Больше никогда

Яна Мелевич (2025)

Оксана — мать-одиночка, известная актриса в мире будущего и высоких технологий. Она востребована, имеет приличный счет в банке и для счастья ей не нужны ни мужья, ни любовники. Особенно бывший, который своим появление рискует втянуть их с сыном в опасную политическую игру. И это тот же человек, который семь лет назад перечислил ей деньги на аборт и безжалостно сказал: «Мы больше никогда не встретимся, Ксюша».

Глава 9. Нежданный сюрприз

— Оксана, больше чувственности! Во-о-от, молодец, — в голосе Леонида послышалось удовлетворение. Следом раздался окрик, от которого все в студии вздрогнули: — Эй! Серега! Ты спишь, что ли?!

— А? Не, — оператор от испуга чуть не выронил ультрапланшет, но вовремя успел его подхватить до падения на пол.

— Тогда работай. Почему дрон над куполом завис?

И действительно. Крохотный жужжащий аппарат застыл ровно между перекладинами под потолком. Судя по всему, Сергей задумался или действительно заснул, оттого вспомогательная камера сейчас снимала что угодно, только не любовные муки Оксаны с профиля.

А изображать их становилось все сложнее, потому что от партнера воняло луком!

— Побыстрее можно? — раздраженно спросила она.

— Погоди. Захват кадра сделаем, потом ИИ все скомпонует, — довольно откликнулся Леонид.

Оксана мрачно уставилась на мнущегося напротив Гошу Зябликова. Несмотря на свои внушительные габариты, он сейчас напоминал ребенка, попавшего на взрослую вечеринку. Такой же неуверенный в себе и зажатый. Но хуже всего мерзкая вонь.

Оксана и так лук ненавидела, а уж на людях…

Кто вообще разрешал актерам перекусывать всякой дрянью между съемками?

Специально для них оборудовали нормальную мобильную столовую, где бдительные роботы готовили и подавали блюда. Простые, но сытные и полезные. Никаких снеков, чипсов, бургеров и прочей дряни. Все для поддержания здоровья тех, кто находится на съемочной площадке.

— Пускайте дождь!

Оксана скрипнула зубами и выпрямилась под шум работающих водных пушек. Через секунду ее легкое летнее платье и чудесные локоны оказались под градом бешено льющихся капель. До этого никаких сцен под дождем не было. Ее придумал и оформил в идею именно Леонид, поскольку она показалась ему жутко романтичной.

Потому что под шквалом дождевой стены не видно, как плохо играл Гоша. Он не тянул даже на роль столба в сериале, но имел кучу подписчиков в социальных сетях и богатого папу. Поэтому взяли его. А не Валерия Ермольцева, чьи опыт и харизма отлично бы подошли для главного персонажа.

Но нет. Сейчас он находился за ограждением, рядом с одной из девочек-актрис третьего плана, и распивал кофе. В этой истории Валера являлся соперником персонажа Гоши, и его часы в сериале уже сочтены.

— Тысяча сто пятьдесят восьмая сцена! Мотор!

Оксана ощутила, как ее начала пробивать мелкая дрожь. К отвратительному запаху добавился дискомфорт и лютый холод, поскольку съемочная группа включила сплит-систему на полную мощность. Через несколько минут «страстные» объятия с Гошей превратились в вынужденные, иначе они бы просто замерзли.

— Такое чувство, что я обоссался, — горячо прошептал он, удерживая Оксану на руках.

Закатив глаза, она изобразила на лице любовные страдания. Для этого пришлось хорошенько покопаться в себе, чтобы отыскать в закромах хоть немного чувств для съемки. В последнее время с ними не ладилось: или она устала, или во всем виноват Гоша и его тупость. А, может, и то и другое.

На помощь неожиданно пришел Андрей.

Нет, не в прямом смысле слова. Здесь им даже не пахло. Да никто бы и не пустил постороннего на съемку без специального разрешения. Просто шаловливое подсознание подбросило одну из тысяч сцен прошлого, вроде этой. Там они точно так же гуляли по Патриаршим прудам и попали под дождь прямо у фонтана.

Восторг тех воспоминаний прокатился по телу, а слащавое лицо Гоши с полными губами размыло водой. Вместо зеленых глаз появились голубые с легкой искрой юмора, а мужской смех стал глубже и музыкальнее. Руки казались сильнее, тело тверже. Аромат зазвенел нотками зелени и свежескошенной травы.

Сразу стало уютно.

— Снято!

