Катастрофа 1941-1942

Яков Гольник (2024)

Первые 1,5–2 года Великой Отечественной войны для Красной армии сложилось крайне неудачно. Почему это произошло? Среди всех причин, главной является — игнорирование руководством СССР достижений военной науки. В начале 1930х гг. в СССР была разработана новая теория ведения войны — теория глубокой операции. Но судьба этой теории в Советском Союзе оказалась трагичной. В противостоянии между конниками и танкистами верх взяли конники. А немецкие генералы заимствовали эту теорию для вооружения германского вермахта. Впервые применив её в германопольской войне в сентябре 1939 г., вермахт добился ошеломляющих результатов — за 16 дней разгромил миллионную польскую армию. Немецкий опыт ведения этой войны был проанализирован в книге Г.С. Иссерсона «Новые формы борьбы», вышедшей в Воениздате в 1940, в которой он писал, что немцы применят эту же стратегию в дальнейших войнах. Но военное и политическое руководство СССР проигнорировало это предупреждение.

Глава вторая

Противостояние конников и танкистов и его последствия

Удар по сторонникам танков и теории глубокой операции

Теория глубоких операций была принята в РККА и включена в 1936 г. во временный Полевой устав (РККА ПУ1936). Таким образом были созданы все условия для развития в Красной армии мотомеханизированных (бронетанковых) родов войск. Вместе с этим были созданы все возможности для выработки истинной стратегии глубокой операции ведения современной наступательной победоносной войны.

В 1936 году с учётом теории глубокой операции проводились масштабные манёвры Белорусского ВО. Ими руководил И.П. Уборевич, которого исключительно высоко как военного профессионала оценивали Г.К. Жуков, И.С. Конев, К.А. Мерецков и др.

«Английские, французские и чехословацкие генералы присутствовали на манёврах Красной армии и воздавали хвалу её офицерам, солдатам и технике, хвалы эти были вполне заслуженны. Имена генералов Якира и Уборевича, командовавших Украинским и Белорусским военными округами, с уважением назывались на страницах мировой печати. В маршале Тухачевском видели будущего генералиссимуса».

Но этого не случилось, просуществовала теория недолго, так как в 1937 году её, после сфабрикованного дела «Заговор военных» над группой высших командиров РККА во главе с маршалом М.Н. Тухачевским, сторонников механизированных (танковых) соединений, и приговорённых к расстрелу, в верхах Красной армии объявили «теорией глубокого предательства». В архиве ГВП находится уголовное дело

«по обвинению М.Н. Тухачевского, И.П. Уборевича, И.Э. Якира, А.И. Корка, Р.П. Эйдемана, Б.М. Фельдмана, В.М. Примакова и В.К. Путны в совершении преступлений, предусмотренных п. б. ст. 58, ст.ст. 587, 588, и 581 УК РСФСР».

Измена Родине, террор, шпионаж, создание контрреволюционной организации. Это перечень самых тяжких преступлений перед Родиной. Из справки на арест: «органы НКВД располагают данными о враждебной деятельности…» О самой деятельности ничего конкретного. Нет и санкции прокурора на арест. Между тем всего полгода прошло после принятия новой Конституции. В ней записано:

«Никто не может быть арестован иначе, как с санкции прокурора».

Известный руководитель советской внешней разведки Павел Судоплатов в своих мемуарах писал:

«Уголовное дело против Тухачевского целиком основывалось на его собственных признаниях, и какие бы то не было ссылки на конкретные инкриминирующие факты, полученные из-за рубежа, начисто отсутствуют. Если бы такие документы существовали, то я как заместитель начальника разведки, курировавший накануне войны и немецкое направление, наверняка видел бы их или знал об их существовании».

О том, как фабриковалось это дело и как выбивались «собственные показания», можно судить по материалам дела по реабилитации ГВП. Уже при Ягоде имели место факты принуждения арестованных к признанию вины путём физического воздействия на них, о чём знал Сталин. Особенно широко физическое насилие стало применяться при Ежове (известно изречение «ежовые рукавицы»). Сталин так разъяснял «санкцию» на избиение неподатливых арестованных:

«Известно, что все буржуазные разведки применяют методы физического воздействия против представителей социалистического пролетариата и притом применяют эти методы в самой отвратительной форме. Возникает вопрос, почему социалистические органы госбезопасности должны быть более гуманны по отношению к бешеным агентам буржуазии и заклятым врагам рабочего класса и колхозников. ЦК ВКП(б) считает, что методы физического воздействия должны, как исключение, и впредь применяться по отношению к известным и отъявленным врагам народа и рассматриваться в этом случае как допустимый

и правильный метод».

Санкция ограждала следователейавантюристов и садистов от какойлибо ответственности за глумление над людьми, запросто объявленными «бешеными агентами буржуазии, заклятыми врагами», и лишенными всякой возможности на защиту. Как добывались «доказательства» о военном заговоре с участием Тухачевского? Вот каким предстал на первом допросе перед следователем капитаном УшаковымУшимирским арестованный маршал:

«В гимнастерке без ремня, с оборванными петлицами, на которых совсем недавно были маршальские звезды. А на гимнастерке зияли следы от вырванных

с неё знаков — орденов боевого Красного Знамени».

Кто он теперь? Да никто… Отсюда соответственно обращение с ним. Не случайно на протоколе допроса Тухачевского осталось несколько «бурых пятен». Проведенная судебнохимическая экспертиза дала заключение: «Это следы крови человека».

Прежде чем составить протокол, в котором значилось, что Тухачевский стоял во главе заговора, «опытный» Ушаков решил «ошеломить» арестованного маршала изобличающими его очными ставками. К ним уже были «подготовлены» ранее сослуживцы Тухачевского комкоры Примаков В.М., Путна В.К. и Фельдман Б.М. Положенных по закону протоколов очных ставок в деле не оказалось, они, видно, не составлялись. Ушаков заставил Тухачевского написать несколько заявлений на имя Ежова с признанием своей вины в организации заговора.

Ушаков:

«…Мне самому приходилось в Лефортовской (и не только там) бить врагов партии и Советской власти, но у меня никогда не было представления об испытываемых избиваемым муках и чувствах. Правда, мы не били так зверски, к тому же допрашивали и били по необходимости, и то — действительных врагов… Можно смело сказать, что при таких изобличениях волевые качества человека, как бы они ни были велики, не могут служить иммунитетом от физического бессилия, за исключением, может быть, отдельных редких экземпляров людей».

