(Не)известные миры. 13 авторов

Коллектив авторов, 2022

В этом сборнике собраны 13 рассказов авторов от 13 до 18 лет, которые победили в конкурсе «Писательской школы «РОСМЭН». Эти рассказы по достоинству оценили и опытные писатели, оставившие свои отзывы к каждому из них. Только здесь, в наших (не)известных мирах, гордая Сешафи расскажет тебе легенду о Чайном Сервизе, ревенант поможет услышать шелест деревьев Катории, а сирена туманного острова поведает, как убийственна ненависть и что такое счастье. И только прогулка по Орлеану в особенные каникулы, когда цветет папоротник, удержит тебя на краю бездны и раскроет, что же такое «Утверди бо умъ и со словом вкупе, еже обеща…».

Задача ревенанта

Анна Ракитина

15 лет

Живу в городе Брянске.

Увлечения: все то, что приносит удовольствие от процесса работы и приятный результат.

Книжные предпочтения: их нет.

Я с удовольствием читаю книги любых жанров.

Но только с условием, что эта книга привлечет мое внимание.

Рецензия Евгения Гаглоева, автора серий «Пардус», «Зерцалия», «Пандемониум» и «Арканум»

Еще один безусловно талантливый юный автор Анна Ракитина, автор рассказа «Задача ревенанта», предлагает на ваш суд темную и мрачную готическую историю, наполненную черной магией и метафорическими смыслами. Лично мне сама стилистика, в которой написана «Задача ревенанта» напомнила работы Нила Геймана и Тима Бёртона, есть в ней что-то такое, заставляющее вспомнить этих безусловных мастеров сторителлинга. Это история о Зле, которое отлично осознает, что оно зло и несет исключительно вред окружающим, но при этом ничего не может с собой поделать. О Добре, которое прекрасно понимает, что далеко не всегда можно прощать, а иногда и вовсе приходится стать убийцей. А еще о мрачном жнеце, который сопровождает Смерть, кстати, представленную в этом произведении далеко не в том облике, в каком ее обычно рисуют другие писатели. Автор, несомненно, обладает отличной фантазией и богатым воображением. Здесь присутствуют семейная трагедия, небольшой городок, слухи о кошмарной ламии, убивающей людей, и легенда о том, как монстр стал монстром. Из всех этих слагаемых вышла увлекательная история, которая точно не оставит вас равнодушными.

* * *

— Эрик! — позвала мать из кухни его полным именем.

Эр скривился — ему никогда не нравилось его полное имя, поэтому он всех просил называть его сокращенным. Родители дали ему это имя в честь младшего брата матери, погибшего в горах два года назад. Может, Эриком она звала его только по привычке, но насчет старшей сестры Зои он был уверен — та звала его Эриком только потому, что знала, как сильно это его бесит.

— Эр, мать зовет, — напомнил Кай, старший брат Эра, спускаясь по лестнице с огромной кипой вещей.

— Слышал я, слышал, — вздохнул Эр, откладывая книгу и вставая с кресла.

Он вышел из комнаты и тут же чуть не столкнулся с отцом, который нес огромный сундук.

Сегодня был их последний день в этой деревне: они наконец-то смогли накопить денег на переезд в город под горой.

Потребовалось немало времени, ведь семья у них огромная: отец, мать и восемь детей. Самыми старшими были Кай и Зоя, Эру недавно исполнилось пятнадцать, затем шли еще две сестры-близняшки Элли и Элина, младшие братья, Том и Крис, и самая младшая сестра, Серафима, которую все звали просто Симой.

Пока Эр пытался добраться до кухни, он столкнулся с Томом и Крисом, игравшими в догонялки прямо в доме.

— Эр! — окликнул его Крис. — Поиграй с нами! Ты давно этого не делал.

— Да, — подтвердил Том, — хотя постоянно обещаешь, что поиграешь.

— Потом, — отмахнулся Эр. — Меня мама звала.

— Ты снова пообещал, и на этот раз ты не сможешь отвертеться! — крикнул ему вдогонку Крис.

— Водишь! — Том воспользовался тем, что Крис зазевался, и осалил его.

— Нечестно! — возмутился Крис и пустился за братом на второй этаж, забыв про Эра.

На кухне мама и сестры-близняшки пытались уложить всю посуду как можно теснее. И если судить по измученному лицу Элины, то не в первый раз. Но как только девочка заметила старшего брата, сразу подскочила к нему с серьезным лицом:

— Ты же все наши книги сложил?

— Даже не вздумай забыть хоть одну! — повернулась к нему Элли.

Но Эр проигнорировал своих по-обычному нахальных младших сестер.

— Ты звала? — спросил Эр у матери.

— Эрик, — сказала мама, не заметив, как передернул плечами сын, — дойди до отцовской мастерской и проверь, пожалуйста, все ли он собрал.

— Но папа же уже ходил, — удивился Эр.

— Ты же его знаешь, — вздохнула мама, заправляя прядь темных волос за ухо.

