Танцы на оголенных проводах

Юлия Новак (2024)

Тася.Ее жизнь не похожа на жизнь обычного подростка. Постоянные переезды и вечная борьба за свое «место под солнцем». Только на этот раз, попав в закрытый городок, она наживает себе сразу двоих врагов в лице королевы школы и высокомерного парня с темной репутацией.Влад.Его жизнь рассеялась по крупицам, когда близкие и родные один за другим покинули этот мир. А дальнейшая судьба превратилась в одну сплошную черную полосу, где равновесием стали нелегальные гонки.Стритрейсинг — это не хобби, а всего лишь способ существования. Но вот в школу заявляется новенькая, которая то и дело мешается на его пути. Пора проучить дерзкую девчонку.

Глава 2. Новая школа.

Раннее, раннее утро. Под ногами полупустые дороги незнакомого города, а над головой сквозь мрачное и тусклое небо пробивается слабое свечение солнца. Вокруг лишь единицы людей, да редкие автомобили. Сама атмосфера такая, будто бы перед сном пересмотрел «Чернобыль» и попал в прошлое. Возможно, так оно и было, если вспомнить вчерашний наш переход через пункт пропуска.

Мрачный город совдеповских времен по всему периметру был огорожен колючим забором. К тому же проволока тянулась сразу в несколько рядов. Это я еще вчера на КПП успела заметить, мгновенно почувствовав подкатывающий к горлу ком, что нервно сжимался и сотрясался, словно лист кленовый на ветру.

Жилые дома — те и вовсе выглядели пугающе. В основном постройки представляли собой старые и обветшалые малоэтажки, как после великой бомбежки: куски осыпанной штукатурки, художества местных подростков — надписи, которые, если вслух произнести бабушки около подъезда сразу начинают тарахтеть о том, какая же нынче невоспитанная молодежь пошла.

«Ну спасибо, папочка! Надеюсь, здесь мы не задержимся надолго».

Приближаясь к центру, я мысленно готовилась столкнуться с рынком той эпохи, когда вещи примеряли, стоя на картонке, а продавцы верещали: это же фирма! Бери, дорогой. Не пожалеешь! Продукты и те взвешивали на циферблатных весах на одну сторону — колбаску там, фрукты, либо овощи, а на другую чашу — гирю.

Опасения мои рассыпались в труху, как только я ступила на центральную площадь, во главе которой красовалось старое двухэтажное здание местного гастронома, только первая буква названия перегорела и покрылась трещинами, зато остальные сияли ярко, выстроив наименование совсем другого значения. А вот дальше от гастрономного-астронома высились две свеженькие постройки это — бассейн «Дельфин» и ледовый дворец «Ласточка». Разглядывать остальные достопримечательности городка у меня совсем не было времени и поэтому, затерявшись на одной из узких улочек, я вдруг вспомнила вчерашнего негодяя. Неудивительно, если сейчас повалит дым из ниоткуда, а после появится черный ворон. Вот блин! Этот тип такой мутный. Надеюсь, я его никогда больше не увижу.

Из мыслей меня выдернул покрытый коррозией кованый забор, в который я чуть не врезалась замечтавшись. Но через решетку перед глазами замаячило кирпичное здание. Так вот ты какая? Моя новая школа… Примерно так я ее себе и представляла.

Попав внутрь меня чуть, не снесло ветром старины. На вахте дежурила ворчливая старушка и она же заведовала гардеробом. Я сдала верхнюю одежду и, оглядываясь по сторонам, стала осторожно двигаться вдоль по длинному коридору. Пол под ногами поскрипывал, как расстроенный инструмент, но я посмотрела на бегающую сломя голову школоту, раз они до сих пор не ушли под землю, то и я не должна провалиться. Наверное.

Только выдохнула спокойно, подняла глаза, а там… Впереди меня ждало еще одно препятствие.

— Гребаный «Форт Боярд!».

«Поднимешься по лестнице, там рядом с кабинетом директора будет твой класс», — всплыли вчерашние слова отца. А у меня лишь эхо в голове: поднимешься по лестнице… поднимешься по ле… поднимешься…

Раз ступенька.

Два ступенька.

Три ступенька.

И ничего не страшно даже. Подумаешь, на шестой, вон сбоку дырку заколотили. Главное же что заколотили?

— Медведева? — и развернуться бы не мешало, но мало ли нас таких Медведевых. Распространенная фамилия как-никак. — Таисия! — Ух, а голос-то какой, до мурашек пробирает. Стальной. Холодный словно воздух на вершине Эльбруса.

— Здравствуйте? — передо мной в двух шагах стояла женщина примерно возраста, как мой отец, а может, она была постарше его. Только эти милые белые кудряшки ей очень шли и делали лицо более моложавым, а еще совершенно не соответствовали командному тону. — Можно просто Тася.

— Ты у нас новенькая, верно?

Очевидный факт я подтвердила кивком головы.

— Класс знаешь, где находится?

— Да.