К таким редким типам людей относился комдив (впоследствии генерал армии) А.В. Горбатов, который был арестован в октябре 1938 года. Во время следствия в НКВД подвергался пыткам, но виновным себя не признал. Горбатов писал:

«Допросов с пристрастием было 5 с промежутком двое-трое суток, иногда я возвращался в камеру на носилках. Затем дней 20 мне давали отдышаться… Когда началась третья серия допросов, как хотелось мне скорее умереть!»

Так добывались «собственные признания».

О существовавшей в то время практике физического воздействия на арестованных красноречиво свидетельствует рассекреченный приказ МВД СССР № 0068 от

4 апреля 1953 г. «О запрещении какихлибо мер принуждения и физического воздействия», в констатирующей части которого сказано:

«МВД СССР установлено, что в следственной работе органов МГБ имели место грубейшие извращения советских законов, аресты невинных советских граждан, разнузданная фальсификация следственных материалов, широкое применение различных способов пыток — жестокие избиения арестованных, круглосуточное применение наручников на вывернутые за спину руки, продолжавшееся в отдельных случаях в течение нескольких месяцев, длительное лишение сна, заключение арестованных в раздетом виде в холодный карцер и др. По указанию руководства бывшего МГБ СССР избиения арестованных проводились

в оборудованных для этих целей помещениях в Лефортовской и внутренних тюрьмах и поручались особой группе специально выделенных лиц из числа тюремных работников, с применением всевозможных орудий пыток.

Такие „изуверские методы допроса“ приводили к тому, что многие из невинно арестованных доводились следователями до состояния упадка физических сил, моральной депрессии, а отдельные из них до потери человеческого облика. Пользуясь таким состоянием арестованных, следователи-фальсификаторы подсовывали им заблаговременно сфабрикованные „признания“ об антисоветской и шпионско-террористической работе».

Добытые таким путём признательные показания подсудимых являлись основой для формирования расстрельных списков, направляемых в суд для вынесения приговора, подписывал их лично Сталин после получения предварительных виз — начиная от руководства НКВД до членов Политбюро.

Сославшись на показания арестованных крупных военачальников, Сталин заявил, что в стране раскрыт военнополитический заговор против советской власти, стимулировавшийся и финансировавшийся германскими нацистами. В 2020 году была рассекречена пролежавшая больше 80 лет под секретным спудом только небольшая часть докладной записки С.М. Будённого наркому обороны К.Е. Ворошилову о своих впечатлениях о суде над

М.Н. Тухачевским. Остальная, большая часть докладной записки остаётся под этим спудом.

В чём причина, побудившая Белова и Будённого взяться за перо? По нашему мнению, они оба были настолько близки к Ворошилову и Сталину (они принадлежали к одной группировке — конников), что могли бы проинформировать их устно о своих впечатлениях. Но почему об их впечатлениях понадобился письменный отчёт?

Остаётся предположить, что он нужен был И.В. Сталину и К.Е. Ворошилову, чтобы удостовериться, насколько ловко им удалась фабрикация дела, и обмануть общественность. И Будённый в своей докладной записке пишет об этом Ворошилову. Начинается она так:

«Хочу изложить Вам свои впечатления по прошедшему 11.6.37 г. процессу контрреволюционной военной фашистской организации… В своём выступлении на заседании суда Якир остановился на сущности заговора, перед которым стояли задачи реставрации капитализма в нашей стране на основе фашистской диктатуры. К этому они должны были прийти двумя путями: во-первых, свержением существующей власти внутренними силами при помощи вооружённого переворота и, во-вторых, если первое не будет осуществлено, то при помощи военного поражения, с участием интервентов в лице германского фашизма, японского империализма и Польши. При последнем варианте в виде компенсации интервентам им отдавалась часть территории нашего государства: Украина — Германии, Дальний Восток — Японии. Для поражения советских армий у заговорщиков была договорённость с германским Генштабом в лице генерала Рунштедта и генерала Кёстринга, и специально составлялся план поражения РККА во время войны. По словам Якира, у них было решено, что для данного дела все средства хороши. Как на политическую фигуру заговорщики ориентировались на Троцкого и его блок, в который входили троцкисты, зиновьевцы, правые националисты, эсеры, меньшевики и т.д. К концу Якир заявил, что в нём сочетались два Якира. Один, дескать, советский, а другой — враг народа, предатель, шпион, диверсант, террорист — всё, что хотите. В последующих выступлениях подсудимых все они держались в этих же рамках выступления Якира».

Такие показания у подсудимых добывались следователями НКВД «изуверскими методами допроса» с помощью всевозможных орудий пыток. Фабрикуя это дело, зачинщики его, по сути, нарисовали для заговорщиков такую программу, которую осуществляли указанными выше методами следователи НКВД. Судя по впечатлениям Будённого, фальсификаторы добились желаемых результатов. Эксперимент удался. Этот опыт дал им основание для расширения эксперимента, что нашло своё выражение в массовых репрессиях, которые последовали после суда и в первую очередь затронули окружение осужденных и военспецов, а затем весь командный состав РККА.

Каким мог быть приговор? Его содержание объявлено приказом наркома обороны Ворошилова № 296 от 12.06.1937. В нём сообщалось:

«С 1 по 4 июля с.г. в присутствии членов правительства состоялся Военный совет при народном комиссаре обороны СССР. На заседании Военного совета был заслушан и подвергнут обсуждению мой доклад о раскрытой НКВД предательской контрреволюционной военной фашистской организации, которая, будучи строго законспирированной, долгое время существовала и проводила подлую подрывную, вредительскую и шпионскую работу в Красной армии».

11 июня 1937 года специальное судебное присутствие Верховного Суда СССР признало всех подсудимых виновными в нарушении воинского долга (присяги), измене РККА, измене Родине и постановило:

«Всех подсудимых лишить воинских званий, подсудимого Тухачевского — звания Маршала Советского Союза и приговорить всех к расстрелу».

12 июня 1937 г. приговор был приведён в исполнение…

Против них было выдвинуто и другое тяжкое обвинение — вредительство с целью ослабления мощи Красной армии. Вредительство со стороны Тухачевского и поддерживающих его Якира и Уборевича расценивалось судом как настойчивое внедрение концепции ускоренного формирования танковых соединений за счёт сокращения численности и расходов на кавалерию. С резким осуждением такой концепции выступил на суде С.М. Будённый. Председатель суда Ульрих неизменно спрашивал:

«Вы подтверждаете показания, которые давали на допросе в НКВД?»

