Посмертно. Нож в рукаве

Юрий Валин, 2012

Они стали жертвами теракта в нынешней Москве – чтобы очнуться в неведомом мире, в средневековом городе-государстве посреди смертельно опасных пустошей, населенных хищными тварями и враждебными расами. «Судьба-террористка» забросила их в «перпендикулярную» реальность, откуда не возвращаются даже матерые спецназовцы, не то что испуганные подростки. Как «попаданкам» из XXI века выжить среди «ужасов Средневековья», воров, грабителей, наемных убийц, пиратских войн и кровавых нашествий, – выжить без всякой магии и помощи «прекрасного принца», рассчитывая лишь на себя, новых друзей и нож на поясе? На что они готовы, лишь бы вырваться из этого «Антимира»? Какую цену придется заплатить за возвращение домой?..

Автор благодарит:

Сергея Звездина — за техническую помощь,

Александра Москальца — за помощь на «всех фронтах»,

Евгения Львовича Некрасова — за литературную помощь и советы.

© Валин Ю., 2012

© ООО «Издательство «Яуза», 2012

© ООО «Издательство «Эксмо», 2012

Пролог

В кино идти не хотелось. «Брюнетка в миндале» — может шедевр с таким названием привлечь нормального человека? С другой стороны, что делать дома? Опять сидеть в Сети, в чате, тщетно пытаясь пообщаться с кем-нибудь адекватным? Ненужные фразы ненужных людей. Пустая болтовня.

— Ты готова? — возопила Мари откуда-то из кухни.

— Да, сейчас, — с досадой крикнула Даша и выключила компьютер.

Вторую неделю сестры существовали в привычном и необременительном одиночестве. Родители опять сгинули где-то в бездонных порталах Шереметьева. В последнее время предки проводили за границей времени куда больше, чем дома. Работа у них. Для Даши потрясающие успехи родителей на ниве массмедиа символизировались ежедневно получаемой SMS. «Все О?» — озабоченно интересовались предки. Ок, ок. Что может случиться с двумя вполне самостоятельными девицами в центре Первопрестольной? Ограбление? Маловероятно. Наркотики? Фу, пошло. Беременность? Еще пошлее… В свои пятнадцать лет Даша была просвещена насчет форм современной контрацепции не хуже какого-нибудь провинциального гинеколога. Правда, в основном знания оставались сугубо теоретическими. Машка — иное дело. Профессорскую степень на одних «практических-лабораторных» работах наверняка заслужила. В семнадцать лет этакую кучу романов может накрутить лишь истинно увлеченная особа. Ну, это ее дела. Сестры поддерживали доброжелательный нейтралитет. В дела друг друга отучились вмешиваться еще в раннем детстве.

Зацокали каблучки, и в комнату влетела Мари, — возмутительно свежая и прелестная. И это в такую-то жарищу. Хм, фея московского лета. Даша глянула скептически, но к чему придраться, так и не нашла. Хороша сестрица. Стройная, как профессиональная гимнастка, оптимистичная, как утренняя телеведущая. Светлые волосы раскинуты по плечам с шикарной естественностью. Личико чистое, платье простенькое — сразу и не скажешь, что в фирменном бутике прикуплено. Как там в старину говаривали — «спортсменка, комсомолка и просто красавица»? Точно, только значка с лысеньким дедушкой на платьице и не хватает. Вот было бы прикольно. Да, древний идеологический значок отсутствует, иной бижутерии тоже нет, лишь украшают пальчики безукоризненной девушки Марии замысловатые арабские колечки — опять же, недешевый жест в сторону современности и глобализации. Чтоб уж совсем простушкой и девочкой-паинькой не выглядеть. Намек этакий серебряный.

— Ты идешь? Да или нет? Нас уже ждут, — потребовала немедленного решения кинопроблемы сестра.

— Ой, так мы торопимся? — скривилась Даша. — Новый объект? Ты как, только в кино? В смысле, мне потом одной придется домой тащиться?

— Еще чего! Привезут нас домой, не сомневайся.

