Соседи. Попасть, выжить и (Не) влюбиться. Том 1

Ясмина Сапфир (2024)

Я попала в жестокий мир, где люди загнаны под землю невидимыми монстрами. Пути назад нет. Остается только выживать, сражаясь за свою жизнь. Но даже в таких условиях есть место любви. Тем более, что меня добивается самый известный планетарный ученый и лучший генерал.

Глава 9

Кирай

Проснулась я от одуряющих запахов. Вроде бы еще вчера привыкла, что в лесном городе пахнет… Землей. Не в смысле почвой, а именно — Землей. Планетой, ее травами и цветами, нектаром, от которого липко во рту, простором, от которого легкие расправляются и… ягодами, от которых желудок урчит и сжимается спазмом в жажде опробовать…

Но… все равно это ощущение было новым. Точнее — стало для меня новым, после многих лет жизни в подземелье у речников. С трудом разлепив свинцовые веки, я еще раз дала себе твердый зарок, что под землю больше уже не полезу. Если и погибну — то хотя бы не как червяк — в сырости, замкнутом пространстве и темноте.

Я приподнялась на локтях и увидела, что Мера тоже уже немного приходит в себя.

Пошевелилась, открыла глаза и застонала. Тотчас в нашу палату заскочила вчерашняя медсестра. Высокая, плечистая, словно пловчиха, загорелая девушка лет тридцати. Может больше. Тут уж не угадаешь.

Она выглядела простовато, но мило. И… носила длинную толстую косу. А не, как мы — куцие ершики на голове.

Правда, сейчас коса пряталась под косынкой.

— Ну как дела? — спросила у нас девушка.

От нее пахло солнцем, одуванчиками и пылью. Песком, что ли… Было очень приятно.

— Да ничего, — Мера приподнялась на локте и уточнила. — А где мой коммуникатор?

Медсестра указала на тумбочку возле кровати.

Мера сцапала устройство и… впилась взглядом в экран. Прочла сообщение и улыбнулась с огромным облегчением.

— Мама в порядке? — догадалась я.

— Да, — Мера вновь откинулась на кровать. — Их сразу же эвакуировали соседи-подземники. Сейчас устраивается в городе Теллы Терновой.

— Хорошо, — я успокоилась.

— Как вы себя чувствуете? — снова вклинилась медсестра. — Что-то сильно болит? Может вколоть анестетик? Врач придет на общий обход часа через три, может быть через четыре, а пока, если все ничего, я принесу вам поесть.

Я присела, медсестра сразу же помогла — подняла спинку кровати, и подложила под спину подушку. Голова вроде была совсем ясной. Ожоги тянуло, чуть саднило, но сильных болей нигде не чувствовалось. Заживители явно сделали свое дело.

Мера ощупала себя с головы до ног и заявила:

— Все в порядке! Живы! И съесть готовы даже слона!

— Ну-у-у… Слонов — это вам в другое лесное поселение, — усмехнулась медсестра. — Где-нибудь в месте, над которым когда-то располагалась Индия… Мы только фазанов способны ловить, кабанчиков… Лосей и медведей. В общем, что водится в нашей полосе.

Принесу вам поесть. Ждите.

Она практически вышла в дверь, когда я окликнула:

— А-а-а… Как вас зовут?

— Таня. Вообще Таннай, но местные зовут так.

— Спасибо большое.

— Ну что вы?! Какое спасибо?! Вы же — легендарная Кирай Ойлис! Я очень рада помочь вам и накормить!

— Легендарная? — я искренне поразилась.

Казалось, уснула и проспала что-то крайне важное. Еще вчера я была Кирай Ойлис, одной из множества связников в речном городе. Ну пусть с высоким уровнем доступа, но, все же, таких, как я, там насчитывались сотни…

И вот… я неожиданно легендарная Кирай Ойлис… Как и почему? Да черт его знает!

— Да вы что-о-о?! — медсестра улыбнулась, заметив мою реакцию на слова. — Ваши речники такое рассказывали! Как вы лезли по канату в воздуховод. Как вывели всех прямо к подземникам. Как спасли от смерти десятки людей! Детей, женщин, мужчин! Да, вы — героиня, и это факт!

— Я просто отчаянно жаждала выжить, — тихо сказала я.