Когда Тухачевский, Якир, Уборевич, Корк пытались чтото разъяснить, Ульрих обрывал:

«Вы не читайте лекций, а давайте показания».

Однако подсудимые продолжали утверждать, что они правы, что будущая война будет войной моторов… Наконец, выяснялся вопрос: был ли среди подсудимых сговор по поводу отстранения Ворошилова от руководства Красной армией? Все они признали, что разговоры об отстранении Ворошилова между ними велись. Уборевич уточнил: когда решили поставить в правительстве вопрос о Ворошилове, то

«нападать на него по существу уговорились с Гамарником, который сказал, что крепко выступит против Ворошилова».

Почему хотели выступить против Ворошилова? Какие ошибки и упущения могли быть поставлены в вину наркому? На суде этого не выясняли. Желание подсудимых обратиться в правительство расценили как вынашивание террористических намерений в отношении Ворошилова.

В главе Википедии «Противостояние в командовании РККА» говорится, что деятельность Тухачевского по реформированию вооружённых сил и его взгляды на подготовку армии к будущей войне встречали сопротивление

и оппозицию в наркомате обороны. По разным причинам к Тухачевскому относились с неприязнью маршалы Ворошилов, Будённый, Егоров, командармы Шапошников, Дыбенко, Белов. Все они были выходцами из 1й и 2й Конных армий. В свою очередь, у других высших начальников (Тухачевский, Гамарник, Уборевич, Якир) сложилось резко критическое отношение к деятельности Ворошилова на посту наркома обороны. Маршал Г.К. Жуков рассказывал писателю К.М. Симонову:

«Нужно сказать, что Ворошилов, тогдашний нарком, в этой роли был человеком малокомпетентным. Он так до конца и остался дилетантом в военных вопросах и никогда не знал их глубоко и серьёзно. А практически значительная часть работы в наркомате лежала… на Тухачевском, действительно являвшимся специалистом. У них бывали стычки с Ворошиловым и вообще существовали неприязненные отношения. Ворошилов очень не любил Тухачевского…»

По существу, речь идёт о противостоянии между группировками высших военачальников — сторонников танков во главе с 1м замнаркома маршалом Тухачевским и конницы — во главе с наркомом обороны маршалом Ворошиловым. На его стороне был его приятель со времён Гражданской войны Сталин, который поддержал создание 1й и 2й Конных армий, которыми командовали С.М. Будённый и О.И. Городовиков.

В своё время эта идея была прогрессивной, учитывая скорость и маневренность конницы. К 30м годам скорости танков и самолётов многократно возросли, значительно увеличился их выпуск промышленностью, повысилось их качество, а к этому времени военное мышление конников оставалось на уровне Гражданской войны. Они не хотели изменений. Отношения между двумя группировками обострились в мае 1936 года, противники Ворошилова ставили перед Сталиным вопрос о замене Ворошилова на посту наркома. По мнению Судоплатова:

«Тухачевский и его группа в борьбе за влияние на Сталина попались на его удочку. Во время частых встреч со Сталиным Тухачевский критиковал Ворошилова, Сталин поощрял эту критику, называя её „конструктивной“, и любил обсуждать варианты новых назначений и смещений…»

Правильные слова, высказанные Жуковым о малокомпетентности Ворошилова, подтверждаются следующим фактом: в начале 30х, исходя из опыта проведения учений и манёвров, Тухачевский писал в одном из своих докладов:

«Современные средства подавления, будучи применёнными в массовых масштабах, позволяют достичь одновременной атаки и уничтожения всей глубины тактического расположения обороны противника. Эти средства, и в первую очередь танки, позволяют:

а) подавить систему огня обороны противника так, чтобы большая часть артиллерии и пулемётов не могла принять участия в отражении атаки и проникновения наступающей пехоты и танков НПП вглубь оборонительной полосы; б) нарушить систему управления, сковать и изолировать резервы противника с тем, чтобы в период боя в глубине оборонительной полосы разгромить по частям разные эшелоны боевого порядка противника».

Тем самым М.Н. Тухачевский совершенно ясно определил задачи глубокого боя. Однако они не всеми были сразу приняты.

На пленуме РВС СССР против М.Н. Тухачевского выступил К.Е. Ворошилов. Его критика обнаружила явное непонимание существа вопроса, который Ворошилов сводил к одному виду боя — наступлению на остановившегося противника. Глубокая тактика была разработана для наиболее сложного вида боя — наступления на оборону противника. По своему существу глубокая тактика была не видом боя, а новой формой и способом ведения боя и должна быть применена в наступлении любого вида.

Тухачевский терпеливо разъяснил это Ворошилову в особой докладной записке, дабы устранить разброд и шатания, которые возникли по этому поводу у командного состава. В ноябре 1933 года Тухачевский ещё раз обратился по этому вопросу к Ворошилову и в служебной записке писал:

«После Вашего выступления на пленуме РВС у многих создалось впечатление, что, несмотря на новое оружие в армии, тактика должна остаться старой… После пленума началось полное брожение в умах командиров. Идут разговоры об отказе от новых форм тактики, от их развития».

Его поддержали высшие командиры И.Э. Якир, И.П. Уборевич, С.С. Каменев, и правильное понимание глубокой тактики как новой формы и способа современного боя утвердилось. Это самое «недопонимание существа вопроса» между Ворошиловым и Тухачевским было неслучайным, со временем оно продолжало усугубляться и вылилось в непризнание Ворошиловым новой теории глубокой операции, которое и достигло апогея в 1937 году. Ворошилов не имел не только высшего, но и среднего образования, и не способен был понять происходящие изменения в военном деле, оставаясь в этом на уровне понятий Гражданской войны.

Противоречия между ними по поводу перевооружения Красной армии танками достигли такого накала, что сторонники танков стали выступать перед правительством за освобождение от должности наркома Ворошилова, который продолжал настаивать на том, что «красная кавалерия попрежнему является победоносной и сокрушающей вооружённой силой».

