Восемь часов до смерти
На Земле внезапно разгорается невиданная доселе сейсмическая катастрофа глобального масштаба. Она порождает разрушительные социальные последствия. Группа учёных в обстановке хаоса и гибели цивилизации пытается разгадать природу неизвестного феномена и придумать, как его прекратить. У них цейтнот, никто не знает, что ещё произойдёт с Землёй! Содержит нецензурную брань.
Оглавление
- Авторское вступление
- Глава первая. Знаки
- Глава вторая. В Москве
- Глава третья. Под колпаком спецслужб
* * *
Приведённый ознакомительный фрагмент книги Восемь часов до смерти предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.
Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других
Глава вторая. В Москве
Внимание сотрудников Геологического института РАН, да пожалуй и многих других научных учреждений Москвы, как пришедших в тот день на работу, так и оставшихся дома, было приковано к экстренной передаче Первого телеканала. Там давали совместное интервью директора ГИН28 РАН, ИПГ29 и ИГЭ30 РАН. Приглашение последнего обусловливалось тем, что в составе его института находился Сейсмологический центр. Как издавна повелось в России, если широкой аудитории нужен ликбез по какой-то научной проблеме, то приглашают человека, занимающего по ней высшую административную должность. Считается, что такая должность автоматически гарантирует самую высокую степень научной эрудированности по данной проблеме. Однако это далеко не всегда так.
«Ну они же не говорят ничего, кроме общих фраз, вызванных такими же общими вопросами, и избегают проблемной конкретики! — возмущался про себя ведущий научный сотрудник Лаборатории неотектоники и современной геодинамики Владимир Любарский. — Право же, необходимо приглашать действующих исследователей, занимающихся в данный момент данной конкретной проблемой, пусть это будет даже аспирант, а не администраторов от науки, чьими фамилиями теперь лишь подписывают чьи-то работы! Впрочем, откуда знать об этих исследователях телевизионщикам?!»
— Правильно было бы объединить все эти институты в один какой-нибудь Институт проблем Земли, — услышал Любарский позади себя голос своего коллеги Фёдора Кириллова. Все сотрудники лаборатории, пришедшие в тот день в институт, смотрели сейчас телевизор. — Было бы меньше разногласий в ответах. А то сейчас как будто о трёх разных планетах идёт речь, а не об одной.
— На днях, — говорил ведущий телепередачи, — NASA опубликовало доклад, из которого следует, что нынешние беспрецедентные магнитные бури привели к перестройке магнитного поля Земли, и оно стало напоминать сложное магнитное поле Юпитера. («Да не бури привели! Тут спутана причина со следствием! И никто ведь не поправит!» — возмутился про себя Любарский.) То есть, магнитное поле Земли стало многополярным. Кроме привычных нам северного и южного магнитных полюсов возникли ещё шесть, правда, не столь сильных. Что вы можете сказать по этому поводу, и, если это правда, то о чём это может говорить?
Очевидно, на этот вопрос следовало отвечать директору ИПГ как более непосредственно связанному с такими проблемами.
— Доклад NASA предполагает самое простое объяснение наблюдаемой аномалии и рассчитан больше на то, чтобы произвести сенсацию в СМИ. Мы внимательно изучаем нынешний феномен, но не торопимся с окончательными выводами. Здесь ещё нужны наблюдения, и мы их проводим. В качестве рабочей гипотезы наш институт предполагает, что мы наблюдаем процесс, предшествующий инверсии магнитного поля, иначе говоря — магнитной переполюсовке Земли.
— А что это за переполюсовка? — искренне удивился ведущий.
— С тех пор, как человечество изобрело компас, — начал объяснять учёный, — его стрелка указывала на север. Это связано с тем, что силовые линии магнитного поля Земля, выходя из южного магнитного полюса, замыкаются на северный. Но мы знаем, что много раз в истории Земли силовые линии магнитного поля меняли своё направление. И будь в эти эпохи компас, его стрелка указывала бы на юг. Если наша гипотеза верна, это означает, что в своей сознательной истории человечество будет впервые наблюдать подобное явление, ибо последняя такая перестройка магнитного поля случилась 780 тысяч лет назад, задолго до возникновения человека разумного.
— А грозит ли нам чем-нибудь магнитная переполюсовка? — спросил ведущий.
— Об этом лучше расскажет мой коллега, — ответил директор ИГП, имея в виду директора ГИН.
— Геологи изучают остаточную намагниченность горных пород, — начал тот, — свидетельствующую о том, что в далёкие эпохи полярность магнитного поля Земли бывала обратной нынешней. Я не стану рассказывать о методах, это долго и на специалиста, скажу сразу о выводах. Сейчас мы переживаем эпоху прямой магнитной полярности Брюнес, начавшуюся, как справедливо заметил коллега, 780 тысяч лет назад. До этого длилась, причём довольно долго, почти два миллиона лет, эпоха обратной магнитной полярности Матуяма. Как раз тогда бы стрелка нашего компаса показывала на юг, если бы компас был в то время. Но в эпоху Матуяма тоже происходило несколько эпизодов инверсии магнитного поля, когда направление силовых линий из обратного снова становилось прямым, привычным для нас сейчас. Это эпизоды Олдувай, Харамильо и ряд более мелких. Конечно, «эпизодами» они названы в геологическом масштабе времени, то есть каждый длился несколько тысяч, а то и несколько десятков тысяч лет. При этом сам процесс магнитной переполюсовки занимает несколько тысяч лет. Разумеется, он может сопровождаться всякими аномальными явлениями, вроде того, что сейчас наблюдается. Самое плохое, что может быть в этот период — это то, что магнитосфера Земли может на какие-то промежутки времени исчезать вовсе. В такие моменты будет возрастать приток космического излучения к поверхности Земли. Но надо заметить, что как раз в эпоху Матуяма род человеческий отделился от остальных приматов и начал бурно эволюционировать. Если наши далёкие предки благополучно пережили все такие эпизоды и не вымерли, не было также вымираний и в живой природе, с этим связанных, то очевидно, что опасность от такой перестройки невелика, особенно для современного, технически развитого человечества.
— Но всё-таки этот процесс переполюсовки создаёт людям определённые неудобства, особенно связанные с ориентированием, да и со здоровьем для метеочувствительных людей, — заметил ведущий. — Однако есть ли связь, например, между инверсией магнитного поля и недавним катастрофическим землетрясением в Гоа?
Вопрос явно адресовался директору ИГЭ.
— Никакой доказанной связи между аномалиями магнитного поля Земли и катастрофой в Гоа не существует, — уверенно заявил тот. — Утверждать о такой связи — всё равно, что говорить о том, будто «парады планет»31 порождают войны на Земле.
— А всё-таки, — молвил ведущий, — чем, по-вашему, вызвано это землетрясение в ранее сейсмически спокойном районе, да ещё такое, равного которому по числу жертв не помнят летописи человечества?
— Вот именно, что раньше он был сейсмически спокойным, а теперь вдруг пробудился. Пробуждение сейсмической активности и должно происходить такими внезапными, резкими, катастрофическими вспышками. Массовость жертв вызвана, в первую очередь, обстоятельствами массового скопления людей в месте катастрофы на тот момент.
— А связано ли землетрясение в Гоа с внезапно выросшим недавно вулканическим островом в Северной Атлантике?
