Белая проза

Юрий Павлович Роговцов

Сборник коротких рассказов: повествовательная, поэтическая, авангардная проза, этюды. притчи, сказки. Произведения рассчитаны на литераторов и литературно подготовленного читателя. Книга содержит нецензурную брань.

ЛОТА

сны — кто не жил в них

Вновь закрываю глаза.

Вновь призраки тумана спускаются ко мне, обнимают меня бесшумным теплом, укрывают прозрачным, невесомым, бестелесным. Вновь стараюсь я собрать пустые шорохи — бессонные мои сновидения — исчезающие пятна.

Лота, Лота — исчезающее в повторении слово.

Лота — призрак слова — заклинание, брошенное в колеблющуюся глубину.

Нет — не вижу

— не вижу…

Как полон мир бесконечной растительности и ощупи. Как полон он тобой, напоён губами твоими влажными, с которых я пил росу томлений — утешительную усладу.

Но нет тебя.

Нет.

О безглазая память, в которой нет тебя. О пустые усохшие мои руки. О, тело — кости мои. Почему не горите вы пламенем её — пламенем о ней.

Но нет её.

Нет тебя — Лота.

Нет…

Лота,

Лота — неустанное слово —

ищущее, зовущее, глухое,

немое слово —

имя.

Лота.

И призраки — пятна невесомые — без шороха — без тела — без слуха — безглазые — безгласые призраки кружат — всё кружат без ветра около души моей — ложатся в неё — исчезают — пустеют — смолкают — пустеют душу мою трепетную — сонливую — сонную — спящую.

Но нет тебя в ней, Лота —

Нет.

Засыпаю я, не видя тебя — не видя вновь тебя. Засыпаю навсегда без тебя — без тебя, Лота,

Лота…

засыпающее слово —

слово —

слово…

…

Открываю глаза.

Свет. Звук. Тысячи света. Тысячи звука…

Сколько стен — молчащих, тайных… сколько гостеприимных, чужих, глубоких, забытых комнат… сколько поющих, шумящих, открытых, кричащих лугов, лесов, озёр, неб — видели мы с тобой — видели глаза мои. Сколько разных тебя — видели, смотрели, наблюдали, тайно любовались они.

Но ты всё та же — всё те же ресницы, закрывшие глаза, всё та же — своя — чужая — спящая с открытыми, припухшими от поцелуев снов губами — своими — моими алыми ранами души. С каким страхом и трепетом вора тянулся, крался я к ним. Как таил дыхание и чувства свои. Как рвали они душу и грудь мою — когда я прикасался к губам спящим твоим — не ждавшим — не видевшим меня — тайно крадущегося — тайно набрасывающегося.

Но ты резко убегала, холодно убегала губами — жестоко просыпалась от меня — от снов. И не давала мне волосы вороньи свои, и не давала мне глаза безжалостно чёрные, и не смел я согреться в пальцах твоих.

Всё забрала ты у меня. Всё и память.

Лота,

Лота —

неустанное, невыносимое слово.

Лота.

…

В мае мы переехали в Грюнвальд.

Тихие булыжные улочки, тихие в цветной меланхолии дома, молчаливые ветреные кафе.

Ты вышла из машины и, свернув за угол, исчезла.

Я заперся в гробу гостиницы. Был день, но я закрыл окна и сидел в темноте чужих голосов. Когда твой телефонный звонок разорвал мне сердце.

Это была — сейчас я знаю — наша — моя последняя ночь с тобой. Тогда я ждал, хотел, верил, что ты вернулась; и холод и немота ласок твоих — был стыд любви и жара твоего.

Но я рвал, мял, бросал стыд, я орал на стыд и топтал его босыми ногами своими. И ты смеялась. И в звон смеха твоего лил я вино безумия любви своей — и знаю теперь, что сам пил его — напивался — пьянел — и пил в звоне бокальном смеха твоего.

…Утро проснулось, когда я устал.

Ты пошла принять душ — и плеск воды омывал моё напоенное тело, напоённую душу.

Я заснул под этот плеск — под это журчание — под этот шорох — под это исчезновение. Под плеск, журчание, исчезновение, засыпание тебя. Ты ушла в меня — в мою воду — в мой сон, и в нём утонула — уснула навсегда — забылась.

Лота.

…

Вновь закрываю глаза.

Вновь слышать хочу — пить — плыть в воде той.

Вновь призраки тумана спускаются ко мне — обнимают меня бесшумным теплом своим — укрывают прозрачным — невесомым — бестелесным. Вновь пытаюсь я собрать пустые шорохи — бессонные мои сновидения — вздохи памяти моей безгласой. Вновь видеть хочу, ощущать, тянуться, красться, красть хочу тело твоё, тепло чужое твоё, сон тайный твой, дыхание жестокое голубиное твоё. — Лота.

Лота —

Лота…

— неустанное, исчезающее имя —

слово —

Лота…

Никогда не откажусь повторять ещё и ещё…

Но нет тебя.

Нет.

Забрала себя ты — забрала — ушла — уcнула навсегда в снах моих.

Вновь закрываю глаза.

И призраки — пятна невесомые — без шороха — без тела — без слуха — безглазые — безгласые призраки кружат — всё кружат без ветра около души моей — всё ложатся в неё — исчезают — пустеют — смолкают — пустеют душу мою трепетную — сонливую — сонную — спящую.

Но нет тебя в ней — Лота.

Нет.

Лота —

Лота —

Лота…

засыпающее слово —

слово —

слово — имя

…