Фея в розовом сиропе. Как преодолеть тревожность, чтобы жить ярко и в удовольствие

Юлия Калимуллина, 2023

Это живая и яркая история девушки, которая победила повышенную тревожность и стала ценить жизнь. Стресс, напряжение и поиски себя – из-за них автор книги оказалась на столе хирурга… И у нее произошла смена ценностных ориентиров. Юлия не дает обещаний и не предлагает волшебную таблетку, а просто честно делится собственным опытом. Вы окунетесь в эмоции обыкновенного человека, испытывающего трудности и неуверенность в себе, и на примере этой личной истории увидите, как можно справиться со своими переживаниями и открыть для себя путь к яркой жизни, свободе мыслей, гармонии с собой и бесконечному желанию жить и каждый день учиться новому. «Вдохновляющая, мотивационная, совершенно искренняя – эта книга станет вашим другом, соратником, помощником и поддерживающим звеном. Вы узнаете, как вести дневники, как выстраивать день, чтобы он прошел волшебно. У вас будет возможность окунуться в мир бега и альпинизма, побывать в горах, получить массу новых впечатлений. Вы почувствуете грусть, радость, свободу, будете вдохновлены и заряжены, легки и прекрасны. Добро пожаловать на страницы моей истории. Приятного чтения!» Юлия Калимуллина

Часть 1. Тревожность

Глава 1. Тревожная тревога… Откуда растут ноги

Тревога — это напряжение между «сейчас» и «потом».

Фредерик Перлз (гештальт-семинары)

Любовь дарит тепло и умиротворение, чувство защищенности и нужности. Когда тебя любят, ты полноценный и можешь все, чего ни захотел бы. Как понять, что ты любим? Вопрос пространный, неопределенный… Но как на самом деле понять, что тебя закрывают броней любви от всех невзгод и трудностей?

«Я люблю тебя» — эти волшебные слова от мамы за свою жизнь я слышала всего лишь несколько раз, а от папы никогда. Не принято в нашей семье выражать позитивные эмоции и поддержку. А вот негатив, наоборот, плескался через край. Я часто была свидетелем скандалов и обвинений, унижений, и это всегда сильно пугало, потому что, когда мужчина применяет физическую силу по отношению к женщине, это вообще рвет все нормы морали, которые в нас воспитывают (девочек надо защищать). А кто тогда их должен защищать?

Я старший ребенок в семье, первенец, умница, красавица, тихая, спокойная феечка, которая никому не мешает. Выполняет просьбы, убирает за собой игрушки, сама делает уроки. Серая пугливая мышка, которая часто расстраивалась по пустякам, очень боялась быть неугодной взрослым.

Мы с сестрой родились на Украине и до моих пяти лет жили там, а вот в школу пошли в России, два класса отучились и вернулись. Папу корни потянули, или они с мамой устали ютиться в двухкомнатной хрущевке двумя семьями, да еще и рядом с деспотичным дедом, который не давал спуску. А там был свой дом: три комнаты, кухня, две веранды, большая кладовая и пристройка. Огород, бабушка Маруся — мой эталон доброты и бескорыстной любви. Идея была отличная. Вернувшись в глухую деревню, где нет ни школы, ни больницы, ни садика, мы были счастливы и свободны: свежий воздух, простор, все знакомые — гуляй, рванина! Но, к сожалению, не было работы, и в таких маленьких деревеньках люди жили за счет своего хозяйства — куры, гуси, коровы, свиньи, лошади, а у нас этого хозяйства не было — только машина. Родители привозили бензин, тем и зарабатывали, но немного. Мы выживали.

Однажды мама заболела и, сидя на переднем сиденье нашей «Таврии», истекала кровью и плакала, что умирает, а средств на необходимые лекарства не было. Мы с сестрой сидели сзади и тоже обливались горючими слезами, боясь потерять ее. Это событие врезалось в память, не давая забыть страх возможной потери близкого из-за нищеты, безысходности и несправедливости.

Полтора года спустя получили телеграмму: неожиданно умер дедушка, и появился повод вернуться туда, где хотя бы была возможность устроиться на работу и нормально жить. Нормально не значит хорошо, но уж точно лучше, чем впроголодь. Родители продали машину, и в вагонном купе мы отправились навстречу прекрасной жизни в большом городе.

