Роман с мужем

Яна Полунина, 2020

Нонфикш о семейных отношениях в формате романа. Ваш брак летит к чертям? Муж раздражает? Гуру любви реанимирует ваши отношения с супругом! И, если пациент мертв, устроит ваше счастливое будущее. Беспроигрышный вариант! Звоните прямо сейчас!

Глава 2

Я вернулась домой, открыла ключом дверь и тихо вошла. Из детской доносились звуки разбираемой на части квартиры и крики индейцев, что четко сигнализировало — там все хорошо.

Дочка семи лет, пусть и не очень ладила с братишкой, которому было полтора, а разгон от безграничной любви до безграничной ненависти занимал все доли секунды, но сегодня все было на удивление мирно.

Из зала доносился голос диктора телевидение, и я ясно представила, как муж, разлегшись на диване, спит. Я еще не видела его, но меня уже затрясло!

Я влетела в зал и застыла в удивлении, увидев пустой диван.

Ага, значит, опять скрывается от детей в туалете!

Но… нет! Выключатель показывает, что там никого нет. Кухня тоже пуста…

Неужели вышел?!

Ух я ему!

Я влетела в детскую и застыла на пороге.

— Мама! — хором закричали Маша и Ярик, бросившись ко мне.

Дима, на чьих коленях до этого сидел сын, даже не шелохнулся — он спал, облокотившись на ящик с игрушками, не замечая всю эту суматоху вокруг.

А я простояла несколько секунд обнимая детей и смотря на спящего в неудобной позе супруга. Возможно ли все исправить? Сможем ли мы наладить отношения?

Мой муж был хорош собой — стоит это признать! Даже недельная небритость придавала ему шарма. В эти несколько мгновений я словно посмотрела на него со стороны. Ну хорош же! Но я давно не поддавалась его харизме и обаянию. Стабильная работа и вовсе делала его предметом зависти моих подруг, а меня внутри давно уже ничего не трогало.

Будто льдом сковало.

Тут Дима дернул рукой в воздухе и, не почувствовав сына, резко поднялся, оглядываясь.

— А, ты пришла! — сразу успокоился супруг, напряжение тут же улетучилось с его лица.

— Ты заснул! — упрекнула я. — Просила же, только не спи!

— У меня все под контролем! Маша меня разбудила, если бы я был нужен! — невозмутимо сказал Дима, поднимаясь.

— Когда случилось бы, было уже поздно! Ты знаешь, как опасно оставлять без присмотра малыша в полтора года? Да у них же инстинкт сохранения почти на нуле!

— Он был под присмотром!

— Ребенка семи лет? За которой самим нужно смотреть? — я прикрыла глаза, стараясь успокоиться, но не помогло. Я чувствовала, что опять начинаю заводиться, злиться на мужа.

И как тут все исправить? И надо ли?

— Да, мам! У нас договор! — гордо сообщила дочь, с улыбкой заглядывая мне в глаза.

Маша гордилась заданием, полученным от папы. И, в целом, дети выглядели очень счастливыми, если уж не кривить душой.

— Вы ели?

— Ярик сам слопал всю тарелку! — довольно усмехаясь, сказал муж. И выжидательно посмотрел на меня, играя бровями.

— Сам?

— Взрослой вилкой! — многозначительно добавил Дима.

— Но он же мол уколоться! Или себе в глаз ткнуть! — мои руки тут же похолодели. Я в красках представила всю эту картину.

— Надь, ты его до пенсии с ложки кормить будешь?

— У нас есть пластмассовая детская вилочка!

— Он прекрасно справился взрослой! Хватит с ним нянькаться, он мужик! Ты бы видела, с каким удовольствием он уминал такой же вилкой, как у всех! Я ему еще сказал, что макароны в виде спиралек это детали машин, и он слопал все до одной!

— Молодцы… — глухо сказала я, чувствуя растерянность.

— И маму ни разу не звали!

— Не может быть! — не поверила я. — Он мне даже в туалет сходить без него не дает, а тут…

— Меньше трясись над ним и все будет нормально, Надь! Как видишь, ничего не произошло! Маша, кстати, умничка: попылесосила, помыла посуду.

— Но я просила тебя помыть! — возмутилась я. — А пылесос… Да я бы сама…

А потом поняла, что глаза дочери гаснут, и тут же исправилась: обняла Машу, погладила по голове и чмокнула в макушку:

— Какая ты молодец! Моя помощница!