— Ещё один пример ложной обывательской связи разнородных явлений, — бодро, со смешком изрёк директор ИГЭ, — как мог бы сказать один известный в недалёком прошлом политический деятель, «где Индия, а где Атлантика?»
— Биологи мира озадачены внезапным бегством животных из некоторых регионов. Известно, что животные нередко покидают места, где должны произойти стихийные бедствия, вроде крупных землетрясений. Не указывает ли такое исчезновение из прибрежных вод Вьетнама, из национального парка на юге Испании, из Персидского залива на то, что там может произойти нечто вроде того, что случилось в Гоа? — задал вопрос ведущий.
— Раз биологи озадачены, то для ответа на этот вопрос и надо было приглашать биологов, — отрезал директор ГИН. — Животные, говорите, бегут перед землетрясением. Когда? Непосредственно. А сколько времени прошло после этих странных событий, которые вы упомянули? Уже несколько месяцев. Произошло там что-нибудь? Нет. Так зачем же опять, как говорят в народе, смешивать кислое с зелёным?
— Аномалии магнитного поля дезориентируют животных, и они могут демонстрировать странное и необъяснимое поведение, — тут же вставил директор ИГЭ.
Любарский не выдержал. Дальше слушать эту профанацию было невыносимо. Он с грохотом встал со стула и спустился в буфет выпить кофе. Там он сразу столкнулся с Иваном Шубиным, начальником одной из лабораторий института. Тот сразу «обрушился» на Любарского:
— Слышал новость? Фескин оказался предателем!
Лев Фескин был одним из лучших исследователей института, работал в Лаборатории тектоники океанов и приокеанических зон. Он должен был вскоре возглавить работы по государственному проекту особой важности. Планировалось исследование шельфа Берингова моря. Этот проект имел целью доказать права России на большую часть этого шельфа как продолжения Азиатского, а не Американского континента. Точнее, начальником проекта был какой-то чиновник, а Фескин числился там главным научным специалистом, но он-то фактически и должен был вести всю работу.
— Фескин выехал на конференцию в Глазго и не вернулся. Сначала он просто задержался там, потом сообщил, что берёт отпуск за свой счёт и хочет отдохнуть недельку в Эмиратах. Еврей в Эмиратах! Мы, конечно, офигели, но подумали: пусть летит, коли жить надоело. И его семья туда к нему вылетела. Никто, конечно, ничего не подозревал. А он уже из Дубая отправил е-мейл с просьбой об увольнении из института по собственному желанию. И обосновался, похоже, там, да с семьёй!
— Похоже, шейхи знают или догадываются о чём-то, о чём не подозреваем мы, — заметил на это Любарский, — если их не остановило, что Фескин — еврей, и они наняли его для проведения каких-то долгосрочных исследований.
— Я бы запретил всех евреев-учёных выпускать из России на научные конференции и даже на отдых, — заявил Шубин, не обративший внимания на слова Любарского. — Или выпускать только с сопровождающими лицами из органов.
— Позволь, ты ж ведь всегда говорил, что выгнал бы из России всех евреев-учёных, чтобы они не мешали нам строить здесь русскую науку?
Шубин задумался только на полсекунды и тут же нашёлся:
— Ну, одно другому не противоречит. Просто каждый случай должен решаться в индивидуальном порядке.
Продолжать разговор Любарскому не захотелось.
Зарплаты в институте хронически не хватало, устроиться преподавать было нереально: сеть вузов в стране целенаправленно сокращалась уже не первый год. Клуб учёных «Архэ» помог Любарскому организовать курс платных популярных лекций по эволюции Земли, тектонике литосферных плит и планетологии. Проходили они, как обычно, в корпусе физического факультета МПГУ32, на Малой Пироговской, 29. Туда Любарский и отправился из института этим вечером.
Любарскому всегда нравилась московская молодёжь: интеллигентная, при этом раскрепощённая, нонконформистская, пытливая ко всему новому. Что бы ни ворчали по этому поводу иные старики, а на его взгляд, она ничуть не изменилась с тех пор, как он сам был студентом, если только не стала ещё лучше. Интегрально, конечно, девиантные особи не в счёт. Нынешние студенты и пополняли вечерами свои знания на его лекциях, жертвуя возможностью где-то подзаработать в пользу самообразования. Были на его лекциях и взрослые дяди и тёти, тоже интересовавшиеся научными проблемами, но большинство аудитории составляла всё-таки студенческая молодёжь (вместе с продвинутыми старшеклассниками). Любарского вдохновляло работать с ней, но при этом было немного грустно. Это сейчас они такие, молодые люди, а в скором будущем большинство из них оставят свой нонконформизм. Кто-то пойдёт по головам других, делая себе карьеру. Большинство смирится с безысходностью и беспросветностью однообразного из года в год существования. Кто-то просто сопьётся. Немногие выбьются в какой-то бизнес, и они будут счастливее большинства. И ещё меньше будет тех, кто сумеет вырваться туда, где научно-исследовательская мысль и дерзание ценятся выше умения приспосабливаться к гибкой линии начальства.
Нынешний сезон лекций был особенным. Всех интересовали участившиеся странные события на Земле, все жаждали каких-то объяснений им. После каждой лекции происходило живое обсуждение, и лектор, и слушатели задерживались настолько допоздна, что охранникам здания несколько раз приходилось напоминать им, что здание закрывается. Но дискуссии продолжались и на улице.
Так было и на этот раз. Ожидая многочисленных актуальных вопросов, Любарский довольно сжато рассказал о современных концепциях глобальной тектоники Марса и внутренне приготовился к диалогу. Естественно, большинство слушателей смотрели если не по телевизору, то онлайн тот самый сегодняшний «круглый стол» директоров институтов. Естественно, первый же вопрос логично связал аномалию земной магнитосферы со странной активизацией сейсмичности. Любарский не первый раз отмечал про себя, насколько эти ребята мыслят более системно, чем иные маститые академики.
— Правильно ли я понимаю, — сказал один студент, — что аномалия магнитного поля Земли вызвана какими-то ранее не наблюдавшимися процессами, происходящими в земном ядре, и эти же самые процессы могли вызвать сейсмические проявления в тех районах, где они раньше не фиксировались? Поясню последнюю мысль. Я понимаю (если я правильно понимаю), что сейсмические явления порождаются процессами в мантии. В первую очередь, восходящими и нисходящими потоками в ней. Так вот, возможно ли, что те же самые процессы в земном ядре, которые породили сейчас многополярность земного магнитного поля, привели к внезапному перемещению мантийных потоков, что и вызвало, например, то же землетрясение в Гоа?
Любарский улыбнулся. Вот сейчас он изложит, скажем так, не свою альтернативную теорию литосферных плит — нет, такой цельной теории у него пока нет — но сомнения в общепринятой её трактовке, а заодно поделится своими взглядами и опасениями по поводу современных экстремальных явлений.
