В мире добрых сказок

Юрий и Аркадий Видинеевы

Добрые сказки для умненьких детишек – это не только забава. Они что-то объясняют, чему-то учат. Если подумать над ними, то можно найти в них то, что скрыто под очень простыми, незатейливыми словами.

© Юрий и Аркадий Видинеевы, 2019

ISBN 978-5-0050-0613-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

В Царстве

Волшебных Снов

Мешочки настроения

Малыш со смешным и ласковым прозвищем Карапузик очень хотел увидеть того, кто приходит к нему по ночам и приносит интересные сновидения. Карапузик знал, что этого таинственного невидимку зовут Сон. Сегодня утром бабушка пожаловалась маме, что этой ночью Сон к ней не пришёл. Обиделся? Не может этого быть! Как можно обидеться на такую добрую бабушку? Наверно, он просто забыл о ней.

Карапузик представлял себе, что Сон — это маленький гномик с огромным мешком сновидений. Каждое сновидение у него в отдельном кулёчке с надписью. На одном из этих кулёчков должна быть надпись: «Сон для Карапузика».

Этой ночью Карапузик, перед тем как уснуть, долго приоткрывал один глазик, чтобы увидеть, как подойдёт к нему гномик Сон. Но тот снова подкрался к нему незаметно и толкнул его в глубокую яму. Сначала падать в неё было очень страшно! Но приземление было мягким. Карапузик оказался в огромном и удивительном мире. Прямо перед ним были высокие крепостные стены древнего города. В распахнутые ворота входили люди, облаченные в богатые старинные наряды, большие караваны верблюдов, везущие товары из дальних стран, труппы актёров и циркачей, фокусники, факиры и музыканты. Карапузик последовал за ними.

За воротами всех встречала очень красивая девочка с яркими лучистыми глазами и обворожительной улыбкой. Каждому она выдавала по два пустых шелковых мешочка. Один мешочек белый, другой — чёрный. Все принимали это подношение с пониманием. Один только Карапузик не знал, для чего нужны эти пустые мешочки. Он спросил об этом у той девочки, которая их выдавала. Та очень удивилась его непониманию и ответила:

— Всё, как обычно: белый мешочек для хорошего настроения, а чёрный — для плохого.

— А как нужно вкладывать это в мешочки?

В ответ девочка рассмеялась звонким серебряным смехом:

— Об этом не нужно заботиться! Мешочки сами будут наполнятся твоими настроениями!

Людской поток подхватил Карапузика и переместил на главную площадь города, где уже шло представление. Заезжие гастролёры сменяли друг друга, соревнуясь в борьбе за зрительские симпатии. Только что завершившие своё парное выступление акробаты раскланивались перед многочисленной публикой, наслаждаясь их бурными овациями и криками «Браво!!!». Победоносно покинув арену, они разместились в креслах для зрителей прямо перед Карапузиком, и Карапузик видел, как раздулись от хорошего настроения их белые мешочки. А чёрные мешочки обоих акробатов по-прежнему были пусты.

Ещё больший восторг у публики вызвало выступление факира. Он провёл огромного верблюда через игольное ушко, превратил куски льда в язычки огня, а в конце выступления поймал муху и раздул из неё слона.

Зрители долго-долго аплодировали этому факиру. Карапузик видел, как раздуваются от хорошего настроения их белые мешочки. И вдруг он с удивлением заметил, что у одного из сидящих перед ним акробатов белый мешочек опустел, а чёрный наполнился. Карапузик спросил об этом у сидящего рядом малыша, и тот пояснил:

— Я давно знаю этих акробатов. Это очень разные люди. Того, что с полным белым мешочком зовут Улыбашка. Он весёлый и добродушный. Улыбашка радуется чужим успехам, как своим собственным. Поэтому ему хорошо живётся. Второго зовут Смурняшка. Он самолюбивый и завистливый. Свои успехи приносят ему хорошее настроение, а от чужих успехов его хорошее настроение исчезает, а плохое накапливается. Поэтом он очень несчастный человек. Плохо ему живётся.

— А какой же я человек? — подумал Карапузик и тут же сообразил: надо взглянуть на свои мешочки! Захотел он это сделать, но не успел, потому что проснулся.

Волшебная скрипка

Малышка Анечка готовилась к ночному сну. Прикрыв глазки, она слушала мамочкину сказку. В этой сказке её кроватка превратилась в карету. Кучер щелкнул кнутом, крикнул «Но!», и карета, набирая скорость, помчалась в Царство Волшебных снов.

Огромная фиолетово-голубая луна освещала окружающее пространство призрачным фиолетово-голубым сиянием. За окнами кареты по обе стороны дороги мелькали черные силуэты деревьев, подсвеченные искрящимися отблесками колдовского лунного света. Впереди и позади кареты слышался грозный топот кавалерийского эскорта.

Карета остановилась перед крыльцом великолепного дворца. Кавалеристы спешились и выстроились по обе стороны двери кареты со стороны дворца. Их командир — стройный усатый атлет в парадной форме полковника от кавалерии — почтительно открыл дверь кареты и подал Анечке руку.

— Мы прибыли, моя прекрасная мадмуазель! — ласково произнёс блистательный полковник, помогая малышке Анечке выйти из кареты.

В сопровождении почётного эскорта кавалерийских офицеров Анечка последовала за полковником во дворец и, пройдя через множество просторных, потрясающе красивых залов, была представлена королеве.