Для меня это был уже пятый класс, середина года. Говорила по-украински, но не потому, что забыла русский, а просто не успела за две недели зимних каникул привыкнуть и полностью на него перейти, это шло вразрез с моим внутренним состоянием. Мне казалось, что еще немного, и мама с папой одумаются, мы вернемся в наш маленький уютный дом, к любимой бабушке. Но мечтать не вредно — даже полезно, говорят. Однако не все мечты становятся явью. Эта не стала…

Мы остались. За месяц пребывания в школе я смогла адаптироваться, свободно заговорила на русском, но успела приобрести обидные прозвища. И вот дилемма: на Украине жили — для ребят была русская, в Россию вернулись — стала украинкой… Словно везде я была не на месте, и этот камень еще много лет лежал на дне моего подсознания и тяготил меня.

Так и проходило детство: родители постоянно на работе, мы под прессом одноклассников, считавших нас изгоями. Одежда, которая изнашивалась до дыр. После переезда жизнь не стала красочней, скорее, даже наоборот. Захотелось красиво одеваться, чтобы не быть белой вороной на фоне сверстников, чьи родители могли себе позволить больше, чем наши. Хотелось быть своей. Чем больше к этому стремилась и интересовалась скучными вещами, которые имели отклик среди ровесников, тем больше теряла себя. Я заблудилась: мой вектор исчез, личные ориентиры пропали — я стала кораблем без паруса.

Но жизнь бежала, никто не нажимал на паузу, чтобы разобраться, никто и не выражал желания этого делать, никому и дела не было до такой мелочи, как душевные муки. Что это? Это болезнь богатых, бедные не могут себе позволить подобной «роскоши».

Несчастная любовь в 16, школа, учителя, страх перед поступлением в высшее учебное заведение, давление со стороны взрослых, личная неуверенность, сомнения, куда идти, куда смогу поступить, насколько хорошо смогу сдать экзамены. Чем ближе был выпускной, тем страшнее становилось. Мне не давали забыть, что потратили деньги на курсы, репетиторов, и теперь, конечно, ждут, что все это было не зря. Я должна оправдать возложенные на меня надежды.

А я боялась, что не смогу. Переживала, плакала, испытывала напряжение, по утрам кровь носом шла. Я не высыпалась, не могла концентрироваться, не покидало ощущение, что это будет конечная остановка, если провалюсь. Никто не готовил к такому повороту. Для меня не было другого варианта. Или я поступлю, или… что? Я не знала, что, но подозревала — хорошего там нет.

Экзамены сданы, аттестат зрелости получен. Идем с подругами по университетам и институтам, подаем заявления. Как оказалось, переживала не зря: конкурсы бешеные — по 300 человек на место. И куда я со своим средним результатом полезла? Итоги были такие, что всю ночь поливала подушку слезами. Меня ни одно высшее учебное заведение не приняло в свои ряды. Подруг, кстати, тоже, но они довольно легко к этому отнеслись. Вообще они на моем фоне выглядели более спокойными и уравновешенными, не боялись провала.

Пометавшись немного в раздумьях, я успела подать документы в колледж, решив, что это будет перевалочный пункт. Подготовлюсь лучше и попытаю удачу еще раз в новом году. На этом, пожалуй, и закончу. Дополню лишь кратко, что в университет я поступала три года кряду, с третьей попытки получилось. За это время я вышла замуж, родила дочь, а потом год проучилась на заочном отделении и забрала документы.

Причины были: я разочаровалась в том, какие знания там получала, словно и не уходила из школы, все та же тонна предметов и информации, которую нужно учить, чтобы было. Я научилась делать шпаргалки, списывать, готовиться к экзаменам за ночь, строить глазки преподавателям за хорошие отметки — ого-го как работает, — но полезной для себя информации не получила. К тому же мы с мужем открыли свой бизнес. Больше некогда было заниматься ерундой.

Но мама и бабушка при личных встречах все равно давили на больную мозоль. Я не знаю, почему столько лет меня тяготит этот триггер. Возможно, он настолько въелся в меня, будто стал дополнительным органом в теле.

— Такие на тебя надежды были, такие деньги мы платили, чтобы тебя учить, а ты… — то мама, то бабушка говорили эти слова, забивая гвоздь в крышку гроба моей уверенности в себе.

И мне было стыдно, ужасно стыдно, что я не такая, какой они хотели меня видеть, что я — не счастливый владелец диплома ПГПУ, ПГУ или еще какого-нибудь «У», ведь я все еще помню, как они последние деньги от сердца отрывали, чтобы я могла пойти к репетитору на занятие. Бетонная плита вины и собственной несостоятельности давила на грудь.