Власть конников заколебалась, впервые с тех пор, как, осуществляя сталинский план по узурпации власти в стране, они начали с того, что после окончания Гражданской войны и смерти В.И. Ленина захватили власть над Красной армией, когда им удалось отстранить от руководства РККА Л.Д. Троцкого и Э.М. Склянского, создателей и организаторов её побед в Гражданской войне над белыми армиями и интервентами, заменив их на М.В. Фрунзе, который в должностях 1го заместителя и наркома находился недолго, уйдя из жизни при загадочных обстоятельствах в 1925 году. После него должность наркома занял К.Е. Ворошилов и находился в этой должности до сего времени.

И вот теперь возникла реальная угроза отстранения его от руководства армией. Изза чего? Изза создания препятствий для перевооружения Красной армии танковыми соединениями, что говорило само по себе о глубоком консерватизме, неверии в технический прогресс и указывало на борьбу со всем новым, передовым в армии. Боясь этих обвинений в открытом противостоянии, что могло бросить тень не только на репутацию конников, но и самого Сталина, был выбран другой, тайный способ борьбы.

Чтобы удержаться у руководства Красной армией, сторонниками конницы, при поддержке Сталина и при непосредственном участии НКВД, и было сфабриковано дело «Заговор военных» против сторонников танков во главе с маршалом М.Н. Тухачевским, в котором их обвинили во всех смертных грехах. Сейчас же, в рамках этого общего дела, его участников дополнительно обвинили в подрыве боеспособности Красной армии путём недооценки кавалерии.

Вредительство же со стороны Тухачевского и поддерживающих его Уборевича и Якира расценивалось как настойчивое внедрение концепции ускоренного формирования танковых соединений за счёт сокращения численности и расходов на кавалерию.

Особенно одиозную роль на судебном процессе сыграл Б.М. Шапошников, командарм 1го ранга, начальник Штаба РККА, сторонник конников. Он был одним из авторитетнейших членов Специального судебного присутствия. Согласно стенограмме, Шапошников не задал ни одного вопроса ни одному из подсудимых. Такое его пассивное поведение вызывало недоумение. Ведь на судебном процессе обсуждались принципиальные вопросы о характере будущей войны, средствах и методах обеспечения безопасности Красной армии. Безучастным он остался и при выяснении виновности подсудимых: как они представляли роль танков и кавалерии в будущей войне? А ведь командарм Шапошников, крупный военный теоретик,

к тому же занимал должность начальника Штаба РККА. Наверняка у него были вопросы к подсудимым, уточняющие их позицию.

Шапошников уклонился от обсуждения этих вопросов и оказался в роли члена этого суда не случайно. Он относился к числу «военспецов». Окончил Академию Генштаба царской армии. Имел чин полковника царской армии.

Сталин был среди тех, кто решительно возражал

В.И. Ленину и Л.Д. Троцкому против привлечения «военспецов» к строительству Красной армии, открыто выражал им недоверие и даже без достаточных оснований преследовал их. На VIII съезде РКП(б) в 1919 году Сталин дипломатично не выступал против военспецов, отдав инициативу Ворошилову, который входил во фракцию «военная оппозиция», возникшую на съезде против привлечения военспецов в РККА.

На этот раз Сталин включением Шапошникова в состав суда хотел показать, что поддерживает военспецов, кто послушно выполняет его волю и независимо от собственных убеждений следует за подготовленными им решениями. Так появилась подпись Шапошникова под смертным приговором Тухачевскому и другим, самая авторитетная для признания подсудимых виновными в подрыве боеспособности Красной армии путём недооценки кавалерии.

Такое отношение Шапошникова спровоцировало массовые чистки в армии бывших военспецов. Тех самых, свыше 75 тыс. которых добровольно вступили в Красную армию и принесли ей победу в Гражданской войне.

Сталин не забыл эту бесчестную услугу Шапошникова… В 1939 году он был избран кандидатом в члены ЦК ВКП(б), а в 1940 году назначен заместителем наркома обороны, ему было присвоено звание Маршала Советского Союза. За несколько дней до окончания войны Шапошников умер и унёс с собой всё, что знал, работая со Сталиным.

Военнотеоретическая мысль Б.М. Шапошникова покоилась главным образом на опыте Перво мировой войны и была в значительной мере обращена в прошлое. Ещё в конце 1932 года, после Р.П. Эйдемана, главой Военной академии им. М.В. Фрунзе был назначен Шапошников. По словам Г.С. Иссерсона, бывшего в то время начальником факультета оперативного искусства академии, его назначение было ударом для понятия «новые формы борьбы» и триумфом «военного мировоззрения, основанного исключительно на опыте Первой мировой войны». Следовательно, он не мог понять изменений, происшедших с тех пор. После назначения Г.К. Жукова на должность начальника Генштаба в феврале 1941 года Шапошников некоторое время курировал его работу.

Последовавшая после суда над полководцами чистка командных кадров разрасталась вширь, охватывая всех, кто принадлежал к прежнему окружению приговорённых, военспецам и командирам Красной армии. На армию это подействовало катастрофически — особенно ввиду общего увеличения вооружённых сил, которое происходило одновременно с чистками.

Окончательная цифра чистки офицерского корпуса, по словам наркома Ворошилова, составила:

«В ходе очищения Красной армии в 1937–1938 гг. мы подвергли чистке более 40 000 человек».

А всего на основании данных архива Верховного Суда СССР и военных трибуналов общее число репрессированных в 19371941 гг. составило 54 417 человек. В недавно раскрытых дневниках бывшего министра обороны Маршала Советского Союза Р.Я. Малиновского упоминается число 82 тыс. человек.

В то время как Ворошилов очищал Красную армию от командных кадров, военнополитическое руководство было занято проведением Большого террора, которым руководил сам лично И.В. Сталин: он изза этого два года (1936–1938 гг.) не ходил в отпуск, который ежегодно проводил в течение 2–3 месяцев на Северном Кавказе; внимательно с карандашом в руках перечитывал протоколы допросов арестованных; направлял следствие в нужное русло; фабриковал дела и фальсифицировал показания, а следователи НКВД от арестованных выбивали нужные показания. Всего за время Большого террора было арестовано 1 млн 600 тыс. человек, из которых 700 тыс. были осуждены на расстрел, который сразу же приводился в исполнение, а остальные были осуждены на большие сроки и отправлены в ГУЛАГ, где большинство из них умерли мученической смертью.