— Сходи, — добавила Зоя, проходя мимо. — Ты все равно весь день баклуши бьешь.

— Я свои вещи уже сложил, — ответил Эр. — Это вы тут все носитесь.

— Не беси меня, — отрезала Зоя, но тут же ее глаза хитро блеснули: — Э-э-эри-ик, — нарочито растянула она это мерзкое, по мнению Эра, имя.

— Но ты же меня бесишь, — недовольно буркнул Эр, однако пошел в мастерскую.

У калитки уже стояла лошадь, запряженная в телегу. Кай и отец укрепляли весь багаж, чтобы тот не свалился по пути, ведь дорога здесь крутая и, несмотря на проложенный спуск, довольно опасная.

Здание мастерской пустовало, что было довольно редким — можно сказать, единственным за всю историю — явлением.

Обычно здесь царил «технический» беспорядок отца. Но Эр внимательно все оглядел, проверил полки и наконец заглянул в маленькую комнатку сзади. Прямо у двери лежал одинокий топор. Подобрав его и еще раз осмотревшись, Эр направился к телеге.

— Пап, ты оставил! — крикнул Эр, протягивая отцу топор.

— О! Отлично! Спасибо, — поблагодарил тот своим громким голосом. — Так, вроде все вместили. Эр, мать там еще что-нибудь собирает?

— Только посуду, — ответил Эр.

— Она ее уже принесла, — махнул рукой отец. — Все, завтра рано утром выезжаем. Со всеми из деревни попрощались?

Кай кивнул, а Эр спросил:

— Зачем? Завтра все равно вся деревня придет нас провожать.

— В кого ты у нас такой ворчливый одиночка? — усмехнулся Кай, потрепав Эра по волосам.

Эр лишь хмыкнул, увернувшись от руки брата, и пошел обратно в дом.

В большой комнате, где остался только диван, — большую мебель, естественно, решили не брать, соседи потом сами разберут, — разместились мама с сестрами. Сима спала у матери на коленях, Элли заплетала полусонной Элине косичку, а Зоя сидела, задумчиво смотря в пол.

— К отъезду все готово? — спросил отец, проходя в комнату.

Следом за ним зашел Кай и остановился у двери рядом с Эром, а через пару секунд забежали Том и Крис.

— Да, — кивнула мама и зевнула, прикрывая рот рукой. Выглядела она уставшей.

Все замолчали, переглядываясь между собой. Только Зоя по-прежнему задумчиво сверлила пол взглядом, а Эр смотрел на нее, в который раз отмечая, что она похожа на маму как две капли воды.

Словно почувствовав его взгляд, Зоя подняла голову. Эр сразу отвернулся. Грустно усмехнувшись, сестра спросила:

— Вы все так хотите уехать?

— Да, — не раздумывая ответил Эр, а мама успокаивающе сказала:

— Милая, всем трудно покидать этот дом, но это пройдет. Поверь, новый дом в городе понравится тебе намного больше.

— К тому же в городе у вас будет возможность получить нормальное образование, — добавил папа, подходя к окну.

— В городе школа лучше, чем здесь? — спросил Том.

Крис устроился прямо на полу и, кажется, потихоньку засыпал.

— У нас будут свои отдельные учебники? — подскочила Элли, а Элина упала матери на плечо, перестав бороться с сонливостью.

— Да, — кивнул папа.

— Я рада, что вы, мальчики, пойдете в первый класс уже в новой школе, — улыбнулась мама, повернув голову к Тому и Крису.

Сима на ее руках пошевелилась и открыла глаза. Заметив Эра, она слезла с колен мамы и подбежала к нему. Эр сразу взял ее на руки, а Сима обняла его за шею.

— Все-таки она тебя просто обожает, — улыбнулась мама, откидываясь на спинку дивана.

— Не знаю, чем ты это заслужил, — усмехнулась Зоя, но тут же зевнула.

Кай снова потрепал его по волосам, а Эр стоял нахмуренный и смущенный. Вся семья с улыбкой смотрела на эту картину, а Зоя никак не могла скрыть усмешку. Том растормошил Криса, и теперь они о чем-то шептались, смотря на него. Элли пыталась растрясти Элину, но та упрямо не хотела просыпаться.

— Да хватит вам, — сказал Эр раздраженно, передавая Симу старшему брату. — Я наверх, разбудите потом, — бросил он напоследок.

— Спокойной ночи! — крикнула мама вдогонку.

— Спокойной ночи, — повторила вся семья.

Но Эр не ответил. Поднявшись в свою комнату, он устроился на шкуре медведя, лежащей на полу. Заложив руки за голову, он уставился в потолок. Спать ему как-то не хотелось, но и мыслей в голове никаких не было. Но тут он внезапно вспомнил о книге, оставленной на первом этаже. Надо забрать сейчас, а то наверняка забудет. Поднявшись с пола, Эр подошел к двери и вдруг услышал странный скрежет. Доносился он с крыши, словно кто-то медленно переступал по ней: тук-тук-тук. Так продолжалось несколько секунд, потом послышались удары, которыми неизвестный явно намеревался проломить крышу. Но не успел Эр и дернуться, как крыша обрушилась под тяжестью какого-то существа. Мальчик не сумел разглядеть, кто это был, поскольку закрыл глаза от летящих в глаза опилок, но почувствовал, как проваливается пол. Крик Серафимы был последним, что он услышал перед тем, как потерял сознание.

