Любовь – не сладкая сгущёнка

Яна Долидзе, 2019

Я люблю его. А он любит всех. Иногда подряд. Иногда вне очереди. Иногда без разбора. Ни одной юбки не пропускает. Вот же повезло втюриться в кота мартовского. Да и как в него не влюбиться, если он такой…такой…такой…Бабник!

Она

Это началось два с небольшим года назад.

В этот день, я как всегда каталась в парке на роликах, пробуя повторить один из простеньких элементов фигурного катания, как внезапно в меня со всей дури врезался какой-то медведь. Зажим слетел с волос при падении, и стена непослушных прядей почти закрыла обзор на сидящего рядом идиота, скейтборд которого валялся неподалеку вверх колесами.

Из меня весь дух выбило при падении, а нога почти сразу же превратилась в один сплошной комок боли.

— А-а-ай! Придурок! — взвыла я сидя на асфальте и потирая нижнюю конечность, в то время как виновник ДТП преспокойненько себе поднялся. В поле моего зрения попали снежно-белые кроссовки известного бренда и модные в этом году джинсы светло-синего цвета.

— Давай помогу, — услышала приятный низкий голос и машинально подняла голову.

Высокий, широкоплечий…

"Красивый!" — восхищенно запищал внутренний голос.

"Слепой говнюк", — припечатал мозг, собирая остатки воли в кулак, когда я уже готова позорно разреветься.

Парень, насмешливо улыбаясь, протянул мне руку. Гордо стукнула по ней, и попыталась самостоятельно подняться. Не вышло. Как только попробовала опереться на ногу, боль моментально прострелила так, что слезы сразу же выступили, закрывая собой обзор и идиота, не умеющего смотреть по сторонам.

— Давай всё-таки помогу, — в его голосе послышались нотки беспокойства.

— Сама встану, — злобно прошипела я, правда сил, чтобы предпринять новую попытку подняться, у меня не было, потому продолжила сидеть.

Надо мной хмыкнули, но вместо того, чтобы свалить, начали переминаться с ноги на ногу, нервируя меня этим еще больше.

Нога не утихала. Распухла. И казалось, что это только начало. А дальше меня ждёт обморок, если кто-то не смилостивится, и не даст мне обезболивающее.

— Свали уже отсюда, — прошептала я, уже не пытаясь удерживать слезы.

Но мои слова произвели обратный эффект — парень присел на корточки и осторожно приподнял пострадавшую конечность. Даже такое прикосновение вызвало звезды перед глазами, и слезы потекли с удвоенной силой.

— Твою м…. черт! — выругался он, и в следующую секунду меня как перышко подхватили на руки, — Ну что, в ЗАГС? — улыбнулся придурок голливудской улыбкой, и я не устояла от встречного вопроса.

— Ты дурак?

Хотя нет, это был не вопрос — скорее констатация факта.

— Детка, там как минимум трещина, а как максимум… Ну, не будем о плохом. При любом раскладе, мне месяц тебя на руках носить. После такого, — проговорил он с придыханием, выделяя последнее слово, — я просто обязан на тебе жениться.

— Точно пришибленный!

— Есть немного. Ты извини, но я сегодня без колес, так что будем надеяться на чужие.

Парень тем временем подбежал к остановке, и стал ловить такси. Я с грустью смотрела на мимо проезжающие машины и стискивает зубы от волнами накатывающей боли.

— А ты знаешь что есть открытые и закрытые переломы?, — вдруг спросил он, переключая мое внимание на себя, — И у тебя может быть закрытый. Нога ведь болит, да?

— Спасибо что напомнил, шутник! — буркнула я, прислушиваясь к своему телу, и пытаясь по ощущениям определить перелом там или нет.

Наконец ему удалось поймать такси.

— А это не шутки! Ты знаешь, что у врачей есть плохая привычка нормально складывать переломы только со второго раза? — спросил он, поудобнее усаживая меня в пойманную желтую машину. — Прикинь. Месяц ходишь с гипсом, целый месяц. Нога под ним страшно чешется, жуть прямо. А потом делают рентген, чтобы посмотреть как срослось, а там кости неправильно состыковали! Или сложили… Ай, неважно. И все! Ломают ногу заново, и сразу же на вытяжку. А потом опять гипс, опять нога чешется. А ведь могут и в третий раз нормально не сложить, и тогда в кость сверлят шарниры! Будешь потом как робот Вертер, смазывать маслом чтобы не скрипело при ходьбе.

Короче. За то время, что мы добирались в ближайший травмпункт, я успела порядком поседеть от его россказней, и когда он все так же на руках занес меня в кабинет, я уже тряслась, как осиновый лист.

А травматолог констатировал всего навсего сильный ушиб с растяжением, наложил шину, так как место нужно было обездвижить, и не рекомендовал наступать на ногу. Как он смеялся, когда просила получше рассмотреть ногу и сделать еще один снимок!

— А вдруг на первом перелома или трещины не видно, — трясла я врача за руку.

— Да нету там ничего!

Доктор еще несколько минут уговаривал меня, что все там нормально, и кажется даже перекрестился, когда я, при помощи медсестры, наконец-то ускакала из его кабинета. За ногу все еще было боязно, хотя она уже не так сильно болела.

Удивилась, но под дверью меня терпеливо дожидался мой новый горе-знакомый. Завидев меня, он сразу же широко улыбнулся, и мне резко захотелось его прихлопнуть чем-то.

— Держи. — парень сначала протянул мне рюкзачок со сменной обувью, но, видимо, передумал, так как сжал широкие разноцветные лямки в кулаке.

— Давай помогу добраться?

— Угу, — сказала и постаралась как можно милее улыбнуться, а когда он, дурак, подошел поближе, выхватила у него из рук свою поклажу и заехала этому шутнику по спине сколько было силы.

— Эй! За что?

— За то, что напугал своими россказнями так, что даже после рентгена и заверений врача что там нет перелома, меня все еще трясет. Идиот!

— Молодой человек! Угомоните свою девушку! — кто-то кричал где-то за заднем плане, пока я выплескивала всю свою злость на гогочущего недоумка, который даже и не думал отбиваться, а только ржал, прикрывая свою наглую морду руками.

Так началась самая ненормальная дружба в мире.