Дед тоже был пацаном. Рассказы для детей и их родителей

Юрий Гаврюшенко

Детство – счастливое и беззаботное время в жизни человека. Главный герой книги – мальчишка 60-х годов. В каждом рассказе он не только повествует нам о каком-либо интересном событии из своей жизни, но и пытается осмыслить собственные поступки, а также понять окружающих людей. Книга будет интересна не только детям школьного возраста, но и взрослым. Ведь им порой так хочется вернуться в то время, когда их родители были совсем молодыми.

Ледоход

На перемене Витька сказал:

— А вы знаете, что на Иртыше сейчас ледоход?

— Ну и что? — ответили мы.

— Как что? Это очень интересно, можно сходить на Иртыш посмотреть.

После уроков Витька, я и Олег, весело размахивая портфелями, шли смотреть ледоход. Я много раз бывал летом на Иртыше, даже как-то пару раз зимой, где видел странных мужчин, сидящих на морозе над лункой. Но что такое ледоход, толком не знал. Был апрель, ярко, по-весеннему, светило солнце, хотя с Иртыша дул холодный ветер.

Через полчаса мы стояли на берегу. Сразу скажу, что ледоход — завораживающее зрелище. Витька был прав. Я увидел огромное количество льдин, плывущих по течению. Одни из них были огромные, почти как футбольное поле, другие маленькие, на которых поместилось бы не больше одного человека. На некоторых было много снегу, почти сугробы. На других ничего, голые льдины. Это был какой-то хаос на реке.

В течение нескольких секунд картина на реке менялась. Одни льдины плыли быстрей, другие медленней. Мало того, некоторые льдины с успехом наползали на другие, а на них заползали третьи.

— Это затор! — пояснил Витька.

И все время мы слышали какой-то гул и скрежет от проплывающих льдин.

— А если нам попасть на большую льдину, куда мы доплывем? — спросил Олег.

— Куда впадает Иртыш? Сначала в Обь, а потом в Северный Ледовитый океан, — заметил я, — если, конечно, льдина не растает.

— А может, и не растает, мы же на север будем плыть, — вмешался Витька.

Мы заметили, что не одни на Иртыше. Справа и слева, вдалеке, были еще группы людей, наблюдающих за ледоходом.

— Смотрите, что они делают! — закричал Олег.

Мы увидели, как некоторые мальчишки запрыгивают на льдины и обратно. Это было здорово. Но был риск оказаться в ледяной воде. Но нас уже ничто не могло остановить. Чем мы хуже? Самое главное — подобрать хорошую льдину. Чтобы она была не только большая, но и находилась ближе к берегу.

Наконец Витька с горящими глазами заскочил на льдину и тут же прыгнул на берег. Затем это удалось сделать мне и Олегу. Это было потрясающе. Впору нас было награждать медалью за отвагу. Это не то что в городе проламывать замерзшие лужи. Теперь нам уже было мало заскочить на льдину и тут же спрыгнуть. Надо было суметь немножко прокатиться. Как можно дольше оставаться на льдине. Некоторые из них медленно ползли вдоль берега, другие, наоборот, резко уходили на середину реки.

Вскоре подплыла большая льдина. Она ударилась в берег и почти остановилась. Мы все втроем заскочили на нее. Льдина лишь слегка покачивалась у берега, и было совершенно безопасно. Мы стали прыгать на ней, в общем дурачиться. Поскольку льдина была большая, то интереснее было находиться на ней дальше от берега.

Я увидел, как другая большая льдина подходит к нашей. Стали наблюдать, что же будет. Произошел таран. Наша льдина резко содрогнулась на месте, и мы не заметили момента ее отрыва от берега. Первым увидел это Олег.

— Прыгаем! — с испугом закричал он и резко прыгнул со льдины.

Я успел заметить, что Олег одной ногой попал в воду почти по колено. Льдина резко пошла от берега. Мы с Витькой чуть замешкались и прыгнули в воду уже секунды через две после Олега. Этого было достаточно, чтобы по пояс оказаться в ледяной воде. Выбравшись на берег, я почувствовал, что все, что ниже пояса, обожгло холодной водой.

