О пастве Камула и Хлебодарной

Яна Тарьянова, 2023

Истории любви двух пар оборотней: кремовой лисицы Эльги, встретившей своего суженого лиса Бранта на вокзале Двух алтарей возле мозаичного панно, и их соседа Валериана, чернобурого лиса-аристократа, сотрудника правоохранительных органов, отыскавшего свою суженую по нити осеннего запаха из сна. Адель, торгующая вареньем из рыжиков на Лесной ярмарке, таит загадку. Валериан считает, что судьба столкнула его с пособницей рыжих террористов «лесных братьев», и делает выбор между службой и сердечной привязанностью. Герои книги встречают срыв Камулова Покрова возле Чаши-на-Холме, гуляют по Чернотропу, рассматривая мозаики, лакомятся деликатесами на каштановом фестивале и просят Хлебодарную развеять преграды, привязывая обережные ленты возле Чаши-на-Ветру. Помогут ли Камул и Хлебодарная Валериану и Адель так же, как они помогли Бранту и Эльге?В книге использованы переработанные отрывки рассказа «Вокзал для лисенка» и повести «Тихая охота», снятых с публикации на сайте.

Глава 10. Эльга

Когда на Бранта надели наручники и затолкали в полицейскую машину, Эльге захотелось завизжать — от бессилия и страха. Она смогла взять себя в руки потому, что рядом был Айкен. Всхлипывающий кремовый лисёнок, у которого отобрали отца.

— Мы поедем к адвокату, — сказала она, сглатывая комок страха. — Папа скоро отпустят.

Ей пришлось поплутать по вечерним улицам, прежде чем она нашла дом адвоката, занимавшегося семейными тяжбами по земельным наделам. Эльга пару раз бывала у него в конторе и решилась поехать по адресу, указанному на личной визитке — контора уже закрылась, а дело было безотлагательным.

Её ждало разочарование. Адвокат твёрдо сказал, что не занимается уголовными делами, и даже отказался кого-либо порекомендовать — ищите по объявлениям, ничем помочь не могу.

— Чтоб тебя Камул перевернул да шлепнул, — пожелала Эльга, выйдя на улицу.

Она вернулась к машине и села за руль. Айкен, съежившийся на сиденье, взглянул на неё вопросительно.

— Здесь ничего не получилось, — сказала она. — Будем искать кого-то другого. Для начала поедем домой. Ты поужинаешь, а я обзвоню знакомых.

Дома, перелистав записную книжку, она позвонила бывшему однокурснику, славившемуся ресторанными кутежами — помнится, он жаловался, что на сами кутежи уходит меньше денег, чем на оплату услуг адвоката, улаживавшего последствия. Бывший однокурсник сразу сказал, что он не знает, возьмется ли адвокат за дело «лесного брата», но заверил, что в случае отказа посоветует, к кому обратиться.

— Учти. У него дорого. Работает с помощниками, заключает досудебные соглашения, комар носу не подточит, но всё это стоит приличных денег.

— Я готова к расходам. Спасибо, что помог, — поблагодарила Эльга.

Она пресекла попытку Айкена вымыть тарелку, сказала ему, что завтра, до работы, они поедут к другому адвокату, отправила его в ванную, постелила постель в гостевой спальне и нашла толстую книжку сказок, чтобы почитать вслух перед сном. Надежда, что Бранта отпустят и он позвонит или постучит в дверь, таяла с каждой минутой. Эльга уложила Айкена, посидела в кухне до полуночи, и тоже пошла спать — грядущий день обещал быть сложным и затратным по силам.

Ночевка прошла без эксцессов, а утром, заехав в домишко за мостом, и убедившись, что Брант не вернулся, они поехали в адвокатскую контору, располагавшуюся в центре города в небольшом солидном особняке. Эльга с трудом прорвалась через молодых помощников, повторяя, что только господин Персиваль может решить, возьмется ли он за ее дело.

Седому и настороженному Персивалю она рассказала всё, что знала — и, в процессе рассказа, поняла, что знает она немного.

— Я не представляю, чем это закончится. Может быть, его оштрафуют и выпустят. Может быть, разошлют запросы, получат ответы и посадят в тюрьму за прошлое. Мне нужно, чтобы его освободили. Чтобы он вернулся к сыну, жил, работал. Вы сможете мне помочь? Айкен пока у меня, завтра мы поедем в гости к моим родителям, надеюсь, его это отвлечет и развлечет. Но это временно. У меня нет никаких прав, не уверена, что смогу его усыновить при худшем исходе — возникнут препятствия, у него есть дедушка и бабушка. Нужно вернуть Бранта. Вы сможете это сделать?

