Нянька для злодеев

Юлия Ханевская, 2017

Тайны прошлого могут быть разными. Какие-то рушат семьи и разводят людей в разные стороны, а какие-то уничтожают целые миры. Тайна Лорелии особенная. О ней не знает даже она сама. Вернее, её душа благополучно забыла свою прошлую жизнь. Сейчас Лора – беззаботная озорная девушка, которой повезло родиться волшебницей в мире без магии. Закончив школу, она отправляется в другое измерение, чтобы поступить в Академию и наверстать упущенное время. Но она еще не знает, что ее возвращение к чародейству – звено давно продуманного кем-то плана. А ее прошлое слишком ужасно, чтобы в него поверить.

Глава 3. Охота на ведьму объявляется открытой!

Гера пребывал в шоке. На него напал эмоциональный ступор. И не отпускал вот уже пятый час. За окном стояла глубокая ночь, а комнату наполнял заливистый храп Кузи. Под него Геральду особенно хорошо думалось. Это единственная причина, почему он не выставил товарища из комнаты после первой же совместной ночевки. Поразмышлять всегда было о чем и темное время суток — самое продуктивное на верные мысли.

Впервые на его памяти аномальная сторона колдовства не сработала. Он делал все, как обычно — прикосновение и контакт глазами. Этого достаточно, чтобы завладеть разумом человека, поставить на контроль его мысли, эмоции, даже воспоминания. Но сегодня, вместо того, чтобы броситься к нему с поцелуями, розоволосая девчонка просто ушла. Сбежала, оставив Геральда один на один с непониманием, смятением… страхом. Он даже не мог определить, что точно чувствует.

Общество боится всяческих отклонений от нормы. Когда что-то идет вразрез правил, ставя под угрозу столетиями установленные законы, подрывая возможность контролировать серую безликую толпу. Именно это стало основной причиной преследования аномальников. Способности, сила и непохожесть на других делало их опасными.

Неужели, дочь господина Фельна — губернатора и ректора лучшей академии — одна из них? Но как тогда ему удалось получить разрешение Совета на ее прибытие из другого измерения? Или он сам не в курсе особенностей магии этой девушки? Звучит на редкость глупо, но все же…

Гера давно так сильно не напрягал мозги. Да и вечер пятницы редко, когда проходил в столь заунывной тишине. Они с Кузей всю неделю расписывали план закладки вонючей бомбы в душевые женской общаги, а что в итоге? Пришлось отложить из-за непредвиденных обстоятельств.

Устав ворочаться в постели, Геральд рывком сел, отбрасывая одеяло. Завтра выходной и он вообще мог позволить себе не спать всю ночь. Чего только последовал примеру Кузи, заваливаясь на кровать после девяти?

— Эй, Одноглазый? — Гера подхватил подушку и швырнул ее в сторону храпящего.

— М-м-м-м… — гора одеял зашевелилась.

— Спишь?

Тишина.

— Ясно.

Придется выбираться за купол одному. А как по-другому? Бездействовать, отыскав еще одного себе подобного, Гера не мог. Конечно, имелась вероятность, что Лорелия никакой не аномальник, но подобное сводилось к одной десятой процента из ста. Сила внушения Холда пробивала любые, даже самые сильные колдовские щиты и противиться этому невозможно. Значит, что-то в девчонке явно не так. А если Смотритель узнает о ней от кого-то другого, Геральду придется не сладко.

Быстро одевшись, он накинул мантию и глубоко натянул капюшон.

Покинуть замок не составило труда. Все выходы были чисты от каких-либо чар, показывая тем самым, что администрация академии доверяет своим студентам. А вот с территорией окрестностей дела обстояли в разы сложнее. С наступлением темноты ступени, проложенные от самых дверей, по крутому склону холма до его основания, начинали светиться. И любой шаг тут же отпечатывался на чуть дрожащей поверхности, оставаясь на ней до первых рассветных лучей. К тому моменту, сторожевые уже обходили замок по кругу, отмечая в отчетных журналах выявленные нарушения. Следы с помощью чар быстро считывали, определяя, кому они принадлежат.

Примерно в шесть утра на столе ректора появлялась стопка бумаг с подробным отчетом работы ночной смены, и тут уж он сам решал, кто мог себе позволить прогуливаться под луной, а кого там быть определенно не должно.

Несколько раз попавшись на эту хитрую ловушку и отбыв серьезное наказание, Гера задался целью обойти ее. Выйти из замка, не ступив на лестницу, нельзя. По обе стороны — обрывы, теряющиеся в озерных водах.