Долгие 13 лет, на протяжении которых я изводила себя, завели туда, где я уж точно никогда не хотела оказаться. Но, видимо, это было нужно, чтобы начать путь освобождения маленькой феи, которая сидела на цепи под стеклянным куполом.

Глава 2. Градус повышается. Как распознать повышенную тревожность

Яискала виноватых, находила и чувствовала себя еще более мерзко, потому что снова во всем была виновата сама: недостаточно образованна, недостаточно умна, недостаточно уверена в себе. Эти мысли бегали по кругу, как хомячок в колесе, и я не умела вовремя останавливаться. Складывалось ощущение, что и не могу, что этот поток — единственное, что меня ждет, я схожу с ума и скоро поеду в психушку. Какое-то время я даже размышляла над этой перспективой, потому что тяжело было находиться рядом с собой: как ни парадоксально, я тяготила саму себя. Можно убежать от того, кто не нравится или раздражает, просто уйти в другую комнату, на улицу, переехать в конце концов. А как сделать так, чтобы уйти от себя, сказать: «Да ты мне надоела! Ариведерчи!»? И чтобы все закончилось. Выгнать себя из себя и счастливо продолжить жизнь.

Иногда приходили страшные мысли, они звали уйти… Уйти совсем, оставить боль, душевные страдания и исчезнуть в другом мире. Я стояла на нашей лоджии на 16-м этаже, смотрела вниз и думала: а что, если спрыгнуть? Больно ли это, будет ли это мгновенная смерть или мои мозги не украсят асфальт, а только тело переломается, а меня соберут по кусочкам, как конструктор, и я буду в инвалидной коляске… Стоп. Всегда стоп. Я никогда не решусь на такое действие, я боюсь высоты, и боли боюсь, и страшной долгой смерти. В следующие годы я иногда возвращалась к этой мысли и только сейчас смотрю из окна и фантазирую, как организую здесь станцию^[1] и совершу дюльфер^[2]. Высота классная, метров 50, да и на скалах давненько не были — отличная возможность потренироваться, чтобы не терять навыки.

Оглядываясь мысленно назад в прошлое, понимаю, что все события — лесенки, которые вели на нужный уровень. Если что-то происходило плохое, следом случалось лучшее. Не бывало так, что все бесконечно плохо. Бывало и отлично!

Мириады мыслей сводят с ума: хорошо, плохо, ужасно, волшебно… Нервное напряжение, как пружина, которая закручивается внутри меня и не находит выхода, — закручивается и закручивается, срывает крышу. Хватаюсь за голову с двух сторон, сжимаю ее, пытаясь собрать мозги в кучу: кажется, что серое и белое вещества сейчас из ушей польются, если не придержать их.

Хочу громко закричать и выгнать это нечто. Дыхание учащается, сердце как испуганный заяц, ком в горле, тревога заполняет сознание. Хочу плакать, чтобы утонуть в собственных слезах, хочу уснуть крепким сном, но не могу: мысли рвут на части, истощают, не знаю, как успокоиться. Я растеряна, что со мной? Что делать, что происходит? Что не так? Пытаюсь позвать не знаю кого на помощь. Помогите мне. Помогите, я не знаю, что делать, я потерялась. Я хочу домой, туда, где тепло и спокойно. Почему так холодно? Делаю медленный глубокий вдох… Ноздри расширяются, вбирают воздух, раскрываются легкие, наполняясь кислородом, мысли прекращают галоп и переходят в спокойный ритм.

— Вот так, дыши, молодец, — шепчу себе под нос эту мантру.

Оглядываюсь: я дома, сижу на кухне, на мягком пуфике. И чего так разволновалась? Все ведь хорошо. Я жива, здорова, дети в соседней комнате мультики смотрят, родные рядом. Мне нечего переживать.

Или, например, такое событие.

Я сидела на кровати и читала книгу, услышала шум в коридоре, вздрогнула, испугалась, подумала: «Кто там?» Решила, что, наверное, кот что-то уронил, успокоилась. Но это не кот, потому что он сидит рядом и тоже дрожит. Что же там происходит?