— Безусловно, странное поведение магнитного поля Земли вызвано какими-то процессами в земном ядре. Как я ранее говорил, земное ядро — пока самая тёмная вещь в наших знаниях о Земле. Мы не можем сказать, на самом деле, что происходящее ныне — аномалия. Быть может, аномальной была та последняя тысяча лет, когда человечество могло спокойно пользоваться компасом, а сейчас, наоборот, наступает эпоха нормального состояния земной магнитосферы. Норма и аномалия — спекулятивные понятия. Они легко заступают место друг друга, когда в нашем распоряжении так мало наблюдательного времени. Что такое несколько сотен лет по сравнению с историей Земли? Миллисекунда в жизни человека! Нельзя заранее отрицать, что процессы в земном ядре могут приводить и к перемещению мантийных потоков, особенно плюмов33. Другое дело, что этого пока нельзя доказать и, тем более, невозможно предсказать, какому именно явлению магнитосферы какое изменение в движении мантийного вещества будет соответствовать и будет ли. Но коль скоро мы затронули этот вопрос и связали его, что вполне ожидаемо, с катастрофой в Гоа, то позвольте уж тогда сразу затронуть некоторые неувязки в традиционной теории литосферных плит, а заодно поделиться некоторыми опасениями. Сразу предупрежу: я не собираюсь вас пугать. Наоборот, пугаются невежды. А знание вооружает против опасностей.
Вкратце напомню то, что говорил на предыдущих лекциях. Когда в 1912 году Альфред Вегенер впервые выдвинул гипотезу дрейфа материков, это была не более чем умозрительная догадка, основанная на, быть может, случайном обстоятельстве — идентичности очертаний восточного берега Южной Америки и западного берега Африки, их вписанности друг в друга один в один. Остальные условия гипотезы подбирались просто, что называется, «от балды», они в то время не могли быть никак ни доказаны, ни опровергнуты. По Вегенеру выходило то, что континентальные плиты как бы плавают свободно в астеносфере34, сталкиваясь и расходясь, повинуясь движению мантийного вещества. Для учёных того времени это была просто одна из экзотических гипотез, и её мало кто принимал всерьёз.
Но когда в шестидесятые годы прошлого века дрейф материков был доказан экспериментально, тут же начались проблемы. Материки-то двигались, но вместе с ними двигалось океанское дно. Оно не просто двигалось — именно оно, нарастая, отодвигало материки: обе Америки от Африки и Европы, Азию и Австралию от Африки и Антарктиды. Были обнаружены глобальные рифтовые зоны, или зоны спрединга35, где в настоящее время океанское дно нарастает со скоростью трёх и четырех десятых квадратного километра в год в масштабе всей Земли. Ну ладно, нарастает и нарастает, тем более, что были обнаружены и зоны субдукции36, где излишек земной коры погружается под материковые плиты и растворяется в астеносфере. Но! Ещё раз обращаю ваше внимание! Никто не доказал трёх вещей, необходимых для того, чтобы считать теорию тектоники литосферных плит такой же верной и безальтернативной, как теорию относительности в физике!
Вот эти три вещи. Первая — что площадь ежегодно поглощаемой земной коры в точности равна площади ежегодно возникающей новой коры. Вторая — что существует какой-то механизм, который поддерживает этот баланс между возникающей и уничтожаемой земной корой. Третья — что этот механизм вообще должен существовать. Все эти три вещи принимаются как недоказанные постулаты, необходимые для того, чтобы теория тектоники плит, что называется, «работала».
Косвенным доказательством правильности этой теории служит стабильность размеров Земли. Измерения лазером со спутников вроде бы показывают, что если за полвека диаметр Земли изменился, то не больше чем на полмиллиметра. То есть за всё время существования Земли её диаметр увеличился или уменьшился не больше чем на пятьдесят километров. Это, конечно, немного. Но есть и другие результаты измерений, говорящие об ином. Самое же главное — нет никаких оснований экстраполировать результаты современных измерений на всю историю Земли. Это всё равно, что выдавать температуру в знойный июльский полдень или в февральскую стужу за постоянную температуру данной местности. Этим нашим измерениям десятки лет. Чтó это в сравнении с временем существования Земли? Что, если изменения диаметра Земли происходят не плавно и равномерно, а временами варьируют по скорости, и периоды абсолютного покоя сменяются периодами роста (или уменьшения)? Мы же не знаем заранее, в какую эпоху мы ведём наши наблюдения.
— Вы имеете в виду теорию расширения Земли Ларина37? — спросили с места.
— Или теорию Кузнецова38, которая мне лично кажется более обоснованной в этой части, чем теория Ларина. Есть ещё масса альтернативных теорий как расширения Земли, так и её сужения, и её пульсирования. Я обязательно расскажу о них в одной из последующих лекций, но сейчас я хотел бы обратить внимание на одно из следствий общепринятой теории тектоники литосферных плит.
Обратите внимание на тихоокеанский берег Америки, — Любарский ткнул в клаву планшета, и на демонстрационном экране зажглось изображение рельефной карты дна Тихого океана. — Как видите, вдоль всего берега тянется глубоководный жёлоб. Океаническая кора, нарастающая в Восточно-Тихоокеанском хребте, уходит здесь под материк. Вроде бы всё с этим ясно.
А вот вам другая часть Земли, — на экране изобразилась рельефная карта Африки и окружающих частей Мирового океана. — Как видите, она почти со всех сторон окружена зонами спрединга, и лишь со стороны Средиземного моря наблюдаются кое-где участки субдукции. Простые законы геометрии говорят нам о том, что материк Африка не движется от Южной Америки в сторону Азии или наоборот, но что расширяются морские бассейны, отделяющие Африку от остальных континентов, за исключением, быть может, Европы. Вот ещё, — на проекторе зажглась рельефная карта Антарктиды и Южного океана. — Здесь вообще со всех сторон зоны спрединга, а океанических желобов у берегов Антарктиды нет, коре деваться некуда.
Кто-нибудь объяснит нам, почему у берегов Африки и Антарктиды нету зон субдукции, аналогичных таковым по краям Тихого океана? Да, говорят нам, потому что под Африкой и Антарктидой располагаются точки восходящих мантийных потоков39, называемые соответственно Окаванго и Баллени, а у берегов Перу находится точка глобального нисходящего потока. Хорошо, но те же законы геометрии нам говорят, что если расположение срединно-океанических хребтов40, окружающих Африку и Антарктиду, соответствует расположению восходящих мантийных потоков, значит, эти потоки по какой-то причине отодвигаются друг от друга. А если при этом не нарушается глобальная структура мантийных потоков, то вывод геометрии однозначен: это может происходить только на сфере увеличивающегося диаметра! Земля расширяется?!
Аудитория слушала почти не дыша. Многие снимали лекцию на камеры смартфонов.
— Предположим, она всё-таки расширяется не глобально, а локально. То есть сплошному преобладанию зон спрединга в одном полушарии стабильно соответствуют зоны субдукции в другом. Земля постоянно деформируется. Ортодоксальные глобалисты41 так и говорят: да, Земля деформируется, и её отклонения от сферической формы время от времени исправляются разломами коры на материковых и океанических платформах, — тут на проекторе снова зажглась карта дна Тихого океана, покрытого сеткой крупных разломов. — Я не стану здесь проверять правильность их расчётов: достаточны ли эти разломные трансформации для компенсации искажений земного сфероида. Примем их как доказанные.
Но возникает вопрос: а насколько устойчива наблюдаемая картина мантийных потоков? Особенно в свете постоянно меняющейся формы Земли? Не наступает ли такой момент, когда компенсация несферичности происходит путём изменения характера движения плит, то есть перемещением мантийных потоков? И тогда возникают зоны субдукции в совершенно новых местах? Взгляните на Атлантику, взгляните на дно Индийского океана, — на демонстрационном экране снова попеременно обрисовались соответствующие карты. — Вы видите, что в западной части Атлантики уже есть одна зона субдукции под Антильскими островами — жёлоб Пуэрто-Рико. Вы видите, что на севере Индийского океана есть зона субдукции под Большими Зондскими островами. Почему со временем такие же глубоководные желоба не распространятся вдоль всего Атлантического побережья Американского материка? Почему они не возникнут у западного побережья Индии, у берегов Африки?