А вот перелететь вполне возможно. Неделя кропотливых поисков в библиотеке показала неплохой результат — забытое заклятие левитации. Подобным раритетом давно никто не пользовался — действие слабое, скоротечное. С таким волшебством особо не полетаешь. По этой же причине его не приняли на рассмотрение, когда вносили заклинания в список отслеживания. Как водится, все гениальное просто.

Воспользовавшись найденным два года назад идеальным способом побега из академии, Гера быстро добрался до еще одного препятствия — купола.

Подобно ступеням, невидимый днем барьер при свете луны и звезд начинал мерцать. Любое прикосновение к нему отражалось вспышкой яркого света, что сразу же замечали сторожевые. Но и тут Холд нашел лазейку. На восточном берегу озера, за древними дубами у окраины леса грань истончилась, позволяя проходить сквозь барьер практически свободно. Удивительно, почему столь серьезный изъян до сих пор не был обнаружен.

Задержав дыхание, Гера закрыл глаза и вошел в едва тлеющую пелену. Ощущение мерзкое — словно пролезаешь сквозь загустевший клей. Неизвестная материя облепляет со всех сторон, норовя влезть в нос, уши, рот.

Наконец, долгожданный глоток свежего воздуха! И тут же чувствуется перемена вокруг. Старый лес настроен враждебно. То тут, то там прошелестят по веткам и кустам спрятанные в ночи звери. Скорее всего белки-летяги или дикие зайцы. Хищники не позволяют себе такой оплошности, как выдать себя каким-либо звуком.

Стараясь не думать о фауне, Гера быстрым шагом пошел вдоль купола, пока на пути не вырос заросший колючками холм. Обойдя его по кругу, нырнул в невысокие, оплетенные лианой кусты.

— Зачем пожаловал?

Гера поежился от скрипучего, словно загробного голоса. Повертел головой, отыскав глазами под еловыми лапами раскидистой елки худого, почти высохшего старика с длинными седыми космами и крючковатым носом. Грязно-серая рубаха, перевязанная сплетенной в косичку веревкой, висела на нем, словно на скелете.

— Доброй ночи, дед Зорг. Мне нужен твой внук. Йорвиг.

— Ну, предположим. А чего ночью? — колдун вышел на свет полнолуния, позволяя разглядеть себя еще лучше.

Гера не любил его. Старому отшельнику, обустроившему себе жилище прямо в холме, всегда трудно объяснить цель визита. Он был далек от всех этих передряг с аномальниками и тайной общины, главой которой был его тринадцатый, самый младший внук. Все дети и внуки Зорга наделены Дарами. Или аномалиями, как говорят простые волшебники. И для него, давно уже забывшего и юность свою, и зрелость, все отклонения, какими бы ужасными они не были, казались привычными проявлениями колдовства.

— Дело очень важное. Он знает, что я пришел.

— Так чего ж не выходит?

Холд стиснул зубы, чувствуя, как в груди поднимается раздражение.

— Слушай, дай пройти, а? Ну реально нет времени объясняться.

Ратон недовольно пожевал беззубым ртом и, кинув на гостя ядовитый взгляд, прошаркал мимо, скрываясь за густым покрывалом лиан. Гера нырнул следом, сгибаясь в три погибели. Узкий земляной коридор постепенно расширялся, становясь просторным и вполне себе уютным залом, обставленным мягкой мебелью и освещенным множеством искусственных огней. Из него выходили другие проходы, завершающиеся такими же помещениями.

Геральд бывал здесь не раз и уже знал, как опасен этот подземный лабиринт. Однажды, он даже заблудился в его нескончаемых извилистых ветках.

— Жди здесь, — проскрипел Зорг, неторопливо исчезая в одном из коридоров.

Оставшись в одиночестве, Холд поймал себя на странном чувстве. Ему совершенно не хотелось рассказывать о Лорелии. Ведь если ее дар заключается в природном щите против чар, Йорвиг не успокоится, пока не заполучит девчонку в свою армию. А если откажется от сотрудничества, на нее откроется настоящая охота. И почему не подумал об этом раньше?

Хотя… Кто она ему, чтобы беспокоиться о ее судьбе? Наглая, невоспитанная хамка.

Гера закусил губу, глядя в темный ход коридора, из которого вот-вот должен показаться Йорвиг. Запустил пятерню в волосы, почесав затылок. Мотнул головой и быстрым шагом пересек зал, направляясь к выходу из этого душного и слишком теплого подземелья.

