The x-files, или cказ о кузнеце-молодце и барине-глупце

Юрий Николаев, 2010

Весёлое повествование в стихах, в духе народного юмора, стирающее до абсурда все временные грани и условности.

Для подготовки обложки издания использована художественная работа автора Дины Турбиной.

Иллюстрации — Сергей Подойницын.

Без формальных операций,

Без пролога и прикрас

Я начну, пожалуй, братцы,

Свой бесхитростный рассказ…

На окраине Рассейской

В стародавние года

Жил да был помещик сельский

По фамилии Беда.

Все, и бабушки, и деды,

Кто богаче, кто бедней,

Что поделать, были Беды,

Все, до самых до корней.

Да в фамилии ли дело?

Вот скажу я — вряд ли уж!

Ведь фамилия владела

Не одним десятком душ,

Два села и три деревни,

Речка, пасека, луга…

Род Беды был очень древний,

Богу — сын, царю — слуга.

Жил помещик важно, чинно,

Сладко спал, да сытно ел,

И грузиться беспричинно

Абсолютно не умел.

Но была одна загвоздка,

А вернее — целый гвоздь:

Очень барин правил жёстко,

Всем он был — как в горле кость.

Был он жаден, ох, без меры,

Экономный — хоть куда,

Скупердяйские манеры

Унаследовал Беда.

Драл с крестьян не по три шкуры,

А по пять, а то и шесть.

Никакой тебе культуры,

Деспот, словом, он и есть!

Уж и жалобу катали

Все крестьяне на него,

Богу плакаться устали,

Бесполезно, ничего…

Скучно барину в усадьбе —

Он со скуки и жаднел,

Денег валом стало, как бы,

А досугом обеднел.

Ни кино, ни дискотеки,

Хоть со скуки голоси,

В девятнадцатом-то веке

Где ж им взяться на Руси?

Вот крестьянам — не до скуки:

Поле выпаши, сажай…

Намозоленные руки

Все в борьбе за урожай,

Гробят жизни, горбят спину,

Тихо с Богом говоря,

Да помещика-скотину

Проклинают втихаря.

Где ж управа на мерзавца,

Где ж заступничка найти,

Кто ж вернёт христопродавца

С бессердечного пути?!

Все ж запуганы властями,

Да неграмотны к тому ж,

Все же с бабами, с дитями,

Семьи — аж по десять душ…

* * *

Все не все, а только скромно

На окраине села,

Тридцати годочков ровно,

Жил да был кузнец Илья,

В бытие своём неспешном,

Чередуя с бражкой квас…

Вот о нём-то, о сердечном

Мой и, собственно, рассказ.

Был Илья — кузнец что надо,

Поталантливей Левши,

Тонкий ум и мышц громада,

А работал — за гроши.

Весь душой в своей работе,

Красавéц и молодец,

Мужиков, как в анекдоте,

Не «кодировал» кузнец,

Да и к девкам шибко рьяно

За инстинктом не бежал,

Так, была одна, Татьяна,

Вот её и ублажал…

Солнце только выйти хочет

Из-за леса, из-за гор,

А Илья уже хлопочет

Раздувая жаркий горн,

Неудачной будет редко

Процедура у него,

Из горна́ лепил конфетку

Он буквально из всего,

Раскалённые железки

Пластилином гнёт в дугу,

И подковы, и подвески,

И фальшивую деньгу,

Всё для сада-огорода

Эксклюзивом выдавал,

И для местного народа

Он талантов не скрывал.

На общественных началах

Всё подряд изобретал,

На крестьянах одичалых

Инновации пытал.

Как ни стукнет — всё прекрасно,

Что ни вещь, то просто шик,

В общем, что скрывать напрасно —

Креативный был мужик…

Все, конечно, им довольны,

И гордятся кузнецом,

Все с Илюшкой хлебосольны,

Как с влиятельным лицом.

Уважают, не по-детски,

Наливают от души —

И за нрав его простецкий

И работу за гроши,

Что язык его недолог,

Что не даст кувалдой в лоб,

Толерантен, как психолог,

И умён, как местный поп…

* * *

Вот однажды, между делом,

После чарки, по-людски,

На помещичьих наделах

Засиделись мужики.

Самогоном печень тешат,

(Наш мужик на это слаб)

Языки спокойно чешут,

Про погоду и про баб,

Про помещика, конечно,

Там всё больше — мать… мать… мать…

Эх, икоту этот грешник

Не устанет унимать…

Каждый барина вспомянет,

Сплюнет под ноги в сердцах,

И опять упиться тянет,

Да уснуть себе в кустах…

Но обмолвившись случайно,

Между делом, про Илью —

Вдруг… закончилось ворчанье,

Стало тихо, как в раю.

Мужики переглянулись,

Побросали шапки в грязь

И в деревню ломанулись

Ошалело матерясь.

