Имя снежного зайца

Яр Туди, 2023

Я оказался там не по своей воле, потеряв все и надеясь найти лишь смерть. Я остался там, потому что нашел себя. Я – белый кролик…Приключения в альтернативной реальности, где лето – как один яркий быстротечный день, а зима – нескончаемая морозная ночь, где на берегу северного моря живут, погибают и сражаются за жизнь люди, и звери, и зверолюди – дзюу-дзин.

Далеко-далеко на Севере все звери куда как больше, чем на юге. Их мех такой густой и теплый, что они не замерзают даже в страшные морозы, когда капля воды вмиг превращается в ледяной шарик, не успев упасть на землю. Их мех такой белый, что северное сияние переливается, отражаясь на их шкурах, как на снегу. Там живут пушистые полярные лисицы, и белые совы, и даже зайцы там белые-белые, такие, что их совсем не видно на снегу. Пока они не побегут…

Долгой полярной ночью всякое случается — будто из ниоткуда появляются огромные чудовища с длинными синими клыками, от которых нет спасения. Лисы чуют живую кровь и ныряют в снег, как в глубокую воду, а совы, чьи крылья не всколыхнут даже самую маленькую пушинку-снежинку — эти ждут, когда добыча появится на поверхности. Зайцы приходят к людскому жилью и «проверяют» капканы — грызут тех, кто не может больше двигаться, и мелких, и больших.

… Когда обломки корабля рассыпались по льду, маленькое мокрое создание спрыгнуло с круглой деревяшки — корабельного люка, и бросилось бежать к берегу, где темнели валуны — черные луды. Мальчик? Нет. Не человек. Раньше люди называли их дзюу-дзин — зверолюд. Но теперь обычных животных на земле почти не осталось, все теперь Говорящие. Эволюция, видимо. Или что-то другое.

Прочь от людей! Он никогда больше не выйдет к ним. Один раз он уже сделал ошибку — когда поселок выкосила эпидемия, и он, не в силах выносить одиночества, отправился к морю, к бухте, куда причаливали корабли людей.

Он хотел увидеть чужие, незнакомые земли — чтобы «развидеть» наполненный страхом и смертью кошмар, занявший место родной долины. Что же, на корабле мехоторговцев он повидал такое, что мучительные воспоминания разлетелись прочь, как вспугнутые вороны. Порой у него не было сил вспоминать. Порой казалось, что долина, мама, братья и сестры — воспоминания другого кролика. Или сон. Порой — что весь мир — это сон. Отвратительный, пропитанный страхом, смертельной усталостью, злобой и черной безнадежностью кошмар. И непреходящий холод. Даже теплая шкурка не защищала от северных ледяных ветров. Может, потому что холод был внутри — в его груди? Они вышли в море раньше других — люди надеялись первыми найти северные лежбища больших тюленей и силк, чтобы успеть, пока детеныши еще малы и не могут плавать. Взрослые проворны и хитры, им не нужно выходить на землю — кроме нескольких недель в году, когда рождаются бельки. На берегу те, кто рожден для жизни в море неуклюжи — бей — не хочу!

Но верно и обратное — рожденным на земле не выжить в воде и суток, когда глыба острого льда, внезапно перевернувшись, отправит их в темные глубины. Все человеческие хитрости — орудия, механизмы, расчеты и изобретательность — не заменят густого меха и толстого слоя жира.

Может быть, на берегу люди и справились бы с холодом. Они разожгли бы огонь, а потом пошли бы искать поселок — может, там у них были бы шансы выжить. Может, и у кролика тоже, ведь кролики, как и люди, не созданы жить на севере. Но на берег выбрался только он. Он свободен, и никто из них больше не обидит его и не назовет его «зайцем». И люди и зверолюды на корабле не видели разницы между зайцем и кроликом. Или им было наплевать. Ему тоже наплевать на их смерть. Он не пойдет искать людей, а кроликов здесь нет. Кроме него. Он бегает медленнее зайца, зато может резко поворачивать и бить как задними лапами, так и передними. А еще — он пребольно кусается.

Конец ознакомительного фрагмента.