В разгар чисток в 1938 году известный художник Александр Герасимов написал картину «И.В. Сталин и К.Е. Ворошилов в Кремле». По его замыслу:

«Отчасти эта картина о легендарной дружбе. Даже школьники в СССР знали, что они дружат с Гражданской войны, ещё с тех пор, когда вместе сражались с белыми под Царицыном. Старые товарищи, теперь они деловито, но в то же время безмятежно прогуливались по кремлёвским аллеям. Страна обновляется, отстраивается».

«В народе картину прозвали каламбурно „Два вождя после дождя“, — так написал автор статьи Артемий Замостьянов («НМ» № 1421 18.02.2021). — И, по логике картины, вдохновляют страну эти двое. После дождя, как после революции».

Так автор оправдывает репрессии — очищение от сотен тысяч лучших людей страны, перенося старые пропагандистские мифы в современность. Лица вождей писались художником с натуры, но ни он, ни автор статьи не заметили в лицах вождей никаких эмоций сострадания и скорби, тем более раскаяния и угрызения совести о безвинно загубленных ими в чистках душах многих тысяч красных командиров, в результате этой дружбы. Повидимому, именно при этих прогулках подводились итоги

и фабриковались планы расправы с неугодными военными и репрессии над командными кадрами Красной армии.

Американский военный историк, полковник Дэвид Кланц считает, что

«прошедшие чистки создали такую Красную армию, чья верность Сталину не вызывала никаких сомнений. Однако эта верность основывалась на малодушном и парализующем страхе, который душил в рядах Красной армии любое творчество, инициативу… Избавляя Красную армию от её наиболее творческих военных мыслителей и наиболее опытных военных практиков, чистки гасили революционные традиции, которые зажигали энтузиазм и в командирах, и в солдатах Красной армии. Лишившись боевого духа, Красная армия неуклюже боролась с врагом и обильно истекала кровью на полях сражений Финской войны, когда одних убитых насчитали 250 тыс. бойцов. Летом 1941 года она будет действовать точно так же на западе Советского Союза».

Массовые репрессии против кадровых военных и гибель многих высших командиров привели к ослаблению офицерского корпуса, сказались на боеспособности вооружённых сил и были одной из причин поражения Красной армии в начальный период войны.

В июне 1941года Красной армией командовали большей частью клевреты Сталина и неопытные командиры и штабные работники, уцелевшие после чисток. Первые были обязаны своей карьерой давним связям с диктатором. Уцелевшие после чисток, отлично зная о судьбе своих товарищей, пребывали в состоянии постоянного беспокойства. По иронии судьбы в том, что в 1941году, несмотря на чистки, офицерский корпус Красной армии обладал некоторым числом талантливых, пусть и малоопытных штабных офицеров, а также ядром способных боевых командиров. Они пережили первоначальное поражение и впоследствии привели Красную армию к победе.

Результаты судилища и расправы над полководцами Красной армии крайне негативно сказались на состоянии обороноспособности Советского Союза. Что же произошло с новаторской советской «теорией глубоких операций», в создании которой принимал активное участие маршал Тухачевский? Её в верхах Красной армии объявили «теорией глубокого предательства».

Красная армия лишилась подлинной победоносной стратегии, уступив её германскому вермахту. Было прекращено реформирование Красной армии современной техникой. Продолжалось общее отставание Красной армии в техническом и организационном отношении от германского вермахта. В то время как Германия создавала танковые соединения и группировки и совершенствовала оперативное искусство и стратегию их применения, в СССР были ликвидированы мотомеханизированные корпуса, их развитие было приостановлено почти на три года. Закостеневший в своём консерватизме нарком обороны маршал Ворошилов продолжал настаивать на том, что «красная кавалерия попрежнему является победоносной и сокрушающей вооружённой силой».

Убедившись, что обвинения Тухачевского и других военачальников в тяжких государственных преступлениях необоснованны, а осуждение неправосудно, ГВП доложила своё заключение Генеральному прокурору СССР Р.А. Руденко, от которого последовало указание подготовить протест на постановление Специального судебного присутствия. 31 января 1957 года Военная коллегия Верховного суда СССР по заключению Генпрокурора отменила приговор от 11 июня 1937 г., дело производством прекратила за отсутствием состава преступления, все проходившие по делу об участниках «антисоветской троцкистской военной организации» были полностью реабилитированы. 27 февраля 1957 года. Комитет партийного контроля при ЦК КПСС восстановил их в партии.

Тем же приказом Ворошилова № 296 от 12.06.1937 извещалось:

«Бывший заместитель наркома обороны Гамарник — предатель и трус, побоявшийся предстать перед судом советского народа, покончил жизнь самоубийством… Конечной целью этой шайки было — ликвидировать советский строй в нашей стране, уничтожить в ней Советскую власть, свергнув рабоче-крестьянское правительство и восстановить в СССР ярмо помещиков и фабрикантов. Мировой фашизм и на этот раз узнает, что его верные агенты Гамарники и Тухачевские, Якиры и Уборевичи и прочая предательская падаль, лакейски служившие капитализму, стёрты с лица земли, и память о них будет проклята и забыта.

Нарком обороны СССР Маршал Советского Союза К. Ворошилов».

После ареста Ежова, а также Николаева, Райхмана, Листенгурта, УшаковаУшимирского (сотрудников особого отдела НКВД СССР), принимавших участие в расследовании дел по «военному заговору », было установлено, что показания о причастности Гамарника к «военному заговору» получены незаконными методами для придания самоубийству Гамарника иной, чем в действительности, причины. Тем более, что этого желал Ворошилов, не терпевший открытой критики со стороны Гамарника. Всё это послужило основанием для Генпрокурора СССР Руденко Р.А. обратиться 22 июля 1955 года с запиской в ЦК КПСС. Свою записку он закончил такими словами:

«При таком положении сомнительные показания Тухачевского, Якира и Уборевича, при отсутствии других объективных доказательств, не могут быть положены в основу обвинения Гамарника Я.Б. в измене Родине, и это обвинение с Гамарника Я.Б. должно быть снято».

Записка была рассмотрена 6 августа 1955 года на заседании Президиума ЦК КПСС, и принято постановление согласиться с предложением Генпрокурора СССР.

Когда Р.А. Руденко сообщил ГВП об этом решении, его спросили:

— А как реагировал на ваше предложение член Президиума ЦК К.Е. Ворошилов?

— Как? Да никак. Куда денешься. Со скрипом, но проголосовал «за».