— Не прибедняйся! — Мера опять стала самой собой. Слава богу, а то я уж боялась, что происшествия ее сильно подкосят. Но, похоже, получив сообщение мамы, Мера опять обрела свой оптимизм. — Если бы не ты, я не знаю, как бы мы выжили. Это чистая правда, не преувеличение! Там мужики в воде и после обвала растерялись, бубнили, паниковали. Обрывали телефон служб спасения. А ты такая: «Лезем в воздуховод!» И давай ползти по канату… А потом еще и ловить этот крюк. Я думала он тебя раскроит надвое. Ан, нет, поймала. И нас повела… Да тебе бы помощницей генерала стать! Вот твое место!

— Вот и остальные рассказывали подобное, — поддержала ее Таня. — В последний раз на такой подвиг — выскочить прямо к врагам, чтобы спасти нескольких случайно заблудившихся попаданцев — была способна только одна женщина…

— Тернова? — я угадала.

Таня кивнула.

— Она замечательная. Жаль только, что с командором они разошлись. Он дико переживает…

А затем вдруг опомнилась, замолчала и рванула за дверь, явно понимая, что сболтнула уже лишнего.

Спустя минут десять мы уплетали гречневую кашу, сваренную на костре или вроде того, и шашлык, пожаренный на углях с пряными специями.

Ммм…

Я, кажется, в жизни ничего вкуснее не ела! Какая там красная икра, которой у речников всегда было вдосталь. Как и красной рыбы. Какой водорослевый хлеб?! Фу-у-у! Хлеб нам принесли свежий, рассыпчатый, мягкий и еще теплый. От него тоже пахло костром или углями. Я смаковала и просто балдела.

Чай с мятой, мелиссой и шиповником, булочки с маком… Боже! Да это же пища богов!

После еды, я встала и потянулась.

Покосилась на Меру.

— Я прогуляюсь? Пойдешь со мной вместе в лесной город? С аборигенами пообщаемся, познакомимся? А? У нас до обхода еще часа два. Вполне успеем размять затекшие конечности.

— Не-е! — приятельница размашисто отмахнулась. — Я маме позвоню, пусть расскажет, как там да что. Как их эвакуировали и как все устроено в городе под землей. Не хочу я. Не люблю лесников. Они потные, вонючие и дико нахальные. А ты видела их зубы? Они же все с налетом, серые, а не белые! А бороды? Да это же прямо стратегический запас пищи! Ну, серьезно! Кому нравятся бороды?!

— Зато зубы у них целые, все на месте, — хихикнула я. — Ну ладно, эстетка, ты оставайся. А я пройдусь, пока силы остались. Если начнется обход, свистни в коммуникатор.

— Заметано! Во всем лесу денег не будет! Засвищу, как твой Разбойник… ну тот, Соловей! Про которого ты мне как-то рассказывала! У лесников шапки ка-ак посрывает! Может и что другое, кто ж его знает… Вдруг у них под штанами что-то да стоящее… Уж раз зубы настолько не впечатляют! Увидишь своего генерала, так сказать, без «прикрытия»…

Я хихикнула и снова выдохнула с большим облегчением. Слава богу, Мера стала, наконец-то, собой. Теперь мы знали, что по моей части — спасение и эвакуация, экстренные обстоятельства. По части Меры же — поддерживать настроение нам обеим, когда все закончилось.

И то хлеб. Мы дополняли друг друга.

Я двинулась к приоткрытой двери палаты. Вышла в коридор — белый, просторный. Медсестры и врачи, что сновали мимо, мне не препятствовали. Я спокойно направилась к выходу. Коридор устремлялся прямо к нему. Здания лесников были простые — прямолинейные, я бы сказала. Я об этом не раз читала в сети, видела фото и фильмы. Так, что приблизительно тут уже ориентировалась.

У входа в больницу дежурили воины. Двое — как и все здоровенные, прямо огромные после подземников и речников. Меня поприветствовали кивками, и я спокойно отправилась в город. Мягкая почва после жестких покрытий повсюду у речников приятно демпфировала шаги. Казалось, земля чуть подталкивает, пружинит и даже помогает идти. Я вновь поразилась, что совершенно забыла это приятное ощущение. Идти по почве, а не по жесткому покрытию.