Я опустила взгляд на ковер и хмыкнула про себя: так и знала! Будто и не убирались!

Ярик тут же забрался ко мне на руки и закапризничал:

— Мама!

— Ну вот, мужик кончился, теперь можно побыть соплей!

Я хмуро посмотрела на мужа и пошла на кухню. Стопка посуды, мытой кое-как, уже ждала меня там.

— Смотри какая Машка молодец! — раздалось сзади.

— Двойная работа! — фыркнула я, убедившись, что Маша не слышит.

— Надь, она девочка! Приучай ее помогать тебе! Ты себя загнала!

— Все равно перемывать и пылисосить заново? Вот толку? — я обернулась на мужа, держа Ярика в руках.

— Да поставь ты его! Он уже большой! Да, Ярый? Ты же мужик? — Дима взял у меня сына из рук и поставил на пол: — Смотри, на холодильнике магнит с Уазиком пропал! Где же он?

Сын тут еж увлекся поиском потеряшки, а я закатала рукава.

— Давай Маше мыть посуду. Один раз помоет плохо, два, три. На десятый все получится!

Я хотела было возразить, но вспомнила слова Вани и том, что я сама не даю мужу свободы действий, чтобы он почувствовал себя мужиком.

Посмотрела на сына, которого супруг постоянно так называл. А ведь Дима словно проецирует недостающее на Ярике. Старательно лепит того, кем желает быть сам!

— Мам! Ну как я помыла?! — залетала в комнату Маша. — А почему ты опять включила воду?

— Отлично, доченька! — улыбнулась я. — Я сейчас только сполосну их разок, а то запылились, пока стояли, и все.

Маша убежала жутко довольная собой, а муж одобрительно посмотрел на меня:

— Видишь, несложно же! А то отбила бы все желание у ребенка!

Дима отвернулся, а я все продолжала смотреть на супруга.

А не отбила ли я так же у него желание быть мужчиной? Стоит ли попробовать и пойти на сделку с гуру любви?

Ночью я вертелась с боку на бок, терзаемая размышлениями. А с рассветом решила — попробую! Иначе потом всю жизнь буду жалеть!

— Вот! — я протянула Ивану два подписанных экземпляра договора, но не отпустила, когда он взял.

— Сомневаетесь? — мужчина понимающе улыбнулся. — Хотите, уберите обратно в сумку, отдадите, когда будете точно уверены. А мы пока начнем работать.

— Без договора?

— Я в себе уверен, — улыбнулся гуру любви. — И в вас. Так что остальное это уже формальности. Вы пришли, а это значит, что вы готовы. А бояться — это нормально. Я вот вас тоже, признаться, немного боюсь.

— Вы? — не поверила я.

— Конечно! Я же не бездушная машина аналитики чувств.

Мне стало немного легче, пусть я и знала, что наши эмоции не идут ни в какое сравнение. У меня вон — коленки трясутся.

— С чего мы начнем? — я постаралась приободрить себя, поэтому заговорила первой.

— Научимся отдыхать. Вам это нужно в первую очередь.

— Какой отдых с двумя детьми, одному из которых полтора? Тем более, я хочу изменить отношения с мужем, а не свой график.

— Когда меняетесь вы — меняется и мир вокруг. Вот увидите и сами удивитесь! — заверил Ваня. — Скажите, сколько раз вы одни выходили из дома за последние полгода?

— Это третий раз.

— То есть два раза ко мне и один…

— Я посидела с подругой в кафе.

— Вы себя совсем не любите! — усмехнулся гуру.

— Нет, я просто очень люблю своих детей.

— Но смотрите: возникла необходимость, и вы смогли их оставить, ведь так? С кем они сейчас?

— С подругой, — призналась я. Второй раз я не отважилась попросить мужа — точно бы что-то заподозрил.

— Считаете, она справится? — цепко спросил Ваня, и тут же попал по больному месту.

— Не уверена. Но я на связи, все рассказала, еда готова, аптечка тоже…

— Вы продумали все?

— Постаралась.

— И по дому, наверное, все успеваете?

— По крайней мере, у меня все чисто. Мне не стыдно за дом.

— Муж ценит это? Видит чистоту и уют?

— К хорошему быстро привыкаешь. Ничего он уже не видит. Только ворчит.

— А что он ворчит. Поделитесь?

— Что я изменилась. Что меня интересуют только сериалы и дети, а я всего час расслабляюсь за просмотром, только чтобы мозг переключить! А то одни бутылки и дом в голове!