В 1955–1956 гг. Ворошилов перестроился, стал поддерживать просьбы о реабилитации многих из тех командиров, на арест которых давал санкции. В своих резолюциях на заявлениях он писал: «Знал как преданного командира», «Сомневался, что может вредить», «Был отличным политработником» и т.д. И совсем удивил нас Ворошилов, когда мы увидели его подпись под такими словами о Гамарнике:

«Вся сравнительно короткая жизнь Я.Б. Гамарника — это трудовой и ратный подвиг. От рядового коммуниста до крупного партийного руководителя — таков его путь. Ян Гамарник на любом посту работал с полной энергией. Он показывал пример простоты и скромности, органически не терпел кичливости и зазнайства. Он был настоящим большевиком-ленинцем. Таким он и останется в сердцах тех, кто знал его лично, в памяти всех трудящихся».

Таковы были принципы и мораль большевистских вождей Сталина и Ворошилова. Несмотря на многочисленные преступления Ворошилова перед армией, доведшие её до такой степени ослабления, что она была разгромлена в начальный период ВОВ, он был главным хулителем советской революционной победоносной теории глубокой операции, игнорировал достижения советской военной науки, Академия Генерального Штаба носит до сих пор имя Ворошилова. Абсурд! Кощунство!

Последствия судилища и расправы над полководцами Красной армии

Каковы были последствия этого судилища и расправы над полководцами Красной армии? Они не только инициировали массовые чистки командных кадров РККА, что не только сильно ослабило Красную армию, но и побудило фашистскую Германию к нападению на Советский Союз. Они стали началом самых трагичных событий

в жизни советских людей и поставили на грань катастрофы существование Советского Союза.

Это, прежде всего, поражение Красной армии в первые два года войны, оккупация фашистскими войсками огромных территорий Советского Союза от западной границы до Москвы и Сталинграда. За победу пришлось пожертвовать жизнями 42 млн человек.

Что же произошло с новаторской советской «теорией глубокой операции», в создании которой принимал активное участие маршал Тухачевский, а командующие западными военными округами Якир и Уборевич готовились под его руководством внедрять теорию в войсках округов? После судилища над ними и вынесенного им смертного приговора в верхах Красной армии эту теорию объявили «теорией глубокого предательства». Закостеневший в своём консерватизме нарком обороны маршал Ворошилов продолжал настаивать на том, что «красная кавалерия попрежнему является победоносной и сокрушающей вооружённой силой». В течение двух лет в советских вооружённых силах, особенно в мотомехвойсках, наблюдался застой, так как руководство РККА было занято чистками командных кадров. Только на третий год была создана организационноштатная комиссия во главе с замнаркома командармом 1го ранга Г.И. Куликом для поиска оптимальной оргструктуры танковых войск. Комиссия состояла в основном из конников, поэтому поиск затянулся ещё на год. В результате её работы мехкорпуса были ликвидированы, приостановлено развитие крупных мотомеханизированных (танковых) соединений. Вместо них были созданы маломощные танковые бригады, которые не способны были осуществить тактический прорыв фронта в оперативный успех.

В то же время в Германии усиленно наращивалась боевая мощь армии. Сначала Гитлер значительно укрепил фашистское ядро вооружённых сил, а затем перешёл к завершению полной фашизации их. Начиная с марта 1938 года Германия приступила к скрытому отмобилизовыванию армии, которое продолжалось вплоть до начала войны.

Опираясь на бурную милитаризацию своей экономики, она в короткий срок создала значительный перевес боевой мощи по сравнению с соседними буржуазными государствами Европы, что позволило за короткий срок завоевать их. Одновременно шёл интенсивный процесс выработки командованием вермахта оперативностратегических концепций для ведения большой агрессивной войны. В германской армии утвердились «новые» взгляды массированного применения танковых, моторизованных сил и авиации в будущих сокрушающих наступательных операциях.

Авторами их выступали немецкие генералы Эйман сбергер, Гудериан, Клейст, Гот, Гёпнер, которые изучали иностранный опыт и многое заимствовали у советской военной школы, особенно из теории глубокой операции и боя. Впервые применив его против миллионной польской армии в сентябре 1939 года, разгромили её за 16 дней, совершив блицкриг.

Продолжалось общее отставание Красной армии от германского вермахта в техническом и организационном отношении, что наглядно показали её неудачи при походе в Польшу и в войне с Финляндией. Эти неудачи побудили всё же советское руководство снять Ворошилова с поста наркома и заменить его на С.К. Тимошенко, который тоже являлся конником, приближённым к Сталину ещё со времён Гражданской войны. Сталин поручил Тимошенко провести реформу Красной армии, а также привести стратегические планы в соответствие с новыми реалиями.

Надвигающиеся международные угрозы и происходящее изза них расширение Красной армии придали задаче подготовки командных кадров настоятельную необходимость. Программы Тимошенко были амбициозными и хорошо продуманными, но они слишком запоздали. Человеческих и технических ресурсов для программы не хватало, а переформирования в Красной армии, произведённые

в 19401941 гг. сперва при оккупации части польской, румынской территорий и стран Прибалтики, а затем в ходе частичной мобилизации весной 1941 года, нарушили целостность всей системы военной подготовки.

В результате командующие не были знакомы с современной тактикой и оперативным искусством ведения боя и операции, штабы — недоукомплектованы и не привыкли

работать как единые команды, соединения не сплавлены в настоящие боевые части, а рода войск неспособны действовать совместно. Военнослужащие боевых частей

и обеспечения не овладели поступившей новой техникой (танками, самолётами, артиллерией) и не были подготовлены действовать в современной войне.

Все командные звенья слабо представляли себе ведение оборонительных боёв, поскольку все они были пропитаны наступательным духом Красной армии. Они этому научатся — но лишь ценой громадных потерь и личных жертв.

Советское военное и политическое руководство, считая военное столкновение с мировым фашизмом неизбежным и оснастив армию огромным количеством средств вооружённой борьбы, не потрудилось создать необходимый резерв командных кадров, а вместо этого занялось истреблением их, что привело не только к дефициту этих кадров, но и создало в армии атмосферу страха, подозрительности и опасения любого проявления независимости и инициативы. Этому способствовали продолжавшиеся репрессии накануне и даже в начале войны, когда были арестованы более 20 генераловгероев по сфабрикованному новому заговору военных во главе с генералом армии К.А. Мерецковым.