Понятно — совершенно свежий «объект». Машка всегда точно знает, на каком свидании что допущено: кино, театр, суши-бар, ресторан, клуб и так далее. Лишь по оценке преодоления пробно обучающих миссий соискатель будет допущен к лицезрению, как выражается сестрица, «росчерка девичьих стрингов». Это если объект проявит себя как многообещающий. У Машки естественный отбор поставлен куда строже, чем у основоположника дарвинизма. А алгоритм свиданий и Эйнштейну не постичь. Почему из одной логической цепочки выпадает этап суши-бара и театра, зато появляется стритрейсинг и кальян, а в ином случае тест на сексуальную совместимость следует сразу за посещением концерта в ночном клубе? Неугомонное существо Мари, увлекающееся, невзирая на всю свою столь востребованную циничность. Хотя, нужно отдать должное, старшая сестра все тонкости маневров неоднократно пыталась растолковать. Но Даша в этом отношении неисправимый лузер. В сущности, зачем себе голову забивать, если ты все равно костлява и курноса, как персонаж французского ироничного мультфильма? С такими внешними данными предпочтительнее почаще в монитор смотреть. В хорошем дисплее мало что отражается, а веб-камеру для визуального воспроизведения некоего нелепого фейса в Мировой паутине можно и не включать.

— Только джинсы не вздумай натягивать, — предупредила Мари. — Там кондиционеры стоят непонятно какие. Взмокнешь, как дешевая лядушка с МКАДа.

— Между прочим, я не напрашиваюсь, — пробурчала Даша. — Потненькие ручонки неофита и сама отпихнешь. Надоело мне в роли бессловесной хранительницы приличий выступать.

— Какая еще хранительница?! — возмутилась Мари. — Я о тебе забочусь. Ведь завянешь, как укроп, за компом. Не первоклассница уже. И бессловесной быть вовсе не обязательно. Понравится конкретная личность — я тебе всегда уступлю. Хоть двоих сразу. Я к тебе, между прочим, неподдельно сестринские чувства испытываю.

Застегивая юбку, Даша засмеялась:

— Ты в детстве даже с мороженым жмотничала. Где уж бойфренда приличного подкинуть. Да и дата выпуска в эксплуатацию у твоих мальчиков сомнительная. Спорить могу — подсунешь уцененного, с посаженным аккумулятором.

— Ой, какие речи! — Мари закатила глаза. — Слава богу, у малышки либидо зашевелилось. Начала кроха энергетическими возможностями мужчин интересоваться. Я уж озаботилась — сестричка лягушонком холодненьким растет, от слова «секс» губки бледные поджимает.

— А физиология здесь при чем? — ехидно поинтересовалась Даша. — Ты же всегда утверждала, что оценка потенции самца напрямую зависит от интенсивности вибрации кредиток Visa и Master Card в его бумажнике? Разве не там основной мужской аккумулятор установлен?

— Не вульгаризируй. Мужчина на практике существует как единая взаимозависимая энергосистема. Там полно кабелей и выключателей с рубильниками. Гениталии у настоящего самца с чем только не соединены. Нужно уметь эксплуатировать. Там, знаешь ли, даже газопровод есть.

— Фу, Машка! — Младшая сестра поморщилась. — Иди ты на фиг со своими скабрезностями. Не нужен мне твой бойфренд. У тебя сестра отсталая, юная и непорочная. Она свою девственность только любимому мужу насильно всучит. Пусть, идиот, порадуется.

— Ход эффектный, тонкий. Романтичный. Но что-то не слишком верится, — Мари улыбнулась. — Я тебя тоже знаю. Ладно, мы едем или слушаем, как ты о карьере монашки неискренне бредишь?

* * *

На набережной снова уткнулись в пробку. Странный город — вечная стройка, вечный ремонт мостовых и хвосты чадящих самосвалов. За годы своей осмысленной жизни Даша успела вдоволь насмотреться на агонию старого центра. В мгновение ока истаяли уютные, пусть и обшарпанные дворики Замоскворечья. Перли из недр земли странные чуждые дома — с окнами-эркерами в полстены, с охранниками-чужаками и жильцами, раз в год появляющимися в пугающе просторных, музейных квартирах. Сотни мертвых окон, защищенных жалюзи и пышными портьерами, развешанными во вкусе нефтяников-миллионеров, гулко пустынные по вечерам и выходным переулки. Часто, выходя из дома, Даша чувствовала себя столетней бабкой, помнящей совсем иной город — вон там был скверик, здесь уютная булочная, там детский сад. Теперь вокруг стены, уносящиеся ввысь, камеры слежения, непреступные заборы, по живому рассекшие некогда привычные запутанные проходы между переулками. Шлагбаумы, запуганные охранники, судя по физиономиям, приплетшиеся в столицу пешком за обозом, как древний Ломоносов.