— Ну, такие изменения происходят в течение миллионов лет! — подал кто-то реплику с места.
— А откуда мы знаем? Человечество ещё не жило в такие времена, как мы можем знать, насколько быстро это происходит? Какие-то изменения, возможно, носят молниеносный катастрофический характер. Так вот, — возвысил Любарский несколько охрипший от усталости и волнения голос, — возвращаясь к катастрофе в Гоа. Я не знаю, что измерили работающие там сейчас американцы, англичане, индийцы и японцы. Они пока не опубликовали материалов своих исследований, они молчат в СМИ. Подозреваю, что результаты ошеломляющие, они в них пока сами не верят. А наши, как всегда, никого не послали туда из-за отсутствия денег. Но моя предварительная гипотеза, правильнее сказать — догадка, такова. Прекратился нисходящий мантийный поток под Гималаями и возник новый аналогичный непосредственно у западного побережья Индостана. Вдоль него начал формироваться глубоководный океанский жёлоб, и катастрофа в Гоа есть начало данного процесса. И это изменение произошло по геологическим меркам времени мгновенно! И, возможно, подобная катастрофа — не последняя, свидетелями которой станут ныне живущие поколения человечества.
— Что вы ещё предполагаете? — спросили с места.
— Я ничего конкретно не предполагаю, я могу только не исключать. И я не исключаю в этой обстановке ничего. В том числе катастрофического землетрясения в Москве, хотя здесь, сами понимаете, мне меньше всего хотелось бы быть пророком.
— Ну в Москве-то с какой стати? Какие тут у нас мантийные потоки? Спокойная материковая платформа.
— А разломы плиты? Их много, и кто доказал, что они навсегда неподвижны? Это я вам ещё про трапповый вулканизм не рассказал.
— Ого! — подал реплику кто-то, кто был в теме.
— Да-да, трапповый вулканизм42. Если возникают новые нисходящие потоки в мантии, то, по логике, точно также в новых и неожиданных местах могут возникнуть новые плюмы. Мы не знаем, как и почему это происходит. Это были считанные разы за всю историю Земли, но как же не повезло тем, кто жил в те времена! Трилобиты, динозавры… Кто сказал, что эпоха людей застрахована от подобных катастроф? Ладно, время уже позднее. Остались вопросы — запомните их, мы начнём с них следующую лекцию. Всего наилучшего и берегите себя!
Перекусывая в бистро на улице 10-летия Октября по пути к метро «Спортивная», Любарский оказался свидетелем забавной и одновременно грустной сцены. В бистро зашёл юродивый (в последнее время их стало в Москве что-то очень много) и возвестил:
— Разверзнется земля, как в Гоа, и поглотит многих грешников! А других сожжёт огонь подземный! Покайтесь, граждане, пока не поздно!
Припозднившиеся небогатые граждане, закусывая в бистро, делились с юродивым кусками пирогов. Тот наполнил ими свою суму и удалился. Конечно, это была форма нищенства, но Любарского невольно поразило содержание «пророчества».
Направляясь уже довольно поздно ночью к себе домой мимо ещё уцелевших девятиэтажек постройки восьмидесятых годов, Любарский грустно размышлял. Не о судьбах Земли, а о распавшейся семье, об уходе жены, считавшей для себя личным оскорблением его низкие доходы, о том, что своего десятилетнего сына он теперь видит только раз или два в неделю, по пути из школы, и то лишь под строгим присмотром его мамы. «Ну и правильно, — решил он вдруг, — кем бы он стал при моём воспитании? Таким же учёным-неудачником. А она, глядишь, сделает из него чиновника, и он станет портить жизнь не себе, а другим».
После первого приступа весеннего тепла в Москве, как это часто бывает, снова выпал снег, и теперь тающие сугробы образовали во впадинах тротуаров большие и глубокие лужи.
Подходя к подъезду, где он жил, Любарский заметил допотопный полицейский УАЗик с потушенными фарами, прошёл мимо.
— Стойте, гражданин!
Любарский невольно обернулся. Рослый и толстый сержант полиции с обширным красным лицом, бычьей шеей и бесцветными бровями небрежно откозырял.
— Сержант полиции Кузнецов. Попрошу предъявить документы, гражданин.
Любарский не носил с собой паспорт. Служебное удостоверение сотрудника ГИН было достаточно в любом месте. Без тени сомнения, что через несколько секунд он войдёт к себе в подъезд, Любарский даже не задал законный вопрос об основаниях проверки и протянул удостоверение.
Сержант резким движением выбил удостоверение у него из руки, и оно отлетело куда-то в лужу.
— Ты чё, больной? Паспорт показывай!
Любарский не нашёл ничего лучше, как пробормотать:
— Я живу в этом подъезде.
— А чем докажешь? Паспорта у тебя нет! Я вынужден задержать тебя для проверки. Сейчас поедем в участок. Сергей!
Из УАЗика вылез напарник в чине старшины.
— Тут вот пьяный гражданин отказывается предъявлять документы, — изрёк тот, кто представился Кузнецовым.
— Та-ак, — протянул старшина, — мы вынуждены произвести личный досмотр. Поднять руки вверх! — заорал он.
— Я не обязан подчиняться этому требованию, — произнёс Любарский и повернулся к бандитам в форме спиной. Тут же он почувствовал, как ему профессионально заломили обе руки и потащили к УАЗику. Возможности сопротивляться не было.
— Ну-ка, вот так, встань, руки на капот, ноги на ширину плеч, не двигаться, — его поставили к машине, один крепко пригнул Любарскому голову к капоту, другой стал обыскивать его карманы. Любарский, по счастью, не носил с собой больших денег, а сегодня он не взял и банковской карты. Сейчас у него оставалось рублей пятьсот, не больше.
— А это что? — спросил сержант, хватаясь за сумку с планшетом.
— Мой планшет.
— А чем докажешь, что он твой?
— Я не обязан это доказывать.
— Ясно. Вещдок. Изымаем, — произнёс Кузнецов, стаскивая сумку с геолога.
— Так, — сказал старшина, закончив обыск, — появление в общественном месте в нетрезвом виде, неповиновение законному требованию сотрудника полиции.
— Говоришь, здесь живёшь? Гони косой червонец, отдам тебе твою сумку, и иди, — хриплым голосом сказал сержант.
«Косым червонцем» в народе прозвали выпущенную меньше чем за год до этого купюру в десять тысяч рублей, в широком смысле слова — денежную сумму в десять тысяч рублей.
Любарского взяло зло.
— Как же я дам, если вы у меня все деньги только что отобрали? — с максимально возможной в данной ситуации невозмутимостью произнёс он.
— Что? Ещё и оскорбление сотрудника полиции при исполнении?! — воскликнул старшина. — А ну-ка поехали в участок, протокол составим.
С этими словами два дюжих «стража порядка» затолкали Любарского в заднюю дверь УАЗика.
В «обезьяннике» полицейского отделения он оказался один. Скудный, однако, улов был нынче вечером у «стражей порядка», оттого они, видимо, и были злы.
— Появление в нетрезвом виде в общественном месте, неповиновение законному требованию сотрудника полиции, оскорбление его при исполнении…, — перечислял старшина «преступления» Любарского усатому капитану.