— Не готов дать вам однозначный ответ, — уклончиво проговорил Персиваль. — Я не занимаюсь такими делами. Однако, я ознакомлюсь с документами Бранта, наведу справки по своим каналам, и после этого скажу, возьмусь его защищать или посоветую вам кого-то из коллег.

Выслушав ответ, Эльга решила положиться на волю Хлебодарной — Персиваль внушал ей доверие — и поехала в алтарный зал, где бригада электриков монтировала светильники. Она обнаружила ошибку — синие и желтые фонари были перепутаны — долго ругалась с бригадиром, забралась под купол, проверила точки питания возле витражей, а, спустившись, попала в объятия помощника Персиваля, спросившего, будет ли она передавать Бранту продукты.

Покупка сыра, колбасы — Эльга на всякий случай собрала передачку без выпечки — новый виток скандала из-за фонарей, Айкен, потребовавший, чтобы его отвели в ДК на пробное занятие в хоре… К вечеру Эльга добралась до конторы Персиваля абсолютно вымотанной. Нога ныла, но самая главная боль была в голове, не вмещавшей проблемы.

Персиваль удвоил прежний задаток и сказал, что берется за дело — с почти гарантированным благополучным исходом.

— Ваш Брант идеально попадает под амнистию. Есть несомненные плюсы — он одинокий отец, в свидетельстве о рождении ребенка в графе «мать» стоит прочерк. Чтобы посадить его в тюрьму, надо доказать, что у него руки по локоть в крови. Судя по всему — нет. Он обычный деревенский ополченец. Такие идут в Огненное Сопротивление, выполняя родительскую или общинную волю, никогда не зверствуют и сдаются в плен при удобном случае.

Эльга приободрилась.

— Интересно будет поиграть фактами, — продолжил Персиваль. — Наша контора нередко занимается уголовными делами: последствия ресторанных гулянок, вождение в нетрезвом виде с отягчающими последствиями, употребление запрещенных законом веществ. Но каждый из клиентов уже имеет добропорядочную биографию. Всего-то надо доказать, что он случайно оступился. У нас никогда не было клиента с расплывчатым прошлым. Это любопытный опыт. Этот Брант работал, надо просто поднять табели, мой помощник уже поехал к старосте, чтобы вытряхнуть из него документы. Убедить следователя, что Брант приносил пользу обществу, будет несложно. Плюс ребенок — смягчающее обстоятельство, объяснение, почему он не явился в уголовно-исполнительную инспекцию.

Эльга сходила в гастроном в соседнем доме, оставила в адвокатской конторе ещё один пакет с продуктами, и, несмотря на скользкую дорогу и темноту, решилась ехать к родителям. Айкен, ожидавший, что отец вернётся вечером, начал капризничать, и она понадеялась, что его отвлекут свежие впечатления.

Перед тем, как отправиться в путь, она затащила Айкена в магазин одежды, и накупила кучу рубашек, курток, белья и носков. И, зажмурившись, купила куртку с вышивкой для Бранта. А ещё свитер с неброским узором и тёплые зимние брюки. Как залог того, что хмурый лис вернётся, и им придётся ругаться из-за подарка.

Родители Айкену искренне обрадовались. Выходные пролетели незаметно: прогулки, вкусная еда — матушка испекла пирог с черносливом и орехами — знакомство с лошадьми, библиотека, в которой хранились книги, радовавшие Эльгу в детстве.

В понедельник Эльга выяснила, что недочёты светильников не исправлены, а к монтажу дополнительных ламп возле витражного купола бригада даже не приступала. На одной из колонн отвалился кусок лепного декора, кубы-постаменты слишком сильно выпирали из ниш, Айкену нужно было на хор и в изобразительный кружок одновременно.

Когда во вторник Персиваль приехал в зал, осмотрел мозаики и сообщил, что Бранта выпускают из тюрьмы, Эльга испытала неимоверное облегчение. Забрезжила перспектива спокойно принять ванну и выспаться. Она, вроде бы, радовалась тому, что с Бранта сняты все обвинения, но больше этого хотела получить обратно личный комфорт и закончить работы в алтарном зале ко Дню Изгнания Демона Снопа, как и прописано в договоре.

Она встретила Бранта возле тюрьмы, поблагодарила Персиваля — счёт за услуги действительно был увесистым — довезла альфье семейство домой, выдала сложенную на заднем сиденье одежду, и, отказавшись зайти и выпить чаю, уехала к себе, мечтая о том, как ляжет в тёплую ванну. А потом будет спать. Спать и видеть приятные сны.

Ворчание лисицы она проигнорировала.

«Не последний раз видимся, — сказала она. — Нам еще из-за куртки ругаться. Поругаемся, а после этого уже или пригласит, или нет. А сейчас я очень устала».