Сейчас «Ауди» медленно двигалась вдоль гранитного парапета набережной. Мари самозабвенно мурлыкала-кокетничала с новым знакомым. Даша, устроившись на заднем сиденье, старалась не морщиться, — так себе «вариант» изыскала сестричка — полноват, даром что про теннис так распинается. И лицо нечистое, как у подростка. Хотя какой он подросток, уже под тридцать. И как с таким целоваться? Ха, кто бы говорил? На себя, мисс Дарья, извольте трезво глянуть. Сколько лосьона на свое личико лунообразное, узкоподбородчатое за неделю вымазать изволили? А красные пятнышки вот они — никуда не делись. Хорошо еще, в глаза не так бросаются. Диатез, как у карапуза трехлетнего. Волосы прямые, невразумительные, блондинисто-серые, вечно секутся, и ничего, кроме «хвоста», из них не придумаешь. Мари сколько раз пыталась сестрицу в свой проверенный салон красоты затащить, имидж родственнице подправить. Может, и стоило рискнуть. Да только мерзостно упрямая у нас барышня Дарья Георгиевна. Не желают-с они современно выглядеть.

Все это чушь. Имидж, самоуверенные парни, модные клубы — тебе-то что до них? В наушниках тихий русский блюз. Ну, не совсем блюз — просто московская музыка. Все равно с заткнутыми ушами легче жить. Сейчас отсмотришь ерунду голливудскую и вернешься домой. Заглянешь в Сеть — мимолетный курс совершенствования английского языка, — что ни говори, а приятно, когда тебя принимают за уроженку федерального округа Колумбия. Не слишком-то патриотично, но льстит. А патриотизм, он никуда не денется — вон, все под юбкой у бронзового долговязого царя ходим-ездим.

Даша проводила взглядом ноги царя, взгромоздившегося на готовый лопнуть от такой тяжести крошечный шлюп. Со вздохом глянула на сжавшееся от близости грозного монарха обшарпанное здание бывшего императорского яхт-клуба. Когда-то двум девчонкам ужасно нравилось разглядывать этот сказочный домик.

Вдруг захотелось выбраться из машины и просто пойти домой. Пусть жара и духота, можно переулком прошмыгнуть. В Мароновском тоже стройка, но всего-то десять минут на своих двоих прогуляться. Кому нужно это кино идиотское? Дома, под высокими потолками, в темных и безлюдных четырех комнатах, так спокойно и уютно. Шторы можно не открывать, просто валяться в кондиционированной прохладе, бездельничать и смотреть на ползущие по потолку узкие полоски вечернего солнца.

Хватать за плечо рыхловатого кандидата в сестрицыны бойфренды и требовать экстренной остановки Даша все-таки не стала. Успеете вы, Дарья Георгиевна, дома насидеться. Половина лета впереди. Стоит ли сестрице вечер портить?

Плеер все мурлыкал в уши:

…без четверти пять окончится дождь,

застынет река, время двинется вспять.{ Здесь и далее стихи из песен команды «Несчастный случай».}

Дождя, несмотря на духоту, так и не случилось. До начала сеанса еще оставалось время, и немногочисленные поклонники «Брюнеток в миндале» коротали время наверху, в кафе. Из окна была хорошо видна площадь с плотными потоками автомобилей и сквер с фонтаном на противоположной стороне.

…Запах пива несет закат

от асфальтовых акваторий.

Старому, некогда самому известному в стране кинотеатру совершенно не подходил хай-тековский фальшивый хромированный пластик, декорирующий кафе. Застывшие волны моря на слишком ярких баннерах, оригинальное «суши», произведенное трудолюбивыми узбекскими руками. Зато кока-кола здесь была просто ледяной.

— Выключи плеер, а, Даш. Послушай, Игорь так увлекательно о Багамах рассказывает. Ты же море обожаешь, — уже повторно намекнула Мари.

— Багамы, Багамы, нас и здесь неплохо поят, — пробормотала Даша, постукивая ногтем по бокалу с кока-колой. — Вы извините, Игорь, но я море только настоящее люблю. С запахом и плеском волн. А в качестве иллюстратора-пересказчика меня даже Айвазовский не устраивает.

