Код

Ян Маслов, 2021

Далекое будущее. Третья мировая война пронеслась по планете два века назад, уничтожив знакомый мир. Но человечество не погибло. Корпорации, пережившие войну, начали строить свой мир со своими порядками. Теперь они главенствуют на планете, огородившись высокими стенами в городах-полисах. Прогресс продвинул людей к ранее не достигнутым высотам. Но на смену человеку пришло нечто иное. Нечто совершенное. Но готово ли "совершенное" подчиниться своим создателя с "несовершенной" природой?

ГЛАВА 2

По лобовому стеклу аэромобиля начали постукивать капли дождя. Солнце уже покинуло небосвод, отдав бразды правления Луне, бледный образ которой периодически скрывался за тучами. Отдав управление автопилоту, я приступил обдумывать дело. Андроид, предположительно военной модели, сбежал из лаборатории «Ирбис-03». Из рапортов сотрудников следует, что андроид применил силу, но недостаточную для летального исхода. Внешний вид андроида ничем не отличается от обычного человека. Мне уже приходилось работать с андроидами. Среди них, насколько бы они не оказывались продвинутыми, всегда имел место взлом. Но те — всего лишь бытовые помощники, а этот — нечто новое и, если верить документам, революционное. Пара видеозаписей, предоставленные корпорацией, назывались «Поведенческие особенности объекта Х-48» — занятный материал. Корпорации удалось достичь высокой аутентичности с человеческим поведением. Даже мимика хорошо проработана. За время, проведенное в размышлениях, аэромобиль незаметно для меня начал снижаться.

Первой остановкой стало «Убежище Логана». Обычный притон для наркоманов и проституток в пять этажей, в котором можно скрыться за сравнительно небольшую плату. Сюда полиция приедет только со спецназом. Обдолбанные наркоманы не гнушаются использовать оружие против всех, кого они посчитают подозрительными. Ирония во всей красе: подозрительные личности не любят подозрительных посетителей.

Интерьер Убежища не вызывал желания оставаться надолго. Обшарпанность стен, прикрывалась тусклым неоновым светом. Парадная была заполнена красным неоном, съедающим любые другие цвета. Чуть глубже — в коридоре с квартирами — то же самое делал фиолетовый неон. Самое незабываемое, чем славятся подобные места — это атмосфера. Атмосфера уныния, потерянности и напряжения. А еще — вонь. Такие убежища имеют перебои со всем, что доступно современному человеку. Убежища пахнут, как и их постояльцы. В подобных местах появление чужака обыденное дело, тем не менее, местные сразу же запираются на все замки и обнажают оружие. Все моментально замирает и ждет, пока чужак не сделает что-нибудь не осмотрительное или пока у кого-нибудь из постояльцев не лопнет терпение.

Проходя вглубь по коридору крики, ссоры, музыка и стуки стихли. Только из одной квартиры слышался плачь грудного ребенка. «Не стоит здесь задерживаться» — сказал я себе и, вынув из кобуры револьвер, ускорил шаг. В такой обстановке каждый шорох моего плаща неуютно отскакивал от стен, выдавая мое присутствие, и вызывая дискомфорт постоянством и четкостью звучания. А дискомфорт ведет к нервозности, которая как мыльный пузырь, готовый лопнуть в любой момент. На удивление, мне удалось добраться до конца коридора. Не успев зайти за угол, позади меня прозвучал глухой удар дверного замка. Я, не раздумывая, поднял револьвер и обернулся, держа палец на курке. Из квартиры вышла девушка с тем самым грудным ребенком. Мы обменялись взглядами и разошлись. Оставалось немного, однако револьвер убирать я не стал, только спрятал его в складках плаща.

Передо мной находилась тяжеловесная стальная дверь, разительно отличающаяся от остальных. Справа возле нее — звонок, подключенный к грязному и разбитому дисплею. На вызов откликнулся бугай со шрамом от лба до подбородка.

− Кто такой? — раздался в охрипшем динамике голос охранника.

− Охотник. Есть разговор с твоим боссом, − спокойно ответил я, но на всякий случай оглянулся назад.

Бугай со шрамом замялся, выключил дисплей. Через минуту в стальной двери прозвучал резкий удар стали о сталь. Дверь плавно и тихо открылась и меня повели в святая святых, предусмотрительно забрав мой револьвер, патроны к нему, нож и пару кастетов. Коммуникатор остался при мне. Еще одна проблема, на которую можно натолкнуться в убежищах — это охрана владельцев. Их боссам неинтересно, кого из постояльцев прибьют. Меньше народа — больше кислорода. Да и не все способны платить оговоренную сумму достаточно долго, так что чья-то смерть это всего лишь мизерные расходы, за которыми следует прибыль от нового жильца. Но если тронуть охранника, то с тебя сдерут шкуру быстрее, чем успеешь сказать «гуманизм». Каждый хозяин убежища любое непонятное или провоцирующее телодвижение в сторону охраны — не говоря уже о себе — будет расценивать как угрозу. И порой в охране состоят неразборчивые или неудачливые наемники, а с ними по определению шутки плохо кончаются. Сейчас единственная угроза — только я. Как для себя, так и для остальных.