***

Спустя пару минут в комнату вошел невысокий рыжеволосый мужчина среднего телосложения. Он был одет во все чёрное: штаны, водолазка, перчатки, высокие ботинки на толстой подошве — казалось, нет ни одного участка тела, непокрытого тканью. Кроме лица, серо-бледная кожа которого указывала на практически полное отсутствие в жизни мужчины солнечного света.

Отдельно стоит сказать о его глазах. Ярко-красные, с воспаленными нитями вен, тянувшимися от радужки — отметина самой опасной магической аномалии. Дьявольского огня.

— Ну и где этот твой «наглый олух»? — раздражение в голосе и резкий разворот в сторону деда. — Ты что, опять сушеными мухоморами баловался?

— Какие мухоморы, окаянный? Не сезон еще! — Зорг негодующе всплеснул руками. — Точно говорю, приходил! Молоденький такой, нервный.

Йорвиг глубоко вдохнул и медленно выдохнул. Потер переносицу и молча развернулся уходить.

— В следующий раз спрашивай имя.

— Дык он сказал, что ждешь его.

Колдун замер, чуть склонив голову набок.

— Из академии?

— Да кто его разберет? Говорю ж — молоденький, темненький такой. О важном деле говорил.

— Странно… Хорошо, я разберусь. Но завтра. Все это и так отобрало у меня много времени.

3.1

— Ты меня, Лорелия, извини, только когда нас поймают тебе ведь ничего не будет. Пострадаю, как раз-таки я.

— Узко мыслишь! Папа ни за что не накажет моего друга!

— Которого ты знаешь пол дня?

— Да мы с тобой ночь практически на одной койке провели!

— Нет. Исследуй окрестности как-нибудь сама. До озера прогуляться с тобой еще могу, но за купол и в лес… Ни в жизнь!

Лора надула губы и отвернулась к окну. Что за трусиха ей попалась? Папочка явно знал, к кому подселить любимую дочурку.

Вчера познакомиться им толком не получилось. Впопыхах забежав в комнату, Лорелия припала к двери спиной, молясь, чтобы новый знакомый не заметил, куда именно она вошла. Этот Гера ни на шутку ее перепугал. И лишь отдышавшись, девушка осмотрелась.

Просторная студия выглядела не плохо: мебель новая, обстановка уютная, окна большие. Все, как она любит. Единственное — никого, кроме нее и дремавшего в клетке Васьки тут не было. Особо этому не огорчившись, Лора приняла горячую ванну, неспешно пролистала пару книг из внушительной стопки на своем столике и легла под одеяло в восемь вечера. Увы, поспать удалось лишь пару часов. Где-то в районе трёх глаза распахнулись сами собой и наотрез отказались возвращать хозяйку в безмятежный сон, к пушистым мурчащим котикам. В окно настойчиво светила полная луна, казавшаяся в два раза больше привычной. Видимо, мир этого измерения все же отличался от родного не только наличием магии.

Ко всему прочему, Васька принялся беспощадно грызть стальные прутья и сверкать красными глазищами в сторону Лорелии. Пришлось на свой страх и риск выпустить животину на волю — полетать и словить себе какой-нибудь ужин. Или завтрак.

Как оказалось, Руби (или Рубина Саор — та самая соседка по комнате) на тот момент пребывала в процессе сведения с ума одного симпатичного мага с выпускного курса. Лора познакомилась с ними обоими, когда те ввалились сюда на рассвете, едва не выбив дверь, и с порога начали раздеваться.

От шока, Лорелия даже не сразу дала о себе знать. Лишь когда ей на голову приземлилась приятно пахнущая сладким одеколоном футболка, она решилась на скромное «кхе-кхе».

Горе-любовники отлетели друг от друга едва ли не со скоростью пули. Черноокий смуглый юноша, невероятно эффектно выглядевший в утренних лучах полуголым, поспешил извиниться и выскочил из комнаты в чем был, подхватив с пола лишь мантию. А платиновая блондинка с красивыми зелеными глазами вперилась в лицо Лоры таким взглядом, будто мысленно нарезала ее тушку порционными кусочками для жаркого.

Спустя пол часа объяснениё кто она и как тут оказалась, они все ж нормально познакомились, попили чаю и теперь полулежали в кроватях, каждая думая о своем. Лора попыталась сагитировать новую знакомую на вылазку за купол, долго и нудно объясняя всю прелесть предстоящего действа, но потерпела громкое поражение. Блондинка оказалась непробиваемой. Лорелия была уверена, что та просто злится из-за сорвавшегося утра любви, и на самом деле еще не всё потеряно.

