ЛАБИРИНТ ЖИЗНИ
Не бывает решений правильных…
Не бывает решений правильных…
Не бывает дорог единственных…
Сожаленьем своим отравлены,
Мы блуждаем в лесах таинственных
Злой судьбы и ошибок прошлого —
В дебрях темных чужого мнения.
Что полезного, что хорошего
Отыскали мы в сожалении?
По какой бы тропе нехоженой
Нам блуждать ни пришлось растеряно,
Потеряли бы, что положено,
И нашли бы, что нам отмерено.
Сожаленьем своим отравлены,
Учим жить, но не знаем истины:
Не бывает решений правильных…
Не бывает дорог единственных…
Смысл Жизни
Когда человек не знает, к какой пристани он держит путь,
для него ни один ветер не будет попутным.
Луций Анней Сенека
Сложно искать ответы, когда не задан прямой вопрос.
Сложно, не зная кто ты, пытаться место свое найти.
Ветер, играя, листья капризом воли к земле принес —
Так ли мы выбираем на перекрестках свои пути?
Вновь на изломах жизни имен великих манит удел,
Тайну запретных знаний хранит древнейший язык богов…
Сложно свой сделать выбор, не зная, что ты найти хотел.
Сложно при полном штиле между Эдема двух берегов.
Сложно избавить разум от вязкой топи удобной лжи,
Грубо нарушив мыслями полудремы своей покой…
В нашем театре судеб ты что за пьесу играл, скажи?
В хронике смертной пыли тебя отметить какой строкой?
Ретроспектива
…я всегда желал бы быть рожденным в любой другой век и, чтобы забыть этот, постоянно старался жить душою в иных веках…
Ф. Петрарка, «Письмо к потомкам», пер. М. Гершензона
Бежать назад нет смысла и причины —
Бросаться в пропасть лет или веков:
Тысячелетий прошлого пучины
Не поглотят всех бед и тупиков…
Где канут в Лету горечь и страдание?
Где ждут нас всех любовь и красота?
Ты пьешь, как опиум, томленье ожидания
Того, что явью станет детская мечта.
В какой эпохе бы ни жило твое счастье,
Нам не отстроить праха и руин,
Но возродить ты жаждешь в одночасье
Века страниц истлевших и картин.
Бежать назад нет смысла и причины…
Идти вперед нет смелости и сил…
Размоет время миг твоей кончины
И все, чем в собственной эпохе ты не жил.
Палимпсест
Глотать холодный воздух обыденности серой,
В мечтах лишь видя славы пьедестал,
Удел тех, кто умом, талантом или верой
В миг жизни своей краткой не блистал.
История страниц нам чистых не оставит
Для музыки, для слов и для имен,
И новый труд, что кто-то на суд ей предоставит,
Быть преданным забвенью обречен.
Трагедия людей, искусством окрыленных, —
Трагедия не сбывшейся мечты
Безумцев, без ответа обмануто влюбленных
В жестокий образ Вечной Красоты.
Судьба на наш порыв нашла карикатуры:
Амбиции творца в наш пыльный век —
Всего лишь палимпсест истории культуры,
Что пишет и счищает человек…
Мудрость Екклесиаста
Всему свое время, и время всякой вещи под небом:
Время рождаться, и время умирать; время насаждать, и время вырывать посаженное;
Время убивать, и время врачевать; время разрушать, и время строить;
Время плакать, и время смеяться; время сетовать, и время плясать;
Время разбрасывать камни, и время собирать камни; время обнимать, и время уклоняться от объятий;
Время искать, и время терять; время сберегать, и время бросать;
Время раздирать, и время сшивать; время молчать, и время говорить;
Время любить, и время ненавидеть; время войне, и время миру.
Еккл. 3:1—14
Всему свое время, дитя,
И свой черед каждому взмаху крыл
Бытия мифической птицы.
Внемли, что мудрец мне открыл…
Время сеять цветы
Будущих знаний в землю своих садов —
Время, шутя,
Венки плести из чужих цветов.
