100 великих тайн Второй мировой

Группа авторов

Самая тяжелая и кровопролитная война в истории человечества – Вторая мировая – оставила нам множество неразгаданных тайн и загадок. Среди них: борьба за Копье Оттона и странный полет Гесса в Англию, трагедия Катыни и блокада Ленинграда, Ржевская битва («второй Сталинград») и операция в Манильской бухте, засекреченные катастрофы кораблей и пропажи художественных ценностей… Подвиги разведчиков и покушения на вождей и полководцев, героизм подпольщиков и партизан и подлость коллаборационистов, погоня за новейшими образцами техники и странные действия политиков, пропагандистские акции и финансовые диверсии… Обо всем этом увлекательно повествуется на страницах новой книги из серии «100 великих».

Тайный информатор Гитлера?^[5]

Как известно, за четыре с половиной года фактически весь европейский континент оказался под пятой германского фашизма, причем с минимальными потерями. Причины поражения противников известны, и не о них сейчас речь. Нас интересует миф об «удивительной интуиции фюрера», которая якобы позволяла ему предугадывать все ходы противной стороны и тем самым обеспечивать ошеломляюще быстрые победы.

Гитлер был тонким психологом. Он хорошо знал и понимал специфику презираемого им «демократического» строя, ему были прекрасно известны мощные антивоенные настроения, царившие в умах европейцев, совсем недавно переживших кошмары Первой мировой войны с ее чудовищными разрушениями, газовыми атаками и миллионами погибших.

Известно, что для принятия правильного решения государственному деятелю необходимо учитывать множество факторов, в том числе и данные разведки. Гитлеру эту информацию поставляли разные ведомства: МИД, военная разведка (абвер), гестапо и другие. Но вот что удивительно — по свидетельству многих авторов (прежде всего Л. Мосли в книге «Утраченное время»), фюрер демонстративно не обращал внимания на их сообщения. Даже когда глава внешней разведки гестапо Вальтер Шелленберг доложил о том, что его агентам удалось завербовать слугу английского посла в Анкаре и с его помощью узнать точную дату вторжения союзников на континент, Гитлер отмахнулся от него: «Это все уловки союзников». Пренебрежение данными разведки, судя по всему, должно было показать окружению Гитлера, что он как «сверхчеловек» способен видеть то, что не видит никто. «Ясновидящий» фюрер может, мол, легко предугадывать каждый ход противника и опережать его без данных разведки. Это особенно ярко видно на примере отношений с Великобританией.

Гитлер как-то бросил с обидой окружающим его советникам: «Нас отделяет от Англии канава с водой шириной всего лишь 36 километров, но мы ничего не знаем, что там делается». Действительно, немецких шпионов в Великобритании осталось мало — их практически всех переловили, а те, кому удалось избежать ареста, мало что могли сообщить на континент. Ряд выдающихся немецких шпионов были перевербованы.

Поскольку Гитлер не верил в способности разведывательных органов Германии добыть достойную внимания информацию «через канаву», возникает ряд вопросов. В частности, как писал Мосли, несмотря на неспособность немцев дешифровывать телеграммы посла Великобритании в Берлине Гендерсона, Гитлер с поразительной точностью предопределял и раскрывал ход мышления Чемберлена во время кризисов; что касается разведывательных сводок, которые регулярно представлялись фюреру абвером, то Гитлер их вообще никогда не читал. Получал ли фюрер информацию из какого-то отлично законспирированного источника, тесно связанного с британским кабинетом или Форин офисом, или он был ясновидцем?

По-видимому, источников было несколько, но один из них, похоже, можно установить с некоторой долей достоверности. В июле 1938 года Гитлер послал в Лондон своего адъютанта капитана Видемана на неофициальную встречу с министром иностранных дел Галифаксом. В его задачу входило выяснить возможность официального визита в Лондон Геринга и одновременно сообщить англичанам, что Берлин не может смириться с дискриминацией судетских немцев. Адъютант успешно выполнил задание и на обратном пути, сидя в самолете, тщательно обдумывал свой предстоящий доклад Гитлеру, не сомневаясь, что тот будет очень доволен своим адъютантом. Из Берлина он поездом поехал в Бергхоф, где в то время находился фюрер. Но там Видеману сообщили, что его шеф занят очень важной беседой с одной фройляйн. Наконец они появились, и Гитлер, тепло попрощавшись с молодой, стройной шатенкой, пошел в дом, а она села в свой автомобиль, украшенный флагами со свастикой и «Юнион Джеком», и уехала. Видеман ее знал: это была Юнити Митфорд, дочь английского лорда Ридесдейла.

Наконец Видеману удалось зайти к Гитлеру, но тот перебил его сразу же, как только тот открыл рот: «Хватит, больше не надо». Все говорило о том, что он получил какую-то очень важную информацию и обдумывал ее, не желая отвлекаться. Гитлер и раньше встречался с этой энергичной, жизнерадостной девушкой, ярой нацисткой, и каждый раз их разговор происходил без свидетелей: Юнити блестяще знала немецкий язык и даже говорила с заметным баварским акцентом. И каждый раз она без всяких затруднений попадала к нему на прием вне всякой очереди!