— Вполне понимаю, — заверил вежливый Игорь. — Лучше пять раз лично увидеть, чем десять раз лично услышать. Хотите, я вас с Марией приглашу на Багамы в августе? У нас компания аква-байкеров собирается. Будет весело.

— Наверняка, — согласилась Даша, поправляя наушники. — Вы веселый. Сейчас еще что-нибудь этнографическое расскажите сестричке, и мы ваше заманчивое предложение обсудим. Мы с Машей просто без памяти от моря и экзотик-туров. Особенно когда аккумуляторы максимально заряжены.

Мари снисходительно улыбнулась. Надо отдать должное — великодушная принцесса на подначки младшей сестрицы не обижалась.

Игорь продолжал расписывать гастрономические достоинства багамских лангустов. Даша смотрела на площадь, забитую автомобилями, на чахлую зелень сквера и ничего пыльного не видела. Действительно, на море попасть было бы недурственно. Так, чтобы без людей, без машин, без назойливых съестных запахов. Бухта Морской Пехоты — есть такое укромное местечко в Крыму. Выгоревшая колючая трава, соленое озеро, длинная дуга песчаного малолюдного пляжа. Только вряд ли получится. Приедут родители и морской пляж дорогим наследницам наверняка обеспечат. Черногория или Лазурный Берег. Или эти самые Игоревы Багамы. Шезлонги, коктейли и отличный тренинг в английском языке. Кислотные баллоны аквалангов, сияющие гидроциклы, водные лыжи, вечеринки. Нужно будет пытаться внешне соответствовать.

— Пойдемте, уже пять минут осталось, — предложил Игорь.

Мари грациозно вспорхнула. Это надо же уметь так показать бюст в гаснущих лучах заката. «Современные куртизанки или зеленые человечки. Кто из пришельцев сверхъестественнее?» Интересная тема для реферата. Даша вздохнула и встала. Ладно, наберемся терпения и будем смотреть «Брюнеток в орехах». Вот на кой дьявол они нам сдались? Даже Игорь, похоже, исключительно на светловолосых Марий западает.

Сладкий сок источает песок под ногой,

И тот сегодня живой, кто вчера был убит… —

философски предполагал голос в плеере.

Вот двери. Теперь спуститься вниз, к залу на семьсот с лишним мест. Кто-то громко заговорил впереди. Испуганно отскочил в сторону парень в темном кимоно-униформе. В дверь, пригнувшись, вбежала черноголовая фигура. Девушка: джинсы, широкий летний жакет, на голове — небрежно намотанный черный платок. Стиснутые зубы, смуглое лицо, брови вразлет. Отпихнула с дороги, как манекен, грузного оторопевшего Игоря, проскочила мимо сестер.

Даже сквозь наушники истошный визг резал уши:

— Аллах Акбар! Свобода… братьев… смерть!

Девушка кричала, путая русские и нерусские слова.

Даша машинально вынула из ушей наушники. Это что, розыгрыш? Какой идиот…

Мелькнуло бледное от ужаса лицо Игоря, голубые перепуганные глаза сестры, люди за столиками, округлившие рты, дружно собравшиеся воскликнуть «О!».

Девушка в черном платке верещала, оглушая и не давая ничего понять своим визгом. Руки ее неприлично взметнули полы жакета. На животе выпирало что-то смутное, туго облепленное скотчем, уродующее стройную талию.

Так нельзя. Что она себе вообразила?! Двинуть бы ее чем-нибудь тяжелым по башке, чтобы заткнулась. Даша машинально нашла взглядом тяжелый вазон, красующийся на подставке рядом с дверью. Кажется, аспарагус. Врезать таким по затылку — мало не покажется. Игорю стоит только руку протянуть… Парень понял, замотал в ужасе головой. Машка ухватила сестру за руку:

— Не шевелись, Даш…

Черноголовая учуяла, обернулась. На человека вовсе и не похожа. Миловидное лицо стало пустым пятном. И глаза, — белые, белые, белые!

— Аллах Акбар!

«Я в степь хочу. Чтобы только птицы и море рядом. И никого больше», — успела подумать Даша.

В лицо плеснуло белым пламенем.