Придя в себя, Эр почувствовал, что не может пошевелиться, зато сразу вспомнил, что случилось. Его завалило досками, не слишком тяжелыми для него в любом другом состоянии, но только не сейчас.

И вдруг Эр услышал голоса.

Первый был молодой, девичий:

— Значит, ламия перебралась на эту территорию? Н-да, работки нам с тобой прибавилось.

Второй был мужской, низкий и какой-то глухой, словно что-то прикрывало рот говорившего:

— Госпожа, она съела семью из десяти человек. Думаю, ближайшие дня три она сюда не вернется.

Эр задохнулся от ужаса.

Съела семью.

Съела семью.

Съела семью.

— Эй! — слабым голосом прохрипел Эр, но и этого было достаточно, чтобы его услышали.

Доски откинули, и Эр увидел ночное небо, с которого падал пушистый белый снег. Первый снег в этом году. Хлопья падали на лицо, охлаждая кожу, и на миг забылись даже все кошмары.

— Мальчик, — сказал звонкий девичий голос, — смотрю, ты умудрился выжить. С госпожой Удачей под ручку ходишь, а? Хотя с какой стороны посмотреть…

Эр скосил глаза в направлении голоса. Это была бледная девочка лет тринадцати, в черных кожаных доспехах и плаще, развевающемся на ветру. Темные волосы были собраны в высокий хвост, большие черные глаза внимательно осматривали Эра. Девочка сидела на белом коне с длинной красивой гривой.

Рядом с Эром стоял высокий мужчина, тело которого скрывал черный плащ, а лицо — капюшон. В правой руке человек держал огромную косу.

— Госпожа, — сказал он, — мальчик не выжил, я уже забрал его душу. Вернее, пытался забрать.

— Да-а-а? — радостно протянула девочка, слезая с коня и подходя ближе к Эру. — Любопытно. Мальчик, как тебя зовут?

— Эр. Эрик, — прохрипел в ответ Эр. — Скажите, что случилось?

— Ты и вся твоя семья погибли, — спокойно ответила девочка, доставая какую-то небольшую толстую книжечку. — Вот только ты почему-то помирать не хочешь.

— Как? — дернулся Эр, но тут же закашлялся. — Как это произошло?

— Ламия — наполовину женщина, наполовину паук. — Девочка села, поджав ноги, рядом с Эром. Она внимательно водила глазами по строчкам. — Она сменила место охоты и пришла в вашу деревушку. Твоя семья стала ее первым ужином.

Эр попытался повернуть голову и заметил чью-то руку, то есть… кожу по форме руки. Зрачки Эра расширились, но девочка холодной ладонью прикрыла ему глаза и повернула голову обратно.

— Не стоит, — сказала она тихо. — Знаешь ли ты, как пауки питаются? Они впрыскивают в своих жертв особый яд, из-за которого органы жертв превращаются в месиво, а потом высасывают их. От жертв ламии, питающейся как паук, остается только кожа. Жнец, похорони их, — обратилась она к своему спутнику.

— Но… — попытался возразить тот, но девочка перебила:

— Знаю, обычно мы так не делаем, и все же прошу тебя, только в этот раз.

Жнец неглубоко поклонился и куда-то ушел, а девочка вернулась к своей книжке. Эр лежал, не произнося ни слова. Осознание смерти близких сражалось с нежеланием признавать это, но в конечном счете мозг и сердце все приняли. По щекам потекли слезы, и Эр даже не мог утереть их, ведь тело его не слушалось.

В отличие от него, девочка казалась абсолютно спокойной. Она не грустила и была совершенно равнодушна к горю Эра, лишь гадала: почему же Эр выжил?

— Думаю, ты умер еще в тот момент, когда падал, — сказала девочка и с задумчивым видом прижала указательный палец к губам. — А трупным мясом ламии не питаются.

Но Эр, погруженный в себя, словно не слышал ее слов.

«Простите меня, простите, что постоянно спорил и огрызался. Мама, зови меня Эриком хоть сто лет. Папа, обещаю, я всегда буду помогать тебе в мастерской. Кай, я больше никогда не увернусь от тебя и не крикну, что ты возишься со мной, как с ребенком. Зоя, вредная Зоя, насмехайся надо мной сколько душе угодно. Элли, Элина, я обещаю, я буду помогать вам со всеми уроками. Том, Крис, я больше никогда не откажусь играть с вами. Сима, я никогда не буду стесняться тебя. Умоляю, что угодно, я сделаю все, что вы захотите, только живите. Живите! Пожалуйста!»

