Небуляры

Юлия Мидатовна Аметова, 2021

Идет двадцать пятый век по земном счету. Планета Стика, о которой уже рассказывалось в книге «Звезда пилота», живет мирной жизнью, но тревожные новости приходят со всех сторон. На межпланетных рейсах участились налеты грабителей-рейдеров на космические корабли. Стика под угрозой нападения, на планете Каутилья рвётся к власти армия наёмников, а на обитаемой звезде Астрион начинается революция. И все обитаемые миры, включая Землю, – под угрозой небывалого энергетического кризиса, вызванного небулярами – новым, неизученным и опасным явлением в космическом пространстве. Герои книги – военный пилот со Стики, этнограф с Земли и девушка с Каутильи – по стечению обстоятельств оказываются в центре этих событий. Смогут ли они разгадать загадки нового явления? Удастся ли жителям обитаемых миров отстоять свою свободу?

3

— В соответствии с законодательством Каутильи, Вирикависта Нараян, как выросток, не имеет права находиться в общественных местах без сопровождения опекуна или воспитателя! — Сати чеканила слова на евроамериканском, надвигаясь на маленького толстого человечка. Тот смотрел на нее снизу вверх, отступая к стене и краснея — яркий румянец на круглых щеках пробивался даже сквозь густой красноватый стикский загар. Кави вздохнула. Ну вот, сейчас он согласится — с Сати Самадж всегда все соглашаются. А как хорошо было бы отправиться одной и в лес на свадьбу алов, и на инициацию!

— Госпожа Самадж, ваша воспитанница прекрасно показала свои познания в области этнологии и этнографии в своей конкурсной работе, а потому я, как специалист, уверен, что практическое применение этих познаний не составит для нее труда.

— Вирикависта Нараян не сможет адекватно вести себя при наличии языкового барьера! Она выучила евроамериканский язык ускоренным методом всего за тридцать стандартных суток!

С этим не поспоришь, Кави выучила евроамериканский совсем недавно, но она же все понимает, читает и пишет на нем без ошибок, даже конкурсную работу написала на евроамериканском!

— Языковый барьер не представит препятствия для вашей воспитанницы, поскольку Вирикависта свободно владеет евроамериканским, ее конкурсная работа написана прекрасным стилем, что заставляет предполагать в монадности ее мышления яркий прорыв к немыслимости тонких обобщений. — продолжал толстый человечек. — Кроме того, желание проникнуться духом незнакомого общества сквозит в недрах ее мысли, обращая в язык невыразимое во внешних слоях мышления.

Насколько знала Кави, в ее работе не было ни монадности, ни невыразимого. Но специалисту виднее, что там в недрах…

— Этнология и этнография не могут развертываться как чистое умозрительное познание или общая теория человека. Эмпирическое проникновение возможно для человеческого разума лишь внутри некоей практики, которую недопустимо ограничивать вашим постоянным наблюдением, — глядя снизу вверх, человечек говорил уверенным хрипловатым басом. Кави вспомнила учебники по космоэтнографии, которые она читала, готовясь к конкурсу — хриплые голоса должны были быть у всех биополевиков, как и рыжие волосы. У этого биополевика волосы были темные, только слегка рыжеватые, зато голос был как раз такой, как надо.

— Уважаемый Ральф Хоппе должен понять, что семья Нараян не потерпит нарушения законов в отношении младшей дочери главы семейства! — настаивала Сати. — Господин Хоппе должен понять, что она находится под действием нанокомпенсаторов быстрого роста и обучающего чипа, что накладывает значительные ограничения на ее дееспособность!

Румяный господин Хоппе сделал очередной шаг назад и уперся спиной в стену космопорта.

— Дорогая госпожа Самадж, устройства, которые вы упомянули, не помешали талантливой юной исследовательнице связать аналитическое знание с практикой, стремясь достичь крайних его пределов. — хрипло возразил он. — Присутствие вашей воспитанницы на торжествах в деревне алов было бы весьма полезно для ее развития как этнографа, это была бы настоящая полевая практика этнографии. А если вы сочтете необходимым оградить мысли юной Вирикависты от нежелательного вмешательства, можно будет хоть сейчас вживить ей биоволновой фильтр. На Стике такой фильтр носят все, кроме маленьких детей. Он пропускает мысленные команды бытовому оборудованию, но не позволяет посторонним прослушивать мысли или внушать.

