Понедельники

Юлия Резник, 2017

Эта история такая же незамысловатая, как и ее название. О наших буднях, проблемах, разочарованиях. И о том, что во всем этом с нами порой случаются удивительные вещи. Особенно под Новый год! Содержит нецензурную брань!

Глава 3

Таня проснулась от острого приступа кашля. Непонятно, то ли рано еще, то ли тучи солнце закрыли. Только темень стояла — хоть глаз выколи. «Ненавижу зиму», — подумала девушка. И ночи эти длинные, бесконечные… И серость, и пронизывающий до костей холод. Свое беспросветное одиночество и бесконечную усталость.

В углу заскрипел стул. Таня испуганно вскинулась.

— Это я, соседка. Время приема лекарств.

Таня медленно поднялась и, пошатываясь, встала:

— Эээ, дорогая, полегче. Ты куда это собралась с такой температурой?!

Женщина хмуро оглянулась на навязчивого мужчину и прохрипела с трудом:

— В туалет.

— Я тебя провожу.

— Не стоит.

С трудом передвигаясь, Таня направилась в сторону ванной. Мышцы болели нещадно. Суставы ломило, и этот короткий путь стал для женщины настоящим испытанием. К воде было даже прикасаться мерзко, но она все равно вымыла руки перед возвращением в комнату.

Павел протянул ей стакан с водой и горку таблеток. Интересно, это он купил? И где ей взять деньги, чтобы покрыть его расходы? Таня выпила предложенное лекарство и отвернулась к стене. Истерика подкатывала к горлу. Она понятия не имела, как ей теперь справляться со всем. Как быть с Данькой? Она с постели встает с трудом. Где найти силы на годовалого ребенка с его кипучей энергией? Из груди вырвался первый хриплый всхлип. Таня зажала рот ладошкой, но это не очень помогло. Рыдания вырвались из груди, и остановить их не было никакой возможности.

Павел настороженно встал со своего места и направился в сторону дивана.

— Чего это вы? Ребенка разбудите…

Как любой мужчина, он не переносил вида женских слез. У него на них была острая аллергия. И Павел понятия не имел, что делать в таких случаях. Как успокаивать, какие для этого найти слова? Совсем у бабы тормоза слетели — вон, как воет. Не картинно, как это обычно делают барышни, манипулируя мужчиной. А так… Горько, некрасиво, с надрывом… Будто горе ужасное случилось.

— Ну, что такое, соседка?

Ответа на свой вопрос мужчина так и не получил. Видимо, окончательно вымотанная случившимся эмоциональным всплеском, Татьяна опять уснула. К счастью, ребенок тоже спал. Паша потоптался немного и прошел в кухню. Тот же неказистый интерьер. Пошарил по скрипящим шкафчикам и, не найдя кофе, потопал в свою квартиру. Не дело это… Он не может бегать туда-сюда. Да и дел у него полно. Сегодня должны завезти офисную мебель. Нужно проконтролировать сборку. На выходе из квартиры столкнулся с соседкой справа.

— Ой, здравствуйте. Вы к Танюше?

Павел коротко кивнул, открывая дверь в квартиру.

— А я тоже, как Виктора провела, так сразу сюда засобиралась. Как там наша девочка? Тяжко ей совсем… Бедолага.

Мужчина бросил на женщину короткий взгляд. Что бы значили ее слова? Впрочем, долго ломать голову ему не пришлось. Словоохотливая соседка и так все выложила:

— Одна она сына воспитывает. Папаша ушел в туман. И родители Танины не признали внука. Я вот спрашиваю, ну разве так можно? Это ж ваша кровинка… А они — бессердечные люди. Знают, как девочке тяжко, и ни помощи от них, ни поддержки.

Павел заварил, взятый из дому кофе, внимательно слушая монолог соседки:

— Будете? — поинтересовался мужчина, приподнимая турку с огня.

— Я бы с радостью, да давление шибает вторую неделю, как только началась эта чехарда с погодой.

