Воспоминания. Автобиографическая повесть

Юрий Берков

Это автобиографическая повесть человека, родившегося в Ленинграде, ребёнком пережившего блокаду, окончившего среднюю школу, потом Высшее военно-морское училище радиоэлектроники им. А. С. Попова и 47 лет проработавшего на разведку ВМФ. Книга содержит нецензурную брань.

2

Отцовская линия у меня начинается на Украине, на Южном Буге, в селе Ново-Григоривка, Вознесенского района, Николаевской области. Там до 1933 гг. проживало несколько семей Берковых или Берко, как их называли местные жители на украинский манер. Потом, в связи с жесточайшей засухой в 1932 и 1933 годах и Великой отечественной войной 1941 — 1945 гг. этих семей не стало. Кто умер от голода, кто уехал, кто погиб на войне.

Я был в этом селе в 1979 г. вместе с братом отца — дядей Андреем и сестрой отца — тётей Паней (Пелагеей). Они показали мне дом, в котором родились, потом мы прошлись по селу и от местного жителя узнали, где живёт последний из рода Берковых (Берко) — Григорий. У него-то, за бутылкой хорошего вина, я и узнал историю нашего рода.

Сёстры Семёновы в церковном приюте. Рядом с матерью-игуменьей моя мать (самая младшая, Ната).

Оказывается, наш род во времена правления Екатерины II жил на Орловщине (в Орловской губернии). Все были крепостными крестьянами (земледельцами, скотоводами), все работали на помещика. Там время от времени вспыхивали крестьянские восстания, бунты. Эти бунты жестоко подавлялись казаками, которых присылала царица. Во время одного такого бунта мой пра-пра-пра-прадед сбил оглоблей казака с лошади и раскроил ему череп. За это полагалась пожизненная каторга, и моему дальнему родственнику пришлось бежать. Он выбрал Южный Буг. В те времена там была вольная жизнь. Туда сбегались все преступники, беглые каторжники, да и крепостные крестьяне, которым надоело гнуть спину на помещиков. Царских властей там поблизости не было, города Вознесенска тогда ещё не существовало и можно было жить, не опасаясь полиции. На Южном Буге были свои порядки, свой жизненный уклад, свои атаманы и старосты, словом — казацкая вольница. Мой пра-пра-пра-прадед прижился там. Постепенно туда перебрались и другие Берковы. Так наш род оказался на Украине и если бы не засуха 1932 — 1933 годов, мои мать и отец никогда бы не встретились.