Время соки вкушать запретных плодов —
Время остановиться.
Время единой стезею идти,
И время навек проститься,
Когда разошлись пути.
Возводить и сжигать мосты
Меж рожденьем и смертью есть время.
Нести тяжелое бремя
И быть свободным от мук
По велению сердца — не грех.
Всему свое время и вещи под небом всякой…
Время пустыни жестокой и вечной —
В изобилии время потех,
Развращающих душу твою.
Время в спину кинжала и время пожатия рук.
Время в Аду оказаться и время побыть в Раю.
Время скупой прямоты
И поэзии время — ажурно-двоякой.
Быстротечной
Страсти порочной, подобной вражде,
И любви — чистой, светлой, прекрасной —
Есть время всегда и везде.
В судьбе человека, ему самому
Неподвластной,
Есть время, дитя, всему…
Сон о Вечном
Быв же спрошен фарисеями, когда придет Царствие Божие, отвечал им:
не придет Царствие Божие приметным образом,
и не скажут: вот, оно здесь, или: вот, там.
Ибо вот, Царствие Божие внутрь вас есть.
Лук. 17:20—21
Я подымалась по ступеням бытия,
Стараясь верить до конца в зовущий глас,
И Храм Небесный на вершине мне сиял,
И колокольный звон вещал молельный час.
Но грозный страж не сторожил его врата —
Никто судить не помышлял моих грехов:
И бесконечно одинока, и проста
Была дорога под спасительный наш кров…
Мне оставалось преступить его порог,
Но что-то дрогнуло в сердечной глубине,
И воспротивился мой дух: «Какой в том прок,
Чтоб строить Царствие Небесное вовне?»
И фальшь наполнила видение мое:
Мир иллюзорный обличался на глазах,
И выползала мудрость древнею змеей
Из чрева Храма, попирая «райский» прах…
В туман забвения сокрылось все на миг…
Но вот с небес луны пролился хладный свет —
И мир родной в мое видение проник:
Ковер из трав, цикады звон, лесной родник,
Цветок шафрана, что главой во сне поник…
Дитя земли — я получила свой ответ,
И на рассвете сна растаял зыбкий след…
Грань Сумасшествия
Я знаю только то, что ничего не знаю, но другие не знают и этого.
Сократ
Тонко сплетенная ткань мироздания
Рвется на части моими руками…
Поиском долгим добытые знания
В разум, как волки, вцепились клыками…
Мысли стирают цвета и границы…
Время на месте внезапно застыло…
Хочется хоть на мгновенье забыться:
Вычеркнуть все, что мной прожито было;
Испепелить эти книги на полках,
В мир свой бесплотный манящие властно;
Снова собрать из ледышек-осколков
То, что утеряно было напрасно.
Вновь этот мир бы увидеть иначе —
Взглядом людей, что меня окружают:
Знать, что для них то же самое значит
Все, что я чувствую, все, что я знаю.
Неуловимо скользит осознание —
Миг, словно истины хрупкий осколок…
Чувствуя грани запретного знания,
Я понимаю, что путь уж не долог…
Чье-то себе забираю наследие
Без оправдания и без сомнения…
Скоро смогу уже сделать последний
Шаг на тернистой дороге к прозрению…
Только одно мне понятно вдруг стало:
Знание, след проложив свой по краю,
Правду насмешкою злой показало —
Я ничего абсолютно не знаю…
Ante Мortem. Письмо Другу
Не спасай меня, прошу, мой милый друг,
Дай мне вырваться однажды на свободу —
Бренной жизни разомкнуть порочный круг,
В реку смерти сделать шаг, не зная брода.
От телесных дай избавиться оков —
Слишком тесных для души, несовершенных.
И прошу, не говори банальных слов —
Не лишай меня с тобой минут блаженных:
Пусть последнее, что здесь увижу я,
Будет тем, что я действительно любила
(Для меня была чужой твоя земля,
Но Тебя бы я вовек не позабыла).
