ,

Хотя мог уйти за раз.

За детей с вором сразился

И пошёл против меча.

Он тебя с твоей корягой

Развалил бы до пупа.

О чём думал ты тогда?

— Он бы их и порубал!

Как увидел ту картину,

Так с размаху ему дал.

— И не думал за себя,

Что убить он мог тебя?

— Да, не пришла тогда мысля… —

Иван затылок почесал, —

— Это значит, что я жизнью

За ребятишек рисковал?

— Вот ты сам ответ и дал

На вопрос, что задавал.

Рискнул живот свой положить,

Чтоб ребятишки могли жить.

Так что, Ваня, ты герой!

В разведку я б пошёл с тобой…

Скоро из села уйду.

— Вот дела!

— Да, дела и у меня…

Путь мой будет на Москву.

Ну а в школе, при деревне,

Думаю, народ не против,

Учить будешь так, как я.

Лес прошли. И за пригорком

Расступились дерева.

И наш отряд всё так же строем,

Перестроившись по двое,

Пыль дорожную чеканя,

Заходил на край села.

Всей деревней нас встречали

И по виду понимали:

Уходили ребятишки —

Возвращаются мужи!

Строгий взгляд из-под ресниц,

Людям словно говорит:

«Мы не дети, мы — бойцы!»

И у пояса на каждом

Настоящие мечи!

Как на Вече, пред народом,

С речью выступил Иван

О дружине, о походе,

Как отбили караван.

Люд стоял, уже волнуясь,

Мамки к детям потянулись.

А они, как их отцы:

Мол, выставляй на стол харчи.

На службе малость подустали,

И в пути проголодались, —

От ласки мамки сторонясь:

— Да ладно плакать уже, буде!

За столом всё и обсудим.

Жив — здоров, и слава Богу,

Пора топать уж до дому.

Да и мне надо до хаты.

Как разговор вести с Панкратом?..

На лавке дед сидел,

И руки на коленях.

А Марфа в хате

Крутилась у печи.

Ведь дело было то

Уже к обеду,

На хлебосолке выставляла

Уж харчи.

— Ну вот, поди ж, как знали!

К обеду ждать-то вас и стали,

Я Марфе так и говорю,

С утра ещё, мол,

Помучает он детвору.

— То хорошо отец,

Что ты один сидишь.

Так как у вас

Я появился, говоришь?..

Сидим мы с дедом

На лавочке одной,

И оба, вместе,

Поникли головой.

— А я из хаты говор слышу!

Да не торопятся

Входить-то, вижу! —

То Марфа шагнула за порог

И поняла, что

К разговору вышла.

— Знали с Марфой,

Уж недалече другая

Скоро будет встреча,

Вспомнишь всё ж,

Кто ты такой.

— Не думай, мы же не со зла, —

Платком протёрла Марфа

Намокшие глаза. —

— Не знали жизни мы твоей иной,

Куда ушёл бы с больною головой.

Детьми своими Бог нас обделил,

А вот под старость тобою наградил.

— Да, не было у нас детей,

Своих мы так не народили.

Тогда с Марфой и решили,

Раз память потерял свою,

И не скитаться чтоб по белу свету,

Вот и придумали мы сказку эту.

Я сам в Москве проездом был.

Да вот решил остановиться.

На ярмарке кой-что купил,

Хотел чуток прибарахлиться.

Да задержался, ждал обоз,

В одного по лесу не пойдёшь,

И сгинуть можно не за грош.

И не успел, Орда пришла,

Куда деваться мне тогда?

Вот под стеною и залёг,

Телегою прикрылся.

Коня я выпряг,

Чтоб никуда не уволок.

Как началось!

И-и-и, что там было!

Не видел столько мёртвых тел.

И вдруг! Телега подломилась!

В неё-то ты и прилетел…

Как стихло малость,

Потрогал:

Вроде бы живой…

Ну, думаю, спасать ведь надо!

Взвалил на горб,

А там уж за стеной

Нашёл телегу и коня,

Благо без меры их болталось,

Ушёл кустами, втихаря,

Я в круг Москвы,

А там до дому и осталось.

Ты уж прости…

— Да я вас вовсе не корю,

Я о другом сказать хочу!

Спасибо, что телегу

Поставил под стеной.

А не то бы точно

Собирали б с мостовой!

— Да-а, так.

Нападало вас много!

Как град усыпали дорогу.

Пройти пешком-то сложно,

А на телеге проехать невозможно…

Страшно очень было мне

В это время на Москве.

Я своё уже пожил,

Но на такое вот глядеть

Не хватало просто сил…

Много раненых там было.

И кричали, и стонали.

А войско ихнее ходило,

Своих и наших добивали.

Жуткая была картина…

Не дай Бог тому вернуться.

А во сне коли приснится,

От страху можно не проснуться.

Струхнул я, малость, Радомир.

Вот оттуда и сбежал…

Не обессудь, тебе сейчас

Я всю правду рассказал.

— Ты не трус — геройский дед!

Старый, а из последних сил

На себе меня тащил!

