Затмение. До и после. Тетрадь 3

Юрий Киреев

Автор, как герой произведения, попадает в разные жизненные ситуации. Вначале безоговорочно принимает комсомольский энтузиазм. Но со временем поддаётся соблазну лёгкой жизни. Наступает время переоценки жизненных принципов и разрушения социальной мечты. После эмоционального затмения наступает общественное просветление. В рамках всей книги герой проходит долгий путь этического чистилища и не теряет веры в энтузиазм неукротимой юности.

Стихи о том, что автор видел, чувствовал и о чём думал до и после перестроечного времени.

Редактор Антон Киреев

© Юрий Киреев, 2022

ISBN 978-5-0053-6543-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Киреев Ю. П.

Тетрадь 3

Распятие

Сборник

Знойное наваждение

Лето.

Жара летальная.

От солнца —

Слепящая тьма.

В небе —

Прорехи астральные.

В мыслях —

Одна кутерьма.

Плавится

Связь событий.

Катится пот, как слеза.

Просится прочь

Из укрытия

Молочная

Железа.

Рвётся

Упругая сила

Навстречу

Прохладным губам…

От знойности

Невыносимой

Запреты трещат

По швам.

Заповеди,

Как запонки,

До «Фени» нагим рукам,

Распятым наглей,

Чем на западе,

В последнем броске

К губам.

Сознание сходит

На убыль.

И никакому суду

Не подотчётные губы

Целуют

Свою

Судьбу.

Демон

Аж на две тысячи

Не сходимся в летах.

И столько же

Прозяб я зим и вёсен.

Ах, жалкий ящер!

Тело — прах.

Всекостный скрип.

Как плесень проседь.

Глухая осень.

И вдруг, как гром!

Душе настало…

Передо мной…

Во мне весна…

Затмился день.

Земля пропала.

Я там, где бог.

Мой бог…

Она!

Я шизик.

Я закон переступил.

Там

В запредельном мире

Нет опоры,

Где б я публично

Сердце обронил

И пригубил

Запретные озёра

Но нет и снадобья.

Да и нужно ль оно?

Она прошла

И отвела глаза.

Как от пустого места.

Но

Её догнал,

Чтоб сердце показать.

Оно в груди,

Когда‐то трепетало.

И трепета другого

Ожидало.

И день, и ночь.

И радостно,

И грустно…

Я душу распахнул —

Там было пусто.

Ладья

Встало солнце

Над Задоньем.

Моет золото

В воде.

С Ладой,

Как ладонь с ладонью,

Мы поладили в ладье.

Улеглась

Волна на плёсе.

Солнце поровну

Даря.

И плывёт

Ладья без вёсел

Эхо песней

Серебря.

Не вернётся

Каравелла.

Вспять не хлынет

Тихий Дон.

Но в ладью без вёсел

Верит

Неостывшая ладонь.

Распятие

Тону в духах,

Распятый на

Расшитых солнцем

Пяльцах.

И не спасенье для меня

Святая щепень

Пальцев.

В бальзаме

Радужных цветов

Я растворён бесследно.

Я обезглавлен.

Я готов

Любить грешно

И слепо.

Но ту лишь,

Кто мои мечты

Распяв на небосклоне,

На сердце

Вышила кресты.

Гвоздики —

На ладонях.

Голгофы майской

Звёздный час

Меня

В разгул ненастный

Хранит от сглаза

Чёрных глаз

И голубым —

На праздник.

Цветут гвоздиками

Мечты

Под жаром аллилуйя.

То не кресты.

Нет, не кресты,

То гвозди поцелуев.

Лукавство

Ты о сердце

в сердце —

В курсе.

Но зачем

Глаза — в глаза?

Ждёшь слова?

В твоём ли вкусе

Разговорчивый

Казак?

Брось сердиться.

В бурке звёздной

Дремлет

Полная луна.

Тихо‐тихо

В небе позднем.

И на сердце —

Тишина.

Правда

Два рассвета —

Два тумана,

Два колодца —

Два огня,

Правды две —

И два обмана —

Это горе про меня.