— Отлично! Меня зовут, Паулина Романовна. Твой классный руководитель, а это… — она протянула мне толстенькую папку, листы которой были сшиты прочной нитью, — журнал. Отнеси его и положи мне на стол. Вернусь со звонком, так представлю тебя ребятам. Как раз у вас сейчас классный час намечается.

Паутина Романовна, не ну а как еще называть женщину, у которой вместо волос на голове одно сплошное сплетение на сплетении? В общем, училка отдалилась от меня на довольно приличное расстояние, но цоканье ее острых каблучков до сих пор трезвонькало у меня в мозгу. А потом еще эти странные звуки в конце коридора за неведомо куда ведущей закрытой дверью.

— Стоять! — схватила за капюшон так вовремя подвернувшегося мальчишку младших классов. — Что это за дверь?

Он посмотрел на меня, как на полоумную, но быстро смекнул, что мне лучше правду ответить.

— Там пожарная лестница. Только… туда не стоит соваться, если не хочешь огрести.

— От учителей? — догадалась я.

— И от них тоже, — тяжело вздохнул мальчишка при этом плечи его сразу же осунулись. — Часто там старшаки всех прессуют, кто не так посмотрел в их сторону или сказал не то.

Наверное, мне было больше всех надо, но признаться честно я просто любила всякие такие заварушки. Когда мы жили на Дальнем Востоке, за год я успела сменить две школы. Потому что в одной мне не понравилась училка математики. Строгая Жаба Ивановна. Реально не помню, как ее звали, но она была такой же толстой и зеленой, как это болотное существо. И вечно квакала протяжно и заунывно:

— Садись, Медведева! Два, Медведева! Не знать теорию вероятности, — и качала своей заплывшей головой. — Ай-яй-яй, Медведева!

Я один раз ей стул клеем намазала, так та разворчалась и вцепилась в меня своими мелкими черными глазенками. Почему-то сразу же именно на меня и подумала. Жаба, она и есть жаба! Так и воевали! Постоянно отца дергали, а у него разговор короткий причем со всеми и выдержка такая же. Поэтому сразу же перевел меня в другую школу. Впрочем, там я завела дружбу с Гришкой Маршалом, его, кстати, все так и звали по говорящей фамилии «Маршал». Он пока вахтершу отвлекал, я на десять минут раньше звонок давала. А когда должна была состояться очень важная контрольная по информатике, мы вообще разработали гениальный план. Перед звонком на урок побежали в подвал, у нас там было два спортзала один маленький, а другой для старших классов. Так вот, в подвале том обычно только в начале коридора работали лампы, а между спортзалами царила атмосфера ночи. У стены вдоль стояли несколько стульев. Я была на целую голову выше Гришки, поэтому важная миссия целиком лежала на мне. Мальчишка поджег лист бумаги и я, забравшись на спинку стула, пыталась тянуться к потолку туда, где зиял пожарный датчик. Ноги тряслись, но, несмотря на щуплого Маршала, он крепко держал меня своими тонкими руками-ниточками. Пришлось повозиться, но план сработал. Раздался пронзительный визг… Ой, сколько шуму было. Сколько суеты вокруг.

Интерес подстегивает чрезмерное любопытство, и я не могу вот так просто оставить без внимания то, что творится там за этой дверь. Пару минут завороженно смотрю в одну точку, а после дергаю ручку на себя, но она почему-то не поддается. Я же только что слышала за ней какой-то шум. Снова дергаю, и на этот раз дверь немного отходит в сторону, появляется небольшой зазор. Но кто-то тут же захлопывает ее прямо перед моим носом. Ах вот оно что! Я со всей силы наваливаюсь на преграду, и она резко распахивается. Раздается девичий визг. Передо мной, развалившись на бетонном полу, сердится, по всей вероятности, обладательница писклявого голоса.

— Ты кто такая? Че те надо? — сыпятся вопросы со стороны и я оборачиваюсь на еще один голос чуть более грубый.

— А я… это… ты — та самая, кто… — продолжение фразы я изображаю пантомимой. Закинув ладонь над своей головой и растопырив три пальца, что значит «корона».

Королева никогда не ходит одна. Вот и сейчас часть ее свиты — это писклявая девчонка, что минутой ранее подпирала дверь, но я оказалась сильней ее и бедолага свалилась на пол. Кстати, до сих пор сидит в том же положении и, вероятнее всего, ждет дальнейших указаний от своей королевы. Вторая участница шоу трется по правую сторону от нее. Глазки нагленькие и ни капли страха, ни толики раздражения. Смотрит в упор, а потом убирают в карман маркер, это я успеваю заметить уже в самый последний момент. Пытаюсь рассмотреть, кого хоть прессуют. Но непонятно то ли там парень, то ли девчонка в мальчиковой одежде. Волосы у жертвы чуть выше плеча окрашены в ярко-фиолетовый цвет. Сама же жертва сидит на ступеньке, свесив вниз голову.

— Допустим, — королева складывает крест-накрест руки и надув недовольно губки хмурится. — Сочту за комплимент. Тем не менее тебе че здесь надо?