— Быстрее бежим домой сушиться! — закричали мы хором.

Похватали свои портфели и понеслись. Бежать было неудобно. Холодная вода хлюпала в обуви. Олежке было проще всего. Он набрал воды лишь в один ботинок. Мне было бежать дальше всех, так как я жил с другой стороны школы. А Витька и Олег — между школой и Иртышом.

Наконец, первым свернул к своему дому Олег. Через несколько минут, тяжело расставляя ноги, забежал в свой подъезд Витька. Я слегка позавидовал ему. Он жил в одном из тех благоустроенных домов, которые после стали называть сталинскими, а может, и тогда уже называли. Сейчас скинет всю одежду и пойдет в горячую ванну. У нас такого нет. Но это не так важно. Главное, быстрее домой. Можно и полотенцем вытереться. Пробежал мимо школы, теперь еще минут пять и можно будет погреться, укрывшись одеялом. Вот уже и наш старый двухэтажный дом дореволюционной постройки.

Я полез в портфель за ключами, но их там не было. Всегда были, а сейчас нет.

Вспомнил, что вечером, когда делал уроки, они выпали из портфеля. Я еще ими играл, крутил на пальце за кольцо, ну и забыл положить обратно. Их у меня нет именно сейчас, когда они крайне необходимы. Что делать?

У дома было три входа с разных сторон. Подошел, подергал — везде было закрыто. Взрослые на работе. Покричал Кольке в окно. Нет его. Где-то шляется. Я начинал замерзать. Погода хорошая, весенняя, но только для тех, кто сухой.

Вышел со двора и спросил у прохожего, сколько времени. Была половина четвертого. Мама приходит с работы полшестого. Значит, мне надо продержаться два часа. Это долго в моем состоянии.

Может быть, если кто-то из соседей раньше придет, я смогу хотя бы в коридоре подождать. А если не придет? Или пойти к Витьке, у него погреться, не раздеваясь? Нехотя поплелся. Остановился у первого сталинского дома. Вспомнил, как зимой мы, мальчишки, забегали в подъезд погреться у батареи. У них во дворе были горки, качели, и я иногда приходил к ним поиграть. Зашел в подъезд, батареи были горячие. Решил к Витьке не идти, погреться здесь.

Я прислонился к батарее всем телом. Постепенно холод стал уходить из-под моих штанов. Я оставался таким же мокрым, но сама сырость становилась теплее. Теперь можно и подождать. Наблюдал в окно подъезда за играющими детьми. В этот яркий весенний день их было особенно много. Но мне совершенно не хотелось идти на улицу. Даже просто делать шаг было очень неприятно. Стоять у батареи еще ничего, терпимо.

Спускалась по лестнице старушка, спросила:

— Ты чего сынок греешься, замерз, однако?

— Да, замерз.

— Весенняя погода обманчива, можно и заболеть, — продолжала бубнить старушка, спускаясь дальше. Через некоторое время я спросил о том, который час, у мужчины, зашедшего в подъезд.

— Без пяти пять, — ответил он.

Еще немного постою и пойду на остановку маму встречать, решил я. Обрадовался, когда она выскочила из знакомого мне маршрута автобуса. Я не стал ее волновать и сказал только, что забыл ключи дома. А когда играл на улице, поскользнулся и упал в лужу. Вечером, просушившись, я пил горячий чай с малиной.

Утром никакой простуды у меня не было и я пошел в школу. Перед уроком Витька рассказывал одноклассникам, как мы вчера ходили на ледоход, как катались на льдинах. С его слов выходило, что нас унесло чуть ли не на середину Иртыша. И потом мы героически плыли на берег в ледяной воде.

Тут же стала собираться команда из желающих пойти на ледоход после уроков. Когда меня, как одного из участников, спросили, пойду ли на ледоход, я ответил, что второй раз подряд как-то неохота.