Я озиралась, с любопытством изучала лесников, хотя видела их не раз все в той же сети, но дистанционно и все-таки не вживую. В отличие от Меры, они вызывали у меня чистый восторг. Веселые, немного несдержанные, более открытые, нежели замкнутые и отчужденные речники, да и подземники, в принципе, тоже. Улыбки на их лицах мелькали куда чаще, чем у моих сограждан. Зубы, и правда, не у всех были белые и ровные. Но меня мало волновал этот факт. Зато лица казались приветливыми, дружелюбными. Здесь, в отличие от подземных и речных городов, обнаружилось много бородатых и усатых. А еще с щетиной и небритых.

Я уже и забыла, что мужчины могут выглядеть так.

Некоторые воины здоровались и кивали, несколько раз мне даже махали руками.

Я смущенно отвечала и двигалась дальше…

Мне нравилась атмосфера лесного поселения…

Шумные разговоры и смех, запахи костра и нектара, приветственные жесты и улыбки — все то, о чем я уже очень давно позабыла. У речников было не принято разговаривать с незнакомцами, тем более, вот так запросто — прямо на улицах. Улыбались у нас без повода крайне редко. Не припомню такого, чтобы хоть раз несколько человек на улице мне улыбнулись. Ну и общались речники всегда очень тихо. Как-то привыкли, что звуки в таком поселении разносятся эхом и поэтому лучше понижать голоса, а еще лучше — говорить совсем шепотом.

В общем, жизнь и жители здешнего города вызывали у меня все большее восхищение.

Правда, дисциплина среди воинов Града была не такой жесткой и четкой, как у Терновой. Я наблюдала ее людей в действии, и на отдыхе, когда подземники приходили к нам в качестве подкрепления. Аналогично и наши, «речные», солдаты казались замороженными и замороченными. Не балагурили и не бродили, как лесники.

Я много слышала, что в подобных войсках все держалось не столько на дисциплине и жесткости, сколько на преданности выдающимся генералам.

Град был легендой, и я ни секунды не сомневалась, что прикажи он — и все бросятся в пекло, не раздумывая и не спрашивая — зачем.

Не знаю уж почему, но я устремилась к окраинам города. Я знала, как расположены местные здания. Они выстраивались словно бы концентрическими окружностями. И чем больше становился зазор между постройками — тем ближе оказывалась граница всего поселения.

Меня манило загадочное поле отчуждения, внутри которого вчера, в колеснице, я видела ужасно странных существ. Гротескных чудовищ или вроде того. Я не поняла, что это вообще было. Казалось — обычное видение больного после хорошенького сотрясения мозга. Но почему-то ужасно хотелось проверить еще раз.

Возле границы, где виднелось едва заметное серебристо-сизое поле, меня встретили несколько воинов. Дозорные, видимо.

— Кирай Ойлис? — один из них узнал и кивнул. — Что вы тут делаете?

— Я кое-что видела, когда мы проезжали поле отчуждения вашего города. Хотела еще раз понаблюдать. Можно?

— Да почему бы и нет, — парень отмахнулся. — Вы только не высовывайтесь совсем за границу. Роботов сегодня ни разу не атаковали. Но, мало ли. Мы ведь не знаем — какую тактику еще враги разработают.

Я кивнула и практически шагнула в поле, когда воин осторожно придержал за плечо.

Это панибратство, насколько я знала, тоже было фишкой именно лесников. У подземников и речников общение выглядело более замороченным и дистанцированным, если можно так выразиться. Меня бы задержали приказом. Окликнули, потом еще раз и еще…

И только, если бы я совсем не прислушалась, уже позволили бы себе полноценный «контакт».

— Вот, возьмите. Разрядник. Просто, на всякий случай.

Парень расправил мою ладонь и вложил в нее маленький пистолет. Он выглядел дамским, и легким. Но я слишком хорошо знала, что это — мощное и крайне опасное оружие. В лесных городах пользовались только полями разрядов, которые не могли поджечь местность вокруг. Но эта «холодная» плазма и силовые поля были куда более действенными, насколько я слышала. Правда, гораздо более дорогими, нежели обычные, поэтому повсеместно их пока не использовали.

Самым поразительным было даже не то, что мне запросто всучили дорогущее оружие, какое немногим воинам выдают в других поселениях, а то, что мне его вообще дали. Я ведь — не местная и совсем не военная.

— Надеюсь, стрелять вы умеете? — уточнил у меня парень спокойно.

Я кивнула. Да. Я умела. На курсах для попаданцев и не такому обучали. Никто ведь не представлял — куда мы, в итоге, отправимся на ПМЖ и где сможем пригодиться в новом для себя мире. Телла Тернова вон дослужилась до генерала. А ведь была перепуганной женщиной с корзинкой грибов.