— А как зовут твоего парня? — снова пошла на контакт, цепляя ноготком со спинки стула оставленную юношей футболку.

Развернула ее, рассматривая абстрактные фиолетовые разводы на серой ткани. А эта вещичка не плохо будет смотреться с теми розовыми шортами… Ткнулась носом, вдыхая вкусный аромат и расплылась в улыбке.

— Не наглей! — подскочила Руби и выдернула футболку из рук Лоры. — В сторону Милдра даже не дыши!

— Нужен мне твой Милард…

— Милдр!

— Да не важно. А вот тряпицу, дай сюда, — она рванула отобранное назад, — я ей уже применение нашла. И запомни, что попало на территорию Лорелии Фельн, официально переходит в ее собственность. В мою, то бишь.

Руби взбледнула и пошла красными пятнами. Ну, а что? Как еще приучить новоявленную соседку не раскидывать шмотки по всей комнате? Сейчас не поставить точки над «и» — на все три года перейти в разряд тумбочки.

Неизвестно, чем бы закончился этот разговор, если бы в окно не поскреблись. Блондинка перевела посветлевший от злости взгляд Лоре за спину и, резко переменившись в лице, завопила, тыкая пальцем:

— А-а-а-а! Демон! Демон! Скорее зашторь окно! Они высасывают душу, я читала!

Лора резко обернулась.

Это был всего лишь Васька. Сидел на птичьей кормушке потолстевший, сытый и довольный. Об успешной охоте свидетельствовала перепачканная кровищей морда, да пара мелких перышек, застрявших в зубах. Летучие мыши вообще едят птиц? Эта похоже ела.

— Ох, мусечка мой! Вернулся! — Лора подскочила и потянулась открывать форточку. — А я так переживала, в первый раз же отпустила.

— Му… му… мусечка? — позади, кажется, начиналась истерика. — Оно твоё? Как тебе вообще позволили?! Я напишу жалобу! Я не собираюсь жить рядом с этой тварью! А если оно ночью меня сожрет?

— Ой, да не голоси, болезненная! Васька на крупную дичь не охотится. Ты посмотри, какой он маленький. И взгляни в зеркало. Приоритеты, кто кого должен бояться, резко поменяются.

Руби опасливо отошла к дальней стеночке, припадая к ней спиной.

— А ты можешь поручиться за него? Что он для меня не опасен?

Видно у блондинки в мозгах сложились двойка с двойкой и весь спектр бесполезности жаловаться на ректорскую дочку встал перед глазами весьма отчетливо.

Лора закусила губу, задумчиво глядя на питомца, пробирающегося через форточку, цепляясь коготками за деревянные панели. В целом, вид у него был безобидный.

— Знаешь, эта твоя пауза меня не успокаивает. Скорее наоборот…

— Не сделает он тебе ничего плохого, — наконец заговорила Лора, — просто не провоцируй и всё. Ваське очень не нравится, когда рядом кричат и обижают его хозяйку.

— Ладно… посмотрим. Но первое же его поползновение испробовать меня на вкус покарается смертью. Я прикончу твоего мусечку собственными руками и мне за это ничего не будет.

Лора перевела на соседку тяжелый взгляд. Вид у нее был решительный. Спасибо и на том, что не побежала в кабинет папеньки голося о демонах-пожирателях-душ.

— Договорились.

В дверь тихонько постучали. Не обращая на это внимания, Лора подхватила любимца на руки и отнесла в клетку. К ней в гости ходить тут еще было некому, так что пришли наверняка к блондинке. Время-то уже близится к обеду, а они все в пижамах щеголяют.

Быстренько отыскав нужный чемодан, Лора вжухнула молнией и вывалила его содержимое на кровать. Ходить в том, что приготовил ей папенька, туго набив платяной шкаф, она не собиралась. По крайней мере, не так скоро.

Скинув сорочку, девушка натянула заполученную утром футболку прямо на голое тело и склонилась над кучей вещей, отыскивая желанные розовые шорты.

Затарабанили настойчивее. Руби, цокнув языком, пошла открывать.

— Да где ж они… — бурчала Лорелия себе под нос. — Не то… не это… Ага! Вот они, родимые!

Любимая вещичка, цветом чуть темнее Лорыных волос, была шустро вытянута из пестрого вороха, встряхнута и надета. Осталось расчесаться, да отправиться на поиски здешней столовой. В комнате имелись сладости и напитки, но хотелось чего-то более существенного.

— Дочурка ректора тут живет?

Лора резко затормозила по пути к зеркалу, с силой сжав расческу. Голос Геральда, черт его подери, Холда буквально проскрежетал по мозгам своим небрежным тоном.