Белый свет

Расколот на два:

Ты и я.

Не в этом честь!

Для меня

Одна лишь правда

В том, что ты

Была и есть.

Вспышка

Я в эпицентре

Жуткой стужи

Тепла избыток

Обнаружил.

Там позывных

Живые герцы

Твоё выстукивало

Сердце.

С какой‐то удалью

Невольной

Я погрузился

В эти волны.

И богом

Стал себе казаться

В одной из чудных

Гравитаций.

Проклятье

Хочу убить

В тебе себя

И возродиться

Вновь собою,

Как прежде

Ищущим тебя,

И презираемым

Тобою.

Как неотвязная

Проказа,

Я надоем.

Я обозлю.

И не послушаюсь отказа,

И вновь откроюсь,

Что люблю.

И может быть

В далёком где то,

Где не раздвоен

Бренный мир,

Нам станет

Свадебною Летой

Во все цветы

Медовый пир.

А точно ли,

Что этот рай

Не просквозит

И не наскучит?

И не прольётся

Через край

Глухим протестом

Эта участь?

И точно ль

Терпкое питьё

Не станет

Пресным

Дистиллятом?

Наверно, наше

Бытия

И есть

Счастливое

Проклятье.

Каблучки

Погружаясь

В естественный

Прах,

Оталела заря

Над аллеей.

Тени выползли

Из‐под коряг

И опять

Белый день

Одолели.

Но в сплетении

Тёмных теней,

Вдруг надежда

Сверкнула,

Как молния.

Округлилась

До мегасвечей.

И зарёю аллею

Заполнила.

Алый свет

В закоулках теней

Голубым

Раскалился свечением.

Переполнил

Зелёный тоннель

И надвинулся,

Как наваждение.

И уже не уйти никуда!

Каблучкам

Уподобились громы.

А глазам —

Голубая беда.

А губам —

Неисчерпанный омут.

В катафалке

Смотрю я

Из солнечной бездны

На лёгкий пушок

На губах,

На мой катафалк

Бестелесный,

На твой

Не оплаченный

Страх.

Не список победный

Мне нужен,

Но твой неуверенный

Торг.

Мне нужен

Твой радостный

Ужас

И твой обнажённый

Восторг.

Нужны откровенья

Блудницы

И телом

Исторгнутый смерч,

Зачатый в трахеях

Волчицы,

Как вопль,

Карающий смерть.

Мировая

Под куполом

Полуденной

Жаровни

Я корочкой,

Как гриль,

Коричневел

И вожделел,

Чтоб кто то

Поукромней

Меня ресницами

Нечаянно поддел.

И ел бы,

Упиваясь и смакуя,

И сердце

Воскрешая на губах…

Другого и не нужно

Поцелуя!

Смешна война

С теплинкою

В глазах!

Смешит душа,

Раздевшись

До бикини,

Но в ссоре есть

Пленительный

Резон:

Что спор богов?

Когда сама богиня

От гнева свыше

Раскрывает зонт!

Простой навес

У грома гнев

Оспорит

И без услуг

Смешных поводырей

Сойдут с сердец,

Ошпаренных

При ссоре,

Колонии

Совместных

Волдырей.

И я на дне

Лучистого колодца

Не стану испаряться

Без следа.

Я загораю

На ресницах солнца

Нечаянно поддетый

Навсегда.

Кутерьма

Она не всепрощение.

Она во всём строга.

Обидчива до мщения.

Колючей, чем строка.

Она и всепрощение.

И сладкий суд она.

Она не повторение.

Она сама весна.

Она зари наряднее.

И полдня горячей.

И вечера прохладнее.

И полночи щедрей.

Капризней,

Чем красавица.

Мудрее, чем тюрьма.

И счастьем называется

Вся эта кутерьма!

Диагноз

То от беспечности

Бездумной.

То в тишине

По стёжке лунной.

То обессилив.

То легки

Стучат неровно

Каблучки.