Послесловие

Сфабрикованное дело, судилище и расправа над полководцами, последовавшие вслед за ними массовые чистки командного состава Красной армии, а также Большой террор принесли Советскому Союзу неисчислимые беды. Они особенно негативно сказалось на боеспособности Красной армии, сильно ослабив её. С них начались её неудачи в локальных войнах, особенно при походе в Польшу и в войне с Финляндией, и закончились разгромом Красной армии, который произошёл в первые 1,5–2 года ВОВ. Для того, чтобы отстоять честь, свободу и независимость Советского Союза, пришлось объявить тотальную мобилизацию и пожертвовать жизнями 42 млн советских людей. Таких потерь в одной войне человечество не знало за всю свою историю.

В Советском Союзе практически не осталось семьи,

в которой не было бы родственниковучастников ВОВ, не отдавших свою жизнь за Родину. О таком числе потерь стало известно недавно. Все эти годы они скрывались от советских людей, начиная с 1946 года, когда в интервью корреспонденту газеты «Правда», в ответ на его вопрос о количестве потерь в ВОВ, Сталин ответил: «7 млн человек», занизив цифру в 6 раз. Для того, чтобы отвлечь внимание советских людей от таких огромных потерь, какой ценой пришлось заплатить за игнорирование советской военной науки, Сталин после войны разжёг 3 идеологических кампаний с антисемитским подтекстом: великодержавного шовинизма, низкопоклонства (преклонения) перед Западом и космополитизма.

В такое критическое состояние, поставившее страну на грань катастрофы, ввергли Советский Союз его политическое и военное руководство, возглавляемое Сталиным и Ворошиловым, которые своими безрассудными действиями уничтожили командные кадры РККА накануне войны.

Начало этому преступлению было положено сфабрикованным делом против высших военачальников во главе с Тухачевским, выступающих за перевооружение Красной армии механизированными (танковыми) соединениями и внедрение стратегии глубокой операции. И никто не понёс за свои преступные деяния никакой ответственности. Более того, Академия Генерального Штаба до сих пор

носит имя К.Е. Ворошилова, одного из инициаторов «дела военных» во главе с Тухачевским, массовых чисток армейских командиров и могильщика революционной теории глубокого боя и операции.

Неоднократные попытки нового наркома обороны Тимошенко исправить положение ни к чему не привели, и Красная армия подошла к началу войны при отсутствии у командующих опыта ведения армейских и фронтовых операций, при отсутствии крупных механизированных (танковых) соединений, и не удалось выработать истинной стратегии ведения современной войны. И всё это произошло изза игнорирования военным и политическим руководством достижений советской военной науки.

Маршал С.М. Будённый о суде над М.Н. Тухачевским. Впечатление очевидца

В 2020 году была рассекречена пролежавшая больше 80 лет под секретным спудом только небольшая часть докладной записки С.М. Будённого наркому обороны К.Е. Ворошилову о своих впечатлениях о суде над М.Н. Тухачевским и другими военными, о чём была написана одноимённая статья американского и российского авторов Г. Фарра и В.Р. Боброва.

На наш взгляд, эта часть докладной записки Будённого о суде над М.Н. Тухачевским и другими военными и комментарии к ней ещё больше запутывает вопрос о достоверности этого процесса. Авторы статьи и сами пишут, что им не ясна причина, побудившая Будённого и Белова взяться за перо. По нашему мнению, они оба были настолько близки к Сталину и Ворошилову (все они принадлежали к одной группировке — конников), что могли бы проинформировать их устно о своих впечатлениях. Но почемуто об их впечатлениях понадобился письменный отчёт. Остаётся предположить, что письменный отчёт нужен был Сталину и Ворошилову, чтобы удостовериться в том, насколько ловко удалась фабрикация дела, и обмануть общественность, а также оценить возможность дальнейшего проведения репрессий, чисток в Красной армии.

О том, что Сталин был большим мастером в деле фальсификации, свидетельствует такой известный факт. Фабрикацией дела о якобы состоявшейся встрече Георгия Пятакова (он был одним из 6 партийцев, о котором упоминает В.И. Ленин в своём «Завещании») с Троцким в Осло, чего было достаточно для предъявления обвинения в троцкизме, ареста и репрессий, занимались вместе Сталин с Вышинским.

Пятаков был крупным специалистом и работал 1м замнаркома в наркомате тяжёлой промышленности, который возглавлял Орджоникидзе. Тот плохо разбирался в делах наркомата и без Пятакова был как без рук. В эти годы Пятаков по делам службы был послан в Германию. Для возбуждения дела против Пятакова Сталин с Вышинским предположили, что во время командировки в Берлин Пятаков использовал два дня для поездки на поезде в Осло для встречи с Троцким. После произведённых расчётов Вышинский доложил Сталину, что для поездки в Осло на поезде двух дней недостаточно. Тогда Сталин предложил Вышинскому заменить поездку в поезде на самолёт. Тогда после суда и осуждения Пятакова к смертной казни,появилось сообщение об этом в советской печати и о том, что Пятаков такогото числа летал в Осло для встречи с Троцким.

На следующий день в Норвегии вышли все газеты с этой информацией и дополнительным сообщением, что в тот день была нелётная погода и самолёты из Берлина не летали в Норвегию и вообще в этот день в Норвегии не было полётов.

Хотя эта фальшивка была разоблачена, но приговор Пятакову не был отменён. Более того, Орджоникидзе после ареста Пятакова дважды ходил к Сталину и просил его освободить Пятакова. Сталин два раза обещал ему это сделать, о чём нарком сообщал Пятакову при посещении его

в тюрьме. Но Сталин не сдержал своего слова. Известно, что после этого Орджоникидзе застрелился.

Подобным образом фабриковались и другие дела, в том числе и обсуждаемое авторами, которые докладную записку Будённого принимают как доказательство предательства осуждённых. Это, на наш взгляд, большое заблуждение. Опубликованная часть письма Будённого подтверждает общий сговор конников по устранению танкистов, для чего и было сфабриковано это дело, а Будённый был направлен в суд для защиты позиции конников, о чём, повидимому, он написал в ещё не раскрытой части докладной.