Таких мелких случаев…

В магазине мимо меня проходил странный мужик в черной куртке и кепке, закрывавшей половину лица. Он шел и задел мой локоть плечом. Рюкзак! Тороплюсь, снимаю его и проверяю, что нет дырок и он закрыт. Фу, все на месте.

Пришло уведомление из банка: господи, платеж просрочила… Мозг сразу ударяется в панику и тревогу.

Я обычная девушка, мать двоих детей, жена, дочь, внучка, но время от времени на меня находит вселенская грусть, меланхолия, мысли о пользе моей жизни, моем предназначении в ней. Эти мысли выносят за пределы реальности и крепко удерживают, как коршун добычу, я в них утопаю и не нахожу выхода. Всегда неопределенное беспокойство, страх, переживания.

С 14 лет я бесконечно упиваюсь чувствами беспомощности, апатии, сожаления, вины, ущербности, собственной несостоятельности и безнадеги. Я со вкусом, словно дорогое вино, буду все это перекатывать на своем языке и в своем сознании. Я так часто этим занимаюсь, что могу назвать себя профессионалом в этом вопросе.

Если мы с вами однажды где-нибудь встретимся, вы ни за что не догадаетесь о таких моих «любимых» занятиях. Вы увидите привлекательную молодую девушку, излучающую счастье, энергию и любовь, успех, если хотите. Я могу замотивировать вас, вдохновить, поддержать, а вернувшись домой, со всей страстью, на которую только способна, представлять, какое я ничтожество, какая бессмысленная моя жизнь, и топить сознание в чтении любовных романов, сбегать в другой мир на долгие-долгие часы с перерывом на домашние обязанности, но непременно с возвратом к этому «суперполезному» чтиву.

Так как я могу обозначить свое состояние?

Депрессия, жизненный кризис, пограничное состояние, панические атаки, выгорание, стресс, повышенная тревожность, когда бесконечно ищешь смысл жизни и не находишь и боишься, что будет завтра… Быть может, это просто плохое настроение? Бесконечное плохое настроение. Общение с психологом, с человеком, у которого есть диплом, чьей поддержкой я хотела заручиться при написании этой книги, привело к тому, что я очень засомневалась, что депрессия имеет ко мне отношение и я имею право о ней писать. Я не лежала в позе эмбриона, физически изнывая от боли и невозможности поднять собственное тело, чтобы просто дойти до туалета. Говорят, именно это и есть депрессия. А у меня были просто больные мысли…

— Получается, вы обманываете людей! — так выразился психолог.

А быть обманщицей — не моя цель. Это работа жуликов, шулеров, воров. А я — всего лишь человек, которому бывало плохо, который погружался в себя и не видел берегов, который гонял мысль: «Я никчемная, моя жизнь кончена!» Общение с психотерапевтом привело к новым выводам и терминам: она немного задала направление и сказала, что похоже на повышенную тревожность. Травмированный недолюбленный ребенок, который не прошел становление и завис в подростковом периоде. Мне на самом деле не важно, какое название у этого состояния. Вряд ли если я буду его знать по имени, оно по щелчку пальцев изменится.

Глава 3. Посмотреть в лицо тревоге

«Тревога имеет смысл. Хотя она может разрушать жизнь человека, тревогу можно использовать конструктивно. Сам факт, что мы выжили, означает, что когда-то давно наши предки не побоялись пойти навстречу своей тревоге», — писал американский психолог Ролло Мэй.

Действие тревоги — это готовность дать отпор, реагировать, способность защищаться, возбуждение, напряжение, когда ждешь, что вот-вот тебе понадобятся твои ресурсы. И это нормальная реакция хомо сапиенсов, когда есть возможная угроза. Например, на дворе ночь, а ты идешь одна по пустынной улице. Это тревожно, организм мобилизуется.

Но бывает так, что причины для тревоги уже далеко в прошлом, а внутреннее напряжение осталось. Постепенно накапливаясь, это состояние становится антидругом, демоном на левом плече, который заставляет сомневаться в себе. Он больше не друг, но его трудно выгнать, и он постоянно рядом. Таким образом нормальная тревога постепенно превращается в тревожное расстройство: беспомощность, ожидание неприятностей или катастрофы. Ты ждешь проблем, а демон шепчет, что они уже за углом, истощает физически. Тревога перестает быть адаптивным механизмом, и жизнь человека наполняется постоянным беспричинным страхом.

Есть несколько видов тревожных расстройств. Рассмотрим некоторые из них.