Неровен час,

В нервозном сбое

Железным

Остриём набоек

На путь,

На небогобоязный

Вдруг ступят,

Станут и увязнут.

И остановятся

Совсем!

Не веря в скорбное

Досье,

Я укорачиваю шаг.

Прислушиваюсь,

Не дыша.

И радуюсь.

Ликуй, душа!

Больное сердце

Не молчит.

Пусть с перебоем,

Но стучит.

Жалобы взломщика

Пусть судьба

Работает ключом,

Как на то слепой

Посмотрит случай.

Мне от смеха

Легче жить крючком

Не могу тупых

Спокойно слушать.

Я, остряк

Заточки заводской,

Выточил себе

Заветный ключик.

Сам теперь

Заведую судьбой,

А не он,

Тупой

Завистник случай.

Я смотрю,

Как водится, вперёд

И в глазах своих

Расту неспешно.

За спиною,

Как никак — перо.

За душой —

Весёлый

Пересмешник.

Мне теперь ничто —

Любая дверь.

Если б не досадное

Несчастье.

Не могу

Без видимых потерь

Я до сердца милой

Достучаться.

Щёлкнул

Настороженно

Засов.

И душа замкнулась,

Как улитка.

Сколько нужно

Несказанных

Слов,

Чтоб чуть‐чуть

Затеплилась улыбка?

Чтоб комочки

Стали леденцом?

Чтоб от счастья

Тесно стало в горле?

Чтобы небо

Сделалось крыльцом

И лучи навстречу

Распростёрло?

Боязнь

Измученный

Непостоянством

Нашествия нежного

Бремени,

Стою в озарённом

Пространстве.

Лечу

В вверхтормашковом

Времени.

И жмурюсь

От жуткой

Припухлости,

Не скрыть

Под помадой, которую.

Боюсь,

Что на лунных

Округлостях

Моя закруглится

История.

Но больше боюсь,

Блин, другого я.

Боюсь,

Что на лунное

Стойбище

Наступит

С нахрапом

Налоговой

Рассудок

Холодным

Убожищем.

Стою в озарённом

Пространстве,

Лечу

В вверхтормашковом

Времени

Ищу

Постоянного бдения

Для хрупкого

Непостоянства.

Жгучая свадьба

Нет, не на пляже

Возляжем,

А, словно, взойдём

На костёр.

Возможно

Обуглимся даже,

Но переживём

Приговор.

Нас будут

(Так есть и так было)

Подъездные

Есть язычки.

И будут дырявить

Навылет,

Как заказные,

Зрачки.

Мы будем бледнеть

От признанья.

Мы будем краснеть

Со стыда.

Словно на давних

Свиданьях

Нам не довелось

Дострадать.

Бои соловьёв —

За плечами

И мудрость на плечи

Легла.

И осень венки

Для венчанья

На праздничных

Клёнах

Зажгла.

Карма на двоих

Прострел

Коварной ауры

Аорту разворочил.

Пульс не строчит

По трауру.

А что чернее

Ночи?

Пустая

Стынет спальня и

Там не судачат свечи.

Ромашка виртуальная

Осыпалась под вечер.

Бессонница на черепе

Проращивает трещины.

Всю ночь.

Пришёл скорее бы

Электрик

Благовещенный.

Да будет свет!

Как здорово!

Но ты не рада будто.

И с королевским

Норовом

Вдруг отвергаешь утро.

Поэтическая модель

Что там фото?

Что там теле?

Мастера

Цветной строки

С поэтической модели

Моделируют стихи.

И, не видя

В этом средстве

Ни малейший

Криминал,

Раскрывают

В щедром сердце

Слов горячий

Терминал.

Пусть от этих

Вдохновенных

Поэтических щедрот

В моделированных

Венах

Пульс взрывается

И мрёт.

Ни поэту,

Ни модели

До волшебного листа

Ни малейшего

Нет дела.

Чист поэт.

Модель чиста.

По следу

И я гоню велосипед,

Но жму без цели

На педали.

И открываются

Чуть свет

Зачем‐то мне

Конец ознакомительного фрагмента.