Руби обернулась. Лорелия со всех сил замахала руками, показывая, что ее тут нет.

— Да, конечно, — блондинка, ухмыльнувшись, отошла на шаг и открыла двери шире.

— Я тебе это припомню, швабра ты гидроперидная, — замогильным голосом протянула Лора, отбрасывая расческу на стол и направляясь к выходу. Показавшийся в проходе Гера, привалился к притолоке, блуждая по фигуре девушки странным взглядом. — Чего тебе?

— Поговорить надо, — глаза сосредоточились на фиолетовых разводах футболки. — Это очень серьезно.

— Мое лицо чуть выше. И все серьезное у нас уже было.

— Очуметь… — выросла рядом Руби. — Только появилась и уже успела застолбить Холда.

Лора прожгла соседку убийственным взглядом и вышла в коридор, демонстративно хлопнув дверью.

3.2

— Говори уже, что за важное дело?

Лора неуютно себя чувствовала под взглядом этих холодных серых глаз. Впервые в жизни появилась мысль о слишком уж малом количестве одежды на ней. Захотелось укутаться в нечто подобное здешней мантии. Но, увы, к Геральду она вышла лишь в шортах и мужской футболке на голую грудь.

— Ты мне скажи, на какой факультет тебя приняли? — словно догадавшись, Гера отошел к противоположной стене.

— На обычный… основной, то есть. А что?

— И никаких особых способностей у тебя нет? — казалось, ответ его удивил.

— Есть одна.

— Какая? — подался вперед, готовясь жадно впитывать каждое слово.

— Аховски крепкое терпение. Но и оно уже на грани. Тебе чего от меня надо?

Он резко вернулся в исходное положение, недовольно поджав губы. Вот-вот развернется и уйдет. Но нет…

— Это долгий разговор. Пообедаем?

Лорелия так и застыла с выражением немого шока на лице. Ну как еще дать понять человеку, что его общество совсем не нравится?

— Слушай, Геральд… Не знаю почему, но мне совершенно не хочется иметь с тобой каких-либо дел. Особенно после вчерашнего. Давай максимально ограничим наше общение?

— Так я про вчерашнее и хотел поговорить! — он отлепился от стенки, приближаясь на пару шагов. — Позволь всё объяснить. Уверен, ты поймешь и посмотришь на все по-другому.

Лора тяжело вздохнула.

— Ладно. Я сейчас.

Забежала в комнату и, не обращая внимания на соседку, явно жаждущую подробностей разговора, отыскала свою мантию. Если папа увидит ее, в чем есть, его Кондратий хватит. Да и рядом с Герой она будет ощущать себя гораздо спокойнее, укутанной в бесформенную накидку.

— Ты же только вчера приехала, когда успела с ним познакомиться? Да еще дойти до чего-то серьезного? — не выдержала гнетущей тишины Руби.

Лорелия отмахнулась от нее и шустро перевязала волосы в высокий хвост. Как бы та теперь не подлизывалась, за подставу Лора будет мстить. И мстя ее будет страшна ибо подастся в остывшем виде.

— Потом, — коротко бросила через плечо, уже на пороге.

Интерлюдия

Антонин Смертов не многих знал в этом измерении. Согласившись помочь Азару, он переехал из родного дома, оставив в другом мире лекарскую практику, основанный с нуля Институт Целительства и женщину, которую когда-то любил.

Всех его немногочисленных родных унесла иллюзорная лихорадка в далеком девяносто пятом, ровно двадцать лет назад. Сегодня, седьмого сентября, был юбилей той жуткой трагедии.

Никто не знал, каким чудом одиннадцатилетний мальчик остался в живых. Почему страшная магическая болезнь за считанные дни свела с ума четырех взрослых человек, вынудив их покончить с собой, а его не тронула?

В принципе, ответы на эти вопросы оставались ненайденными и по сей день. Антонин посвятил всю жизнь их поискам, исследованиям душевных заболеваний, открытиям новых способов лечения. Но, казалось, чем больших успехов он достигал в целительстве, тем дальше отдалялся от главной цели. Тайна так и остается тайной, сколько бы наград и народного признания он не получил.

Иллюзорная лихорадка стала его личным проклятием. Недуг столь же редкий, сколь неизлечимый.

— Верховный Целитель?

Антонин моргнул, прогоняя наваждение прошлого и обернулся. Сосредоточил взгляд на девушке в белом халате поверх простого синего платья в пол. Чересчур бледное лицо, каштановые кудри, собранные в низкий пучок, майский мёд в глазах. Лучи солнца превращают их в расплавленное золото, танцуя в радужке яркими искорками. Марика. Фамилии он не помнил. Да и важна ли она?

