Мой Тур Де Форс в Совгавань из Владивостока

Юрий Бевзюк

Моей здесь связь причудной биографии —с людства дальнейшим существованием:порядкам пагубным я смладу сопротивлялся, —достойно прожил сильные лета. Книга содержит нецензурную брань.

Моей здесь связь

причудной биографии —

с людства дальнейшим существованием:

порядкам

пагубным я смладу сопротивлялся, —

достойно пр`ожил сильные лета

Дизайнер обложки Евгений Сазанов

© Юрий Бевзюк, 2020

© Евгений Сазанов, дизайн обложки, 2020

ISBN 978-5-4498-9259-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Людство по-настоящему жило — покуда было…куды расселиться (из моих афоризмов); и к веку 20-му оно всю землю заселило…дошло и до холодного Татарского пролива; и чудовищные по всей Земле мегаполисы заполонило — не ждет его где ничего, — кроме неминуемой и скорой (в мерах времени исторических…и, возможно теперь вполне, — даже и в мерах обычных) погибели… Спасение его — лишь в мегаполисов как можно быстром — обратном расселении…в ускоренном времени…

Тот людоедский корыстно-шизофренический бред: мол, на планете лишь для одного миллиарда людей вольготно места, — не имеет к реальности отношения: ВНЕ мегаполисов почти-то запустение! На 9-ти миллиардах остановится рост людства по причинам естественным…Мне, на 9-м уже десятке, поверьте…В младости я немало походил по сибирской тайге: многие давным-давно исчезли деревни! И даже полян не осталось на картах: всё заросло зеленью!…Хватит на земле и для много больше, чем для 9-ти миллиардов людей, — коими, по компетентным исследованиям, — должен ограничиться рост людства… не ставшего до сих пор человечеством… остаются людишками лишь умелыми, — так и не ставши разумным человечеством…

В городе на Муравьёва-Амурского полуострове

…Чредою сч`стливых случайностей, — о коих в изданных в начале сего года 12-ти книгах, — и уникального еще в школе и вскоре после опыта, — абсурдность жизни в мегагороде сполна познал я в 28 лет, к осени 1968-го, — и место хотя занял хорошее «скраю», в лучшем из всех спорте: в декабре председателем краевой спорториентированья федерации избирался…но отказался, — в октябре уже, в помполиты на Дальневосточного Пароходства суда подавшись, дабы деньжат на переселение подсобрать куда подальше; — был придержан на полтора года в парткоме пароходства Мальковым Николаем Ивановичем (в 1990-м в ПредВерхсовета от КПРФ предлагался…но в пользу Ельцина избираться отказался)…

…Мальков, в со мной — в любезном первом собеседованьи (не своём кабинете — на скамье на ул.25-го Октября, в 2-х метрах от тогда еще не слишком шибкого движения), — сказал:"Отсюда путь до самого верху…а не пойдёт, — в помполиты сможете опуститься в любой момент»; не знал он — я и толкнулся-то в помполиты, — дабы деньжат из Владика податься куда подальше пособрать…не то чтобы в Москву мечтать, ещё гораздо пущий ад…

…Мальков и попёр круто в январе года 70-го наверх — я ж в мае в помполиты («комиссаром» на танкер «Черновцы» опустился); сходил в Полярку пару раз, и столько ж в Вьетнам, — за счёт наш тогда со Штатами отважно воевавший; разок снабжали китобоев близ Гавайев соляркой; в январе 71-го был нам с бензином выгодный, «валютный» на Японию рейс…но у другого танкера внезапно система подогрева солярки отказала — и нами его заменили на Магадан (мне и в голову не пришло тогда, что они сами могли систему сгнобить подогрева солярки…и не заподозрил тоже опытный капитан! Еще такие были в низах честные времена, суровостей наследье сталинских!)…

…Кроме деньжат, была проблема — куда из мегагорода подальше; сначала я в глубоких тайгах его искал, от побержий дальше, — в горных кедровниках, по в купленном в 69-м СССР атласе, 25-тикилометрового масштаба карте; понравились по этой части мне Сибирские Увалы, — в той самой середке сибирской тайги, в большой излучине Оби, — еще не зная, что открыты там залежи нефти-газа колоссальные! В большом секрете еще держали…или, скорее, просто о них не знал… Нравились мне в плаваньях острова Курильские, там возле рыбокомбинатах покинутых были такие поселки экзотические…но, кроме рыбы, водорослей, крабов — чем там жить?..

…Была еще одна проблема (главная!) — от «Робинзона Крузо» в отличие, — жить без подруги, умной, молодой, красивой, — в возрасте под 30 как-то не мыслилось; — но где и как найти красавицу с запросами такими экзотичными?…Тем паче, сильно наглупить уже успел я в жизни «личной»…по общим причинам…от моего изрядного развития не зависящим: оно как раз семейной жизни супрот`ив…Короче, в марте 69-го, в глубоком уныниии от месяца «переподготовки первых помов капитанов» в январе-феврале маразм тогдашний слушать вынужденный, — в постелю затащил блондинку-математичку, вроде бы неглупую, красивую, — с которой утрами месяц ждал автобуса на Луговую от Радиозавода; то ли у ней там было слишком узко — то ль у меня уж слишком взбухло, — но порвалась резинка хлипкая……И вскоре стала раздражать меня подруга…слишком на мне своей «зацикленностью», самодостаточности, — недостаточностью (отсутствием «личности»); однако взял ее ещё на корректировку карты «марафонских» по спорториентированью соревнований на майские праздники (от Океанской до Емара, через весь Муравьёва Амурского полуостров, — кою в наследство от себя оставил краю)… И прибегает в конце мая её сестрица, тоже учительница: — Света в тяжелом состоянии в крайбольнице — энцефалит…К тому ж — беременность обнаружили …И тут-то я от жалости расплылся: переночевала пару ночей в моей палатке — и вот при смерти почти! Пообещал жениться (а что мне оставалось? Света была парторгом 22-й школы: ей откажи, — немедля жалоба в партком письменная: как своих ушей, не видать мне в загранку визы, — и «подъёмные на вышвырон» из мегагорода мне никак не накопить!