Адольф Гитлер и Юнити Митфорд

Кто же была столь приближенная к Гитлеру девушка? Родители Юнити Митфорд были вхожи в самые привилегированные дома. А сама она, как, впрочем, и другие дети этой знатной семьи, была представлена ко двору, очень близко знакома с такими выдающимися деятелями Англии, как Черчилль, Иден и многими другими. В семье Митфордов росли дети самых разных политических взглядов: сторонница консерваторов Дебора (впоследствии герцогиня), коммунистка Джессика, поклонница фашистов — Диана (вторым браком вышедшая замуж за главаря английских фашистов Освальда Мосли) и безоглядная последовательница немецких нацистов — Юнити.

Она чуть ли не с детских лет была сторонницей крайне правых взглядов. Когда подросла, поспешила переехать в Германию, только время от времени наезжая в Лондон. В первый раз она увидела Гитлера осенью 1933 года, когда в составе английской делегации приехала на съезд нацистской партии. Она буквально упивалась голосом фюрера и пожирала его глазами. Существуют две версии ее знакомства с фюрером. По первой, самой распространенной, она, по совету герцогини Гогенлоэ, специально ходила обедать в маленький итальянский ресторанчик «Остерия Бавария», где в определенное время любил бывать и Адольф Гитлер. Кстати, вспоминая об этом периоде своей жизни, он признал, что, посещая «Остерию», он любил обедать там в обществе представительниц прекрасного пола. И вот однажды Гитлер заметил молодую красивую девушку, которая не отрываясь смотрела на него. В конце концов он пригласил ее за свой столик.

По другой версии они познакомились в доме вдовы композитора Вагнера. Муж дочери Вагнера, англичанин Хьюстон Стюарт Чемберлен, написал книгу «Основоположение XX века», в которой он обосновывал расовые теории и антисемитизм. Введение в этот «труд» написал… отец Юнити лорд Ридесдейл. Гитлер был частым гостем в этом доме и к тому же старательным читателем книги Чемберлена.

Как бы то ни было, Юнити с ее антисемитизмом и восторженной преданностью нацизму быстро завоевала расположение Гитлера. Можно с полным основанием утверждать, что она стала даже близким другом фюрера. Ей, иностранке, Гитлер торжественно вручил фашистский значок со свастикой, который она с гордостью носила на отвороте жакета. У девушки был портрет фюрера в серебряной рамке с теплой дарственной надписью. Она буквально следовала по пятам за Гитлером и его вермахтом. Ее видели на улицах Праги, когда туда входили фашистские войска, на приемах в Берхтесгадене, в пивных Мюнхена, когда там собирались «старые борцы».

За что Юнити заслужила такое внимание фюрера? Видимо, у нее были какие-то особые заслуги перед нацистской Германией. Впрочем, о некоторых из них она говорила во всеуслышание. Так, она открыто хвасталась, что именно при ее непосредственном содействии были заключены: знаменитый Мюнхенский договор, а также очень выгодный для Германии договор о процентном соотношении морских сил Великобритании и Германии. Но тогда разве нельзя предположить, что при ее содействии в руки Гитлера попадала такая информация, о которой она предпочитает не говорить? Вот пример. «24 июля 1939 года, — пишет уже упоминаемый историк Л. Мосли, — кто-то информировал Гитлера о том, что английское и французское правительства согласились послать на переговоры в Москву военную делегацию». И только через 4 дня — 28 июля — посол во Франции граф фон Вельчек передал в МИД Германии как сенсационную новость сообщение о намечаемом визите. Кто же опередил германскую разведку и доложил фюреру эту новость? Не Юнити ли Митфорд?

Но то, что произошло позже, не оставляет сомнения, что эта девушка была очень ценным информатором Гитлера. 3 сентября 1939 года Юнити пыталась покончить жизнь самоубийством, выстрелив в висок из маленького дамского пистолета. Пуля пробила череп и застряла в мозгу. Девушку положили в лучшую частную больницу Мюнхена. Гитлера немедленно информировали об этом. Несмотря на то, что в данный момент шли ожесточенные бои в Польше, фюрер покинул командный пункт и 10 сентября прибыл в Мюнхен и сразу же направился в больницу. Несмотря на просьбы врачей, он зашел в палату, но Юнити была без сознания. По его распоряжению каждый день в палату ставили новый букет цветов. Когда к Юнити вернулось сознание, она попросила передать Гитлеру, чтобы ее отправили в Англию. По его приказу экспресс Мюнхен — Цюрих пересоставили так, что к нему добавили два вагона, причем в одном ехала Юнити в сопровождении врача Райзера и соответствующего медицинского персонала, а во втором — походная операционная на случай, если больной станет хуже и потребуется неотложная операция. Из Цюриха, где ее ждал английский представитель, Юнити отправили на родину.

Специальный санитарный поезд для студентки? Некоторые авторы, правда, пытались приписать фюреру какую-то личную привязанность к Юнити, предполагая даже их интимную связь. Но это полностью исключается. Для тех, кто давно и серьезно изучает личность фюрера, известна его исключительная щепетильность, с которой он подходил к своим увлечениям. И тогда остается предположить одно — Юнити Митфорд являлась важнейшим тайным информатором Гитлера. Конечно, это всего лишь предположение, так как, по словам Л. Мосли, «мы, вероятно, никогда не узнаем истины, поскольку даже при тщательном исследовании всех немецких документов не было обнаружено никакого ключа к этой загадке…».

Примечания

5

По материалам Г. Польского.