Пересохнут русла вен, уйдет вся кровь
В океан, что донесет меня до дома,
Где с тобой однажды встретимся мы вновь,
Но тебе уже я буду не знакома:
Там, где истины далекой чистый свет
Смыслом будет и ценой существованья,
Я на главный свой вопрос найду ответ
После долгого земного ожиданья.
Вижу слезы я в больших твоих глазах…
Не грусти и не жалей меня напрасно:
Перед смертью мы испытываем страх
От того, что нить судьбы нам не подвластна,
От того, что в Лету канули века
Безрассудства гордой юности народов,
Когда жатву собирала сталь клинка
Цвета жизни в славных воинских походах,
Когда было что-то выше благ земных —
Долголетия, здоровья и достатка
(Нет сегодня, друг мой, ценностей иных —
Мы вцепились волчьей хваткой в миг свой краткий).
Человеку больше нечего терять —
Только время у него еще осталось,
И нельзя себе безумства позволять,
Чтоб единственная блажь не растерялась.
Что же ждет меня — забвенье или путь,
По которому пойду я без сомнений?
Как бы ни было, прошу, не позабудь
Смысла слов моих последних откровений…
Магнолия и Змея
Это сочетание самовлюбленности с самоуничтожением — изначальная структура так называемого мирового зла, зла, которое заключено в самом человеке.… И вот человек говорит своей душе, что хочет «перескочить» наверх путем самоубийства, на что душа отвечает: наверху — так же, как внизу.… Наверху, в небесах, нет ничего такого, что не вырастало бы из плоти, в самом низу.
М. Мамардашвили, «Философия действительности»
На грани падения в бездну,
В бессмысленный хаос начала начал —
Я и другая я:
Магнолия и змея.
Мрак под ногами разверзнут,
Где корни столетних дубов
Извиваясь, порвут на части
Меня,
Бесконечным паденьем маня…
Гедонизма эстетику где-то на дне этой бездны зачал
Тот, кто низверг любовь
До игрищ жестокой страсти.
Нас ждут пирамиды гробов
И разложенье на ноты —
Я знаю,
И кажется путь этот верным:
По лезвию твердо ступая, приближусь беспечно к краю…
Но ветви увядшей магнолии вновь зацветают:
Сады и леса, шум волн и прохладные гроты,
Луны бледный лик и сиянье звезд,
Надежда на что-то, что, может быть, я допускаю…
Не кажется мир наш скверным,
Когда за спиной, полыхая,
Последний рушится мост…
Звезда Вифлеема
…над бездной всегда светит звезда Вифлеема…
…между шагом в пропасть и взглядом ввысь всегда есть пространство, заполненное надеждой…
…говорят, самый темный час — перед рассветом…
Когда на краю — у истоков течения смысла —
Закрыты глаза,
По капле из амфоры в хрупких руках Данаиды на землю стекает вода…
Когда разбиваются волны о скалы внизу,
дороги проходят касательной,
сплетаются судьбы, случайные даты и числа,
Кто может сказать,
Где истина, где красота,
Что вечно, а что мимолетно, куда и зачем нам идти?
Над бездной всегда —
Звезда Вифлеема, когда мы стоим на краю —
На самом краю,
Когда расплетаются судьбы,
отливы приходят в свой час,
расходятся наши пути…
Надежда в Аду не на много отлична от той, что в Раю.
Ода Смерти
«Размышляй о смерти!» — Кто говорит так, тот велит нам размышлять о свободе. Кто научился смерти, тот разучился быть рабом. Он выше всякой власти и уж наверное вне всякой власти.
Луций Анней Сенека, «Нравственные письма к Луцилию», пер. С. А. Ошерова
Когда б не меч Твой, занесенный надо мной,
Когда б не глас Твой, вопрошающий о вечном,
Не знать спасения душе моей больной
В круговороте жизни праздной скоротечном.