— Воспользоваться фильтром в деревне аборигенов Вирикависта Нараян не сможет! — отрезала Сати. — Собеседница прекрасно знает, что при общении с аборигенами Стики включение биополевого фильтра неприемлемо по этическим соображениям. Однако для Вирикависты это недопустимо — мысли выростка не должны быть доступны иным лицам, кроме непосредственного воспитателя!

Ну вот, на свадьбу алов Кави тоже не попадет! Она уже целый день на Стике, и вообще ничего не видела, кроме номера в гостинице космопорта.

— Конечно, запретить мысленное общение — ваше право как воспитательницы, здесь возражений быть не может. Но присутствие победителей конкурса молодых этнографов и этнологов «Молодость Галактики» на борту катера «Рассвет» во время инициации — это истинное проникновение в микрокосм общества Стики. — продолжал господин Хоппе. — Но присутствие на инициации и приобщение к современным традициям Стики и Астриона — это награда для победителей конкурса, а не для их воспитателей! — закончил он ядовито.

— В таком случае, пусть господин Хоппе, как член оргкомитета конкурса и представитель министерства образования Стики, заверит своим идентификатором документ о собственной ответственности за безопасность Вирикависты Нараян во время инициации, — объявила Сати. Хоппе согласно кивнул, с темных волосах мелькнули рыжеватые отблески. Кави затаила дыхание, сердце заколотилось где-то в горле. Ура! Хотя бы на время инициации она будет действительно свободна!

— Конечно, я с радостью заверю идентификатором обязательство о собственной персональной ответственности за безопасность юной Вирикависты! Пройдемте, пожалуйста, со мной в управление космопорта!

— Вирикависта Нараян должна следовать за воспитательницей! — скомандовала Сати, и Кави поплелась за ней, едва дыша и с трудом передвигая ноги — притяжение на Стике было почти вдвое сильнее привычного каутильского. Голова слегка кружилась от избытка кислорода. Как биополевики вообще здесь живут?

— Вирикависта Нараян может включить двигатель экзоскелета!

Кави включила двигатель, и идти сразу стало легче — космический костюм начал сам двигать ее руки и ноги. Сердце, правда, все равно колотилось — с тяжестью крови в ее сосудах экзоскелет ничего сделать не мог. Хоппе отвел их в какую-то комнату, где вместе с Сати подошел к столу с пультом, а Кави уселась на стул возле открытого окна.

Из окна было видно зеленоватое посадочное поле, слева стояла белая трибуна с местами для зрителей, а над ней плавали миражи с разноцветными государственными флагами. Зрителей уже не было, на трибуне и на поле было пусто. С дальнего края поля белой стрелой взлетел перехватчик, и Кави на секунду приподняло над стулом. Катер улетел, и притяжение вернулось.

Кави встала на стул коленями и высунулась из окна. Прямо перед окном бежала движущаяся дорожка с тремя полосами движения, а за ней поднимался мираж с надписью: «Межпланетный Космосалон Звезда 2474». Вот странно! Сати говорила, что Стика — отсталая планета, а здесь у них даже космосалон. Интересно, что здесь показывают?

Мираж, будто услышав мысли Кави, мгновенно сменил изображение и показал нечто шарообразное, блестящее, усеянное темными круглыми впадинами и конусообразными выпуклостями. Как бы сделать его покрупнее и разглядеть? Мираж немедленно начал раздуваться, расти и перемещаться в сторону окна. Неужели он принял сигнал ее мыслей на неосанскрите? Вот здорово!