Весь путь до владельца занял пару минут. Гул отопительных машин заполнял все пространство, лампы светили привычным белым светом. Владельцы убежищ и охотники никогда не были хорошего мнения друг о друге. Одни прячут, другие ищут. На противоположных интересах не построить ни дружбы, ни сотрудничества. Конечно, бывают исключения, но они редки. Однако обе стороны не отрицают одного, люди — это бизнес.

Бугай привел меня в небольшой кабинет. Внутри кабинет создавал достаточно мрачное чувство из-за окутанных полумраком ярко-красных обоев с золотым орнаментом, напоминающим цветы; постеленному на полу узорчатому ковру с переплетением прямых линий темно-красного, коричневого и темно-синего цветов. Напротив меня стоял массивный деревянный стол с приметными следами ремонта и позолоченной утварью, часами с заводным механизмом, несколькими золотыми изящными статуэтками. Местный хозяин предпочитал вычурность и некоторую пошлость. За столом на кресле, откинувшись на его спинку, демонстрируя свою уверенность и защищенность, восседал владелец. Он рассматривал меня своими мелкими крысиными глазками сквозь круглые синеватые линзы очков, тихонько постукивая крупными перстнями, поблескивающими в свете одинокой, но яркой люстры. Своим костюмом тройкой в тонкую белую полоску он походил на мафиози из старых фильмов. Вокруг него стояло четверо настороженных охранников, не сводящих взглядов с меня.

К нему обращаются «мистер Ром». Немногие осмеливаются называть его полностью — Ченнинг Ром. Мне доводилось слышать о нем вещи, о которых он не заикнется даже в Аду на вилах самого Дьявола. Но все, что мне известно, характеризует его только как мелкого мошенника и убийцу, вовремя прихватившего чужие владения. Его фамилия «Ром» — не более, чем псевдоним, взятый с первой бутылки спиртного, которого он попробовал еще в шесть лет. Настоящая фамилия проста и неказиста: Стивенсон. Хорошая фамилия для достойного человека, но плохая для того, кто любит помарать руки в грязных делишках, а потом похваляться этим перед каждым, кого он встретит. До того, как заполучить убежище, Ром занимался мелкими кражами, избиениями, рэкетом и убийствами, а за этим последовала торговля самопальным алкоголем. Как поговаривают, Ром убил своего босса, из-за собственной жадности: он умудрился сорвать большой куш с очередной партии алкоголя, а его босс потребовал отдать, по мнению Рома, слишком много, но достаточно, чтобы убить за это. Так Ром стал верховодить «Убежищем Логана» и мелкими преступниками в округе. Некоторые приняли смену подданства. Те же, что пошли войной — погибли весьма показательно. И ходят слухи, что Ром лично принимал участие в казнях несогласных.

− Осторожнее с ковром. Он дорогой, − мягко произнес Ром. Настолько мягко, что это можно было бы счесть за неприкрытую педофилию, будь мне лет 10, − чем обязан визиту охотника в мое скромное царство?

− С Вашего позволения, замечу, что интерьер замечательный, − начал я, стараясь произносить слова наиболее искренно.

− Благодарю. Мало, кто обращает на него внимание.

− Если позволите, мистер Ром, то я бы попросил вас оказать мне одну услугу.

− Какой сегодня день недели, Билли? — Ром обратился к одну из своих телохранителей.

− Эм-м… Вторник.

− Вторник. Очень жаль, но по вторникам мы никого не выдаем, − Ром и его охрана рассмеялись.

− Я пришел не забирать кого-то, а только узнать, обращался ли этот парень к вам, мистер Ром? — я показал изображение андроида Рому. Тот, все еще улыбаясь, посмотрел на него, но ни какой реакции не последовало.

− И что мне с этого?

− Его присутствие может повлечь… неприятные последствия для бизнеса. Мой наниматель обеспокоен его пропажей.

− Интересно… Охотник-доброжелатель. Заботится о моем бизнесе, а я и не знаю об этом! — Ром и его бугаи вновь рассмеялись.

