Мои московские улицы

Юрий Малов, 2014

Как хорошо вы знаете Москву? Юрий Малов приглашает вас на прогулку по известным московским улицам, где он провел свое детство и юность. Во время этой книжной экскурсии он расскажет вам об историческом прошлом этих мест, сохранившихся там достопримечательностях, а также о том, как кружева этих московских улиц и переулков вплелись в судьбы его родных, друзей, знакомых. Вас ожидают увлекательные маршруты по Большой Дмитровке и Пречистенке, вы заглянете в Столешников, Печатников и Брюсов переулки, побываете на Пушкинской и Трубной площадях, пройдетесь по Страстному и Рождественскому бульварам, ознакомитесь с историей создания Мемориала на Поклонной горе. Рассказ о московских улицах и москвичах сопровождается оригинальными фотографиями Л. Ларенцовой, представляющими образцы московской архитектуры различных школ и эпох, что придает повествованию визуальный аспект и дополнительную привлекательность. Присоединяйтесь!

Военные годы

Хотя родители получили две комнаты в коммунальной квартире на Пушкинской улице в 1935 году, мои воспоминания о жизни здесь связаны больше всего с военным временем и послевоенным периодом, когда я стал постарше.

Война застала нас с бабушкой в Серебряном бору, который тогда считался отдаленным от Москвы дачным местом. У нас там была комната в одной из дач, полученная от работы моих родителей. Помню, как, проснувшись утром, увидел бабушку, стоящую на коленях. «Что ты делаешь, бабушка?» — спросил я. «Война, сыночек! Началась война», — крестясь, ответила бабушка. Нас с бабушкой вскоре вывезли в Москву, которую тогда начала бомбить немецкая авиация.

Сохранились отрывочные воспоминания, как меня, сонного, таскали в бомбоубежище в подвале дома, либо в ближайшее метро, когда по радио объявлялась воздушная тревога.

Смутно, как отрывки сновидений, всплывают у меня разрозненные картинки нашего отъезда из Москвы в эвакуацию в Барнаул в октябре 1941 года. Длительная дорога в набитом людьми железнодорожном вагоне медленно двигавшегося поезда, с частыми остановками на незнакомых станциях и полустанках, где главной задачей пассажиров была наполнить чайники или бидоны кипятком. Во время каждой остановки поезда взрослые обязательно бросались с пустой посудой к станционным постройкам, где находился титан с кипятком, которым можно было наполнить нужную емкость бесплатно, отстояв длинную очередь. Кипяток служил своеобразным суррогатом горячей пищи во время длительной железнодорожной поездки. Запомнился вокзал Новосибирска, где нам предстояла пересадка на поезд, идущий в Барнаул. На перрон вокзала выгрузили наши вещи — три или четыре чемодана и бабушкину швейную машинку. На эту кучу вещей посадили меня и велели сидеть смирно, никуда не отлучаться. Мама с бабушкой ушли оформлять билеты. Весь перрон был полностью завален чемоданами, тюками, кругом были незнакомые, куда-то спешащие люди. Одним словом, вокруг было незнакомое и пугающее окружение. Стало страшно, я заревел в голос и отправился искать маму. Хорошо, что далеко уйти не успел. Меня перехватила во время вернувшаяся мама. Как доехали до Барнаула — не помню. Но Барнаул меня поразил деревянными тротуарами вдоль городских улиц и белыми булками-сайками, которые продавались свободно, без карточек. Правда, через несколько дней они из продажи исчезли, и хлеб, как и в Москве, стал продаваться только по карточкам.

Конец ознакомительного фрагмента.