Девица медленно спускается по лестнице направляясь прямо на меня, и в эту же секунду звенит звонок на урок. Она глазами командует своей подружке, чтобы та снова закрыла дверь.

Атмосфера накаляется. Затылок обжигает холодный металл ярости, что в одно мгновение кристаллизуется в ее расширившихся зрачках.

Теперь мы стоим лицом к лицу. Она внимательно всматривается, словно хочет выжечь у меня пятно на лбу. От королевы веет ментолом и дело тут явно не в жвачке. Девица негодует. Она не может понять, кто посмел нарушить ее царские покои.

— Что-то я тебя раньше не видела, — наклоняет голову влево, словно у нее в черепной коробке вместо мозгов одна сплошная груда камней.

— Я…

— А знаешь… мне пофиг!

Все происходит так быстро, что я не успеваю даже среагировать. Лишь дергаюсь, почувствовав острую боль в животе.

— Крис! — опять визжит этот противный голос.

Я делаю рваный вдох и пытаюсь вернуться в прежнее состояние, но в этот момент девчонки кучкуются к выходу. Я понимаю, что в живот ударила меня эта самая королева или как к ней еще обратились Крис и единственное, что хочу сделать это выцарапать ей глаза. Вцепиться своими короткими ногтями. Содрать кожу с ее румяных щек. Чтобы навсегда запомнила, что не на ту нарвалась. Даже хватаюсь, как, мне кажется, за ее волосы, но девчонки бесследно исчезают за дверью.

— У тебя салфетки есть?

Что? Кто здесь? Потом я постепенно отхожу больше от шока, чем от физических увечий и вспоминаю про жертву. Ею, кстати, оказывается парень примерно моего возраста. В широких темных джинсах и яркой ляпистой футболке.

Я бросаю на него удивленный взгляд, а он тут же берет челку и отводит волосы назад. На лбу красуются три буквы выделенные курсивом.

«Л.О.Х.»

— Любить очень хочется, — бормочу я, протягивая парню салфетку.

— Извини, но на роль твоего парня я вряд ли сойду, — бормочет он и принимается оттирать надпись со лба.

— Не тушуйся! Это всего лишь аббревиатура, — пожимаю плечами и поднимаю с пола классный журнал, который выпал у меня из рук, когда королева крышей поехала.

— Тогда уж лучше: «Логово отвергнутых химер», — морщит крупный нос и зрелище напоминает сморщенную картошку.

Непроизвольно вырывается смешок.

— Извини, — не то, чтобы этот парень вызывал жалость просто за такой короткий отрезок времени я успела уловить в его манерах редкую черту доброты. Такой искренний и настоящий. Мне кажется, он даже обижаться не умеет.

Трет. Трет. Прям как батя мой тогда в поезде, а надпись все не стирается.

— Похоже, что одними салфетками тут не обойтись… — я делаю тяжелый выдох, а парень с обреченным видом поднимается со ступеньки. — О, есть идея! Но для этого нам надо отсидеть еще урок.

В класс мы врываемся в самый разгар бурных распрей Паутины Романовны и ее неупокоенных учеников. Поэтому уже «подогретая» классуха пулей переключается на нас.

— Так, так, так… — облокачивается бедром в учительский стол и кладет руки на пояс. — Воробьев и Медведева.

Она делает тяжелый вздох. Странно, но атмосфера тишины и покоя воцарилась здесь сиюминутно, как только мы оказались центром притяжения. Будто тайфун прошел по коридору и смел все недомолвки.

— Садись, Антон,

Итак, за короткую сцену знакомства выяснилась еще одна новость, что мы с жертвой. Ну, точнее, с Антоном Воробьевым теперь будем учиться вместе, но не менее прекрасную новость я узнала, когда поймала на себе чей-то пристальный взгляд. Пробежалась по классу глазами и в первом ряду у окна за третьей партой обнаружила ту самую королеву, да еще и с подружкой, которая вывела надпись на лбу у нашего одноклассника.

— Знакомьтесь, ребятки. Это — Таисия Медведева ваша новая одноклассница, — у меня словно сквозь туман пролетают слова классухи и перешептывания новых одноклассников.

Я лишь поскорее отдаю классной журнал и пробираюсь между рядами в поисках свободного места. Во втором ряду вижу свободное место рядом с девчонкой, похожей на одуванчик. Ее белые волосы такие же пушистые, как пух. Но она опускает голову и ставит рядом с собой рюкзак. Не больно-то и хотелось сидеть в самом центре класса. Поэтому обнаружив в конце ряда пустую парту, я почувствовала прилив сил и поспешила поскорее занять место.

— Даже и не думай, — раздается со стороны знакомый голос.

— Кристина! — одергивает эту пиявку Паутина Романовна.

— Что Кристина? Это же место Влада!

Даже с конца класса я замечаю уставший взгляд классухи. Токсичные люди — они токсичны во всем. Отравляют воздух, планету и все свое окружение.

В каждой школе и в каждом классе есть свой токсик, а моя задача взять дихлофос и вытравить эту муху.