«Базовый корабль «Кентавр», проект СВК-2465 построен конструкторским бюро «Икар» в 2468 году, является испытательной базой КБ «Икар». Диаметр 300 метров… количество катеров — 20, перехватчиков — 85. — прочла Кави в мираже рядом с изображением корабля-шара. Ого! Вот таких длинных крылатых перехватчиков, как тот, что улетел, там целых восемьдесят пять! Дальше шли непонятные технические слова на евроамериканском, но Кави подозревала, что на неосанскрите она бы тоже их не поняла. — Доступные скоростные коридоры — до 18С. По этому же проекту построены «Вихрь» (Военный космический флот Стики) и «Уграсена» ( Военный космический флот Каутильи). Аналоги могут быть построены под заказ… ». Вот интересно, для Каутильи на Стике тоже строят корабли! О корабле «Уграсена» Кави даже что-то слышала раньше! Значит, не такие уж они тут отсталые…

По самой быстрой полосе движущейся дорожки пробежал мимо окна высокий худой человек в черном комбинезоне, перепрыгнул на повороте через перила и надпись «Проход запрещен», приземлился в зарослях фиолетовых стикских растений и вбежал в здание космопорта. Но ведь это тот самый рыжий пилот, который разговаривал с ней сегодня! Уже вечер, он, должно быть, бежит к девушке, с которой договаривался на «Индре». Вот если бы Кави могла так бегать и прыгать на этой жаркой планете с огромным притяжением! И если бы ей было к кому бежать!

А что это за фиолетовые растения, в которые прыгнул пилот? Округлые, в буграх и впадинах, напоминающие мешки, набитые мячами. Наверное, это те самые аморфиты, которые она видела в мираже по космографии! Когда они засыхают, в них живут алы, аборигены Стики, и еще какие-то животные. А еще там было сказано, что аморфиты — это основная растительность на Стике, и что они бывают фиолетового цвета, а на самом деле они совсем разные. Большие, ростом метра по три, бугристые и толстокожие, — действительно фиолетовые; мелкие, по колено человеку, — ярко-розовые, а самые маленькие, растущие даже из трещин в пластике посадочного поля, — почти белые.

От раздавленных пилотом аморфитов шел острый запах, напоминающий запах водорослей, которые растут в каутильских морях. Эти водоросли сто лет назад привезла с Земли фирма «Нараян» во время терраформирования Каутильи. И не только водоросли — и деревья, и травы, и образцы почвы, по которым синтезировали всю почву Каутильи, были привезены с Земли угнетателями из Индостанской Федерации. На Каутилье все было сделано правильно — местные мхи и лишайники сохранены только в заповедниках, а везде, где жили люди, росла земная растительность, и жили земные звери и птицы.

Странно, в учебниках сказано, что без терраформирования полноценной жизни для людей на планете быть не может, а на Стике все растения местные! И море у них здесь не искусственное, а настоящее, которое было всегда, еще до прилета людей с Земли. А это что такое? Перед лицом Кави, шевеля двумя десятками ножек и хлопая кожистыми зелеными крыльями, приземлилось на подоконник живое существо длиной в две ладони. Кажется, это была стикская многоножка, во всяком случае, ног у нее было не меньше десятка.

Из-под раздавленных растений раздался шорох, зашевелились куски разорванной кожуры аморфита, и из-под них выползло безногое существо размером едва ли не с человека. Ой, Трое Великих! Это кавин, местное неразумное животное! В мираже по этнографии Кави видела, что аборигены даже что-то готовят из его мяса и едят. Кави посмотрела, как похожее на гигантского слизняка существо, быстро переливаясь с места на место, подползло к крупному аморфиту и начало прогрызать отверстие в его кожуре. Со стороны дорожки послышался шум, и кавин быстро скользнул в аморфит.

По мимо окна средней полосе дорожки проехали два невысоких, коренастых и смуглолицых пилота в серой форме с черно-зелеными нашивками на рукавах. Они шумно разговаривали, размахивали руками и разглядывали мираж с базовым кораблем. Кави прислушалась — некоторые слова казались ей знакомыми, но понять она ничего не смогла. Ну конечно, это же угнетатели из Индостанской Федерации! Целых сто лет они угнетали Каутилью, пока ее борьба за свободу не увенчалась полным отделением. Теперь индостанцев на Каутилье не увидишь. Как это на Стике их терпят? Впрочем, Стика ведь не была их колонией. Однако она была когда-то колонией Союза Северного Полушария, но вроде бы землян здесь принимают неплохо.