— Ты устала. Нельзя тратить весь резерв сил, как бы дороги пациенты тебе ни были.

— Я не… — она запнулась, понимая, видимо, что лгать декану бесполезно. Отвела взгляд, как обычно, не выдержав и минуты. — Да, простите.

Он почувствовал досаду. Едва заметно шевельнувшуюся в груди, напомнившую, что люди не любят находиться с ним наедине.

— Ты что-то хотела? — вернулся в исходное положение, сосредотачивая внимание на идеально ровной, зеркальной глади Тёмного озера.

Башня госпиталя буквально нависала над ним, создавая иллюзию подвешенности в воздухе. Никаких гигантских валунов или деревьев — выглянешь в окно и словно стоишь на трамплине. Если найдется хоть капля смелости (или глупости), отсюда можно нырять, не опасаясь, что ударишься о скалы. Поначалу, Антонин посчитал название озера странным. Но когда прогулялся по берегу, прошел к самой кромке — понял всю его суть. Вода казалась почти черной. А если зачерпнуть в ладони, она начинала тонкими струйками ползти вверх по запястьям, локтевым сгибам, плечам… пока не достигала лица и не заливалась в нос, рот, уши. Этакий молчаливый убийца. Стоит уснуть на берегу — и шансы проснуться ничтожны. Почему озеро до сих пор не высушили, оставалось загадкой. Но со времен основания академии, оно убило больше человек, нежели восставшие аномальники за последние годы. А ведь эта цифра была трехзначной.

— Мне удалось кое-что увидеть, — спустя некоторое молчание проговорила Марика.

Антонин нахмурился.

— И что же?

— Мне сложно об этом рассказать вам. Но могу показать.

Он обернулся, удивленный подобным заявлением. Девушка и в глаза-то ему не может смотреть, а тут решилась на длительный контакт разумом?

— Что-то серьезное?

— Да.

Голос дрогнул, по щекам полоснул румянец. А это уже интереснее. Неужели подобранные к дипломной практике пациенты оказались не пустышками? Ведь он так старался найти самый безобидный вариант для этой девушки. Слишком ужасны могут быть кошмары таких коматозников. Начинать с них лекарский путь слишком рискованно и малоэффективно. Сгоришь, не успев хоть чему-то научиться.

— Хорошо, пройдем со мной.

Целитель вышел из палаты и двинулся в сторону своего кабинета. Двадцать метров пустынного узкого коридора, тяжелая дубовая дверь, никогда не запирающаяся на ключ. К нему вряд ли кто-то мог войти без спроса. Да и по приглашению не каждый отваживался.

Кроме нее.

Выпускница его факультета, единственная из всего потока выбравшая направление, которое он курировал. Признаться, уже сам выбор, без каких-либо учебных достижений, многое говорил о человеке. Конкретно в этом случае на первое место выплывала смелость и склонность к самопожертвованию. Не лучшее сочетание для счастливой безоблачной жизни.

— Проходи, присаживайся на пол, у камина.

В небольшой комнатке царил полумрак. Тяжелые шторы не пропускали дневной свет, а слабые язычки пламени от почти догоревшего полена отбрасывали на стены ломанные тени.

Антонин не любил яркие краски. Он находил нечто особенное в оттенках ночи и старался окружить ими себя.

Пройдя в лабораторию, подобрал травы из множества подвешенных у стены мешочков. Налил в широкую банку немного воды и вернулся, без удивления обнаруживая Марику неуверенно топтавшейся на пороге. Присел у огня берясь за спички.

— Ты не сталкивалась с этим раньше?

— Нет.

— В твоем состоянии подобная процедура может быть опасной. Слишком долго пробыла в чужом сознании. Поэтому, необходимо соблюсти некоторые условия, включая обстановку, — он зажег лучину и наблюдал, как пламя постепенно занимается, облизывая тонкие веточки, охватывая кривые коренья и засушенные листья. — Доверься мне и делай, что говорю.

Девушка послушно приблизилась и опустилась рядом, заинтересованно наблюдая за движениями его рук, подкладывающих на полено различные части растений.

Комнату наполнил ни с чем несравнимый запах, проникающий глубоко в легкие, расслабляя и даря лёгкость. Даже у целителя мысли заволокло тягучей пустотой, а Марику и вовсе сморило. Откинув голову, она прикрыла глаза.