И Эр уже больше не пытался сдерживаться. Он издал такой крик, что казалось, он перебудит всю деревню. Ни девочка, ни жнец даже не вздрогнули. Девочка просто закрыла книжку и стала дожидаться, когда Эр успокоится, смотря на него уже более серьезным взглядом.

Но это произошло не быстро. Прошло около часа, прежде чем Эр глубоко задышал, приходя в себя.

Он посмотрел на девочку и спросил:

— Ты же Смерть, верно?

— Да, люди прозвали меня так, — ответила девочка и пожала плечами.

— Зачем ты это сделала? — с тихой злостью в голосе спросил Эр. — Почему ты убила их всех?!

— Это сделала не я, — покачала головой Смерть. — Это сделала ламия. Я лишь забрала души, чтобы они не мучились.

— Но ты…

— Я никогда никого не убивала, — холодно перебила Смерть, складывая руки на груди. — Людские тела стареют и в какой-то момент перестают нормально функционировать. Люди сами убивают друг друга, обрывают свои собственные жизни, или они обрываются с приходом определенного времени. А я забираю души уже мертвых людей, чтобы они не скитались по миру привидениями. Мне ни к чему убивать вас, вы и сами прекрасно справляетесь, так что не надо вешать на меня грехи этого мира.

— Почему ты не забрала мою жизнь? — спросил Эр с болью в голосе. — Если никто из них не выжил, то зачем я остался?

— Жнец пытался, как ты уже слышал, — качнула головой Смерть. — Но ты пока не хочешь покидать этот мир.

— Ха-ха-ха-ха! — рассмеялся сумасшедшим смехом Эр. — Это я-то не хочу?! Я за минуту потерял всех близких мне людей! Почему я должен хотеть жить?!

— Держи себя в руках, — одернула его Смерть. — Я поняла, почему ты не умер. Ты должен был стать тем, кто убьет эту ламию, но ты умер раньше.

Эр лишь нахмурился, ничего не понимая.

— Да, — кивнула Смерть. — Ты — ревенант. Тот, кто умер, не совершив того, что должен был. Например, если человек работал над каким-то научным открытием, но его лабораторию сожгли завистники, тогда он становится ревенантом, чтобы доделать свою работу и отомстить убийцам. Или человек нес лекарства, которые бы спасли целый город, но умер по пути, тогда он становится ревенантом, чтобы все-таки донести эти лекарства. Ты же стал ревенантом, когда вся твоя семья была убита. Иными словами, ты воскрес для того, чтобы отомстить за свою семью и убить ламию, которая в противном случае может съесть всю деревню.

— А что будет дальше?

— Ты умрешь, — ответила Смерть и развела руки в стороны. — Ты живешь ради двух четких целей — убить ламию и отомстить за свою семью. Как только ты выполнишь эти задачи, сразу умрешь. Впрочем, ты уже умер, помни об этом. Ну, так что скажешь?

— Я согласен, — кивнул Эр.

И вдруг почувствовал, что может двигаться. Он попробовал пошевелить руками и ногами — боли не было. Только в висках еще пульсировало.

— Можно подумать, у тебя был выбор, — хмыкнула Смерть. Укладывая его голову к себе на колени, она наклонилась к нему и шепнула: — И помни, ревенант Эрик, ты уже все равно не человек. Если тебе оторвут конечности, они мигом отрастут. Ты можешь одной рукой снести дом и боли совсем не чувствуешь. Исполни свой долг и возвращайся ко мне.

— Как я найду тебя?

— Я сама найду тебя, — улыбнулась Смерть, погладив Эра по щеке. — Итак, ревенант, надеюсь, что я оставляю тебя ненадолго.

Она склонилась еще ниже и, едва коснувшись холодными губами лба Эра, исчезла.

Эр сел и огляделся. Жнеца, как и Смерти, уже не было. Об их присутствии напоминали лишь девять свежих могил, выкопанных вблизи разрушенного дома. Увидев их, Эр почувствовал, что в глазах опять защипало, поэтому, уткнув лицо в ладони, он глубоко и часто задышал. Ком в горле пропал. Посмотрев на небо, Эр коротко вздохнул.

Три дня. Ламия вернется через три дня. Чей дом она выберет следующим? Дом Агнессы и ее бабушки? Дом семьи Виктора? Небольшой приют при школе, в котором живет девять детей?

Он не позволит этому случиться! Хватит и его семьи!

Но что он будет делать эти три дня? За день можно и до города пешком добраться, а потом вернуться. В городе их дом, дом его семьи, дом, в котором все они должны были жить.

«Дойду до нашего дома, — решил Эр. — Не сидеть же эти три дня под сосной и ждать чудовище?»

Эр даже не взял ничего с собой, когда начал спускаться к городу. Смерть сказала, что ему уже почти ничего не страшно, он буквально бессмертен… на определенный срок. Ночью он не слышал ни одного настораживающего звука. Только звуки леса, звуки природы. Возможно, животные остерегались Эра, а возможно, ему просто повезло, но он никого не встретил.