Угнетатели, шумя и смеясь, уехали на дорожке в сторону города, где над домами летали стаи разноцветных унимобилей и уникрыльев. Машины облетали стеклянные полупрозрачные здания, мелькали среди ажурных многоэтажных мостов и садились на площадки. Кави вздохнула, глядя на вьющиеся в воздухе унимобили. Вот бы поводить хоть раз такую машину! Когда же она станет по-настоящему свободной?

А это кто среди машин летает на собственных черных крыльях, руля хвостом? Это же коренные жители Стики! В мираже, который Кави читала перед отлетом на «Индре», они назывались «алы». И они не только в городе летают, вот целая компания их летит над полем, сверкая черной кожей крыльев и блестящими сетчатыми накидками, а двое среди них — в черных одеждах, напоминающих ромб и повторяющих форму их тела. Похоже на комбинезоны пилотов, может быть, они и есть пилоты? Вот интересно было бы с ними поговорить!

Но разговаривать с алами могут только местные люди — биополевики, потому что алы говорят только мысленно, биоволной. Поэтому включать биополевые фильтры в присутствии алов считается невежливым, об этом только что говорила Сати. В миражах по этнологии Кави читала, что у биополевиков сильное биополе, что они могут слышать чужие мысли и передавать собственные — людям, алам, кому угодно. А в Грависети была статья, где говорилось, что биополевики — это люди, созданные искусственно в институтах конструктивной генетики, как и модифицированные жители Каутильи. Но у модификантов-каутильцев все прогрессивно и полезно — они имеют большой объем легких, чтобы дышать разреженным воздухом Каутильи, и легкое, изящное телосложение, которое удобно при малом притяжении их планеты. А вот у биополевиков много лишнего. Часть формулы ДНК у них создана по образцу алов, и поэтому у биополевиков отличная память, какая-то жуткая скорость реакции, и вообще они сообразительные. Правда, главная способность — внушать свои мысли и слушать чужие — проявляется у них лишь когда они становятся взрослыми, и только после инициации. А инициация происходит при встрече с астрионидами и их знаменитым А-полем, причем биополевик при этом обязательно должен испытать нервное напряжение или какие-нибудь сильные чувства. Впрочем, как говорилось в той статье, если даже инициации не будет, биополевик и без слушания мыслей не пропадет.

— Смотрите, госпожа Самадж! Рейдеров ведут! — услышала Кави голос Ральфа Хоппе. Сердце оборвалось, а потом застучало так, будто Кави только что пробежала через все посадочное поле при стикском притяжении и без экзоскелета. Рейдеров? И ее комда тоже? Кави высунулась из окна. По краю поля, не поднимаясь на движущуюся дорожку, брела колонна из двух десятков понурых, мрачных людей. Головы их были обриты наголо, и на левых висках виднелись заклеенные голубыми пакетиками с регенератором места, куда им были вживлены чипы внушения. В начале и в конце колонны шли стикские полицейские в их красно-синих комбинезонах, держа наготове дубинки и какие-то черные ящички.

— Это портативные станции внушения, чтобы держать их под контролем, — объяснил господин Хоппе своим хриплым голосом. Кого они собрались держать под контролем? Чьи мысли будут подавлять эти биополевики, не знающие свободы? Свободного человека, огнеглазого и смелого комда? Они не имеют права! Кави лихорадочно всматривалась в лица пленных, но не видела ни огненных черных глаз, ни прямых четких бровей, ни твердо сжатых губ. Наконец, мимо нее прошел последний человек с обритой головой. Комда здесь не было! А если его, командира, уже заперли в какой-нибудь ужасной тюрьме? Или она чего-то не поняла? Она должна знать точно!

— Господин Хоппе, — проговорила Кави по-евроамерикански, запинаясь на каждом слоге. — А они все здесь? Все, кто был там?

— Почти все, но вам, моя милая, не придется впускать ненужный страх в свой духовный микрокосм. Один из них успел скрыться еще в космосе, но на Стике он никогда не появится, поверьте мне! — добродушно улыбаясь всем своим румяным лицом, ответил Хоппе.

Успел скрыться? Ну конечно! Разве кто-нибудь может захватить этого сильного, умного, по-настоящему свободного человека? К тому же он ни в чем не виноват! Мало ли какие ужасы творили эти рейдеры, но ведь это же не он! Кави облегченно улыбнулась, глядя на Хоппе и Сати.