— А Татьяна… Она переводчик?

— Да, и, насколько мне известно, очень хороший специалист. Бабушка ею очень гордилась.

— Хорошие переводчики хорошо зарабатывают. А тут такая бедность… — Павел обвел небрежным жестом кухню, намекая на ее неприглядность.

— Так и зарабатывала, пока этот Владик, чтоб его черти взяли…

Разговор прервало хныканье ребенка.

— Ма-ма-ма-ма, — бормотал малыш.

Наталья Павловна, всплеснув руками, побежала на звук. Павел, попивая кофе, неспешно двинулся следом. Да уж… Досталось Татьяне. Тут кто хочешь, озвереет. Интересно, что же все-таки приключилось с ее работой, и кто такой Владик?

— Привет, Данюшка, привет, мой хороший. Мамочка наша заболела, да? А ты кушать, небось, хочешь?

Кокон на диване завозился. Таня открыла глаза. Ну и вид у нее… Обнять и плакать. Половина лица опухла, волосы свалялись и повисли сальными сосульками, из-под которых торчали смешные маленькие уши. Да уж… Не повезло бабе с внешностью.

— Танюш, ты как, милая?

Лающий кашель был ответом на вопрос. Видимо, этот звук испугал ребенка, потому что тот истошно завопил. Таня протянула руки к сыну и прохрипела:

— Давайте его сюда.

— Ему бы поесть, — встрял в разговор Павел.

Таня зыркнула на него из-под насупленных бровей:

— Отвернитесь.

А потом (он даже не успел сориентироваться) расстегнула пуговицы на ночной рубашке и оголила грудь. Черт… Она же не собирается… Эээ… Ладно. Собирается. Павел, не веря своим глазам, уставился на то, как мальчишка жадно присосался к груди. У нее, что, совсем стыда нет?

— Господи, да вы отвернетесь, наконец?

Что?! Это она у него спрашивает? Черт. Он, наверное, и в правду, выглядит, как какой-то маньяк. Хотя, чего она ждала, когда такие сиськи на всеобщее обозрение выставляла? У него, может, шок! Он вообще такого никогда не видел… Павел резко отвернулся, и подошел к окну.

— Таня, ну ты чего, — шикнула на женщину Наталья Павловна. — Знаешь, как тебе сосед помог! И за лекарствами сходил, и всю ночь подле тебя дежурил. Как, кстати, зовут соседа? А то вторые сутки общаемся, а познакомиться не удосужились…

— Павел, — неловко поворачиваясь, отрапортовал мужчина. — Павел Туманов.

— А я Наталья Павловна. Можно по-простому — тетя Наташа. Ну, а с Танечкой вы уже знакомы.

Ага… Имел несчастье познакомиться.

— Танюш, как же ты теперь, а? Давай, я Данюшку к себе заберу, хоть до вечера. Не дело это, что ребенок возле тебя.

— Ладно, — прохрипела молодая женщина и зашлась кашлем, заглушая тот рукой.

Ребенок вздрогнул и заплакал. Павел невольно обернулся. Таня, поглаживая малыша по щеке, снова приложила того к груди. Кормление продолжалось не одну минуту, и он стал с нетерпением поглядывать на часы.

— Я вот что предлагаю, — вдруг заговорил мужчина, когда Таня уже практически уснула. — Вы переедете ко мне… На время болезни, конечно. У меня есть свободная комната. И мы с Натальей Павловной вам поможем и с ребенком, и со всем, что будет необходимо.

Таня потрясенно уставилась на мужчину. Как это — «переедете»? Зачем?

— В этой квартире такой холод, что вам будет тяжело оправиться. А мне вы нужны в кратчайшие сроки. Вы же переводчик? — обратился к Татьяне Павел.

Женщина кивнула, передавая ребенка соседке, которая заинтересованно прислушивалась к разговору, и снова зашлась кашлем.

— Насколько хороший?

— Очень хороший. Только я не совсем понимаю, чем могу помочь строителю.