Я знала, что лесники могут давать оружие гостям, если тем это требуется, но лично с подобным не сталкивалась.

Все в этом месте было для меня новым и… одуряюще-приятным, истинно-правильным…

Это категорическое отсутствие бюрократии. У нас за такой пистолет пришлось бы расписаться в куче документов и даже не раз. Эта свобода ходить по настоящей земле. Этот воздух, которым хотелось дышать и дышать без передышки, не прерываясь. И снопы солнца, которые падали на голову и рассыпались по лицу приятным теплом.

Уф-ф… Я скучала по всему этому и лишь теперь поняла — насколько же сильно истосковалась, на самом деле.

Я выдохнула и шагнула в поле отчуждения…

Прищурилась, попробовала смаргивать, тереть виски, сжимать и разжимать веки, как делала во время первой поездки внутри поля…

Однако никаких тварей вокруг не заметила.

Ну да, скорее всего, то были глюки. Даже странно, что я внезапно решила проверить.

Зачем? Я получила сотрясение мозга!

Но я почему-то озиралась и щурилась. Снова и снова повторяла свои «фишечки».

Крутила головой, наклоняла ее так и сяк. Пыталась менять угол зрения и обзор…

Бродила в поле, ощущая, как тело покалывает разрядами, а кожу словно пощипывает.

А потом, незаметно для себя… ступила на место, где их уже не было совершенно…

Я… вышла за пределы лесного города.

Осознание пришло неожиданно, резко. Накрыло, и я вдруг отчетливо вспомнила, как твари атаковали, как били и колошматили.

Вместо того, чтобы метнуться под защитную сень разрядного поля, я остолбенела и растерялась. Оглядывалась, словно уже научилась различать невидимых тварей.

В ужасе снова и снова крутила головой, щурилась и вжимала панически голову…

При этом была не в силах сдвинуться с места.

Страх парализовал, это странное выражение впервые стало для меня совершенно понятным.

Да… он именно парализовал.

А тут еще кусты рядом, кажется, шелохнулись. Я даже не подумала, что роботы возле поселения уже были бы испорчены и подали сигнал внутрь. Сюда высыпали бы воины, а раз никого нет…

Я быстро наставила пистолет на кусты и услышала басистый раскатистый хохот. Я никогда прежде не слышала его, но узнала голос и, ошарашенно моргая, стояла, глядя как из-за кустов появляется Сиолилан Град.

Не давая мне опомниться, генерал подхватил под руку и втащил в поле отчуждения так стремительно, неотвратимо и бесцеремонно, что я вздрогнула и аж тихо вскрикнула. Град потащил меня сквозь разрядную полосу, а мне оставалось лишь только бежать. Потому что ходил он с такой бешеной скоростью, что я даже так едва успевала и запыхалась, в итоге, очень заметно.

Затем меня, ошарашенную, сбитую с толку затолкали в лесной город обратно. После чего Сиолилан Град поднял руки вверх и захохотал снова, еще громче прежнего.

— Воу-воу! Убит! Однозначно убит!

Он смеялся до упаду: долго и искренне. И я вначале не поняла — в чем причина.

Потом, закончив с весельем, генерал мягко сказал:

— Вы забыли снять оружие с предохранителя. Так вы и белку не напугаете этим разрядником. Уверен, после стольких жестких сражений, уже и они неплохо начали разбираться — когда оружие может выстрелить, а когда — нет. А вообще в моем лагере не стоит быть такой недоверчивой. У речников тут только друзья. Атаки врагов мы, как правило, отражаем еще на подступах. Не так, что идете вы себе по поселку, и — хрясть! — на голову сыплются твари. Это вы нас уже совсем недооцениваете…

Мне стало неловко. Он улыбался, но отповедь в словах Града все-таки слышалась. Да и рядом с ним, вот так близко, я слегка потеряла душевное равновесие.

Он оказался гораздо крупнее и выше, чем представлялось мне по видеосвязи и фото, которых в сеть выкладывали великое множество. Я еле-еле доставала до груди генералу. Так что взгляд поневоле упирался в мощную грудь в расстегнутом вороте форменной куртки. Под кожей Града играли литые мышцы. Казалось — еще немного — и плотная ткань его одежды просто разойдется по швам.

Он выглядел, реально, ну просто огромным.

Я и не представляла, что такие бывают.