Строгое лицо Сати вдруг сделалось напряженным, потом испуганным, и она попятилась от окна. Пульт в глубине комнаты со звоном выключился. Хоппе, нахмурившись, выглянул в окно. Кави почувствовала смутную тревогу, волнение переросло в страх и отчаянный ужас. Кави выглянула в окно из-за плеча Хоппе. Над посадочным полем висел огромный сгусток ярко-синего пламени. Длинные гибкие языки синего огня взлетали вокруг него. Один из языков протянулся вниз, и Кави вскрикнула от страха — ей показалось, будто он падает прямо на нее.

— Вирикависта Нараян не должна подвергаться опасности! — крикнула Сати и помчалась к двери, таща за руку Кави.

— Да подождите, это всего-навсего астриониды с их А-полем! — крикнул им вслед Хоппе.

Кави почувствовала, как пол уходит у нее из-под ног, будто в невесомости. Она споткнулась о порог и полетела вперед, отпустив руку Сати. Скорее бежать! Трое Великих, помогите! Она выскочила в коридор и помчалась по нему, куда глаза глядят. Впереди показался светлый прямоугольник двери, Кави бросилась туда, но это был выход на посадочное поле. Комок синего огня полыхал в небе, а огненная лента связывала его с зеленым пластиком поля. Но если это астрионид, как же он не взрывается во влажной атмосфере? Ведь астриониды от водяного пара взрываются, это всем известно! Это плазменные существа, сродни шаровым молниям!

Кави замерла в дверях, ухватившись за дверную ручку. Нет, для астрионида этот огненный шар слишком велик, но в Грависети она видела мираж с «летучей звездой», космическим кораблем астрионидов, вот на него этот сгусток огня очень похож! Кави почувствовала, что страх отступает, во всяком случае, она уже могла стоять на месте. Может быть, можно еще немного посмотреть на корабль с Астриона? Ее прекрасный комд, конечно, не испугался бы!

По синей ленте огня в сторону космопорта поплыл продолговатый предмет, похожий на бочку метров в десять длиной. На выпуклых боках виднелись круглые наросты, а между ними — круглые окошки, в которых метались синие огоньки. За ним выплыли еще две бочки, но они были серыми и вполовину меньше размером. Синеватый отсвет окружал их круглые бока, белые звезды сверкали в окошках, длинные щупальца вытянулись из наростов и покачивались при движении.

На вид бочки казались керамическими, и Кави быстро вспомнила название этого материала — квазикерамика. Ну конечно, бочки — это скафандры астрионидов, а их всегда делают из квазикерамики! А керасил, сырье для нее, поставляют астрионидам заводы Стики и единственная фирма на Каутилье — фирма «Нараян». Об этом Кави слышала всю свою жизнь, о фирме семьи Нараян говорилось даже в учебниках. Терраформирование, геологическая разведка новых планет, добыча керасила…

Один из меньших скафандров, спустившись с ленты, встал прямо перед большим, уже плавающим над полем. Большой скафандр заколебался, над ним взвилось синее сияние с бегущими в нем белыми звездами и вихрями. Что это? Три оконца в торце скафандра засверкали синим огнем, и из них рванулись языки пламени. Кави зажмурилась от страха, замерев в проеме двери.

–Ложись! — рявкнул над ухом хриплый голос. Сильный удар в спину сбил Кави с ног, и она упала через порог, распластавшись на крыльце. Топот нескольких пар ног прогремел над головой Кави и затих.

Дан выскочил на посадочное поле, на бегу разглядывая синее сияние с белыми искрами над серым скафандром астрионида. Аурика и болтун из министерства образования бежали следом, с другой стороны поля спешил полицейский майор. Биоволновые фильтры были отключены у всех — А-поле отключило их так же, как все электрическое оборудование.