…У Светы оказался не клещевой эндемичный вирусный, — банальный бактериальный, — от тяжелых переживаний менингоэцефалит: выздоровела; в моей времянке славной жила после больницы; такой вкуснятиной меня кормила, — как ни до, ни после никто во всей долгой моей жизни; летом приехала её русская мать (отец — красавец башкир, не разглядел сразу ее метисность…как и возраст уже к 30-ти); мать ее, хотя чисто русская, но сильно темнолицая, притом лицо в глубоких бороздах морщин (которые и у Светы к 30-ти); мать смотрит на меня с тревогой глубокой, почти с ужасом, — как на волка, на ее овечку покусившегося

…В конце 69-го лета Света улетела в Талицу — под Сверловском с востока, в отпуск «декретный»; там мне готовили место школы директора…А я корректировал «марафон» с Океанской по викендам; на ноябрьские праздники к туристам-спортсменам Дальзавода присоседился, внес деньги: они бы еду готовили и за палаткой моей приглядывали, пока я по горам, карту корректируя, бегал…И вот 6-го ноября к вечеру высадились на 28-м километре (сейчас Совхозная) заводчан человек 20, я последний; явно не ихняя весьма стройная девица предпоследняя; вижу пока её задок, да такой, как больше не видел ни у кого!…ни до, ни после; хотя не в обтяжку в трико просторном не по росту: ягодички какие-то остренькие и близко расположены…не столько задок широкий, сколько глубокий;…долго не видел ее лицо — не оглядывалась долго (ф.54,слева, 55)… Шли на Седанку через хребеток; дальзаводчане поставили три палатки стандартные, каждая на четверых под завязку — а их, с неихней фигурястой девицей — больше 20-ти!; так ночь они в страшной тесноте промаялись, — я же в своей палатке бязевой поодать — поспал один роскошно…Утром они, позавтракав, — ушли за три км к землянке Лазо, новенькая осталась со мной; я тоже — пожертвовав корректировкой ради такого редкого знакомства; на следующую ночь перейти ко мне предложил, согласилась охотно, — и, пожалуй, в первую же ночь, была отдаться готова: видно ее припекло…почему и пошла со Шмыровым Лёвом (на орангутана похожим), — но лидером дальзаводчан, в поход; но холоднющей была ночь, градуса 2—3 мороза…раздеваться догола было неспособно…да и как-то не так-то девицу в первую же ночь…

…Незадолго до на 1970-й Новогодья, дня за два попал я с активом спорториентированья на вечер в ресторане предновогодний, на Миллионке; там и Людмила была, страстно обнималась со мной в палатке на Седанке которая; бледна была — ей нездоровилось (потом оказалось — в сильной депрессии была, жизнь у ней не складывалась); рано ушла — я ее вслед за ней; во дворе догнавши, внезапно поцеловал…и проводил; там же, на Миллионке бывшей, в дореволюционном одноэтажном кирпичном домишке у пожилой дамы снимала квартирку; Новый год встречать с хозяйкой, через дня 2—3 пригласила; но на сей раз мне нездоровилось — и когда, после сиденья за столом недолгого, мне постелили в коридре, — и Люся пришла ко мне из своей комнаты — меня насморк обуял несносный…После, помню, пришла ко мне в дежурство в парткоме в выходной…помню, как затруднялся ей объснить, кто я такой (нелегко и самому себе!)… И, провожая меня до трамвая, в сером платке пуховом, отчего еще уже казалось ее и без того узковатое лицо, — она с такой надеждой на меня глядела своими глазами серыми…что это вот меня и задело! — В этом взгляде вся было ее надежда! И пригласил ее в свою времянку января года 70-го 31-го…и сразу сына ей, блондинчика-красавчика (ф.56, внизу слева) «заделал без осечки»… Где-то около того времени в Талице как раз родился сын мой у Светланы первый, 31-го октября — второй у Людмилы, — двум сыновьям платил потом алименты; в марте 76-го прибавились у Людмилы на дочь… лишь благодаря которой продлилось на 6 лет и 3 месяца — мое «полосатое» счастье семейное… но с апреля 76-го — 50% легального заработка — в алименты…

…Зимой, работая тогда в парткоме, прервал я корректировку «марафона»…но «рисовал"почти с «нуля», с растяжки по клеточкам с километровки горизонталей — в лесу за Мингородком и севернее теплоцентрали, — для «чайников» полигон; там в феврале, погожим днём, сказала так мечтательно у костра Людмила: «Как хорошо бы в домике в лесу пожить!»; сказала, о последствиях не ведая, — в зиму с 71-го на 72-й пожила… и, перед с 75-го на 76-й, — еще две зимы…

…Тут кстати вставить только вчера, 19.5.2020-го, оцифрованное Евгением, — сочиненное мною лет 10—12 стихотворение, тогда же племянником Саней оцифрованное и отпринтованное…но затерялась оцифровка…

…Закончил стихотворение