Стояла, хлопала глазами и пялилась на генерала, не в силах отвести глаз. А потом, в какой-то момент, резко вспомнила про свои ожоги на лице. Я ведь даже в зеркало не посмотрелась перед выходом из палаты! Умываться мне было пока что запрещено. Но я знала, что на щеке и на лбу — остались ожоги, а брови просто сгорели в разряде.

Было так стыдно и неприятно представать перед Градом в таком виде, что я попятилась и потупилась, а затем — и вовсе — как полная дура — неожиданно крутанулась к нему спиной.

— Кхм… — Град обошел меня по короткой дуге и удивленно спросил:

— Вы меня испугались?

Я чувствовала, что веду себя дико и глупо. Он уже видел мое лицо, еще там, за границами поселения. Рассмотрел, наверняка, полностью. И ожоги, и сгоревшие брови. А тут я вся такая застенчивая, скромница…

— Нет, просто после всего я ужасно выгляжу, — призналась я, кажется, густо краснея.

— Да, ну, что вы! — голос Града звучал мягко и почти участливо. — Вы очень даже миловидная… А главное — отчаянно смелая. Вы — одна из немногих женщин, что вызывают во мне искреннее неподдельное восхищение.

Я нашла в себе силы посмотреть в лицо генерала. Он улыбался, правда не так, как улыбается мужчина той самой женщине, что затронула глубоко и надолго. Скорее так улыбается учитель своей ученице, или отец — дочери…

Это расстраивало. Впрочем, я прекрасно осознавала, что рассчитывать мне тут совсем не на что.

Да, одна его близость заставляла меня краснеть, бледнеть и терять самообладание. Делать глупости и говорить не своим голосом. Будто меня какие-то существа неожиданно подменили.

Но я отлично видела — Сиолилан Град скорее заинтересован мной, как героиней происшествия в желтом туннеле, нежели, как женщиной. И следовало смириться с этим, принимая реальность.

Следовало бы… наверное… По крайней мере, так я не выставила бы себя совсем уже дурой.

Впрочем… Это случилось несколько позже…

— Могу я узнать, что вы забыли в зоне отчуждения поселения? Точнее — в поле отчуждения? — уточнил Град. — Вы так все рассматривали, озирались, глаза выпучивали и щурились…

— Мне неловко признаться, — честно ответила я.

— Ну, давайте, тогда вначале признаюсь вам я. Я следил за вашей судьбой с тех самых пор, как узнал, как вы выбирались из разрушенного туннеля по воздуховодам. Вы меня заинтересовали, Кирай.

Я вскинула на него взгляд, изучая суровое загорелое лицо воина. Такое красивое, что просто дыхание перехватывало. Чеканный профиль, как иногда выражались, и словно выбитые в камне черты… Резкие, отточенные и гармоничные…

Я никогда красивей мужчины не видела!

Однако Град, сам того не подозревая, остудил мой пыл почти сразу же.

— До вчерашнего дня я знал лишь одну женщину, которую мог уважать и восхищаться от всего сердца. И которая в критических обстоятельствах не уступала мужчинам…

— Теллу Тернову? — абсолютно беспардонно вырвалось у меня.

Я думала — он смутится или же разозлится. Но Град развел руками и спокойно сказал:

— Да. Я любил ее и люблю также, как раньше. Знаю, что об этом ходят и слухи, и легенды, и сплетники судачат периодически. Все это правда. Не вижу смысла отпираться. Эта женщина в моих мыслях и мечтах по сей день. Если бы она позвала, я приполз бы на брюхе… Но сейчас не об этом…

Его откровенность сбивала с ног, ошарашивала и потрясала. Я снова отметила, что лесники совершенно не похожи на подземников и речников. Они были более открытыми и прямолинейными.

Я даже несколько минут не понимала — что бы ответить. Любые слова выглядели пафосно-бессмысленными и глупо-наивными.

Что я влюблена в него уже очень давно?

Да! Ну и что с того? Он любит Теллу.

Что у них, наверняка, есть возможность еще помириться. Хотя я понятия не имела, почему эта пара вообще разошлась. Со стороны чудилось — они — просто две половинки одного целого. Вот прямо так: картинно и фантастично. Инь и Янь, только из разных миров.

И вдруг…

Пока усиленно прятала взгляд, боялась даже посмотреть снова на Града, не понимала — как вообще вести себя после его откровений, генерал усмехнулся — спокойно и практически расслабленно.