Задержав взгляд на расслабленных чертах лица своей ученицы, Антонин смочил пальцы в банке с водой и осторожно провел по ее лбу и щекам. Она не шевельнулась. Значит, можно начинать.

Сжав девичью ладонь, целитель сосредоточился на танцевавшем пламени, отражающем кадры, что увидела Марика в голове одного из пациентов.

Конец интерлюдии.

3.3

— То, что у тебя особый магический дар, я уже поняла. Но зачем нужно было практиковаться на мне? Знаешь ли, не каждый встречный на твоем пути подопытная крыса!

В столовой практически не было народа. Без какого-либо промедления взяв с раздачи порции, они уселись за самый дальний столик. Никто из большой компании по соседству не обратил на них внимания. А вот две девушки, буквально присосались взглядами к их парочке.

Лора, пытаясь не обращать ни на кого внимания, отстраненно ковыряла вилкой недоеденное пюре с остатками котлеты. На ее подносе стояла уже опустевшая тарелка из-под супа и чашка остывшего какао. Рассказанное Геральдом девушку не сильно успокоило. Она все еще недоумевала, зачем согласилась на этот странный обед и продолжает слушать бредни старшекурсника. Несмотря на то, что выглядел он очень серьезным, разговор казался жутко фальшивым. Словно сидящий напротив человек жестоко глумился над ней и старался разыграть.

Ну разве можно так с ходу поверить, что сказочный мир, куда прибыла только вчера, вот-вот охватит настоящая война? Что существуют какие-то аномальники, калечащие людей направо и налево, а ее папочка не просто затащил дочку в это вот всё, но и сам является не последней фигурой на шахматной доске. Какой бред! Ее папа — губернатор сорвавшейся с катушек страны Оз?

— Признаюсь… Тебя я хотел использовать в корыстных целях.

Лорелия вскинула возмущенный взгляд.

— Но ведь не подействовало! — быстро продолжил он. — Так что, скорее всего, ты одна из нас. Бракованная.

— Ты бы поосторожней, у меня в руке холодное оружие.

— Это ты о вилке, что ли? — он иронично вздернул бровью.

— Один удар — четыре отверстия. Особого вреда не причинит, но вот в глаз войдет, аки в масло.

— Да ладно тебе, — Гера нервно поелозил, откладывая ложку в недоеденный борщ, — мне просто нужно закончить академию без особых проблем. Но вот засада: я в черном списке у ректора. Одна провинность и всё. Прости-прощай диплом о высшем магическом.

— А я-то тут при чем? — Лора взялась наконец за какао, отхлебнула и раздосадовано поморщилась, — остыло…

— При том, что кое кто, как бы любименькая кровиночка злобного дяди Фельна. Связь не улавливаешь?

Он потянулся к ней и щелкнул по кружке. Лора тут же ощутила приятное тепло. Даже ладони согрелись.

— Вообще-то, любименькая без несерьезной приставки «как бы». И еще раз назовешь моего папеньку злобным, я откушу тебе ухо, — девушка отпила повторно, — м-м-м, спасибо. То есть, ты хотел внушить мне…

— Безгранично-чистую любовь и привязанность к одному красавцу третьекурснику, которому никак нельзя вылетать из академии, но и жить без приключений чертовски скучно. Ага.

Геральд откинулся на спинку стула и смачно откусил внушительный кусок яблока. Лорелия на пару секунд зависла, ошарашенная до ужаса.

— От скромности точно не умрёшь… Ну и сволочь же ты, Гера!

— Зато честный.

— А вот это уже спорно.

— Как скажешь, — он подался вперед, облокачиваясь на столешницу, — так поможешь?

— И не мечтай. Придется тебе поднапрячься и придумать менее идиотский план.

— Да ладно, ну чего тебе стоит? Представишь меня папочке, как ненаглядного избранника сердца. Я же потом торжественно поклянусь, что все это будет сугубо фиктивно. Не при свидетелях, конечно, иначе пьеса не удастся.

Лора задумалась. С одной стороны, хороший шанс заполучить знатока окрестностей, не гнушавшегося нарушениями правил, в свое безлимитное пользование на целый год, но с другой… придется врать папе еще больше, чем планировалось. А это уже не хорошо. Но как еще она раскопает информацию о заговорщиках, разговор которых подслушала в отцовской гардеробной?

Она наклонилась вперед, почти ложась на стол. Специально приблизилась настолько, чтобы отлично видеть лицо Геры, не упустить и малейшей реакции на сказанное. Парень заметно напрягся, вмиг утратив хамовитую беззаботность.

— Сделка?