— А по-другому и нельзя…

Как потом мне на краю

В Боговы взглянуть глаза?

Ну так что ты, порешил?

— Я уйду, отец, с деревни.

В покое жить не для меня,

Когда горит кругом земля.

Нынче же пойду до князя,

Ему нужнее жизнь моя.

Но и вас мне не забыть,

Коли выпадет момент,

Будет время послабленья,

Я приеду навестить.

В сборах день за днём летели,

Пролетели две недели.

С Гришкой как уговорились,

На обратном-то пути

С ними на Москву идти.

Меч на поясе приладил,

Лук за спину уложил.

Панкрат мне туесочек сладил,

Марфа пирогов спекла,

Их туда и положил.

Оглядел глазами хату:

«Угол уж чуток просел,

Эх, подправить малость надо б,

Жаль вот только, не успел…»

— Что, присядем на дорожку, —

Дед проговорил кряхтя.

Марфа села чуть в сторонку,

Молитву тихо зашепча.

Руки сложены в ладошку,

Слышно, голос задрожал,

Да и дед слезу скупую,

В кулак кашляя, стирал.

«Старички мне дорогие,

Родненькие вы мои,

Коль не лягу где костьми,

Я вернусь, клянусь вам ныне.

Когда?

Дождались только б вы…»

— Всё! Вставай, пора в дорогу, —

Панкрат хлопнул по столу, —

— А то расплакаться не долго.

Уже вон Марфа,

Да и мне невмоготу.

Вышли вместе за ограду.

— Провожать дальше не надо,

Быстрым шагом я пойду.

Крепко стариков обнял,

В землю им поклон отдал.

Прошёл чуть дальше, развернулся,

На прощанье помахал.

И зашагал навстречу солнцу,

Обувками дорогу меря,

Пыль дорожную меся.

За холмом уже леса,

А там и тракт уж недалече.

«Андрюху с Гриней на нём встречу.

Служба начинается!!!»

Вдруг стрела упала в ноги,

Землю с метр пропахав.

— Да-а, замечтался малость, что ли, —

Сказал, затылок почесав.

— Ваня!

Взял бы чуть вышка,

И уж не было б меня!

— Ха! Что я, как догадался?!

— Так, Ваня, боевые стрелы,

В деревне делал только я.

— Ну не скрыться от тебя!

— А я вас и не заметил,

Даже слышал гомон птиц.

И отряд на тропку вышел

С радостной улыбкой лиц.

— Проводить тебя решили,

Да засаду сгоношили.

Думали, коль не найдёшь,

Может, вдруг, с собой возьмёшь…

— Нет, Иван, раненько будет.

Через годик вот обсудим.

А сейчас учи пока,

Грамоте я обучил тебя.

А Кирюша, твой сосед,

Молод хоть, но парень хваткий,

Выучил мои повадки,

Владеет топорами так,

Крутит, будто коловрат!

Вот и бери к себе в друзья,

Помогать он будет рад!

Так до тракта и дошли.

А на тракте слышен шум,

Сразу видно, не боятся,

На обочине костры,

Кругом разлился запах пищи,

Люди разговор вели.

И своим отрядом малым

Вкруг обоза и вошли.

— Вот и Радомир пришёл!

А мы обозом на ночь встали,

Только сели вечерять.

Подходите и берите

Всё, кто что нашёл,

Мы вас вместе всех и ждали,

На ночь будем пировать!

А утром рано, спозаранку,

Чуть забрезжил лишь рассвет,

Шум носился по стоянке.

Спросонья люди поднимались

Да росою умывались,

Лошадей в обоз впрягали,

Да в колонну выставляли.

А от витязя Андрея

Всё малец не отставал,

Как хвостик, бегал по пятам

Да вопросы задавал:

— Дядя, дай шелом потрогать.

— На, дитятко, посмотри.

— А зачем шелому ушки

И вот эти вот кружки?

Андрей присел у ног мальчонки,

Свои крест на крест уложил:

— Ушки эти, не иначе,

В бою чтоб ухи сохранил.

Глянь, как у меня торчат,

Ещё отрубят в аккурат.

А кружочки — то кольчуга!

Видишь шею у меня?

Для неё эта защита,

Чтоб удержалась голова!

— А дай мне варежку померить!

Вот это да-а! Как тяжела!

Знаю! То руке защита

От вражинова меча!

— Держи, малец, тебе подарок!

Обо мне пусть будет память.

— Мне?! Да ой же дядя!

Ну, спасибо!

Это ж надо сколько силы,

Чтобы меч ещё поднять!

— Вот как окрепнут твои жилы,

Приходи ко мне в дружину!

— Дядя, это я запомню

И слова тебе напомню!

Я приду, ждать не заставлю,

Буду в ней я самый главный!

— Ну, малец, как удивил,

И меня ты покорил!

Плох тот витязь, должно знать,

Коль старшим не мечтает стать!

Ну всё, давай с тобой прощаться,

Пора в дорогу собираться!

Радомир обнял Ивана,

Взъерошил пацанам чубы:

— Храни вас Бог от супостата,

Чтоб подрасти успели вы…