— Да не переживайте вы! Мне плевать кто и что думает про нас с Теллой!

Я вскинула на него взгляд, не до конца еще веря, боясь, что это — лишь ширма, бравада, попытка зашторить окно в комнату, где заперты истинные эмоции генерала… Но лицо Града казалось совершенно открытым. Расстроенным слегка — это да. А может и не слегка, я прямо чувствовала, как его рвет из-за расставания с Теллой. Но не скрытным, без маски, к каким я привыкла.

Уж это я, связистка, с огромным стажем, распознавала намного лучше других. Передо мной проходила череда людей каждый день: обычных, военачальников, высших чиновников, ученых, артистов и прочее, прочее.

Уж что-что, а фальшь я за версту чуяла…

— Я бы не смогла вот так, как вы, признаваться в своих чувствах и слабостях, — обронила я.

Град опять усмехнулся.

— Смогли бы. Вы тоже личность — незаурядная и отчаянная.

Слово за слово, и мы начали общаться почти, как давние знакомые. Словно мы с генералом дружим уже много лет.

Он неожиданно, между делом, сообщил то, о чем я и помечтать не могла.

— Я, кстати, помню вас, Кирай Ойлис. Еще по центру адаптации для попаданцев. Я туда к Телле часто наведывался. И вы были на уроках вместе с Терновыми.

— Я тоже вас помню…

Я смутилась и невольно отвела взгляд.

Град мягко подтолкнул меня плечом.

— Да не волнуйтесь. Да, знаю, что нравился вам. Ну и что? Ерунда это все! Это не значит, что мы не можем сейчас нормально общаться. Ну, правда! Забудьте вы все эти глупости! Это же — лесной город! Тут все по-простому! Не то, что у церемонных подземников и лесников. Зачем нам нужно скрывать друг от друга, что я люблю Теллу, а вам почему-то я очень нравился в те времена? Каждый из нас это видел и хорошо понимал. Лицемерие лишь только все портит. А вот открытые, честные отношения укрепляют и дружбу, и семьи.

— Мы можем быть друзьями?

— Коне-ечно! Я бы гордился такой дружбой, Кирай! Вы же — героиня вчерашнего дня!

— То же мне героиня… я просто спасалась…

Град вдруг приостановился, крутанулся и закрыл мне проход своим телом.

Кивнул: мол, посмотри мне в глаза. Я послушалась — иначе никак. Я не могла противиться его воле…

— Запомни, Кирай. Никогда не прибедняйся и не стесняйся! Тем более, не умаляй собственные заслуги. Ты большая молодец, героиня. И если захочешь к нам, к лесникам…

— Очень хочу! — выпалила я.

— В таком случае, я найду тебе место. У нас хороших связистов немного. Но будут и другие, сопутствующие обязанности.

— Я готова! Я безумно устала жить под землей, как какой-то червяк!

— Понимаю, — усмехнулся Град, и мы снова двинулись по дороге.

Впервые передо мной был человек, не привыкший скрывать ни свое мнение, ни свои ощущения, ни собственные чувства. Он казался открытым, как на ладони. И в этой откровенности и несдержанности сквозила немыслимая сила человека, что совершенно не стесняется своих слабостей и не боится ни других, ни себя.

Он нравился мне все больше и больше.

Его размашистые, вольные движения, при этом резкие, как у военного и четкие — ни единого лишнего. Его бас — грудной и глубокий. И его честные, прямолинейные предложения.

Эх! Будь я на месте Теллы Терновой…

— Знаете, я думаю, в свете всего пережитого, что всем поселениям обязательно нужны учения. Как в экстренных случаях выбираться из города хотя бы по тем же воздуховодам. Как ориентироваться в туннелях… И прочее, прочее. Думаю, что это критически важно. Вдруг враги повторят свой подрыв… — делилась я собственными идеями.

— Раньше подобного не случалось, — задумчиво ответил Град.

— Теперь же случилось! А это значит, что твари могут повторить подобное, и даже не раз. Совершенствовать атаки, подрывы, диверсии. Они ведь учатся, и это заметно.

— Интересно мыслите, — генерал покачал головой и усмехнулся. А меня прямо-таки несло по волнам идей и задумок.

— И еще. Физподготовка не помешает. Когда лезли по канату, многие едва не сорвались, а от этого зависели жизни. Плюс к тому, можно по территории, где бегут по открытой местности, пропускать слабый разряд. Он не убивает, но дает воинам возможность отстреливать врагов куда более эффективно.