− Я согласен оказать вам услугу в ответ. Мне нужна только информация и не более. Если позволите, я…

− Информация… − перебил меня Ром и улыбка моментально исчезла с его лица, − Информация убивает человеческие отношения в наше время. Мы стали относиться к себе подобным как к источникам сведений, а ведь раньше люди искали общения, а не способа его избежать, не так ли, мистер Ромвель?

− Вероятно, моя известность обгоняет меня.

− Известность? Я не думаю, что известность хороший союзник для людей вашей профессии. Особенно среди обывателей.

− Я бы не назвал вас «обывателем».

− Я не Бог, знаете ли. Это прискорбно, но правда, − Ром потянулся за пачкой сигарет, что лежала у настольных часов, зажег одну и выдохнул клубок дыма, − Я всего лишь помогаю нуждающимся. Тем беднягам, которых понимаю поскольку, сам был на их месте. Все они, насколько бы не были плохими, нуждаются в крове и заботе. И не нужно мне говорить, что убийство должника противоречит этой позиции.

− Не стану спорить.

− В конце концов, позиция, которую мы занимаем, определяет наши действия лучше, чем банальное стремление получить выгоду. Но я не услышал ответа на мой вопрос.

− Меня учили, что человек человеку — волк. Люди не хотят быть использованы против их воли, поэтому и скрывают сведения о себе. А общение до сих пор никуда не делось и, по-моему, почти не изменилось.

− Ваша правда, а по поводу «неприятных последствий»… − Ром заострил внимание на моей формулировке, высмеяв ее, − ЭТО вредит бизнесу! — он указал пальцев на меня, − Если я буду отдавать каждого, за кем придут охотники, готовые раздвинуть булки перед любым нанимателем с толстым кошельком, то убежища не было бы и в помине!

− Я не хотел вас оскорбить.

− К черту этикет! Нужно иметь наглость, чтобы притащиться сюда и расспрашивать про какого-то сопляка! Но вы, мистер Ромвель, человек новый в наших краях, поэтому я прощу вам такую дерзость. По вашей работе я ничем не могу помочь. Ко мне никто не обращался. Да и офисными клерками я не занимаюсь. Однако, предположу, что у Александра Крейна с 9-ой Улицы, он мог появиться.

− Почему именно у него?

− Я лишь предполагаю. Но Александр часто оказывает услуги беглым корпоратам.

− Полагаю, что я вам должен.

− Не в этот раз. Как я и сказал, вы новичок здесь. Придет время, и мы поработаем вместе. А сейчас уходите.

На мое удивление, все прошло без особых проблем. Доверять Рому не было причин, но когда тебя отпускают, не требуя что-либо взамен, лучше пользоваться этим. Вероятно, мне не стоило приходить к нему. Существенных сведений он не дал. Так или иначе, следующая моя остановка была «Крейн-Плаза».

За два года в 13-ом Александр Крейн выручал меня в рабочих вопросах не меньше, чем Селин. Правда, в нынешних обстоятельствах борьбы за власть он волен отказать мне. Удерживать приличное убежище сложнее, чем притон Рома. У Александра во владении старый отель в двадцать этажей. Многочисленные ремонты не оставили напоминания от обветшалого довоенного здания. Презентабельность вида соответствовала цене проживания. Во всем «старом городе» найдется с десяток хороших зданий и на всех них уже наложили руки. Остальные официально состоят на балансе Города № 13 и еле-еле держаться на своем фундаменте. Видимо, даже после гибели мира, прежние порядки не просто остаются, а даже крепчают: пока здание может стоять, его не станут трогать.

Беглые клерки обращаются к Крейну за укрытием. Корпорации каждого полиса знают о таких местах, ведь рано или поздно сбежавшего нерадивого работника ловит служба безопасности и допрашивает. Часто с пристрастием. Но корпорации также знают, что дорогу владельцам убежищ лучше не перебегать в неположенном месте. Ни один корпорат не решится штурмовать убежище. Те немногие из них, кто пробовал, заплатили сполна. Убежища — часть криминального мира, а криминальный мир не интересует прибыли и убытки компаний-гигантов. Это позволяет криминальным боссам беспрепятственно отвечать, устраивая рейды на комплексы корпораций, чтобы было неповадно в будущем приходить в чужой монастырь со своими устоями.

Внутри «Крейн Плаза» царил порядок и чистота. Светлые стены; мягкий, теплый, желтоватый свет настенных ламп; ненавязчивая приглушенная музыка и работники, одетые в черные деловые костюмы. Уголок настоящего спокойствия в окружении нищеты, разрухи и бандитизма старых кварталов. За стойкой администратора сидела молодая девушка, усердно набирающая текст на голокомпьютере. Завидев меня, та встала и приветливо улыбнулась.

− С возвращением в «Крейн Плаза», мистер Ромвель. Чем могу помочь?