Наступило утро, прошел день, и с заходом солнца стали видны первые двухэтажные здания. Было очень тихо, чему Эр сильно удивился. Когда он с отцом приезжал сюда, то здесь было довольно шумно, одни зазывающие крики купцов чего только стоили.

— Ве́чера, — бросил дозорный у входа в город. — Парень, ты откуда? Не помню я тебя чего-то.

— Я только пришел, — ответил Эр и отметил, что мужчина не смотрит на него испуганно, значит, Эр сохранил свой нормальный облик. Это даже к лучшему. — Я из деревни на горе, с которой родниковую воду доставляют.

— Понятно-понятно…

— Скажите, а почему так тихо? — спросил Эр. — Я думал, что время на закате — одно из самых шумных.

Тут дозорный дернулся, и улыбка сползла с его губ, да и сам он как-то ссутулился.

— Видишь ли… Я думаю, тебе пока стоит вернуться на гору. Здесь небезопасно.

— Что произошло? — нахмурился Эр, чувствуя неладное.

— В город вчера ночью проникла ламия. — Дозорный не заметил, как исказилось лицо Эра в этот момент. — Она съела всю охрану и, посеяв панику на площади, утащила в какой-то дом трех человек. Теперь она находится там, и никто не может ей ничего сделать, ведь она сильнее всех в этом городе. Выставила условия, чтобы ей каждый вечер предоставляли двоих человек, а то она лично будет выходить из дома и съедать четверых прямо на площади. Все в панике, через два часа мы должны выдать ей двоих людей…

— Где она поселилась? — перебил Эр железным голосом.

— В новом… — Дозорный вздрогнул от взгляда парнишки. Так на него еще ни один взрослый не смотрел. — В новом доме, сегодня как раз должны были приехать новые жильцы, но, к счастью, они не приехали…

— Они не приехали потому, что та ламия уже сожрала их, — ответил Эр, проходя мимо. Он знал, где находится их дом, ведь уже бывал здесь. — Кроме меня. Я владелец того дома.

Дозорный не смог ничего на это ответить, но Эру это было и не нужно.

Он сказал:

— Отведи меня в библиотеку. Я убью эту тварь, но сначала должен спланировать как.

— Парень, не глупи! — Дозорный попытался придать голосу твердости. — Сочувствую тебе, но ты один с ней не справишься. Никто из города не смог…

— Никто из людей, — коротко поправил Эр. — Так ты проведешь меня в библиотеку?

— Но…

— Я в любом случае пойду туда и узнаю, как убить ламию. Но если ты меня проводишь, дело пойдет быстрее. Так как?

— Да… хорошо, — ответил дозорный, неожиданно почувствовав робость перед этим молодым человеком. Он даже и не заметил, что Эр перешел на «ты».

В библиотеке, которая, оказывается, находилась почти напротив их дома, сидела одна-единственная женщина-библиотекарь. Дрожа и безостановочно шмыгая, она куталась в шаль и утирала ею слезы. Услышав, как кто-то входит, она вздрогнула, но, увидев, что это люди, бросилась навстречу. Как оказалось, они с дозорным были знакомы.

— Мистер Эдгар! — воскликнула она. — Вы не представляете, как это жутко — сидеть здесь и часами напролет слушать вопли этого монстра…

— Сколько можно жда-а-ать? — донеслось в подтверждение.

— Боже-боже-боже! — Библиотекарь зажала рот обеими руками.

— Мисс Джессика, видите ли, тут… — попытался успокоить ее мистер Эдгар.

— Мне нужно узнать, как убить ламию, — закончил за него Эр. — Что вы знаете об этом?

— Что?! — воскликнула мисс Джессика, всплеснув руками. — Вы с ума сошли, молодой человек! Нечего туда и соваться! Вы же…

— Что вы знаете о ламиях? — повторил вопрос Эр.

— Мисс Джессика, расскажите ему, — попросил дозорный.

— Послушайте… — Библиотекарь метнула на мистера Эдгара негодующий взгляд, но, заметив, что тот предельно серьезен, снова посмотрела на Эра. Вздохнув, она ответила, сжав свою шаль: — Знаете, я думаю, что раньше встречала эту ламию, то есть пока она еще была человеком. Помните, мистер Эдгар? Сцилла.

— Что?! — Мистер Эдгар даже отшатнулся от неожиданности.

— Вижу, что помните, — вздохнула мисс Джессика. — Сцилла была настоящей заводилой класса, несмотря на то что в учебе была несильна. Но она всегда знала, как можно организовать людей, как подбодрить человека, она к любому могла найти подход. А потом все резко изменилось. Она не очень любила учиться, но в какой-то момент вообще перестала ходить в школу. А все потому, что однажды кто-то сказал ей, что с такой внешностью образование вообще не нужно. Сцилла действительно была настоящей красавицей. Но кто же знал, что все так обернется! Окончив школу, вернее, дотерпев до конца учебы, она стала частой гостьей кабаков. Помните, сколько скандалов из-за нее было? Она стала причиной минимум трех разводов, и это еще только то, что всем известно. И однажды Сциллу прокляла жена одного капитана полиции, застав их вместе. Оказывается, она была ведьмой. Тогда Сцилла исчезла из города, но прошло три года, и… она вернулась.