— А вы знаете, что это был не упрек, а просьба внимания? А еще показатель — вы с головой ушли в образ хорошей мамочки и забыли об образе счастливой супруги.

— Тяжело быть счастливой, когда даже в туалет ходишь в компании.

— Так давайте менять прямо сейчас. Только прошу: прежде чем отказывать и сомневаться, попробуйте. Ведь чтобы понять, по вкусу ли экзотический фркут, его надо откусить, ведь так?

— Так.

— Давайте начнем двигаться к цели маленькими шажками. Я покажу вам, что самое главное в семье это не сваренные кастрюли еды и намытый до блеска дом. Это — счастливая женщина. А когда счастлива женщина, вся семья счастлива!

— Сомневаюсь, что без еды дети будут счастливыми.

— А сейчас ваши дети и муж счастливы?

Я сначала хотела ответить «Ну, конечно!», особенно про детей, но потом вспомнила, что дочка грустит от дефицита внимания, а сын… кажется, он вообще родился недовольным!

Но можно ли что-то поменять, пока младший такой маленький?

— Будут! — не дождавшись моего ответа, гуру продолжил: — Есть один замечательный эксперимент, который показывает, что весь мир прекрасно живет и без вашего активного участия. Проблемы решаются сами, а дети оказываются куда как самостоятельней.

— И что же это за эксперимент?

— Неделя ничегонедания! — торжественно заявил Ваня.

— Я не могу ничего не делать! Да меня муж выгонит!

— Не выгонит! Он будет счастлив! Как и дети! И они все возьмут решение вопросов на себя, потому что в этот момент вы будете свободны и с ними. Проведете время с супругом, со старшей дочкой, которая, уверен, ревнует к новому члену семьи. Разгрузите себя и ваше тело ответит вам благодарностью!

— Как вы себе представляете: муж приходит с работы, а я ему — сам готовь?

— Нет. Предупредите родных, что у тебя будет неделя отдыха. И посмотрите на реакцию. Думаю, вы очень удивитесь тому, что услышите.

Вот уж очень сомневаюсь, что мне скажут что-то позитивное! Но… Чем черт не шутит? Раз уж я начала, стоит попробовать! Тем более, это звучит так соблазнительно…

Да и всего неделя.

— Согласны? — Ваня протянул мне руку.

— Согласна! — решилась я, пожимая руку гуру любви.

Как только мы скрепили рукопожатием наш договор, Ваня предложил:

— Перейдем на «ты»? Уберем эти лишние социальные дистанции?

— С удовольствием! — казалось, что этому самое время.

— Отлично! Так вот, Надь, тебе нужно продержаться первые два дня! Они будут самые трудные не только для тебя, но и для всей семьи. Они будут требовать, просить, умолять, шантажировать, возможно, даже сорвутся. Ведь они так привыкли, что у них есть замечательная ты!

— Я уже представляю, что мне скажет голодный муж, — я закатила глаза, припоминая оброненные как-то фразы, которые задели в самое сердце: «А ты что, дома сидеть устала?»

— Пусть говорит, что угодно. У него, вот уверен, не возникает особых сомнений о твоем согласии, когда он говорит: мне нужно починит машину, купить детали, отвезти в сервис. Или же: я поеду на рыбалку на пару дней пообщаться с друзьями, Санек/Валек/Олег празднует днюху, я же не могу не явиться? Слышала что-то подобное?

— Да постоянно. Его интересы всегда охраняются со страстью Цербера.

— Так ты чем хуже? Охраняй свои, но мудро. Скажи, для чего ты это делаешь: чтобы снять напряжение и научиться вновь получать удовольствие от жизни. А потом действительно вспомни все то, что так любила делать и от чего получала удовольствие, будь это чтение книг, пробежка, вышивание крестиком или скалолазание. Все, что угодно! Потому что только так твои глаза загорятся и твои домашние поймут, для чего ты это делаешь. А когда они увидят измененную тебя, то дело сдвинется с мертвой точки.

— Думаешь?

— Уверен. Сейчас скажу неприятную вещь, — заявил Ваня, и я все напряглась.

— Говори.

— Также, как и ты думаешь, что твой Дима не изменится, и он уверен в том же относительно тебя. Что ты безвозвратно изменилась, ты не такая, и, вообще — никакая. Любая другая ярче.

— Вот это ты сейчас по больному! — с трудом выдавила из себя я.

