Тайная жизнь Джейн. Враги

Яна Черненькая, 2023

Богатство и титул могут сделать врагами кого угодно, однако отчего Джеймс Кавендиш, унаследовавший состояние отца, так люто ненавидит Ричарда, своего дальнего родственника? Дик никогда не пытался перейти ему дорогу и ни на что не претендовал. Высокородный граф и скромный помощник судьи – что делить этим людям? Но тут оказывается убита сестра Ричарда, а в ее сумочке находят письмо Джеймса, назначившего девушке встречу. Безутешный брат немедленно обвиняет в этом своего давнего врага, однако в деле появляются новые факты, а в игру вступает таинственная дама под вуалью, называющая себя Джейн… Загадок всё больше, но найдутся ли на них ответы?..

Глава 4

Испытание Дика Кавендиша

Джеймс не знал наверняка, что решит Дик. Но граф ничего не терял в любом случае. Если Ричард откажется от вступительного испытания, его всегда можно «подстегнуть» встречей у миссис Эйнард. А если и это не поможет, то никто не мешает заключить помолвку с Анной, заставив ее брата изрядно понервничать. Отец и мать девушки будут на седьмом небе от счастья, если им выпадет возможность породниться с Джеймсом. Это разозлит Дика. О, как же это его разозлит! При мысли о подобной каверзе на лице графа появилась мечтательная улыбка.

Видеть Ричарда Кавендиша в бешенстве — для Джеймса не было зрелища приятней. Убить его? О нет, ни в коем случае. Сейчас Дик был любимой игрушкой графа. Эти голубые глаза, полные бессильной ярости. Эти кулаки, сжатые до боли в попытке сдержаться. Эта ироничная улыбка, которая появлялась на губах Кавендиша-младшего, когда он придумывал меткий ответ, — и такое порой случалось. Сотни и тысячи оттенков эмоций, и все они были посвящены только одному человеку — Джеймсу. Нет, граф решительно не хотел убивать Ричарда. И ни за что бы не принял от него вызов. Он успеет сделать это позже, как можно позже. Когда потомок лавочника ему надоест, когда Дик перестанет вызывать столько невероятно разнообразных эмоций. Но не сейчас, ни в коем случае не сейчас.

Три дня прошли довольно монотонно. Иногда Джеймс ловил себя на том, что, находясь в клубе, все время поглядывает на дверь — не идет ли Ричард. Видя маркиза, граф невольно подбирался в тайной надежде, что тот придет не один. Но Дика не было, а задавать вопрос Патрику означало выказать свою заинтересованность.

На третий день, вечером, когда Джеймс сидел в библиотеке и читал газету, к нему подошел Оливер Квинси.

— Как думаешь, он украдет печать у своего дядюшки? — спросил молодой человек, усаживаясь в кресло напротив.

— Ты про Ричарда Кавендиша? — Граф опустил газету и посмотрел на Олли.

— Да. Большая часть «весельчаков» склоняется к тому, что ты избавился от этого нищеброда раз и навсегда. Вряд ли Дик покажется здесь снова. Ты здорово придумал. — Олли слащаво улыбнулся — он любил выказывать свое особое расположение к графу Сеймурскому и часто подчеркивал их почти равный статус.

Джеймс поморщился. Он не любил подхалимов, но тут приходилось терпеть. Оливер имел титул виконта и был старшим сыном и наследником графа Уинчестера — делового партнера Джеймса по Обществу артефакторов. Общество контролировало большую часть рынка артефактов по всей стране, и, конечно, лорду Сеймурскому не улыбалось портить отношения с компаньоном из-за его беспутного отпрыска. Да, со временем — Джеймс даже думать боялся о подобных сомнительных перспективах — Оливер мог претендовать на отцовский титул, земли и бизнес, но пока ему приходилось довольствоваться содержанием, назначенным суровым родителем. Если бы не азартность, пожалуй, денег ему бы хватало, но он являлся страстным игроком, увы, не очень-то везучим, хотя в последнее время, судя по наблюдениям Джеймса, удача улыбалась ему намного чаще обычного.

— А я думаю, что Дик к нам вернется. С печатью, — сказал граф. — Почти уверен.

— И что же? Ты позволишь ему стать одним из нас? — удивился Оливер.

— Если он явится сюда с печатью, я отправлю ее обратно сэру Артуру с сопроводительным письмом. — Джеймс встряхнул газету, расправляя ее. — Интересно, судья просто вышвырнет племянника на улицу или упечет его за решетку?

— Великолепно! — ахнул виконт. — Джемми, ты просто гений. Я в тебе не сомневался.

Граф посмотрел на Оливера задумчиво, но, ничего не сказав, вернулся к прерванному чтению.

Время близилось к ужину, когда из общего зала раздался шум. Джеймс играл на бильярде с Арчи Коллинзом и побеждал, поэтому не сразу обратил внимание на взволнованные голоса. И только когда в дверь комнаты шагнул Ричард Кавендиш, граф промазал по шару, но даже не заметил этого.

— Я выполнил задание, — сказал Дик, протягивая тяжелую печать.

Отложив кий, Джеймс приблизился к Ричарду, игнорируя укоризненные взгляды маркиза, который пришел вместе с другом и явно не одобрял происходящее.