— Но почему вы решили, что это именно она? — спросил мистер Эдгар.

— Я ее узнала. — Голос мисс Джессики дрогнул. — Разве могла я не узнать свою лучшую подругу?!

Закрыв лицо руками, она зарыдала. Мистер Эдгар как-то неловко обнял ее, пытаясь утешить.

— Как мне убить ламию? — ровным тоном спросил Эр. — Вы так и не ответили на мой вопрос.

— Парень! — возмутился мистер Эдгар.

— Она съест весь город, если ее не остановить, — пояснил Эр. — Она уже давно не человек, а чудовище, которое ими питается, поймите это.

— Ее можно убить, как и обычного человека, — всхлипнула мисс Джессика. — Сила у ламий и людей приблизительно одинаковая.

— Ясно, — кивнул Эр. — Ни о чем не беспокойтесь.

— Куда ты?! — вскрикнула мисс Джессика. — Даже не думай! Пойми, ты не справишься!

— Я справлюсь, — ответил Эр, не оборачиваясь.

— С чего ты это решил?!

— Я просто знаю это. — Эр остановился. Посмотрев на библиотекаря через плечо, он слегка улыбнулся. — Мне все равно нечего терять, она лишила меня семьи. А еще… знаете, умирать, осознавая, что ты не успел сделать ничего полезного, не очень приятно. Если спасу хотя бы этот город, я буду очень рад.

— Что ты… — прошептала мисс Джессика. — Что ты такое говоришь?

Эр не ответил. Выйдя из библиотеки, он направился прямо к дому своей семьи. В душе горела жажда мести и справедливости. Он убьет ламию ради безопасности этого города и его родной деревни, ради всех людей, чтобы они не испытали то, что испытал он. Сцилла заслуживает смерти, и она сама виновата, что стала чудовищем.

Но что-то все равно было не так…

Громко хлопнув входной дверью, Эр остановился. Справа, почти рядом с входной дверью, была лестница, ведущая на второй этаж. Напротив двери — маленькая комната, а рядом — коридор, ведущий в кухню, как решила мама, когда в первый раз осматривала дом.

— А! Привели?! Ну наконец-таки! Что же вы там стоите? Проходите-проходите, я здесь!

Ступая как можно тише, Эр прошел на кухню, откуда доносился голос. Он встал на том месте, откуда было видно всю комнату, кроме одной стены, с которой падала странная тень.

— Где же вы, где же? — весело воскликнула ламия.

«Кажется, она не собирается есть меня сразу, — подумал Эр. — Если бы хотела так поступить, то выползла бы в коридор с самого начала».

Эр глубоко вздохнул и шагнул вперед. Но увиденное им заставило его вздрогнуть и покрыться холодным потом. Она занимала всю стену, цепляясь за нее своими паучьими ногами. Передняя часть тела — женская, человеческая, прикрытая какой-то тканью, нижняя — паучья. Паучьи лапы были черные с красными полосками. Голова и руки безвольно свисали, а лицо заслоняли пышные светлые локоны.

Эр остановился прямо напротив ламии. Ее голова медленно поднялась, а зрачки перекатились в его сторону. Лицо чудовища было самое обычное, но, естественно, очень красивое — маленький аккуратный нос, большие голубые глаза, немного пухлые губы.

Сцилла улыбнулась ему, обнажив ряд человеческих зубов. Скосив глаза сначала вправо, а затем влево, она заглянула в глаза Эру и спросила:

— Один? Мальчик, скажи, в этом городе до двух считать не умеют? Я же четко сказала — двоих. Они надеялись, что я передумаю? Вот еще! Я сожру тебя, а потом еще четверых прямо на площади!

— Вчера ночью ты убила семью из десяти человек, — сказал Эр таким спокойным голосом, что сам себе удивился.

— Вчера ночью? — Ламия на миг задумалась. — А, точно, но разве их было не девять? Кто из нас двоих ошибается?

— В семье было десять человек, — ответил Эр. — Я десятый.

— А-а-а, ясненько. Ха-ха-ха! — рассмеялась ламия. — Но зачем же ты пришел? Просто радовался бы, что выжил, дурачок.

— Почему? — Вид смеющейся убийцы заставил его задрожать от злости. — Насколько я знаю, ламия питается только пьяницами и неверными мужчинами, так почему ты стала охотиться на целые семьи?

— Ничего необычного, — хмыкнула ламия. — Я просто очень хотела есть, и одного человека мне было маловато.

— Что?! — воскликнул Эр, шагнув ближе.