— Разумно. Есть еще подобные предложения? — Град выглядел реально заинтересованным. И уж если, как женщина я его совершенно не волновала, дико хотелось поразить как-то иначе. Я старалась, ради него, ради себя и ради чего-то большего, чем мы оба…

— Вот, знаете, уж раз вы спросили… Я все время думала, что неплохо бы как-то устроить обмен опытом между военными разных поселений.

— Что вы имеете в виду?

— Ну, вот смотрите. Наши войска, в основном, сражаются у городов. Ваши — в лесу, ну и так далее. Если же каждый воин будет иметь опыт схватки и там, и там, помощь в случае, вроде нашего, когда город рухнул, будет оказывать сильно проще. Ведь лесникам пришлось идти к речникам. Опять же, подземники вдруг вышли в лес, и над нашими городами тоже сражались. Кроме того, ваши парни встречали нас в подземных туннелях.

— Я понял. По-моему, это дельно. А вот скажите — с вашей неуемной энергией вам не скучно было целыми днями сидеть в Центре связи?

— Не скучно. Дел было навалом. Донесения, разведданные, обсуждения… Мы иной раз головы поднять не могли… В туалет сходить — и то было проблемой. А потом, чего только по связи не наслушаешься… Иной раз воины такое рассказывают про врагов и видения…

— Видения? — Град притормозил, вскинул брови. — Что это такое?

— Ну-у-у… Разное им мерещится в разрядах. В основном, в полях отчуждения и когда силовые поля и разряды неожиданно накладываются друг на друга…

Я вдруг предельно отчетливо вспомнила и свое «видение» возле города лесников и подумала — а, что, если это не глюки? Что, если все было по-настоящему?

Но, если это твари, то почему они не атаковали? Враги нападали даже внутри слабого разрядного поля, которое замедляло их после боя. Уж точно не ждали и не бездействовали. У них была отличная возможность накинуться. Но существа, которых я видела, не предпринимали совсем ничего. Да и, в принципе, агрессивными не казались. Ленивыми, сонными, странными… Только не агрессивными!

А эти странные, высунутые языки… Как будто они что-то слизывали возле себя…

Стоит ли рассказывать все Граду?

Я посмотрела на генерала, и поняла, что скрывать не могу. Вот просто не могу скрыть — и все тут.

Пусть думает, что я — клиническая идиотка. Ненормальная, неадекватная, и не способная отличить болезненные глюки от реальности. Считает, что я окончательно сбрендила, или головой так приложилась при побеге от тварей, что стала блаженной.

Я все равно решила сказать.

Без имен, конечно, без званий. Незачем подставлять воинов, что сражаются ради нас, жизнями рискуют на передовой, пока мы прячемся за их спинами. В уютных городах и поселках, под землей и даже тут, за полем отчуждения, в безопасности, какой-никакой, но тем не менее…

— В общем… Некоторые солдаты после тяжелых ранений, когда находились фактически в забытьи, рассказывали, что, когда слабое разрядное поле накрывало место сражения, и затем, для уничтожения врагов использовали новые разрядники… Э-э-э… Они видели всякое. Ну, странное… Вы понимаете?

— Честно говоря, не особо, — пожал плечами Град. — Но интересно. И что же они эдакое видели?

— Ну говорили как будто появлялись какие-то колченогие странные твари, раскрывали беззубые рты и тянули длинные языки. Я нечто подобное наблюдала, кстати, когда раненой проезжала ваше поле отчуждения.

— Поэтому пошла сегодня туда? Проверить?

— Да. Но ничего не увидела.

— Кхм… Интересно. Возможно, все это ерунда. Но я похожие истории слышал в госпиталях… Там тоже некоторые воины друг с другом без конца трындели на подобные темы. Даже обсуждали — не ангелы ли это смерти или вроде того.

— А если это твари? В смысле — враги?

— Нет. Даже, если предположить, что видения настоящие, хотя все, кто с ними сталкивался, был в этот момент в состоянии измененного сознания… Ранен, в полусне, или почти в обмороке… Мы же видим врагов, когда слабые разряды проходят по полю боя.

— В смысле?

— Ну не то, чтобы видим. Они слегка повреждаются и начинают истекать зеленоватой капелью. По этим признакам их найти проще всего.

— Я не знала…

— Вот теперь в курсе. Так, что, кто бы это ни был, существа — однозначно не наши враги.