— Это именно то, о чем мы говорили? Не подделка? — Граф поднял бровь.

— Точно. Извольте убедиться. — Дик протянул Джеймсу свою добычу.

Это была она — печать мирового судьи. Не осталось никаких сомнений: герб, ленты, надпись на латыни «Aequum et bonum est lex legum»^[1]… Даже если это и подделка, то такая, расплата за которую может оказаться еще более суровой, чем за воровство. Простодушный дурак! Зачем он это сделал?!

Ничем не выдав своих чувств, Джеймс изобразил скучающую усмешку, ставя печать на край бильярдного стола.

— Испытание пройдено. Можете уплатить членский взнос. Поручителем запишем маркиза. Патрик все покажет и расскажет. Буду рад увидеть вас за ужином.

— Не сегодня, к сожалению, — покачал головой Дик. — У меня есть неотложные дела. Возможно, завтра или послезавтра я смогу воздать должное местному повару. Уверен, не пробовал ничего подобного с тех самых пор, как вы переманили сюда этого галлийца, Анри Лантье, у баронессы Саттон. Помню, как сильно она сокрушалась по этому поводу, бедняжка.

Сделав шаг вперед, Ричард склонился к уху Джеймса и сообщил ему доверительно: — Но все, что ни делается, к лучшему. Вы слышали, леди Саттон посчастливилось нанять самого Дени Мерсье. Он тоже галлиец, но готовит как бог. Мне довелось сравнить творчество этих кулинаров и… — Дик весьма фамильярно похлопал Джеймса по плечу, случайно задев печать, которая при этом упала на пол. — Прошу прощения, я очень неловок, — сказал он, поднимая упавший предмет и ставя его обратно на борт стола. — Так вот, мне довелось сравнить шедевры Лантье и Мерсье. Разница такая же, как между мастером и гением. Но это ничуть не умаляет достоинства мистера Лантье. И я безмерно рад, что отныне смогу воздавать должное блюдам, приготовленным обоими поварами. А теперь прошу позволить мне откланяться. Вопрос взноса улажу при следующем визите.

Учтиво поклонившись, Дик распрощался со всеми и покинул клуб, оставив Джеймса в полном недоумении относительно происходящего.

— Я не понял, — произнес Олли. — Он просто принес печать и ушел?

Граф некоторое время смотрел на свою добычу, а потом его осенила догадка.

— Полиция! Сейчас может явиться полиция! — сообщил он, чувствуя, как его охватывает азарт от новой рискованной игры. — Вряд ли у них будет ордер, но компромат нужно спрятать. Дик, если я правильно понял, сыграл с нами изрядную шутку. Постарайтесь отвлечь полицейских, а я вынесу печать через черный ход или… нет. Там тоже могут ждать… — Джеймс на мгновение задумался, а потом сообразил, что следует делать, и приказал встревоженным «весельчакам»: — Всё, идите развлекайтесь, а я — в библиотеку. Придет полиция, задержите их хотя бы на пять минут.

В библиотеке был стол с письменными принадлежностями. Джеймс запер за собой двери и, схватив лист бумаги, принялся строчить письмо сэру Артуру о ненадлежащем поведении его племянника и о том, что он, граф Сеймурский, с почтением и наилучшими пожеланиями возвращает уважаемому судье его собственность, оставляя наказание виновного на личное усмотрение сэра Артура. Теперь, если полиция и поймает Джеймса с печатью, всегда можно отговориться тем, что он собирался ее возвращать.

— Эх, Дикки, Дикки, Дикки, — пропел граф, запечатывая послание, и потом добавил: — С тобой удивительно весело иметь дело.

Когда он выглянул из библиотеки, полиция по-прежнему не появлялась. Что странно. По логике вещей представители властей уже должны были нагрянуть. Вернувшись в библиотеку, Джеймс покрутил в руках трофей и… рассмеялся. Порвав в клочки письмо судье, граф написал новое, поставил на него оттиск печати, а потом позвал слугу и велел прислать экипаж.

— Полиция отменяется! — объявил он, выходя в общий зал, где все оживленно обсуждали происходящее. — Но мне нужно уехать! Завтра меня не ждите — приглашен на прием к миссис Эйнард. До встречи послезавтра!

Он знал, где живет Дик Кавендиш. Джеймс все про него знал. И про него, и про его семью, ведь про врагов принято знать больше, чем про друзей.

К удовольствию графа, ему не пришлось ехать на улицу Святого Джона. Стесненный в средствах Дик отправился пешком и был настигнут на полпути к дому. Велев водителю остановить экипаж, Джеймс выбрался из салона и поднял руку к шляпе, приветствуя Ричарда.

— Мистер Кавендиш, вы можете больше не беспокоиться о вступительном взносе, — произнес он, обращаясь к кузену.

— Я прошел испытание. Вы берете свои слова обратно? — Дик посмотрел на него с презрением.

— Здесь все написано. — Джеймс протянул ему конверт с письмом. — Печать оставлю себе на память. Приятного вечера.

Граф вернулся в салон экипажа и велел водителю везти его домой, в небольшой респектабельный особняк в престижном районе Сен-Клер.

Примечания

1

«Справедливость и благо — закон законов» (лат.).