Когда б не Ты, я не стремилась бы создать
Иных свидетельств своего существованья…
О, нам ниспослана с небес, как благодать,
Со смертной плотью неизбежность расставанья:
Нам ярче солнце светит в синей вышине,
И слаще запахи цветов земного сада;
Нам в сердце истина желанней, чем в вине,
И совесть чистая важнее, чем награда;
Нам легче пламенем любви сгорать во тьме,
Идти вперед, не сожалея о прошедшем,
В бою со злом не оставаться в стороне
И не сворачивать с пути при ветре встречном;
Нам проще быть собой на поприще земном,
И все же облик не терять в борьбе людской!
Вздохнем свободно, памятую об одном:
Мы все в конце обречены познать покой…
Вальс со Смертью
В танце кружатся Жизнь и Смерть,
И сгораем мы, словно свечи,
Освещая земную твердь,
Где любой, кто горит, не вечен.
Расставанья и снова встречи…
Где потухнут, где вспыхнут свечи —
Расставанья и снова встречи…
Вальса звуки горят огнем,
Наши души — фитиль зажженный,
И, расплавившись, мы умрем
Над вопросом неразрешенным:
Кем финал этот предрешенный?
Ах, зачем наш фитиль зажженный?
Кем финал этот предрешенный?..
Если б только погас огонь,
Сгнили б нашей души волокна…
Жизнь иль смерть, ты меня не тронь!
Я отдамся во власть порока —
Стану вечным в мгновенье ока…
Что за важность — души волокна! —
Стану вечным в мгновенье ока…
В танце кружатся Жизнь и Смерть,
И ничто от огня не лечит
Обреченные ими свечи…
Обреченные ими свечи…
Лабиринт Жизни
Знаешь ли ты, что жизнь — лабиринт?
В нем тысяча тысяч дорог…
Где сердце ведет, где ум, где инстинкт
Подскажут тебе поворот.
И часто мы, в нем уставая блуждать,
Тупик называем судьбой:
Себя мы муруем опять и опять
За каменной крепкой стеной…
Знаешь ли ты, что выход — один,
И к смерти мы все держим путь,
Что каждый и раб себе, и господин,
Готовый раба обмануть:
Руки твои тебе стоят тюрьму,
Беспрекословную ложь
Разум внушает себе самому —
Лучшего здесь не найдешь?
Низкие своды, серые стены —
Но камень хранит тепло,
Символы, знаки и древние схемы,
Множество мудрых слов…
Мы же идем, глядя под ноги,
Лишь о себе скорбя —
Глупо упрямы и одиноки,
Скупо храним себя.
Знаешь ли ты, что жизнь — лабиринт?
В нем тысяча тысяч дорог…
Где сердце ведет, где ум, где инстинкт
Подскажут тебе поворот.
Знаешь ли ты, как много людей
Стонут в глухих стенах —
Сколько порывов и светлых идей
Тупик обращает в прах?
Последняя Молитва к Мертвому Богу
Не падаем ли мы непрерывно? Назад, в сторону, вперед, во всех направлениях? Есть ли еще верх и низ? Не блуждаем ли мы словно в бесконечном Ничто?… Разве не доносится до нас запах божественного тления? — и Боги истлевают! Бог умер! Бог не воскреснет! И мы его убили! Как утешимся мы, убийцы из убийц!
Ф. Ницше, «Веселая наука», пер. К. Свасьяна
Освободи мой разум,
Освободи мою волю
От образов данных и от преходящего.
Освободи от страха и боли,
От прошлого с будущим — для настоящего,
Для вечности, выпитой разом
Из чаши, ничем не наполненной.
От клятвы моей не исполненной
Тому, что бьется в груди, —
Освободи.
И наполни меня безучастностью —
Парализующим ядом,
Чтобы разум стал моим взглядом,
Чтобы быть мне единой с ним
И больше не быть сопричастностью
Одних элементов другим.
Став алхимическим прахом мертвых богов,
Освободи и покинь.
Что бы меня ни ждало впереди,
От всего, что я есть
Сейчас и здесь, —
Освободи…
Ныне, присно и во веки веков.
Аминь.