«Почему ты не выполнил приказ? Почему прекратил расчеты координат во время выступления, чтоб тебя на Невидимку унесло? Ты ответишь за срыв выступления перед Советом Древней Памяти!» — бранились четкие белые звезды над серой квазикерамикой. «Огонь, это я, Сотников, прекрати стрелять на космодроме!» — передал Дан, останавливаясь и нажимая внушением изо всех сил, но разгневанный астрионид не ответил. «Вы должны успокоиться и включить экранирование, здесь люди, они могут пострадать», — внушали Аурика и болтун из министерства, но разгневанные жители Астриона не поддавались. Должно быть, от волнения Дан и его спутники внушали не спокойствие, а собственный страх. Выяснение отношений продолжалось.

«Я пересчитал координаты сразу, как только увидел захваченный рейдерами человеческий корабль! Надо было помогать или уходить, и ты сам это понимаешь, Огонь Победы!» — заявил в ответ своему начальнику астрионик, рассыпая вокруг себя крупные, расплывчатые блики и вихри. Дан узнал эти расплывчатые отсветы — это был молодой «номер» Огонь 2079. Старая и богатая астрионидская семья Огонь всегда имела в услужении не меньше пятидесяти астриоников одновременно, а за всю историю семьи их набралось больше двух тысяч. «Пока не получен приказ, ты, беспамятный, не имеешь права ни считать, ни думать! Иначе получишь боевого огня!» — отчеканили четкие звезды Огня Победы. «Пока ты сообразил бы дать приказ, мы давно столкнулись бы с ними!» — хлопая и шипя, отчаянно засверкали белые вихри над коричневым скафандром астрионика. «Номер» был прав — обычно астриониды собирались с мыслями куда дольше, чем их слуги. Огонь Победы засверкал переливами синего пламени, швыряя короткие синие языки во все стороны, шипя и свистя. Знаменитое А-поле астрионидов работало вовсю, страх разогнал всех зевак с движущихся дорожек космодрома. Второй астрионик, окружив себя сиянием голубых спиралей, рванулся на помощь товарищу.

— Да прекратите же, наконец! — заорал Дан, перекрывая грохот и шипение боевого огня. Что за характер у этого Огня Победы! Всегда и везде делает, что хочет! Как теперь остановить расправу? Аурика встала рядом, повторяя мысленные приказы, но страх мешал ей еще больше, чем Дану. Надо внушить астриониду спокойствие, астриониды поддаются внушению не хуже людей, но как это сделать, когда тебя самого трясет от страха?

«Получай!» — вспыхнула одинокая белая звезда над скафандром астрионида, и три новых языка синего пламени с шипением ударили навстречу светлому огню астриоников. Голубое пламя смешалось с синим, синие языки охватили коричневый скафандр «номера», и белый огонь с грохотом вырвался из его окошек. Треск и гром, как во время грозы, раскатился по космодрому, ураган осколков полетел во все стороны, и Дан упал на зеленый пластик поля, увлекая за собой Аурику. Вспышка синего огня ударила над их головами в стойку трибуны, трибуна перекосилась. Страх бушевал ураганом, краем сознания Дан улавливал сильное биополе министерского болтуна, испуганные волны майора и еще чей-то сигнал, но они внушали вразнобой и не могли остановить разгневанного астрионида. Аурика рванулась из-под руки Дана, пытаясь вскочить и убежать. Боевой огонь мелькнул у поверхности поля.

— Спокойно, спокойно, не вставать, расслабиться, — громко и отчетливо заговорил Дан, стараясь говорить как можно равнодушнее. Голос у него был, к счастью, сильный, и легко перекрывал треск и шипение боевого огня. — Здесь нет врагов, все прошло, жизнь продолжается, тишина и тепло, свет и спокойствие…

Привычные формулы внушения начали срабатывать, Аурика начала прислушиваться, министерский деятель повторял формулировки, мягко и сильно нажимая биополем точно в такт словам Дана, как алы во время мыслепения. Однако этот болтун из министерства образования отлично работает! Общая сила сложенных биополей начала расти, и вот уже Огонь Победы придержал очередной залп своего боевого огня.

— Повторяй за мной, Аурика. — быстро проговорил Дан. — Спокойствие идет, река течет, солнце светит, облака плывут. Кто стоит, тот хочет сесть, кто сидит, тот хочет лечь, кто лежит, тот засыпает, все устали, отдыхают…

« Много пройдено дорог,

Все устали, спать хотят.