Как прекрасна была королева в своём праздничном наряде! Каким ярким блеском переливались драгоценные камни на её перстнях, браслетах, колье, серьгах и короне! Какой добротой светились её изумительно красивые глаза!

— Ма…! — ахнула Анечка, едва не назвав королеву таким привычным и родным словом. Но королева быстро выставила вперёд свою левую ладошку и подала Анечке знак молчания указательным пальчиком правой руки, приложив его к своим губам.

— Значит, это наш с ней секрет! — поняла малышка и, низко поклонившись королеве, произнесла:

— Я явилась по Вашему приказанию, моя прекрасная королева, и готова служить Вашему Величеству!

По повелению королевы Анечке подали маленькую, как раз по размерам для такой малышки, скрипочку.

— Сыграй мне, мой ангел, мою любимую музыку, — попросила королева.

— Ма..! — едва не проговорилась Анечка, но, тут же, спохватившись, исправилась:

— Ваше Величество, моя прекрасная королева! Я не умею играть на скрипке.

— Тебе и не надо уметь, мой ангел. Это волшебная скрипка. Добрые руки и любящее сердце передадут ей и настроение, и порывы твоей души, а она преобразует их в музыку. Её смычок сам будет водить твоей ручкой!

Анечка послушно взяла скрипку и смычок, расположила их так, как это делали знаменитые скрипачи на телевизионных конкурсах, и… о, чудо! Её руки обрели лёгкость, с виртуозной умелостью овладели чудодейственной скрипкой и стали изливать через неё потоки божественно чистой, чарующей музыки, окрашенной всеми переливами радуги, всеми ароматами цветов, всеми восторгами вкусовых и осязательно нежнейших восприятий! И когда души слушателей переполнились возвышенной красотой этой удивительной музыки до отказа, музыка умолкла, но её волшебные отголоски ещё долго удерживались в них подобно неостывшим уголькам недавно погасшего костра.

Лица слушателей заливали слёзы умиления, немого восхищения, непередаваемого словами блаженства.

Прошло несколько минут сладкого, сковывающего томления прежде, чем наступившая тишина взорвалась оглушительными овациями.

Когда овации стихли, королева сказала Анечке:

— Я одарю тебя за твою игру самой высшей королевской наградой: наделю тебя счастливым характером!

— А что такое счастливый характер, Ваше Величество? — спросила Анечка.

— Это умный характер. В нём и твёрдость, оберегающая честь и достоинство; и выдержанность, не располагающая к суетливости, к погоне за чужой похвалой; и крепкая защищенность от нападок лжецов, завистников, клеветников и интриганов.

Людей с таким умным характером могут любить, могут не любить. Но не могут не уважать.

Таким был Аничкин сон.

Таким стал её характер.

Великий Замысел

Приснился малышу Николушке Солнышку удивительный сон. Был он в этом сне малышом зайчонком. Вышел он погулять, а вокруг него собрались его ровесники: маленькие бельчата, лисята, волчата, совята, мышата, ужата, лягушата. Все весёлые, дружелюбные. С кем ему поиграть?

Вот подходит к зайчонку ужонок:

— Давай поползаем с тобой наперегонки!

— Ну что это за зверёк? Ни лапок, ни ушек, ни пушистого хвостика. Просто уродец какой-то! Не хочу играть с таким уродцем! — подумал зайчонок, а вслух сказал:

— Я ползать не умею. Давай лучше посоревнуемся, кто выше прыгнет!

С этими словами зайчонок рассмеялся и пошёл дальше выбирать себе товарища по играм.

А тут подходит к зайчонку лягушонок и говорит:

— Я могу посоревноваться с тобой, кто выше прыгнет!

Посмотрел на него зайчонок и подумал:

— Ещё один уродец подвернулся: ни мягкой шерстки, ни ушей, ни пушистого хвостика. Не хочу играть с таким уродцем!

А вслух зайчонок сказал:

— Передумал я прыгать! Хочу побегать! Сможешь ли ты меня обогнать?

Засмеялся зайчонок над лягушонком и пошёл дальше.

Тогда подзывает его мамочка зайчиха и спрашивает:

— Не понравились тебе ни ужонок, ни лягушонок?

— Не понравились. Просто уродцы какие-то, — признался зайчонок.

— Ты потому так думаешь, что не понимаешь Великого Замысла нашей матушки природы, — сказала мамочка зайчиха и пересказала ему по памяти несколько глав их этой занимательной книги.

И понял зайчонок, что каждый, созданный природой зверёк — это Само Совершенство. Каждый зверёк идеально приспособлен к тому образу жизни, который для него предназначен. Эта приспособленность находит воплощение во всём: и в повадках, и во внешнем облике. Ни один даже самый ловкий зайчонок не может так нырять, как лягушонок, так скакать по верхушкам деревьев и с дерева на дерево, как бельчонок, так летать, как вставший на крыло совёнок, так плавать и ползать, как ужонок. Зато те прекрасно приспособлены к своим делам. Да! Они идеально приспособлены для выполнения их звериных задач! А всё идеальное прекрасно! Но разглядеть и понять их идеальную красоту может лишь тот, кто постигнет тайны Великого Замысла нашей матушки природы.

— Буду постигать! — решил зайчонок.

С тем он и проснулся.

Но не отступил от решения постигать тайны Великого Замысла.