— Ну, например, ты же просишь добавки, когда не наелся? Так и я тоже, — охотно пояснила Сцилла. — А с некоторых пор это стало моим инстинктом, — добавила она со злобой в голосе. — Думаешь, я бы хотела жить так — убивать людей себе на пропитание! А все из-за того чучела, жены одного богатого придурка! Она меня прокляла, сделала этой чертовой ламией! Я была самой красивой девушкой в городе, но посмотри, что со мной сейчас! Паук, питающийся людьми, — это ад, а не жизнь!

Из глаз ламии потекли слезы. Эр не сдвинулся с места. Само собой, вопли этого монстра его не трогали. И если хоть кто-то мог испытать к этому существу сочувствие, то это точно не он. Но он мог понять ее… она не хотела такой становиться. Он тоже никогда не хотел убивать.

— Что ты смотришь?! — истерично крикнула ламия и вдруг замерла. Ее губы задрожали, а глаза удивленно расширились. — А ты довольно симпатичен. И ты молод… и… ты… ты человек, черт тебя дери!

Все произошло в мгновение ока. Сцилла накинулась на Эра, не ожидавшего подобной прыти, и повалила его. Ее глаза налились темнотой, и под ними открылось еще шесть таких же черных глаз. Чудовище отчаянно пыталось укусить Эра, клацая выступившими из десен клыками перед самым его лицом.

Эр смог перехватить ее руки и удержать на расстоянии от себя. Лицо его не выражало ничего, кроме презрения. Прислушавшись к своим ощущениям, он понял, что Сцилла для него очень легкая — он словно держал над собой обычную книгу.

— Я мертв! — крикнул Эр. — Из-за тебя!

Он с легкостью отбросил ламию подальше, и та врезалась в стену, оставив на ней трещину. Сцилла быстро опомнилась и напала снова, но Эр успел перехватить ее за шею и приложить к полу. Тогда она выбросила в его сторону одну паучью ногу, однако Эр ухватил ее свободной рукой и с противным хрустом вырвал из тела. Ламия издала страшный крик, странно изогнувшись, вырвалась из хватки Эра и по стене коридора, ведущего в кухню, скрылась в другой части дома.

Эр улыбнулся, почувствовав всю свою мощь и силу. Но его улыбка исчезла так же быстро, как и появилась.

Нет-нет-нет! Ни в коем случае нельзя доходить до такой крайности! Он почти такой же, как и она — чудовище-убийца. Они существуют для того, чтобы убивать. Но он не будет издеваться над ней, хотя имеет на это полное право. Он убьет ламию быстро. По крайней мере постарается.

«Так будет лучше для нее», — подумал Эр, глубоко вдыхая воздух.

Первый этаж оказался не таким большим: за лестницей обнаружился лишь маленький коридор, в котором были две двери, ведущие в комнаты. В самом конце коридора, прижавшись к стене, ламия смотрела на него и тяжело дышала.

— Т-ты не человек-к, — произнесла она дрожащим голосом. — Кто… кто ты?

— Ревенант, — ответил Эр. — Я живу, чтобы отомстить за свою семью, которую ты убила.

— Вот оно что. — Ламия внезапно успокоилась и осела на пол. Вдруг ее тело начало преображаться — исчезли паучьи ноги и появились человеческие, скрытые длинной серой юбкой до колен. Теперь это была самая обычная девушка — вместо восьми черных глаз снова открылись два голубых, а клыки исчезли. — Так у меня с самого начала не было и шанса против тебя. Что ж, убей меня.

— Не будешь сопротивляться? — спросил Эр, удивленно подняв бровь.

— Нет, — покачала головой Сцилла. — Я, обезумев, совершила много чего ужасного, убила стольких человек. Такие, как я, не имеют права жить. — Она с виноватой улыбкой посмотрела ему прямо в глаза. — Я не имею права говорить подобное, но прости меня, я лишила тебя всего. И не только тебя. — Ее голос дрогнул. — Я начала убивать людей только после того, как сгубила свою жизнь. Когда-то я просто хотела быть счастливой! Но в результате… пожалуйста, убей меня, я больше не хочу так жить. И убивать я тоже не хочу.

— Да, — ответил Эр, отходя на два шага назад. Если он ударит со всей силы, то сможет снести ей голову с плеч. — Это будет быстро.

— Спасибо… — Сцилла улыбнулась в последний раз, ровно за секунду, как ее голова упала и покатилась по полу.

— Вы уверены, что он придет сюда, госпожа? — спросил жнец у Смерти.

Девочка сидела на своем коне, свесив обе ноги с одной стороны и любовно поглаживая скакуна по гриве.

— Разумеется, — ответила она. — Мальчик знает, что выполнил свою задачу, и мир больше не нуждается в его душе. И он обязательно придет попрощаться с семьей напоследок.

Они стояли за могилами семьи Эра, скрытые за деревьями от чужих глаз. Смерть не очень любила общаться со жнецом, считая, что тот всегда слишком угрюм. Хотя с его-то работой… Но и в этот раз молчание прервал именно жнец:

— Госпожа, что вы думаете об этом мальчике?