— Я не строитель, — отмахнулся рукой Павел, — случилось недоразумение. Бригада отделочников, которую я нанял, не вышла в последние дни на работу. Запили… — пояснил, все еще поражаясь, что такое вообще возможно в современном обществе. — Ну, вот мне и пришлось самому карнизы вещать под жалюзи, ну и всякие другие недоработки доделывать.

Таня внимательно следила за монологом соседа, хотя это и было тяжело, учитывая ее состояние. Она не поняла… Так это он — буржуй? Квартира Тихоновых теперь ему принадлежит? И хоромы снизу? То есть, это он — причина всех ее несчастий?!

— Я предлагаю вам работу. Вы, насколько я мог заметить, достаточно хорошо разбираетесь в технической терминологии…

Ха! Америку открыл. Она — высококлассный специалист! Еще совсем недавно за ней заказчики в очередь становились…

— Так вот. У меня собственная IT-компания. Офис будет располагаться внизу. Заказчики у нас иностранные, соответственно, переводчик мне просто необходим. Я не могу сам этим заниматься — некогда.

«А он бы мог, что ли?» — мелькнуло в голове Тани. Первое впечатление о нем было, как о простом работяге. Да и внешность у мужчины была соответствующая. А тут своя IT-компания и технический английский. Прямо чудеса.

— А переезд то к чему? — удивляется Наталья Павловна.

Хороший вопрос. Тане тоже хотелось бы знать на него ответ. Вот кому в наше время захочется перевезти к себе постороннюю больную женщину, да еще и с ребенком, чтобы ту выручить? Что за рыцарство в двадцать первом веке? Не верилось ей в бескорыстность, вот, хоть убей.

— Я просто хочу помочь. Можете считать это обостренным чувством ответственности. Это я ведь ее приложил дверью… Да и врач сказал, что за Таней нужно постоянно приглядывать. В том числе и по ночам. Сегодня из-за этого я практически не спал. У меня в квартире с этим будет намного проще. Места хватит всем. Да и холод не будет досаждать.

Тане стало совсем плохо. Конец речи мужчины она уже практически не воспринимала. Температура стремительно поднималась, и ее накрывало беспамятство. Наверное, было бы хорошо, если бы она могла на кого-то положиться. Задвинуть подальше свои страхи и принципы, и просто плыть по течению. А еще было бы хорошо согреться… Этот холод пробирал до костей. Суставы и мышцы ломило, голова раскалывалась, и абсолютно не было сил…

— Вы, Павлик, очень выручите Таню, если возьмете на работу. Она хватается за все на свете, но очень тяжело с таким маленьким ребенком еще и работать. А за те копейки, что ей платят, так и вовсе руки опускаются…

— А почему копейки, одного не пойму? Сами говорили, что она — высококлассный специалист.

— Так и есть. Только специалист с подмоченной репутацией, — заговорщически прошептала Наталья Павловна. — Подставили ее на прошлом месте работы. Не знаю деталей, но кто-то передал сведения, содержащие коммерческую тайну, конкурентам. И как-то это дело на Таню списали. Честно сказать, — продолжила женщина, ставя мальчонку на крепкие ножки, — есть у меня подозрение, что это был Данькин папашка. Выслужиться он всегда хотел, закрутил с дочкой начальника и Танюшкой одновременно. Та, святая простота, конечно, ни о чем не догадывалась. Забеременела. А ему-то это зачем? Вот и стал изводить Таню всеми способами. Я-то откуда все знаю… Муженек-то мой водителем у них в компании работает и по сей день. А Таню пытай, не пытай — молчит, как рыба об лед. Гордая больно…

Намотав все сказанное словоохотливой соседкой на ус, Павел проговорил:

— Вы, Наталья Павловна, Даню возьмите пока, а Таню я к себе на время заберу. Мне уже вниз пора, скоро мебельщики подъедут. А когда освобожусь, заберу и пацаненка, чтоб вы отдохнули. Завтра, слава Богу, выходной… Как-то да справимся совместными усилиями.