• Генерализованное тревожное расстройство — общая тревога, которая не связана с определенными объектами или ситуациями. Я подумала, что у меня именно она и была. Бывает, что начинаю чего-то бояться, и ни с чем это не связано, это чувство просто приходит ниоткуда.

• Панические атаки — приступы сильной тревоги или страха, чаще — страха смерти. После встречи с Костлявой я реально боюсь умереть. В частности, задохнуться или утонуть. Однако такого, что ни с того ни с сего забиваюсь в темный угол и трясусь, как осиновый лист, боюсь, что умру, нет. Надеюсь, у вас тоже нет. Все в мире относительно.

• Социальные фобии — боязнь негативной оценки, критики. Прочитала это определение и записала себя в ряды социофобов. Я как раз именно такая — нежная душа, которая может полночи реветь в подушку, потому что одному из пяти человек не очень понравился мой рассказ и он, редиска, имел наглость сказать об этом вслух.

• Агорафобия — боязнь открытого пространства; клаустрофобия — боязнь закрытого пространства. Страх остаться дома одному или выйти из дома одному, не справиться с ситуацией.

Образованные люди говорят, что эти не очень симпатичные и непривлекательные расстройства в течение жизни могут возникать вновь и вновь. Ну что ж, надо просто научиться их использовать наилучшим для себя образом.

Как проявляется тревога?

• Повышается давление. Наверное, как у свекрови, которая в этот момент содрогается, ни жива ни мертва. Только для молодежи это не очень-то солидно, не по возрасту такие ощущения испытывать.

• Сердце быстро колотится, как у испуганного зайца, если вы когда-нибудь такого видели. Лично я не видела, но могу представить напуганного ушастого пушистика.

• Потливость. Как на фитнесе, только в этом случае вы не приседали и не жали штангу. Кстати, это можно, наверное, записать в список способов похудения: «заведи» тревожность и отощаешь без диет. Шутка, это очень вредный способ.

• Ощущение, что сотни иголочек втыкаются в руки и ноги. Разочек окунитесь в прорубь — и поймете, что это за ощущения.

• Ощущение холода или жара. Ну тут все ясно.

• Нехватка воздуха.

• Ком в горле.

• Неприятное чувство в области желудка.

• Может подташнивать.

• Не можете усидеть на месте.

• Мышцы напряжены.

• Чувство страха.

• Чувство нереальности, словно выпадаешь из момента. Однажды я шла по улице и провалилась в пучину сознания, а когда очнулась, была очень удивлена: не понимала, где нахожусь.

• Головокружение, легкость в голове, ощущение парения, предобморочное состояние, как после двухдневной голодовки.

• Пугливость. Ну про ушастого я уже говорила.

• Нетерпеливость. Вот, кстати, тоже обо мне. Иногда нет никаких сил терпеть. Невозможно усидеть, надо бегать, двигаться, переставлять что-нибудь.

• Трудно сконцентрировать внимание. Вы в сотне разных мест и одновременно нигде. Это обо мне. И суп варю, и по телефону разговариваю, и книгу читаю, и проверяю уроки, а еще думаю о том, что потерялась любимая розовая ручка. Где бы она могла быть?

Причины появления тревожности

В развитии тревожных расстройств играют роль три группы факторов.

• Психосоциальный стресс (социальные стрессы и межличностные конфликты).

• Биологические причины (генетически обусловленная подверженность стрессу). Например, мой папа очень неспокойный человек, а мама склонна загоняться по каждому поводу…

• Поведенческие механизмы (подкрепление и социальное научение в возникновении ряда симптомов тревожных расстройств).

И если верить мнению людей, которые восемь лет зубрили науку, медицину и прочие полезности, я не одна слегка не в себе. Этим расстройством страдает много тысяч людей — от 5 % до 24,5 % от всех хомо сапиенсов в мире. Чаще всего этому недугу подвержена прекрасная половина человечества.

Так что же такое тревога?

Это внутреннее переживание, когда у человека нет четкого понимания, что его ждет.

Все те же самые белые халаты говорят, что вылечить ее можно с помощью психотерапии, медикаментов или комплексно, как уж пойдет. Я не была на психотерапии, это дорогое удовольствие, антидепрессанты сама себе не назначала, хотя мысли были. Но вообще у меня другая история.

Примечания

1

Один из элементов страховки в альпинизме. — Здесь и далее примеч. авт.

2

Один из относительно безопасных способов спуска по веревке.