Смерть с интересом скосила на него глаза. Но жнец оставался спокойным, как всегда, и просто смотрел на могилы. Лишь ветер слегка трепал его капюшон.

Смерть перевела взгляд в ту же сторону и серьезно ответила:

— Я ничего о нем не думаю. Для меня он обычный умерший человек, один из тех, души которых я забираю каждый день. Просто Эрик умер немного раньше срока, поэтому пришлось дать ему еще несколько дней жизни, хотя я думала, что он поживет подольше в качестве ревенанта. Все-таки хорошо, что он нас не послушал и не стал ждать эту ламию в деревне. — Тут она хитро добавила: — А что это ты заволновался о нем, словно живой человек?

И Смерть так расхохоталась над своей шуткой, что чуть не рухнула с коня. Она смеялась очень долго, но жнец все это время стоял не шелохнувшись, только ветер легонько трепал его капюшон. Потом Смерть глубоко задышала, пытаясь успокоиться.

— Ты чего не смеешься? Не понял, что ли? Ну, в смысле ты — живой человек. Живой, понимаешь? Хи-хи, — снова прыснула Смерть.

— Я понял, госпожа, — ответил жнец. — Просто мне не смешно.

— Можно подумать, тебе когда-нибудь было смешно, — проворчала Смерть. — Сколько тысячелетий с тобой ношусь по свету, а ты ни разу не смеялся.

— Честно говоря, госпожа, я от вас устал, — ответил жнец равнодушно. Он совсем не заметил, как у девочки лицо вытянулось от этих слов. — Знаете, для Смерти вы слишком болтливая, и вы совсем не соответствуете человеческому представлению о смерти. Не могли бы вы, пожалуйста, быть серьезнее?

— Да… да… да ты! — задохнулась от возмущения Смерть. — Ты забыл, с кем ты говоришь, а?! Я — госпожа Смерть, между прочим! Относись ко мне с уважением и не смей перечить! Это я от тебя устала! Я…

— Он идет, — перебил жнец спокойным голосом, увидев Эра, подходящего к могилам.

Казалось, мальчик был совершенно безразличен ко всему происходящему вокруг. Смерть сначала внимательно посмотрела на него, а затем слезла с коня и пошла навстречу. Жнец, взяв коня под уздцы, двинулся следом.

— Здравствуй, ревенант Эрик! — Смерть приветственно помахала рукой.

— Угу, — кивнул Эр.

— А сказать «здравствуйте» не судьба, нет? — закатила глаза девочка. — Не хочешь рассказать, как все прошло?

— Я убил ее, — сказал Эр, но обращался он не к Смерти, а к могилам. — В городе от ее рук погибли трое, но все остальные будут жить. Когда-то это была обычная девушка, и она сама же стала причиной всех своих бед. И в конце концов получила по заслугам. А наш дом я решил отдать под приют детям из нашей деревни. Да, он небольшой для девяти человек, но все-таки лучше, чем та хижина, в которой они живут сейчас, верно?

Эр бросил взгляд на молчаливые могилы.

— Ты молодец, — неожиданно похвалила мальчика Смерть, взяв его за руки. — Я довольна тем, как ты распорядился своей отсрочкой. Считаешь ли ты себя плохим человеком из-за убийства этой ламии?

— Я… не знаю, — вздохнул Эр. — Я убийца…

— Убийца убийцы своей семьи, — уточнила Смерть. — А еще спаситель деревни и целого города. Эр, мир не делится на хороших и плохих людей. Я бы сказала, он делится на тех, кто должен попросить прощения, и тех, кто должен простить. Как тебе?

— Да, возможно, — согласился Эр.

Он хотел что-то сказать, но только покачал головой.

— Не будем тянуть? — спросила Смерть.

— Нет, — ответил Эр.

Смерть улыбнулась, и в одно мгновение свет погас перед взором Эра. Его душа, покинувшая тело, забыла о том, что когда-то Эр был человеком. Следующую вечность он проведет в царстве Смерти, где его ждала вся семья.

Смерть подхватила бездыханное тело Эра и положила рядом с могилами.

— Жнец, могу я тебя попросить в последний раз? — Девочка скосила взгляд на своего вечного спутника.

— Хорошо, госпожа, — ответил жнец и начал выкапывать десятую могилу.

Смерть открыла свою книжечку и сверилась с записями.

— В ближайшие три года ни в деревне, ни в городе под горой никто не умрет, — сказала она вслух. — А до завтрашнего утра надо успеть забрать… е-мое! Пять тысяч семнадцать душ, только представь себе!

— Такова ваша работа, — ответил жнец, не отвлекаясь от дела.

— Это да, это да… — Смерть тяжело вздохнула и хрустнула шеей.

Когда жнец закончил, они покинули деревню, оставив жителей гадать, что же случилось с самой большой семьей в деревне. А хозяева приюта, узнав, что дом этой семьи завещан им, стали ухаживать за их могилами, не позволяя своим воспитанникам забыть об этих людях.