— Да-а, это уже на уголовку тянет, — глубокомысленно протянул капитан усталым голосом. Обернувшись к Любарскому, он строго спросил:
— Где работаешь?
— Во-первых, не на ты, а на вы, хотя бы потому, что я старше вас. Во-вторых, вы прекрасно видите, что я совершенно трезв. Хотя бы потому что я работаю в научном учреждении, в Геологическом институте Российской Академии наук, и в тот момент, когда меня незаконно задержали, возвращался домой с работы. В-третьих, ваш сотрудник, представившийся сержантом Кузнецовым, выбросил мои документы, когда я ему их предъявил по первому его требованию. В-четвёртых, он незаконно изъял моё личное имущество. В-пятых, он вымогал у меня деньги, — резко отчеканил Любарский.
— Ты чё врёшь, сука?! — заорал Кузнецов.
— Тихо! — сказал ему капитан. — У вас есть свидетели, — снова обратился он к Любарскому, — что ваши документы выбросили, и что у вас деньги вымогали? А у нас есть свидетели, что вы были пьяны, грубили сотрудникам полиции и оказывали им сопротивление.
— Нету у вас таких свидетелей и быть не может, — зло и спокойно произнёс Любарский. — А каждая минута моего здесь пребывания наносит вред государственным интересам. Я работаю в государственном проекте по изучению землетрясений, и как раз завтра утром наша группа представляет очередной доклад вице-премьеру…, — Любарский назвал одну из самых известных в стране фамилий.
На следующей неделе вице-премьер действительно должен был посетить Геологический институт и встретиться с его коллективом, и Любарский решил, что в его положении сейчас не лишне будет несколько откорректировать этот факт, заодно сдвинув сроки.
— П..дишь! — воскликнул Кузнецов, но осёкся под взглядом капитана.
— По землетрясениям работаешь, говоришь? — внезапно со злобой в голосе спросил старшина.
— Да, а что?
— А у меня жена с дочкой на отдыхе в Гоа погибли!
— Мы, что ли, устроили землетрясение?
— А вы его не предсказали, суки!
— Тихо, — теперь уже ему сказал капитан. — Вы можете назваться, — опять обратился он к Любарскому, — и назвать номер вашего паспорта?
В эти дни название Геологического института было на слуху и на глазу всех, кто смотрел телевизор. Любарский чётко представился, назвал дату рождения, место работы, свою должность и свои паспортные данные, которые помнил наизусть.
— Коля, — обратился капитан к младшему лейтенанту, сидевшему за компьютером, — пробей-ка гражданина по базе данных.
Пока Коля совершал манипуляции на клавиатуре, капитан снова обратился к Любарскому:
— Что в этой сумке?
— Мой планшет, незаконно изъятый вашим сотрудником?
— Вы можете доказать, что он ваш?
— Я не обязан этого доказывать, — повторил Любарский то же, что сказал ранее сержанту.
— Ну, это значительно улучшило бы ваше положение, — заметил капитан, открыл планшет и включил его.
Любарский не шифровал входа. Поэтому капитан полиции сразу увидел рабочий стол с используемыми файлами. Ему хватило ума, чтобы понять их соответствие с тем, что задержанный сообщил о своих занятиях. Пока полицейская база данных, как обычно, зависла на компьютере, капитан закрыл планшет геолога и знаком подозвал к себе старшину и сержанта. Он ничего не сказал при постороннем, но посмотрел на них так красноречиво, что во взгляде легко читалось: «Вы у меня, мать вашу, будете по семь ночных смен подряд пахать без выходных!» Огромный Кузнецов съёжился под этим взглядом, а старшина тут же протянул что-то капитану в кулаке. Любарский понял, что это были отобранные у него пятьсот рублей.
— Любарский Владимир Збигневич, дата рождения — 7 апреля 19.. года, совпадает, паспортные данные совпадают, проживает по адресу…, ведущий научный сотрудник Геологического института РАН, приводов не было, — оттарабанил Коля, уставившись на возникший в мониторе портрет Любарского.
— Ну вот, всё разъяснилось, гражданин Любарский, — весело произнёс капитан. — Произошло недоразумение. Наши сотрудники в темноте перепутали вас с другим человеком, которого должны были задержать. Вася, — приказал он сержанту, — отопри. Можете идти домой, гражданин Любарский. Да, наш сотрудник подобрал то, что вы уронили, — добавил он, протягивая Любарскому, вместе с планшетом, вновь уложенным в сумку, его пятьсот рублей. — Будьте осторожны, на улице в этот час много опасных элементов.
Капитан явно гордился своей способностью к ехидной иронии, считая её остроумием.
— Прежде, чем уйти, я хотел бы написать жалобу на неправомерные действия ваших подчинённых, — произнёс Любарский.
— А, ну это ваше право, пишите, — прежним усталым голосом произнёс капитан, протягивая ему ручку и листок бумаги.
Любарский педантично выполнил ненужную в общем-то процедуру, прекрасно осознавая, что никакого хода эта бумага не получит, что для какого-то эффективного результата жалобу надо составлять в другом месте, но что у него нет ни малейшей охоты тратить на неё время, а хочется лишь здесь и сейчас слегка досадить полицейским, с нетерпением ждущим его ухода. Закончив писанину, Любарский молча встал и вышел из отделения, физически чувствуя спиной злобные взгляды «стражей порядка». Добыча ускользнула.
Служебное удостоверение лежало в той же луже, куда его закинул сержант полиции, но было так испорчено водой, что теперь предстояло выписывать новое.
Через несколько дней произошёл забавный случай. Начальник лаборатории, поговорив с кем-то по телефону, подошёл к Любарскому и сказал:
— Тут звонили с телевидения, хотят пригласить на ток-шоу…, — начальник назвал одну из самых рейтинговых в стране и одновременно самых низкопробных телепередач, — геолога, который рассказал бы им о природе катастрофических землетрясений. Ну, я порекомендовал тебя как самого знающего. Пойдёшь? Вот номер телефона, — начальник протянул бумажку, — если хочешь, перезвони им, уточни.
Любарский ненавидел жанр ток-шоу, особенно он ненавидел данное конкретное ток-шоу, профанирующее ниже плинтуса любую серьёзную проблему, любое действительное знание, но сейчас его разобрало любопытство. Он набрал на рабочем телефоне указанный номер. Ему представилась девушка, произносившая каждое слово с томным придыханием. Любарский представился в свою очередь и поинтересовался подробностями предстоящего выпуска, а также составом участников.
— О, у нас будут очень интересные люди! — воскликнула, придыхая, девушка. — Депутат Государственной Думы N, протоиерей S…
— Извините, перебью вас вопросом. Что там будет делать протоиерей S? Он что, тоже будет рассказывать телезрителям о природе катастрофических землетрясений?
— Ну-у, да-а, то-оже…
— Спасибо, я вас понял.
— Вы-ы при’едете?
— Нет, — сказал Любарский и положил трубку.
— Вот досада с вами, — произнёс начальник лаборатории, — никак вы не хотите общаться со СМИ, просвещать массы! Фёдор, — обратился он к старшему научному сотруднику Кириллову, — может, ты пойдёшь?
— Не ходи, — вполголоса сказал ему Любарский, — не позорься.
— А мне через час ехать, отводить сына в спортивную секцию, — тут же соврал Кириллов. — У него сегодня первое занятие, мне надо за ним присмотреть.