Будённый в докладной записке Ворошилову озвучил показания подсудимых. И начинает он с того, что пишет:

«Хочу изложить Вам свои впечатления по прошедшему 11.6.37 г. процессу контрреволюционной военной фашистской организации…

В своём выступлении на заседании суда Якир остановился на сущности заговора, перед которым стояли задачи реставрации капитализма в нашей стране на основе фашистской диктатуры. К этому они должны были прийти двумя путями: во-первых, свержением существующей власти внутренними силами при помощи вооружённого переворота и, во-вторых, если первое не будет осуществлено, то при помощи военного поражения, с участием интервентов в лице германского фашизма, японского империализма и Польши. При последнем варианте в виде компенсации интервентам отдавалась часть территории нашего государства: Украина — Германии, Дальний Восток — Японии. Для поражения советских армий у заговорщиков была договорённость с германским Генштабом в лице генерала Румштедта и генерала Кёстринга, и специально составлялся план поражения РККА во время войны. По словам Якира, у них было решено, что для данного дела все средства хороши. Как на политическую фигуру заговорщики ориентировались на Троцкого и его блок, в который входили троцкисты, зиновьевцы, правые националисты, эсеры, меньшевики и т.д. К концу Якир заявил, что в нём сочетались два Якира. Один, дескать, советский, а другой — враг народа, шпион, предатель, диверсант, террорист — всё, что хотите. В последующих выступлениях подсудимых все они держались в этих же рамках выступления Якира».

Такие показания у подсудимых добывались следователями НКВД изуверскими методами допроса с помощью всевозможных орудий пыток.

Фабрикуя это дело, зачинщики его, по сути дела, нарисовали для заговорщиков вот такую программу (сценарий), которую осуществляли такими методами, которыми, судя по впечатлениям С.М. Будённого, фальсификаторы добились желаемых результатов. Этот опыт дал им основание для расширения эксперимента, что нашло своё отражение в массовых репрессиях, которые в первую очередь коснулись окружения осуждённых и выходцев из военспецов, а затем всего командного состава Красной армии.

Но как можно было вешать на них эту программу, если те, кого зачислили в заговорщики, все воевали в Гражданскую войну на стороне красных в интересах Октябрьской революции и рабочего класса, за установление власти рабочих и крестьян — власти Советов, против власти капиталистов и помещиков, разгромили белые армии и армии интервентов, отстояли целостность России, которую

белые генералы распродавали оптом и в розницу странам Антанты за оказанные ими услуги оружием, войсками и всем остальным?

Более того, для продолжения дела революции, не только для защиты своего социалистического отечества, но и дела социализма во всемирном масштабе была разработана новая советская победоносная теория глубокой операции, изза которой разгорелся конфликт между танкистами и конниками, которые таким бесчестным методом пытаются избавиться от своих оппонентов. Но об этом ни слова. И вот теперь советских военачальников обвиняют в заговоре за реставрацию капитализма и установление фашистской диктатуры, в планах поражения Красной армии в войне с Германией и Японией и отторжения территории России в виде компенсации, и т.д., и т.п.

И для всего этого проектируется мнимое политическое руководство во главе с Троцким. И составителям этого проекта невдомёк, что Троцкий написал блестящую марксистскую работу о том, что благодаря неразборчивости Сталина, приравнявшего социалдемократов к националсоциалистам, Гитлер смог прийти к власти. Это утверждение Троцкого до сих пор никто не опроверг.

Но партийная пропаганда, как ни в чём не бывало продолжает связывать имя Троцкого с германским фашизмом. Такие бредни могли рождаться только в голове у Сталина и его окружения, которые после этого процесса затеяли чистку командиров Красной армии и развязали Большой террор, тем самым ослабили армию до такого состояния, что поставили её на грань катастрофы в начале ВОВ.

Как можно было приписывать Якиру, имевшему еврейские корни, установление фашистской диктатуры в стране, способствовать поражению Красной армии в войне с фашистской Германией, если всем было известно как Гитлер преследовал евреев в Германии? Абсурд. Выкрик перед расстрелом: «Да здравствует товарищ Сталин!» — говорит о том, что до последнего вздоха он верил в идеалы Октябрьской революции.

Все участники «заговора военных» были реабилитированы. Убедившись, что обвинение Тухачевского и других военачальников в тяжких государственных преступлениях необоснованны, а осуждение неправосудно, ГВП доложила своё заключение Генеральному прокурору СССР Р.А. Руденко. Вскоре от него последовало указание подготовить протест на постановление Специального судебного присутствия. 31 января 1957 года Военная коллегия Верховного Суда СССР по заключению Генерального прокурора отменила приговор от 11 июня 1937 г., дело производством прекратила за отсутствием состава преступления, все проходившие по делу об участниках «антисоветской троцкистской военной организации» были полностью реабилитированы. 27 февраля 1957 года Комитет партийного контроля при ЦК КПСС восстановил их в партии.

Мотомеханизированные (танковые) войска после процесса над военными

Последствия судилища и расправы над полководцами и последовавшие за ними массовые чистки командных кадров отрицательно сказались на боеспособности Красной армии. На несколько лет было приостановлено развитие мотомеханизированных (танковых) войск. Только в августе 1938 году мехкорпуса были переформированы и переименованы в танковые, в связи с чем к концу 1938 году в Красной армии уже имелось 4 танковых корпуса, 24 отдельные танковые бригады и 4 тяжёлые танковые бригады. Этим была создана хорошая основа для создания танковых объединений — танковых армий. Но в 1939 году танковые корпуса были упразднены — исходя из опыта войны в Испании, где танки использовались в небольших масштабах изза горной местности.

Продолжалось общее отставание Красной армии в техническом и организационном отношении от западноевропейских армий и особенно от германского вермахта, что наглядно показали поход Красной армии в Восточную Польшу и война с Финляндией 19391940 гг. Эти неудачные выступления побудили советское руководство снять Ворошилова с поста наркома обороны и заменить его на С.К. Тимошенко, который тоже являлся конником, приближённым к Сталину со времён Гражданской войны. Проводимые чистки и отставание Красной армии инициировали планы агрессии фашистской Германии против Советского Союза. Сталин поручил Тимошенко провести реформы Красной армии, а также привести стратегические планы в соответствие с новыми реалиями.

В своих мемуарах маршал М.В. Захаров вспоминал, что в довоенный период только с 1939 г. в нашей армии проводился поиск лучшей организационноштатной структуры войсковых формирований, особенно в бронетанковых войсках.

Конец ознакомительного фрагмента.