Нет сомнений, нет тревог,

Нет волнений, люди спят…»

-проплыла женская биоволна на неосанскрите. «Надо спеть колыбельную, она успокаивает даже маленьких детей. Сати включала мне мираж с этой песней, когда я должна была ложиться спать. Но как я смогу успокоить астрионида, я же не могу внушать, я не биополевик…» Как это не биополевик, что она сомневается? Сила поля вполне серьезная! Но зачем на неосанскрите, а не на родном евроамериканском? Но это все потом, сейчас внушать, успокаивать!

— Все повторяйте за мной, держите ритм стиха, — спокойно, с расстановкой приказал вслух Дан, так чтобы слышали все. — Много пройдено дорог…

Стихи на неосанскрите повторил только толстяк из министерства, но так сильно и уверенно, что на душе и вправду стало спокойнее. Дан приподнял голову и увидел, что голубое сияние над коричневым скафандром «номера» уже угасло, а более упрямый и медленно соображающий его начальник тоже постепенно укрощает свои огни.

— Все устали, спать хотят… — внушали Дан и министерский деятель, Аурика внушала спокойствие в такт их словам, а незнакомая биоволна еще раз повторила свою песенку. Полицейский майор встал и пошел к месту происшествия размеренной походкой, стараясь не раздражать астрионида. Наконец, Огонь Победы полностью успокоился, повернулся боком к оставшемуся в живых «номеру», как бы показывая, что не опасается нападения. Страх отступил, а вокруг квазикерамических скафандров появилось серебристое облачко — это астрионид и астрионик поставили экранирование А-поля. Дан встал, протянув руку Аурике.

— Господин Огонь Победы, вас приветствует майор Трошин, — заговорил вслух полицейский майор, остановившись между огромными скафандрами жителей Астриона. Майор, как видно, был человеком опытным — стоять между двумя астрионидами или астриониками было опасно только на первый взгляд, боевой огонь бил чаще всего из передних окошек скафандра. — Попрошу вас объяснить вашу неуместную перестрелку, закончившуюся гибелью одного из ваших помощников. По законам Стики гибель разумного существа…

Астрионид слегка повернулся в его сторону.

— Никакого разумного существа! — проговорил Огонь Победы бесцветным, как у робота-уборщика, голосом. Ну, отлично! Значит, совсем успокоился, и сообразил, что не все на Стике могут понять астрионидский оптический язык белых вспышек. — Это было беспамятное и бесплодное создание, созданное мной в восходящем потоке для моих собственных нужд!

— Закон Стики, который я представляю, не различает разумных существ по месту рождения, — сказал майор. — Участник Космосалона, пилот Огонь 2079, разумное существо, имеющее право на жизнь, был убит вами на посадочном поле космодрома в присутствии свидетелей.

— Какие права могут быть у беспамятных? Они — слуги, и должны служить, чтоб их на Невидимку унесло! По законам Астриона беспамятные принадлежат хранителям Древней Памяти, как любое имущество, и могут быть уничтожены, если не нужны!

— Но имеются и общегалактические законы! Галактический Арбитраж признал астриоников разумными существами с самостоятельным мышлением. Они равноправны со всеми прочими разумными существами! — не уступал полицейский.

— Ну и равняйте их с собой, беспамятные, а не со мной! — снова возмутился Огонь Победы. Серебристый экран над скафандром снова растаял, синие огоньки в окошках скафандра забегали, и страх ударил в сознание Дана. — Я храню Древнюю Память великого полководца Огня Силы, пусть пребудет всегда его память в потомках! От меня до него — тридцать четыре поколения, но я помню все, что знал он! Стратегия, тактика, опыт строительства крепостей! Самая большая крепость Астриона так и называется — Крепость Огней! А беспамятные создания могут знать только то, что я им расскажу, и тратят на обучение треть своей жизни, чтоб им на Невидимку свалиться! Каждому — свое место! — закончил астрионид. Невидимкой астриониды называли нейтронную звезду, вокруг которой вращался Астрион, и насколько знал Дан, на ней не было места ничему.