Я давно заметила, что взгляд супруга на меня не горит. Да, он хочет меня, да, иногда обнимает, особенно когда рассчитывает на продолжение, но того огня, что был между нами… его уже нет и в помине. Иногда я ловлю его заинтересованные взгляды на воздушных девиц, пролетающих мимо и вспоминаю, что была вот такой же. А повесь на эту девицы двух детей — еще похуже меня выглядеть будет!

— Вижу, что в цель! А пройдет еще несколько лет, если ничего не менять, и появится нимфетка, которая легко уведет его. А ты до этого времени будешь стараться сохранить брак ради детей, а когда случится непоправимое, поймешь, что жила в воздушном замке и тратила время зря. Нужно было либо меняться самой, либо менять брак. Но, знаешь, в следующем браке, если не работать над собой, все повторится снова, только уже быстрее.

— Какие радужные перспективы, — сказала я потухшим голосом.

— Именно для радуги ты здесь. Ты готова меняться — и это уже огромный шаг. Самый трудный шаг — это первый! Стоит только начать, пойти, а потом уже не остановишь!

— Я очень на это надеюсь, но не знаю, выдержу ли эту неделю. У меня же маленький ребенок! И работа мужа. Не уйдет же он с нее!

— Я не предлагаю скинуть ребенка и закрыться в комнате. Тогда тебе вызовут дурку. Делай необходимое для жизни: корми, меняй памперс, обнимай и целуй. Но только в свое удовольствие. Не бойся сказать о своих эмоциях, если тебе требуется перерыв. Твоя дочка уже способна это понять.

— Способна ли?

— Скажи, бывает такое, что она хлопает дверью и просит побыть одной, закрываясь от активного младшего брата?

— Бывает, — припомнила я со смешком.

— Так чем ты хуже? Проблема взрослых в том, что они не умеют говорить о своих эмоциях. С твоим комплексом суперженщины, уверен, ты вытряхиваешь себя наизнанку, чтобы успеть везде. И детей развиваешь, и в просьбах не отказываешь…

— Стараюсь, как могу.

— И чувствуешь себя на пределе. Потому что нужно и детскую ревность контролировать, и развивать, и любить. А внутри зреет комок напряжения, который в будущем еще выстрелит. Но самое плохое — что ты не чувствуешь себя счастливой, сколько бы не давала. Будто всегда мало. И дети не чувствуют себя счастливыми, потому что мама в вечном напряжении. А они, поверь, на эмоциональном уровне улавливают малейшую смену чувств.

— Наверное, — я припомнила это ощущение тщетности, когда даешь-даешь, а все словно в трубу — дети плачут, они недовольны. Поэтому я поделилась мыслями: — У меня было такое. Все равно недовольны.

— Все просто: потому что это было ни в радость ни тебе, ни им. На этой разгрузочной неделе тебе нужно научиться рассказывать детям о своих чувствах. В их маленьких головках мама всемогуща, потому что это они говорят о том, что испытывают, а не ты. Не надо вешать на них проблемы брака, ссоры, нет. Но можно всегда сказать: Я вас очень люблю, но я сейчас так расстроена/устала, что мне нужно два часа спокойствия.

— Сомневаюсь, что полуторогодовалый ребенок это поймет.

— Зато поймет дочь, которая сможет на это время занять ребенка. Твоя задача только обеспечить безопасность их времяпровождения и все!

— Не представляю!

— Потому что не пробовала! Но знаешь, что самое интересное? После первых дней, когда крутить будет не только тебя, но и всю семью, ты начнешь втягиваться в процесс. Такие деятельные натуры, как ты, быстро перезагружаются и не могут долго сидеть на месте. И если ты будешь строго выполнять правило: только по собственному желанию, то ты захочешь того, чего давно не хотела.

— Чего, например? — мне даже в голову не могло прийти, чего именно.

— Увидишь сама! — подмигнул гуру любви. — Потому что за эти дни поменяешься не только ты, но и твое окружение.

— За такой маленький период?

— Для того, чтобы свернуть на другую дорожку, нужно сделать всего несколько шагов на развилке. Тебе все еще кажется, что ты на прежнем пути, но ты уже пошла по другому маршруту.

— Не сбиться бы…

— Для этого я постоянно буду с тобой на связи, чтобы ты и не думала отлынивать. Знаешь, когда мы начнем?

— С понедельника?

— Нет. Прямо сейчас!

— Как?

— Вот так! Нужно не позволять себе оправдывать свое бездействие календарными днями!