Там, где домик неприметный,

Там, где кузня с кузнецом,

Где Илья, чувак конкретный

Не ударит в грязь лицом…

По дороге мимоходом,

Повстречав ещё народ,

Делегированным сбродом

Полсела к Илюшке прёт.

Потолпились возле кузни —

(Не напрасна ль суета?),

Сотворив кресты на пузе,

Постучали в воротá…

Наковальня замолчала,

Стих кузнечный перезвон,

Взмокший потом, как мочало,

Наш Илья выходит вон.

Мало-мало удивился,

Увидав сию орду,

Осторожно поклонился,

(Мол, традиции блюду!)…

— С чем пожаловали, братцы?

И чего такой толпой?

Если бить — давайте драться!

Если пить — идём в запой!..

А крестьяне чешут репы,

Сразу робость в мужичках,

Потому как ох, нелепы

Мысли в пьяных мозжечках…

— Гой-еси, ты наш Ильюша!

(Тот подумал: «я не гой!»)

Нас, пожалуйста, послушай,

Наш кудесник дорогой,

Мы тут, стало быть, намедни

Покумекали слегка,

Ты послушай наши бредни,

Залетевшие с хмелька,

Вобчим дело-то простое,

Для твоих умелых рук,

От жестокого застоя

Нас избавишь, милый друг…

Ты же видишь, ведь не глупый —

Барин наш совсем… того…

В голове, видать, шурупов

Не хватает у него…

И по жадности рекорды

Бьёт постылый человек,

И наглее этой морды

Мы не видели вовек…

Штоб нам эдакое, парень,

Для сатрапа сотворить,

Штоб добрее стал наш барин,

Штобы…у-до-вле-тво-рить!..

Ты ж, Илья, мозгами справен,

Всякой всячине мастак,

Пусть порадуется барин,

На какой-нибудь пустяк…

Хоть каким его супризом

Отвлеки от бедноты,

Аль евойным спиногрызам

Понаделай красоты,

Али там для бабы-злючки

То бишь, барыни-Беды —

Еротичецкие штучки,

Штоб того… туды-сюды…

* * *

Скоро сказка говорится,

Да не скоро сотворится…

Вот задача, так задача

Для простого кузнеца…

А Илья улыбку прячет,

Вытирая пот с лица,

Из-под солнечного чуба

Щурит ясные глаза…

— Ладно, братцы, будет чудо,

Я ж для дела — только «за»!

Всё, што обчеству полезно,

Наклепаю-налеплю,

Я ж люблю своё железо,

Больше выпивки люблю!..

Вы мне дайте для разгона,

Штобы думалось легко,

Пару литров самогона,

Да хорошее мяско́,

Всякой зелени положьте,

Без неё — какой зачин?

И недельку не тревожьте

Понапрасну, без причин.

Да ишшо мою Татьяну

Не пущайте до меня,

А не то расслаблюсь спьяну

И получится фигня…

Загалдели-зашумели

Мужики ему в ответ,

Право слово — ошалели,

И другого слова нет…

«Вот уж счастье привалило,

Уж неужто он смогёт?!..

Как бы всё б скорее было,

Ан не выдержит народ!..»

Загрузили кузню жрачкой,

Самогона принесли,

Накатили за удачу…

И под вечер уползли.

А наутро шёпот-ропот

По деревне побежал:

Как там, блин, Илюшкин опыт?..

Как бы он не облажал…

Самый юркий мужичонка,

Запускается в засыл,

Чтоб разведывал тихонько —

И народу доносил,

Только что-то всё без толку

Возвращается шпиён —

Все лазейки на защёлку

Зафигачил компаньон…

Между тем эксплуататор

По фамилии Беда —

Лидер сельского проката,

Местных случаев звезда:

Этот малый большеротый,

Напрягаясь сгоряча,

Челюсть вывихнул зевотой,

Так, что вызвали врача…

* * *

День за днём идёт уныло,

На селе — одно и то ж,

То гроза ячмень побила,

То скота опять падёж…

В этих хлопотах сезона

Как-то стих ажиотаж,

Даже как-то самогона

Мужикам не жалко аж,

Али попросту привыкли,

К старой жизни-маете,

Али просто тупо сникли

В беспросветной нищете,

И неделя уж промчалась,

И к закату будет срок…

Что Илюшкой обещалось

Зачтено как юморок…

Он и так помощник знатный

Для деревни, как и встарь,

Всё починит аккуратно

И коней и инвентарь,

Что его тревожить бредом

Ну, подумаешь — Беда!

На Руси подобным бедам

Место в жизни есть всегда…

Правда, кто-то заикнулся,

Мимо кузни проходя,

Мол, кудесник видно сдулся,

Бог ему теперь судья…

Но как только солнце село,

И притих крестьянский люд,

Весть голубкой пролетела:

Не пропал Илюшкин труд!

Эй, народ, тащи-ка к кузне

Свой ленивый тощий зад,

Наваял недельный узник

АнтиБедный агрегат,

То-то будет развлеченье,

То-то станет «комильхво»,

Конец ознакомительного фрагмента.