— Ладно, фиг с ним, с этим телевидением, у них своё дело, у нас своё. Продолжаем работать, — сказал начальник лаборатории.
— Первая умная мысль начальника за сегодняшний день, — шепнул Любарский Кириллову.
В день приезда вице-премьера со свитой многие сотрудники надели пиджаки и галстуки. Кириллов явился, как обычно, в свитере. Любарский одобрительно подмигнул ему.
Вице-премьер, как водится, «толкнул» речь. Он сказал несколько фраз, общий смысл которых сводился к тому, что российская геология всегда была и останется самой передовой геологией в мире, пожелал институту успешно выполнять свой патриотический долг перед отечественной наукой и в заключение предложил сотрудникам высказать свои пожелания по улучшению взаимодействия института с родным государством.
Длинную ответную речь, состоявшую из благодарностей и заверений в готовности выполнить свой патриотический долг, произнёс директор института, после чего подобные же речи, покороче, произнесли начальники отделов. На выступления добровольцев «из толпы», по идее, уже не должно было остаться времени, и вице-премьер для проформы собрался подождать несколько секунд и двинуться дальше, но тут встал Любарский.
— В последнее время иностранные институты ведут интенсивное изучение новых явлений тектоники литосферных плит, вызвавших, в частности, катастрофическое землетрясение в Гоа. У нас на это не выделяется достаточно средств, что вызывает отставание отечественной науки в исследовании этих аномальных и потенциально опасных явлений, — произнёс он заранее обдуманные и сформулированные фразы. — Между тем многие районы нашей страны, в том числе такие, где находятся объекты стратегической важности, расположены в зонах повышенной сейсмической опасности, и исследование таких явлений становится важным вопросом национальной безопасности. Я полагаю, что правительству следовало бы подумать над тем, чтобы сделать приоритетным в настоящее время финансирование именно таких исследований.
— Да, да, я обязательно поставлю в правительстве этот вопрос, — поскучневшим голосом сказал вице-премьер и сделал знак своей свите следовать за ним.
Начальник отдела тектоники подскочил к Любарскому.
— Ты что же наш отдел позоришь? — прошипел он.
— А что я неправильно сказал? — громко произнёс Любарский, глядя ему прямо в глаза. Тот смешался и не нашёл, что ответить.
Через несколько дней начальник отдела вызвал его к себе.
— Вот что, Любарский, — официальным тоном начал он, — твоя частная деятельность вне стен института стала несовместимой с задачами института. Выбирай — или здесь, или там. Мало того, что ты нарушаешь общую политику учреждения во взаимоотношениях с государственной властью, ты публично высказываешь концепции, идущие вразрез с научной деятельностью института, и сеешь необоснованную панику среди населения.
— Чем вы можете подкрепить эти обвинения? — резко спросил Любарский, ставший внезапно очень злым.
— А вот чем, — начальник отдела повернул к нему монитор.
Кто-то из слушателей Любарского, несомненно, ради самых добрых побуждений, выложил в ютюбе ролик с лекцией, где Любарский говорил о возможности катастрофического землетрясения в Москве. Сейчас на мониторе демонстрировался как раз этот момент.
— Или пиши заявление об уходе по собственному желанию, или прекращай эти, что называется, вбросы, — сказал начальник.
Любарский не колебался в решении ни секунды.
— Ах вот оно что! Заявление об уходе по собственному желанию я писать не буду, — твёрдо, выделяя каждое слово, произнёс он. — Если вы захотите меня уволить, то сами сформулируете претензии ко мне, и я ещё буду оспаривать ваш акт в суде. А я тем временем отправлюсь к моим слушателям, — Любарский резко развернулся и ушёл не прощаясь.
Правда, в этот день лекция не намечалась, она должна была состояться через три дня. Любарский больше решил не приезжать в институт, если только его вежливо не попросят.
Утром того дня, в который предстояла очередная лекция, его разбудил звонок. Звонил начальник лаборатории.
— Любарский, Любарский, — взволнованно говорил, чуть ли не кричал он, — приезжай скорей! Срочно нужна твоя консультация!
Начальник лаборатории был неплохой мужик, но Любарский считал, что, после сказанного ему начальником отдела, эта просьба была недостаточным поводом бросать всё и мчаться в институт. Пусть начальник отдела лично извиняется, если им вдруг потребовалось его содействие.
— Любарский, ты не слышал, что творится?! Включай скорей телевизор! Это п….ц!
— Скажи вкратце пока сам, а то я ещё сплю. Что случилось?
— Катастрофическое землетрясение в Нью-Йорке!
С Любарского мгновенно слетел остаток сна.
— Кому нужна моя консультация? — тут же спросил он.
— Мне! Всем нам!
— Начальнику отдела нужна?
— Причём тут начальник отдела?
— Притом, что он собирался меня уволить.
На другом конце трубки повисла пауза, потом начальник лаборатории произнёс:
— Хорошо, я поговорю с ним.
Больше звонков из института в тот день, однако, не последовало.
Любарский меж тем приткнулся к телевизору. Российские телеканалы показывали картинки западных теленовостей, где чередовались разрушенные небоскрёбы, многометровые завалы на улицах, покорёженные эстакады со слетевшими с них автомобилями и поездами метро, пожары, много трупов, раненые, лихорадочно суетящиеся сотрудники Службы спасения и пожарные, опрокинутая и, очевидно, отброшенная морской волной, статуя Свободы. Комментаторы с нескрываемой радостью сообщали о десятках тысяч погибших и раненых, об убытках в сотни миллиардов долларов, о том, что чрезвычайное положение объявлено в двенадцати штатах. Но никакой точной информации о самом стихийном бедствии почерпнуть отсюда было нельзя.
Любарский включил интернет. Через несколько минут он знал практически всё. Накануне, в 18:32 по времени атлантических штатов (в Москве было 2:32 пополуночи уже текущих суток) последовал первый удар стихии. Землетрясение магнитудой 9,1 балла по шкале Рихтера, эпицентр которого находился в море в 135 километрах к юго-востоку от Нью-Йорка, сразу причинило сплошные разрушения большинства зданий и мостов, завалы тоннелей метро, куда потом хлынула вода из Гудзона, аварии на всех городских коммуникациях, выбросы бытового газа и канализационных стоков, отключение энергоснабжения, тысячи жертв. В 18:47 последовал второй толчок, не столь мощный, но добивший то, что не успел уничтожить первый. В 18:50 последовал удар цунами по городу, превративший крупнейший город Соединённых Штатов Америки в первозданный хаос.
Наряду с Нью-Йорком был разрушен ещё ряд близлежащих городов, крупнейшим из которых была Филадельфия. Правда, там сила толчков ощущалась немного слабее. Землетрясение было мелкофокусным43. Иначе опустошительные разрушения распространились бы по значительно большей площади. Из крупных городов только Нью-Йорк, Атлантик-Сити, Лонг-Бранч, а также ряд городов помельче подверглись прямому удару цунами. Цунами перехлестнуло остров Лонг-Айленд, но поэтому в проливе Лонг-Айленд оно погасло, и тем самым уже разрушенные города Стамфорд, Норуолк, Бриджпорт, Нью-Хейвен и Нью-Лондон были спасены от полного уничтожения. Странным казалось то обстоятельство, что после ухода цунами море отступило от обычной береговой линии местами на десятки километров, и обнажились тысячи гектаров морского дна, тогда как обычно такое бывает непосредственно перед цунами.