− Привет, Мэй. Александр здесь? Я хотел бы с ним поговорить.

− Мистер Крейн у себя в офисе на двадцатом этаже. Я сообщу, что вы поднимаетесь к нему.

− Благодарю.

Стоило открыться дверям лифта на двадцатом этаже, как ко мне вышел добрый десяток охранников, держащих руки на оружии. У кабинета Александра меня остановил один из них. Осмотрел. Забрал мое оружие и только после этого пропустил.

Офис Александра больше напоминал центр управления. Темно-серый цвет, подсвеченный бледно-голубыми скрытыми в стенах лампами, мониторы с информацией и изображениями с камер наблюдения, панорамное окно из пуленепробиваемого стекла с убранными под потолок стальными жалюзи. А по центру комнаты — он за столом из полимеров с голографическим интерфейсом, выдаваемый только движением рук и ярко-синих зрачков глазных имплантов. Александр предпочитал точность и удобство. Поэтому ему важны импланты и их возможности, нежели дорогие костюмы, хотя последнее он мог себе позволить. Его костюм всегда состоял из простых, но приятно выглядящих лакированных черных ботинок, брюк и, чаще всего, блузы белого цвета.

− По-моему, в последний раз здесь было меньше электроники и охраны, − произнес я.

− Купил пару обновок. Здравствуй, Крис, − поприветствовал Александр, не отрывая глаз от мониторов.

− Пара обновок? Скорее целый кабинет.

− Надо соответствовать статусу, дружище. Да, и извини, что забрали оружие. Думаю, ты знаешь о происходящих… слияниях. Что-нибудь будешь? — Александр встал из-за стола и, наконец, обратил на меня свое внимание.

− Ничего, я понимаю. Выпьем в другой раз.

− Мэй сказала, что у тебя есть разговор. Новый заказ?

− Да. Беглый паренек. Не видел такого? — легким движением пальцев я отправил изображение на голопроигрыватель.

− Знакомое лицо. Что он натворил?

− Ты знаешь, как я отвечу.

− А, да, точно. Я и забыл, что этика тебе не позволяет рассказывать о контрактах, — Крейн вновь уткнулся в монитор на пару минут, − Да, такой заходил. Побыл пару дней и ушел в неизвестном направлении вчера.

− Я могу осмотреть его апартаменты?

− Да. Номер 119. Там сейчас никто не живет. Как раз сегодня на месте горничная, что была там в последний раз.

− Хорошо. Пусть она поднимется в апартаменты.

Апартаменты № 119 достойное место проживания. Теплые тона стен, мягкий ковролин, уютная кровать, пара диванов, хорошая хоть и маленькая кухня со всем необходимым, белые свежие скатерти и покрывала. К сожалению, осмотрев номер, я ничего не нашел. Если и были какие-то следы андроида, то они отлично убраны. Порой порядок это худшее, с чем можно столкнуться. Пока я старался найти хоть что-нибудь, вошла горничная.

− Мистер Крейн сказал, что я могу быть вам полезна, − прозвучал мягкий женский голос у входа. Передо мной предстала бледная женщина лет сорока, в голубой униформе и в темно-синем фартуке.

− Да. Можете рассказать о том, кто жил здесь в последнее время?

− Молодой человек. Ему, примерно, 25 лет. Учтивый и странный. Его часто не было. Когда я приходила сюда провести уборку, то практически ничего не убирала. Не было особой нужды.

− Я так понимаю, вы не знаете, где он пропадал?

− Нет, сэр.

− Взгляните на это изображение: это он? — я показал ей изображение андроида, и через мгновение горничная утвердительно закивала.

− Вы сказали, что он был странным, а в чем проявлялась его странность? Он странно говорил, ходил или просто вел себя необычно?

− Он был как… не живой. Взгляд очень холодный.

− У него было при себе какое-нибудь оборудование или вещи?

− Я не заметила этого. Правда, пока он был здесь, происходили короткие перебои с электричеством. Они пропали, как только он освободил апартаменты.

Перебои с питание могли означать подзарядку, не смотря на то, что этот прототип с автономным источником питания на чуть более ста девяноста часов. Скорее всего, уже имевшегося заряда тому не хватало. Замечание про холодный взгляд, вероятнее всего, свидетельствовало об обработке данных. Некоторые андроиды временно отключают часть своих функции, в том числе и устройства визуального ввода данных, то есть окуляры. Им это необходимо, чтобы перенаправить часть заряда на требующие того устройства и получать информацию только из одного источника. Хотя и вполне жизнеспособна теория, что он симулировал спокойствие и безразличие, чтобы не привлекать к себе особого внимания.

Конец ознакомительного фрагмента.