Безжалостная реальность вытолкнула Оксану из сладких грез. Через секунду она завозилась в объятиях Гоши и прорычала:

— Отпусти.

— Ой, прости, — очаровательно улыбнулся тот, но не преминул пройтись ладонью по ее ягодице. Мокрое платье из хлопка противно липло к телу, так что мерзкий жест вызвал еще больше негодования.

— Еще раз тронешь, подам жалобу в комитет за сексуальное домогательство, — ледяным тоном отчеканила Оксана.

Гоша скривился, но ничего не ответил. Поднял руки и послушно отошел от нее, провожаемый настороженным взором. Она не сомневалась, что через минуту безголовый тюфяк начнет лапать свою помощницу, с которой у него роман. Или строить глазки администратору павильона — длинноногой блондинке с формами.

Потом его имя опять с удовольствием потреплют блогеры и журналисты, прокатятся волной, чтобы через неделю или две найти новую жертву для сплетен. А Гоша получит свой процент славы, который даст ему больше рекламных контрактов и ролей.

Потому что людям скучно. Им нравятся скандалы. Они любят тех, в чьих историях можно потеряться и отгородиться от собственных неудач.

— Детка, ты была прекрасна, — Леонид протянул Оксане пиджак и поймал ее в объятия. — Моя королева сцены. Уже вижу тебя в исторической драме, в роли какой-нибудь великой княгини.

— До этого времени надо дожить. А Гоша делает все, чтобы я прикончила его в процессе, — буркнула Оксана и кивнула Валерию.

Отсалютовав ей стаканчиком, тот двинулся к месту съемок.

Шустрые роботы и дроны уже вовсю переделывали часть павильона для сцены ссоры главного героя и его соперника. Сушили полы, переставляли декорации, подключали голографическую систему, чтобы имитировать оживленную улицу. Шум и гам столицы создавали с помощью программ, которые черпали звуки извне.

Записывали происходящее снаружи, затем пропускали через фильтры и использовали на съемках. Удобно. Почти так же, как создание виртуальных образов актеров, записанных ИИ, на случай их смерти или болезни.

— Как насчет ужина? — спросил Леонид.

— Если потом ты отвезешь меня домой, — улыбнулась Оксана и уловила секундное недовольство на обычно добродушном лице.

Он справился со злостью и склонил голову.

— Конечно, как пожелает моя королева.

Двинувшись в сторону выхода, Оксана мечтала только об одном: стащить мерзкий наряд и залезть в душ. Хорошенько отогреться, затем позвонить сыну и узнать, как у него дела. Сегодня они не опоздали в школу, но бдительная директриса, словно специально, караулила у ворот. При их появлении она скривилась и вытянула губы, накрашенные жуткой фиолетовой помадой.

«Мадам Мертвяк, здрасьте», — Оксане вспомнилось утреннее приветствие от Стаса.

Ее сын серьезно вознамерился поссориться с главой учебного заведения. Галина Степановна и так на него сегодня волком смотрела, теперь и вовсе устроит ему райскую жизнь. Похоже, что им придется по окончании подготовительного класса поступать в другую школу.

Оксана вздохнула и нырнула в темный проход, огибая бегающих туда-сюда сотрудников. Дважды она чуть не столкнулась с роботами-разнорабочими, которые явно сбились с дороги. Они крутили металлическими головами, мигали светодиодами и периодически замирали, чтобы свериться с данными, вшитыми в их электронные мозги.

В голове мелькнула мысль, что ей нужен такой помощник. Только не здоровенная дура на двести килограмм, а обычный компактный ИИ. Тот, что у нее, годился только на решение рядовых задач, вроде составления списка продуктов, будильника и прочих мелочей. Следовало раскошелиться на нормальную программу, чтобы она существенно облегчила ей жизнь.

Возила сына в школу, будила их вовремя, разговаривала со Стасом в ее отсутствие и напоминала про подачу документов в школы. Иначе к осени он останется без первого класса, шариков и положенного образования.

«И Андрею будет, во что ткнуть тебя носом», — злорадно промурлыкал внутренний голос.

Скривившись, Оксана дошла до своей гримёрки и потянулась к электронному замку. Система мгновенно считала информацию с чипа на смарт-часах: раздался щелчок и дверь открылась.

— Ты вообще в курсе, что двадцать пятая школа три года назад лишилась лицензии и статуса гимназии? Отправлять ребенка в место, которое один раз уже не прошло аккредитацию, довольно опрометчиво.

— Привет, Андрей.