Любарский отключился от картинок, передававших кровавые ужасы трагедии, и крепко задумался. Одно из самых мощных наблюдавшихся наукой землетрясений произошло в районе, где ранее не отмечалась сейсмическая активность. Некоторые восточные районы Северной Америки обладают потенциальной опасностью землетрясений. Здесь проходит несколько разломов, но далеко от того места морского дна напротив Нью-Йорка. Случилось нечто принципиально новое в современной истории Земли, неведомое прежде.
По пути на лекцию Любарский поражался реакции людей. Большинство москвичей, правда, не выражали никаких эмоций, будучи поглощены своими делами, но многие не скрывали откровенной радости. Их лица прямо светились. В автобусе и метро он то и дело слышал обрывки разговоров, типа: «Допрыгались эти пиндосы!», «Говорили же: кирдык будет их Америке, вот он и пришёл», «Так им и надо!» и тому подобных. На улицах собирались толпы пьяных, как будто отмечавших какой-то праздник. Кто-то размахивал национальными флагами. Однако было любопытно то, что около обменных пунктов валюты не наблюдалось никакого ажиотажа. Любарский уже знал из Яндекса, что курс доллара упал по сравнению со вчерашним днём всего на пятнадцать копеек.
— Да, вот это тот самый случай, в отношении которого совсем не хотелось бы быть пророком. Тем не менее, он произошёл, — произнёс он, едва появившись в аудитории. Среди его слушателей не было ни одного, кто бы затаил какое-то злорадство по поводу трагедии в Америке. Лица всех были сосредоточены и озабочены. Кто-то прямо сокрушался. Одна девушка рассказывала небольшой группке, собравшейся вокруг неё, как она днём пыталась возложить цветы к решётке посольства США и как её задержала и оштрафовала полиция.
На него посыпалась буря вопросов. Не на все он мог ответить. Да, он сам мог только предполагать о природе случившегося. Землетрясений с эпицентрами в таких районах, как Гоа или Нью-Йорк, тем более такой большой силы, никогда раньше не отмечалось. А тут сразу два, одно за другим. Есть о чём задуматься. Объяснения этому явлению пока нет. Один юноша обратил внимание на странное отступление моря после землетрясения. Ведь в Гоа имело место обратное явление.
— Мне кажется, — отвечал Любарский, — что причину нужно искать в конкретном месте формирования нового океанского жёлоба. В Индостане произошло резкое опускание участка материкового шельфа. В Америке, насколько я могу судить по эпицентру катастрофы, произошло опускание континентального склона, в то время как соседний участок шельфа, наоборот, поднялся. Последним обстоятельством и вызвано понижение уровня моря.
— Такое может повториться у нас?
— Такое конкретно у нас здесь произойти не может, потому что у нас тут моря рядом нету. Землетрясение не исключено, но природа его происхождения в Москве может быть только другой — разлом плиты, а не формирование зоны субдукции, я уже говорил об этом. Однако я обещал рассказать вам про трапповый вулканизм. Времени у нас осталось немного, поэтому лекцию о глобальной тектонике Венеры оставлю на следующий раз. Хотя обе эти темы довольно близко пересекаются, как ни странно, что вы сейчас увидите.
В ряде мест Земли мы видим интересные ступенчатые образования — траппы, оставленные свободно изливавшейся на протяжении тысячелетий лавой. У нас в России крупнейшие траппы известны на плато Путорана в Северной Сибири, — Любарский, как обычно, сопровождал лекцию демонстрацией изображений. — Интересно, что лава изливалась как будто прямо из земной коры, вулканических гор не было. Такое впечатление, что земная кора разверзалась как зияющая рана, и через неё словно кровь свободно изливалась магма, достигшая земной поверхности. Ещё более странно то, что это происходило внутри участков прежде спокойных платформ. И, наконец, самым загадочным обстоятельством является то, что периоды, когда существовал трапповый магматизм, в общем-то, нехарактерны для большей части истории Земли. Но очень существенно то, что эти периоды не исчерпываются одним трапповым магматизмом. Он был только одним из проявлений неких катастрофических процессов, происходивших в недрах.
Один из первых больших периодов траппового магматизма совпадает с расколом Пангеи44 на рубеже пермского и триасового периодов, около 250 миллионов лет назад. Можно предполагать, что сам раскол Пангеи был вызван некими принципиально новыми процессами в мантии (а может и в ядре). Именно в этот период возникла Сибирская трапповая провинция на прежде спокойной Сибирской материковой платформе.
Масштабы излияний сибирских траппов грандиозны. Они покрыли площадь в семь миллионов квадратных километров — это практически вся Сибирь. Вся Сибирь стоит на пермско-триасовых траппах. Вы знаете, конечно же, что в этот период произошло пермское великое вымирание животных. Думаю, однако же, что не траппы явились причиной их вымирания. Ведь в масштабе всей Земли воздействие траппов было всё-таки локальным. Причиной стал весь комплекс геологических катастроф, одним из проявлений которого и был трапповый вулканизм.
Следующий крупный период излияния траппов привёл к образованию трапповой провинции Парана-Этендека там, где в те времена нынешняя Южная Америка была соединена с нынешней Африкой — юг Бразилии, Ангола, Намибия. Произошло это в самом начале мелового периода, 132 миллиона лет назад. Это образование траппов, очевидно, сопровождало начало раскола Гондваны45. Оно уничтожило всё живое на территории полутора миллионов квадратных километров. Начало мела вроде бы не отмечено великим вымиранием, однако некоторые процветавшие группы животных, например, ихтиозавры46, всё-таки исчезают в это время. Следует также заметить, что вскоре после этого происходит планетарная экспансия покрытосеменных, цветковых растений, а они, очевидно, распространились на место вымерших голосеменных.
Наконец, один из последних больших периодов траппового магматизма пришёлся как раз на эпоху вымирания динозавров, на границе мела и палеогена, 65 миллионов лет назад. Многие исследователи объясняют великое вымирание этой поры тектоническими причинами, а метеорит тут ни при чём. Кстати, кто-нибудь может обосновать, почему? — обратился Любарский к аудитории.
— Потому что иридиевые аномалии47, которыми обычно отмечены падения крупных метеоритов, встречаются в геологической летописи довольно часто, чуть ли не десятками, а великие вымирания единичны. Если Чикксулубский48 метеорит привёл к мезозойскому великому вымиранию, то почему к аналогичным вымираниям не привели падения остальных аналогичных метеоритов? — сказал, после некоторой паузы, один студент.
— Браво! — похвалил Любарский, но тут же заметил:
— Однако и с траппами такая же проблема. Это я перечисляю лишь крупнейшие трапповые проявления на суше. На самом деле их было гораздо больше, главным образом в море. И если одни тектонические катастрофы, сопровождавшиеся траппами, приводили к великим вымираниям, то почему другие аналогичные обходились без великих вымираний? Ну ладно, — продолжил он. — Мы здесь не решаем загадки великих вымираний, однако отметим потенциальную опасность подобных явлений для всего органического мира и пойдём дальше.
Итак, на рубеже мела и палеогена образовалась трапповая провинция на плоскогорье Декан в Индостане на площади полтора миллиона квадратных километров. Траппы всегда формировались без гор, но сами излившиеся расплавленные базальты образовывали купола высотой до двух километров. Это я перечислил только самые крупные проявления траппового магматизма на суше. Добавлю к этому ещё следующие вещи.