— Условия? — понизил голос, не разрывая контакт глаз.

— Делаешь всё, что я прошу, помогаешь в чем можешь, а в чем не можешь — пытаешься помочь.

— А поконкретнее?

— Ну, для начала, устроишь мне экскурсию по территории замка: чердаки, подземелья, тайные ходы. А затем, подробнее расскажешь про моего отца и его связи со сбродом этих ваших аномальников. Ну и конечно же, мне нужно больше информации о тебе подобных.

Гера не сдержал ухмылки, глаза прищурились.

— Другими словами, ректорская малышка желает по нарушать с добрую сотню пунктов Устава?

— Не все мои желания идут вразрез правилам. А гид по чужому измерению действительно нужен.

Лорелия была серьезна, как никогда. Столь близкое расстояние между нею и этим парнем куда-то девало ее обычную ироничность. Кроме того, дело предстояло нешуточное: убедить отца в несуществующих чувствах, внезапно вспыхнувших к злостному нарушителю его драгоценного спокойствия. Ведь если Геральду удалось вывести из себя папу — человека со стальными нервами, вытворял он и правда дела непотребные.

— Договорились!

— И всё? А гарантии где.

— Дорогая, одно то, что ты можешь в любое время рассказать отцу правду, чем подвергнешь меня немедленному отчислению и, возможно, пыткам, исключает какие-либо дополнительные доказательства моей верности договоренностям.

Ишь как от тарахтел! Будто репетировал.

— Хорошо. Поживем — увидим.

Несколько секунд молчания и едва заметное прикосновение его пальцев к ее запястью. Мгновение, но Лора успела почувствовать неловкость.

— Когда пойдем к ректору? — Гера вновь откинулся на спинку стула, скрестив руки на груди. Было видно, что он не в своей тарелке. Взгляд отвел в сторону, ногой то и дело отбивает монотонный ритм.

— Ты снова пытался повлиять на меня чудо-способностями? — догадалась девушка, сощурив глаза.

— Пойми, я сталкиваюсь с подобным впервые. Сложно уложить в голове то, что не вписывается в отлаженнуюсистему.

Лорелия помолчала, рассматривая осадок в кружке. Наверное, стоит спросить у папы про эту особенность. Может он оплел ее какими-то защитными чарами? Подобный финт ушами вполне в духе Азара Фельна.

— Сейчас.

— Что?

— Отправляемся к моему отцу немедленно.

Геральд подскочил за ней.

— А вот это глупо! Слишком быстро ты «влюбилась», тебе не кажется? Еще вчера, никого здесь не знала, а сегодня приведешь избранника?

— Либо ты идешь со мной, либо остаешься доедать свой борщ, — она стремительно направилась к выходу, стараясь вспомнить маршрут к ректорскому кабинету.

Судя по звукам шагов, Гера не отставал.

Уже в коридоре Лора неуверенно притормозила у развилки лестниц. Пришлось обернуться и дождаться, пока спутник лениво пройдёт мимо, указывая дорогу.

Спустя некоторое время они оказались в нужной башне.

Лора жутко нервничала. Папа просил прийти сегодня после обеда для продолжения беседы. Мало ей неприятностей, так теперь стоит перед дверью ректорского кабинета с парнем, которого отец терпеть не может.

Лорелия привыкла всегда выполнять свои обещания, и сейчас особенно не желала откладывать нерешенное в долгий ящик. Ведь чем скорее часть сделки будет исполнена, тем быстрее Геральд перейдет в ее непосредственное пользование. Вернее, не он сам, конечно, а информация, хранившаяся в его черноволосой башке.

— И все же, я думаю мы совершаем глупость, — колдун дернул Лору за рукав мантии и потянул в сторону лестницы. — Нельзя так сразу вываливать на ректора такое! Не прокатит!

Девушка высвободила руку и сунула ее в карман. Да, у этого шедевра здешней моды были столь полезные атрибуты — единственное, ради чего Лора готова скрепя сердце полюбить сие одеяние. Минуту назад, она предусмотрительно застегнула накидку на все пуговицы до самого подбородка. Сейчас желательно предоставить папеньке, как можно меньше поводов для инфаркта. А то, что скрывала мантия могло запросто вбить решающий гвоздь в крышку гроба. Чьего? Сразу и не предугадаешь.

— Не истери. У меня есть план.

Враньё! Никакого плана не было. Лишь вера в успех.

— Ну, раз так. Тогда пошли.

После нескольких серий глубоких вдохов и выдохов Лорелия, наконец, коротко постучала и дернула дверь на себя.