— А если допустить, что это нечто похожее на тварей, только неагрессивное? Что, если в состоянии измененного сознания, как вы выражаетесь, и находясь в новом разрядном поле, мы видим что-то из мира тварей? Из их измерения?

— Из мира тварей? Вы верите в то, что они находятся в параллельном пространстве?

— Нет. Я знаю, что все это бред. Твари тут. Просто мы их не видим. Но как бы это сказать… Мозг в таком состоянии действует как-то иначе. И мы видим то, что создано из другой материи или иное… Не знаю, как еще объяснить…

— Кхм… На последнем собрании Гаоль Андерс — научный консультант и заместитель по технологиям ближайших подземников — что-то подобное говорил. Дескать, твари созданы из другой материи…

— Вот и я об этом. А мы их не видим, потому что не можем видеть такие типы материи…

— Не знаю даже. Но, в любом случае, скоро очередное собрание глав. Вот буквально после обеда намечено. Надо обсудить происшествие с вашим речным поселением. Договориться о координации действий в подобных случаях. Да много чего еще следует перетереть. Ваши соображения про обучение и обмен опытом я тоже озвучу. Мне кажется, это должно быть всем интересно в свете последних боев за спасение речников. Ну и вопрос с видениями подниму осторожно. Тем более, что я планирую лично скататься к подземникам, а не обсуждать все по связи.

На лице Града все было написано крупными буквами, как говорили в моем измерении — КАПСОМ. Он даже мечтательно вскинул глаза. Генерал хотел увидеться с Теллой Терновой. Это расстраивало меня, выбивало из колеи. Но я давно смирилась с тем, что Сиолилан Град — однолюб, каких еще поискать. Я могу хоть в лепешку разбиться, но он никогда не посмотрит на меня, как на женщину. Зато уже смотрит, как на соратника и вполне полезного человека в его поселении. А я очень хотела, чтобы так и случилось. Помимо притяжения к Граду, и того, что здесь можно вот так запросто, фактически — панибратски — с ним пообщаться, я больше не желала спускаться под землю подобно червю. Я очень хотела остаться в лесном городе.

— Ну вы же расскажете мне о том, что выяснили? — с надеждой спросила я.

— Разумеется. А теперь давайте я все-таки отведу вас в госпиталь. Скоро обход, врачи станут осматривать беженцев. Думаю, что вас уже давно обыскались. Вам еще восстанавливаться, лечиться… Да и подруга, наверняка, жутко соскучилась… Плюс у меня дела, а одну вас оставлять тут тоже не очень… эм… правильно, что ли. Вы тут кроме меня никого не знаете…

— Я поняла, — я улыбнулась. — Вы такой прямолинейный и четкий…

Он нахмурился и вдруг уточнил:

— По сравнению с кем? С подземниками и речниками?

— Ну да.

Я не сразу поняла его настроение. Пока Град не добавил.

— И? Это плохо? Ну для женщины из подземного поселения?

Я пожала плечами.

— Не знаю. Правда. Не знаю.

— Ладно.

Град отмахнулся и двинулся в сторону госпиталя.

Я нагнала генерала не без труда. Сказывались травмы, сотрясение, да и тот факт, что на каждый шаг этого лесника приходились три моих, в лучшем случае.

Заметив, как я запыхалась, Град сбавил скорость и произнес в своей манере:

— Извините, задумался и почесал, как говорила… А, неважно кто говорила…

Я поняла, но называть имя не стала.

Оставшийся путь мы проделали молча. Длинная кишка здания госпиталя со стороны смотрелась довольно гротескно. Словно такая белая квадратная гусеница, только каких-то просто великанских размеров.

— А многие воины после ранений рассказывали вам про видения? — вдруг уточнил Град возле входа.

— Многие, если подумать.

— Десятки? Сотни? Тысячи?

— Третье скорее.

— Кхм… А это уже неплохая статистика… Кирай! — он потрепал меня за плечо. — Спасибо вам за вашу внимательность, за советы и помощь в подобных вещах. Ваши сведения, собранные из множества источников за время работы, наверняка, будут полезны…

— Если все это не обычные глюки.

— Похожие друг на друга, как братья? Не-ет! Это явно что-то другое. Не враги — однозначно, но и не просто видения в забытьи… Ну, поправляйтесь.

И без предупреждения, Град крутанулся на пятках и ушел прочь быстрее, чем я ответила…