Первая. Самое обширное по площади трапповое излияние случилось 200 миллионов лет назад, на рубеже триаса и юры, в Центральной Атлантике. Оно покрыло площадь в одиннадцать миллионов квадратных километров. Связано оно было, несомненно, с началом формирования Атлантического океана.
Вторая. Самое первое явление траппового магматизма случилось один миллиард и 270 миллионов лет назад в районе озера Верхнего на границе США и Канады. Дальше трапповые явления учащаются в геологической истории Земли, хотя и остаются в ней эпизодами. Следующий произошёл 850 миллионов лет назад, потом 540 миллионов, затем 373 и 265 миллионов лет назад. С тех пор периоды траппового магматизма, разной силы, повторяются в среднем один раз в девятнадцать миллионов лет. Но регулярности тут никакой нет. При этом характерно, что в каждый конкретный период траппы изливаются только в одном, но как исключение могут быть одновременно и в двух регионах Земли.
Третья — последние явления траппового магматизма были слабее предыдущих. Хотя, конечно, не исключено, что остатки небольших, более древних траппов, успели разрушиться, погребены под толщей осадочных пород и нам неизвестны. Самое последнее излияние случилось десять миллионов лет назад в нынешней канадской провинции Британская Колумбия, и образовало лавовое плато Чилкотин площадью всего пятьдесят тысяч квадратных километров.
Возникают закономерные вопросы. Почему в какой-то момент истории Земли трапповый вулканизм вообще появляется? Почему с течением времени он учащается? Какими механизмами он вызывается? Почему одни трапповые излияния приводят к расколу платформы в этом месте, а другие нет? Почему с течением времени трапповый магматизм ослабел? Устойчивая это тенденция или временная? Произойдёт ли, и когда, следующее трапповое излияние, учитывая полную нерегулярность данного явления? Заявит ли оно о себе какими-то признаками, по которым можно будет заранее распознать его начало? На все эти вопросы нет ответов. Наиболее популярна теория, согласно которой траппы вызываются плюмами, но у неё есть критики. Однако даже если она верна, она не даёт ответа на вопрос, связан ли трапп с ранее существовавшим плюмом или же таким образом заявляет о себе возникновение нового плюма.
Если же хотите получить ещё одно наглядное представление о последствиях траппового магматизма, то взгляните в телескоп или бинокль на полную Луну. Лунные «моря» это и есть огромные лавовые поля, образованные излияниями лавы по типу траппов. Ещё один пример демонстрирует нам Венера, также покрытая во многих местах лавовыми куполами и полями. Там трапповый магматизм, как предполагают некоторые учёные, привёл к дегазации недр и образованию её нынешней сверхплотной и сверхгорячей атмосферы. А до этого, возможно, там даже существовала жидкая вода. На Земле трапповые проявления, к счастью, обошлись пока без столь катастрофических последствий, — Любарский подчеркнул слово «пока».
Молчание воцарилось в аудитории. Морально уставший за последние несколько дней Любарский собрался уходить. Один студент тянул руку и наконец решился:
— Скажите, вы уже проявили потрясшие всех прогностические способности, и наверняка неспроста заговорили сегодня о трапповом вулканизме. Интуиция это в вас говорит или что другое — неважно, но хотелось бы напрямую спросить: вы ждёте новой вспышки траппового вулканизма на Земле? Если так, то почему и, по возможности, где?
— Да, опасаюсь, — ответил Любарский, глядя в стол перед собой, — остаточная намагниченность пород показывает, что периоды траппового магматизма сопровождались странными явлениями в магнитном поле Земли: частыми переполюсовками и, по-видимому, временами, установлением многополюсности, вроде того, что наблюдается сейчас. Где произойдёт? Если это связано только со старыми плюмами, то таких горячих точек на земном шаре несколько десятков. В том числе девять крупнейших. К счастью, только одна из них расположена на материке — в Восточной Африке. Но если это связано с внезапным возникновением новых потоков, то это может произойти где угодно. В том числе на такой спокойной материковой платформе, где мы с вами в настоящий момент находимся.
С этими словами Любарский покинул аудиторию, погрузившуюся в глубокое молчание.
Вернувшись домой, Любарский первым делом включил телевизор, чтобы узнать, что говорят людям о нью-йоркской катастрофе. На Первом телеканале тот самый протоиерей S, с которым Любарскому предлагали выступить в одном ток-шоу, вещал о том, что Божья кара постигла Америку за её содомию и нелюбовь к России. По другому телеканалу какие-то серьёзные дяди в галстуках с глубокомысленными физиономиями рассуждали о том, что вся Америка скоро должна уйти под воду, ибо… Любарский с треском выключил зомбоящик и завалился на диван, полный самых мрачных чувств, подавленный сознанием надвигающейся непонятной угрозы, абсолютной безысходности и невозможности предпринять что-либо.
Внезапно его осенило. Он вспомнил о визитной карточке, полученной им на одной научной конференции за рубежом. Он вскочил и побежал рыться в бумагах, со страхом думая о том, что потерял её.
Визитка, однако, нашлась. Любарский бережно взял её в руки, включил интернет, зашёл в почту и начал набирать письмо, приговаривая:
— Только бы он не попал в эту свистопляску. Только бы остался жив…
Письмо предварялось таким адресом:
To Mr. James Atkins
The Vice President of the American Geosciences Institute
Alexandria, Virginia, U.S.A.49
Оглавление
- Авторское вступление
- Глава первая. Знаки
- Глава вторая. В Москве
- Глава третья. Под колпаком спецслужб
* * *
Приведённый ознакомительный фрагмент книги Восемь часов до смерти предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.
Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других
Примечания
31
Периодически возникающие конфигурации расположения планет Солнечной системы (кроме Урана и Нептуна), когда все они выстраиваются в секторе с углом менее 90 градусов. Существуют недоказанные околонаучные предположения, что «парады планет» оказывают вредное влияние на климат Земли, а также на массовое социальное поведение людей.
33
Плюм — мощный восходящий поток вещества в мантии, формирующийся, по современным представлениям, в непосредственной близости от земного ядра.
37
В.Н. Ларин. Наша Земля (происхождение, состав, строение и развитие изначально гидридной Земли). — М., 2005.
39
Им, как правило, соответствуют зоны спрединга, хотя есть участки восходящих потоков, где не происходит нарастания новой коры — например, Гавайские острова.
40
Преобладающие зоны спрединга на земном шаре, хотя таковые зоны есть и на суше — прежде всего, Восточно-Африканская система рифтов.
41
В данном контексте персонаж называет так сторонников теории глобальной тектоники литосферных плит в её традиционном прочтении.
42
Трапповый вулканизм — то же самое, что трапповый магматизм. Объяснение этого явления будет дано дальше, по ходу повествования.
44
Единственный материк на Земле. Его раскол и расхождение прежде составлявших его частей породили все современные материки.
45
Материк, оставшийся после откола от Пангеи Евразии (кроме Индостана) и Северной Америки, включал современные Африку, Южную Америку, Австралию, Антарктиду и Индостан.
46
«Рыбоящеры», крупные морские пресмыкающиеся мезозоя, силуэтом напоминавшие современных дельфинов.
47
Иридиевая аномалия — повышенное содержание тяжёлого металла иридия (платиновой группы) в осадочных породах. По современным представлениям, маркирует время падения на Землю крупных метеоритов.