— Но вы все равно не должны были стрелять на посадочном поле! — вставила Аурика. — А кроме того, завтра вы должны провести инициацию. Вы будете на инициации, Огонь Победы?

— Обязательства, данные Стикскому правительству Советом Древней Памяти, я выполню. — изрек астрионид. — В соответствии с договором, произойдет инициация вашей молодежи — сначала для особо важных персон, потом общая. После этого на заводе, принадлежащем государству Стики, мною будет получен керасил. Все прочие объяснения я буду давать не случайным беспамятным существам, а ответственным лицам.

Огонь Победы величественно развернулся и в сопровождении своего оставшегося в живых «номера» поплыл, не касаясь поверхности посадочного поля, в сторону космопорта.

«Много пройдено дорог,

Все устали, спать хотят…»

— снова услышал Дан. В открытой двери служебного входа космопорта стояла невменяемая каутильская девица. Так это она мысленно пела колыбельную? Вот почему неосанскрит! Но этого не может быть. У каутильцев сильного биополя никогда не бывает, оно с их наследственностью не сочетается, а попросту говоря, биополевики-каутильцы гибнут в младенчестве. Кроме того, Центр Человека по закону не имеет права конструировать биополевиков для других планет и государств, а девчонка прилетела с Каутильи. Тем не менее, она только что инициировалась до вполне приличных двухсот бионтов!

— Подождите, подождите! Я должна с вами поговорить! — крикнула Аурика, бросаясь к служебному входу. Но как бежит — одно удовольствие смотреть! Ногу, видно, уже залечила, не хромает, а летит, будто не отталкивается от земли, а только для приличия слегка прикасается! И волосы по ветру — эдакая золотая, блестящая, густая грива! И каждый взмах маленьких, как у ребенка, рук — как в танце, как будто она не может сдержать свою силу и радость жизни. Вот это девушка! Но что ей нужно от странной каутильянки?

Аурика уже почти добежала до служебного входа, но за спиной выростицы появилась строгая воспитательница и молча увела ее в глубину здания космопорта. Толстяк из министерства, запыхавшись, вбежал следом за ними, что-то на ходу бросив Аурике, и та повернула обратно. Астрион удалился, зеваки уехали на включившейся дорожке, а на левом рукаве Дана проснулся микрокомп.

— Дан, ты можешь говорить? — загремел на все посадочное поле зычный голос матери, и Дан тут же переключил разговор на мысленные сигналы. Ну что она пристает, и именно сегодня!

— Как ты там? Я все понимаю, у тебя своя жизнь, но всему есть мера! — укоризненно продолжала мать. — В новостях о тебе ужасы передают, ты целую декаду не выходил на связь, а сейчас даже микрокомп отключил!

Ну вот, приехали! Братьев и сестер у Дана нет, отца никогда не было, вот мать и отыгрывается на нем одном. Но он говорил с ней всего декаду назад, нельзя же каждый день отчитываться, ему нужна свобода!

Дан бросил взгляд на Аурику — девушка остановилась в двух шагах от него, старательно отряхивая голубую брючину комбинезона маленькой белой рукой с трогательными круглыми ноготками. Нет, все-таки, какая девушка! Скорее закончить с матерью и уговаривать Золотинку до тех пор, пока не согласится составить ему компанию! А там — все впереди и возможны варианты!

«Я не отключал, мам, просто здесь был астрионид,» — передал Дан торопливую мысль.

— Ну ладно, ты жив, и то хорошо, — успокоилась мать. — Тебе после всех твоих приключений должны отпуск дать, так может, залетишь ко мне?

Но не должен же он в отпуск обязательно лететь к ней!

«Всего пять дней, не знаю, успею ли…»

— На полдня вполне успеешь, — мать было не так просто сбить с толку. — Ты знаешь, я, что на работе, что дома — все равно в Центре Человека. И можешь привезти свою девушку — ту, которой ты сейчас голову морочишь, вон она скучает и брюки отряхивает…Пока!

Мать отключила связь. Вот еще явление природы! Как она ухитрилась разглядеть Аурику, если объектив был направлен на самого Дана? Однако надо браться за дело! Такая девушка, такой самородок золотой редко попадается! И его свободу она уж точно ограничивать не будет!